АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
кто-нибудь может сунуться в тоннель и приняли против этого меры.
- В этом что-то кроется, - сказал Хортон. - Какая-то причина
заблокировать тоннель. Может быть, сокровища.
- Не сокровища, - возразила Элейна. - Сокровища они забрали с собой.
Скорее всего - опасность.
- Кто-то здесь что-то упрятал для безопасности.
- Я так не думаю, - сказал Никодимус. - Тогда ему когда-нибудь
пришлось бы это достать. Добраться до него, конечно, можно, но как унести
отсюда?
- Они могут прилететь кораблем, - сказал Хортон.
- Это маловероятно, - сказала Элейна. - Самое лучшее объяснение, это
что они знают, как обойти блок.
- Значит вы думаете, что есть способ это сделать?
- Я склонна думать, что может быть, но это не значит, что мы его
найдем.
- Значит, опять-таки, - сказал Никодимус, - дело может быть просто в
том, что тоннель заблокирован, чтобы что-то отсюда не вырвалось. Чтобы
отрезать его от остальных планет с тоннелями.
- Но если дело в этом, - сказал Хортон, - то что бы это могло быть?
Не думаешь ли ты о нашем существе в кубе?
- Это возможно, - согласилась Элейна. - Не только заключено в куб, но
и отрезано от других планет. Второй уровень защиты против него, если оно
сможет вырваться из куба. Хотя отчего-то в это с трудом верится. Оно такое
красивое.
- Что это за существо в кубе? - спросил Никодимус. - Я о нем не
слышал.
- Мы с Элейной нашли его в одном из зданий города. Какое-то существо,
заключенное в кубе.
- Живое?
- Мы не знаем наверняка, но я думаю, что живое. У меня такое чувство.
А Элейна ощутила его присутствие.
- А куб? Из чего сделан?
- Странный материал, - сказала Элейна, - если это материал. Он
останавливает, но его не чувствуешь. Словно его там и нет.
Никодимус принялся собирать инструменты, разбросанные по плоской
каменной поверхности тропы.
- Ты сдался, - сказал Хортон.
- Все равно, что сдался. Я ничего больше не могу сделать. Ни один из
моих инструментов не может коснуться камня. Я не в состоянии снять с
панели защитное покрытие, будь это силовое поле или что-то еще. Я
закончил, до тех пор, пока кто-нибудь другой не подаст хорошей идеи.
- Может, если нам просмотреть книгу Шекспира, мы наткнемся на что-то
новое, - предположил Хортон.
- Шекспир никогда и близко не подходил к этому, - возразил Никодимус,
- Все, что он мог делать, это пинать тоннели и изрыгать ругань.
- Я не имел в виду, что мы можем найти какую-нибудь стоящую идею, -
пояснил Хортон. - В лучшем случае, наблюдение, смысл которого даже и
ускользнул от Шекспира.
Никодимус усомнился.
- Может, и так, - сказал он. - Но много не прочитаем, пока Плотоядец
поблизости. Он пожелает узнать, что писал Шекспир, а кое-что из того, что
Шекспир писал, было не особенно лестным для его старого приятеля.
- Но Плотоядца же здесь нет, - указала Элейна. - Он не сказал, куда
уходит, когда ты его прогнал?
Сказал, что походит вокруг. Он что-то бормотал себе под нос о
волшебстве. У меня сложилось впечатление, не особенно определенное, что он
хочет пособирать какой-то колдовской хлам - листья, корни, ветки.
- Он и раньше говорил о волшебстве, - заметил Хортон. - О какой-то
мысли, чтобы мы соединили наше волшебство.
- А у вас есть волшебство? - спросила Элейна.
- Нет, - ответил Хортон, - у нас нет.
- Тогда вы не должны глумиться над теми, у кого оно есть.
- Вы хотите сказать, что верите в волшебство?
Элейна сморщила лоб.
- Я не уверена, - ответила она, - но я видела действующее волшебство
- или казавшееся действующим.
Никодимус кончил укладывать инструменты и закрыл ящик.
- Подымемся в дом, посмотрим эту книгу, - сказал он.
20
- Это ваш Шекспир, - сказала Элейна, - был, похоже, философом, но
довольно нетвердым. Без всякой прочной основы.
- Он был одиноким, больным и напуганным человеком, - ответил Хортон.
- Он писал то, что приходило ему в голову, не проверяя этого на логичность
или соответственность. Он писал для себя. Ни на миг он не помышлял, что
кто-то другой может прочесть то, что он нацарапал. Если бы он это думал,
он был бы, вероятно, более осмотрителен в том, что писал.
- По крайней мере, в этом он был честен, - согласилась Элейна. -
Послушайте вот это:
У времени есть свой запах. Возможно, это
всего лишь моя самонадеянность, но я в этом
уверен. Старое время плесневеет и киснет, а новое
время, лишь начинающее создаваться, должно быть
пьянящим, и свежим, и буйным. Хотел бы я знать, не
становимся ли мы, по мере того, как события
следуют к своему неведомому концу загрязненным
кислым запахом древности, точно так же и с таким
же исходом, как Земля в старину загрязнялась
извержениями фабричных труб и мерзостью ядовитых
газов. Не заключается ли гибель вселенной в
загрязнении времени, в уплотнении запаха старины
до тех пор, пока никакая жизнь уже не сможет
существовать ни на одном из тел, составляющих
космос, а может быть, и в разрушении самой ткани
мироздания в зловонном гниении? Не засорит ли это
разложение действующие во вселенной физические
процессы до так й степени, что они прекратят
функционировать и воспоследует хаос? И если
случится именно так, то что принесет хаос, будучи
сам по себе отрицанием всей физики и химии,
позволит, быть может, новые и невообразимые
сочетания, которые взорвут все предшествующие
концепции, произведя беспорядочность и нечеткость,
так что станут возможными иные события, которые
теперешняя наука называет невозможными.
И далее он продолжает:
Такова была, возможно, ситуация, - вначале я
хотел сказать "время", но это было бы смысловым
противоречием - когда, еще до возникновения
вселенной, не было ни времени, ни пространства, ни
названия для огромной массы чего-то, ожидающего
взорваться и породить нашу вселенную. Невозможно,
конечно, человеческому уму представить себе
ситуацию, когда нет ни времени, ни пространства,
кроме их возможности, заложенной в этом
космическом яйце, самом по себе представляющем
загадку, неподсильную воображению. И однако же
рассудком возможно знать о существовании такой
ситуации, как эта, если только наше научное
мышление справедливо. Но все-таки приходит в
голову мысль - если нет ни времени, ни
пространства, то в какой же среде существует это
космическое яйцо?
- Интригующе, - заметил Никодимус, - но по-прежнему не дает нам
никакой информации из того, что нам бы хотелось узнать. Этот человек писал
так, словно он жил в вакууме. Эдакую бредятину он мог сочинить где угодно.
Эту планету он помянул только мимоходом, как введение к грязным насмешкам
над Плотоядцем.
- Он старался забыть об этой планете, - ответил Хортон, - силился
отступить внутрь себя, чтобы можно было не брать ее в расчет. Он, по сути,
пытался создать себе псевдомир, который бы дал ему нечто помимо этой
планеты, нечто отличное от нее.
- Он по какой-то причине был заинтересован загрязнением, - заметила
Элейна. - Вот еще одна запись об этом:
Опасность разума, я убежден, в том, что он
склонен выводить экологию из равновесия. Иными
словами, разум - великий загрязнитель. Природа
повергается в беспорядок не ранее, нежели когда ее
творение пытается организовать свою окружающую
среду. Пока этого не случится, действует система
проверок и удерживает равновесие логическим и
понятным образом. Разумные существа нарушают и
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 [ 24 ] 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
|
|