устройство с его диковинными приспособлениями напомнило ей созданную
Возвышенными Оцепенелость на городских воротах.
на конце устройства зажглись ядовитым ярким светом. Увидев это, несколько
человек тревожно вскрикнули, и толпа стала стремительно уменьшаться.
Однако горожан еще оставалось порядком; к этим-то упрямцам и обратился
звенящим металлическим голосом один из всадников Усмирителя - сам
Усмиритель хранил загадочное молчание.
место, пока чары Возвышенных не обрушились на вас! Королевский Усмиритель
Шеррина уже готов применить магическое устройство, чей свет порождает
слепоту, глухоту и паралич всего тела. Те, кого коснутся его лучи, будут
обречены на участь, которая хуже смерти. Паршивые собаки, вы не
заслуживаете ничего лучшего, и все же ваш король являет вам свою милость.
Возвращайтесь в свои дома, и вам не причинят вреда. Непокорных же
постигнет кара. А теперь ступайте прочь!
давая выход своему гневу, они толкали и пинали ногами экипажи, стоявшие на
улице, и карета Рувиньяков сотрясалась от их ударов. Дверцы вибрировали, и
Элистэ, бросаемая из стороны в сторону, как игральная кость в стаканчике,
накрепко вцепилась в оконную раму и буквально повисла на ней. Ее отчаяние
усилилось, когда проходящие мимо крестьяне стали бросать комья земли,
камни и палки прямо в открытое окно. Кучер угрожающе размахивал кнутом, но
этого оказалось явно недостаточно, чтобы помешать какому-то оборванцу с
впалыми щеками подскочить и плюнуть Аврелии прямо в лицо. У девушки
вырвался крик ужаса и отвращения, она откинулась в угол кареты и стала
яростно тереть платком щеку, словно слюна обожгла ее. С широко раскрытыми
глазами Кэрт сползла с сиденья на трясущийся пол и сжалась в комок. Одна
Цераленн казалась безразличной и сидела прямо и твердо, как скала, высоко
подняв подбородок и не меняя выражения невозмутимого лица; она смотрела
прямо перед собой, будто не замечая наглости плебеев.
Рувиньяков широкоплечий длинноногий человек в рабочей блузе и с цветным
платком на шее пытался удержать уходящих людей. Подняв руки, он
выкрикивал, что магическое устройство Усмирителя - это фальшивка, обман,
бесполезная игрушка Возвышенных. Все должны оставаться на месте. Простые
люди обладают истинной силой, и сейчас пришло время доказать это. Трудно
сказать, подействовал ли этот призыв на толпу. Не успел рабочий закрыть
рот, как один из всадников достал пистолет, не спеша прицелился и
выстрелил. Тот упал, как подкошенный. Завершив свои приготовления.
Усмиритель поднял сверкающее устройство на уровень плеча и прицелился.
Отступающих горожан охватила паника; с криками ужаса они помчались прочь.
Через мгновение Кривой проулок был совершенно пуст. Лишь стояли экипажи да
валялись истекающие кровью тела. Усмиритель и его люди не стали мешкать.
Они развернули лошадей и поскакали назад, предоставив уцелевшим жандармам
разбираться с ранеными и погибшими.
происходящим. Роскошный Шеррин не замедлил повернуться к ней своей темной
стороной. Рядом сидела напуганная Аврелия, прижимая к щекам пухлые ручки.
Съежившаяся на полу Кэрт мелко дрожала. Только Цераленн оставалась
невозмутимой.
места. Дорога была пуста, и скоро статуя Виомента осталась далеко позади.
замедлило наше продвижение и отняло столько времени, что, боюсь, придется
пожертвовать обедом, если мы хотим посетить магазины в Новых Аркадах.
его.
после этого думать... о покупке лент?
одних вовсе не мешает любоваться видом других. Твои слова нелогичны, и к
тому же у тебя крайне плохая память.
Возвышенных. А раз так, на тебя никоим образом не должны влиять жалобы
черни. Тебе не следует замечать грубости и неучтивости, быть выше всего
этого.
магазинам, - упрямо заключила Элистэ.
Цераленн. - А ты, Аврелия? Ты тоже не желаешь наведаться в Новые Аркады?
рукавом.
разочарована. Хорошо, поступайте, как знаете. Мы возвращаемся домой, где
Элистэ начнет брать уроки хороших манер. Когда твоя голова будет занята
этими, более важными вещами, я думаю, ты не будешь реагировать на не
стоящие твоего внимания оскорбления, которые выкрикивает безмозглый
немытый сброд.
Кривом проулке. Все последующие дни она занималась примерками, поездками
по магазинам, уроками этикета. Она и не представляла, насколько это
сложная штука - придворный этикет. Оказывается, существовали сотни правил,
предусмотренных на все случаи жизни; полагалось знать каждое из них.
Правда, многие основы Элистэ усвоила в раннем детстве, как и любая девочка
из класса Возвышенных. Однако деталей, касающихся дворцового церемониала,
она не знала, да и сейчас не очень-то стремилась постичь. Страстное
увлечение формальностями и процедурами казалось ей абсурдным - весь ритуал
был расписан на сценки, напоминавшие какой-то медленный балет. Цераленн
объясняла это так:
величеству, нашим традициям и нашему образу жизни. Эти освященные временем
ритуалы подчеркивают святость персоны короля, древность и прочность
придворной иерархии, символизируют стабильность и преемственность всего
нашего общества.
скуку, но бабушка не терпела непокорства, и девушке приходилось проводить
долгие часы за штудированием скучнейшего труда графа во Бурре "Зерцало
придворного". Делать было нечего, и Элистэ волей-неволей понемногу
постигала правила, заповеди и предписания. В частности, она узнала, что
маркиза должна уступить место простой виконтессе на похоронах члена
королевской фамилии, если супруг виконтессы удостоен чести нести балдахин
над гробом, а супруг маркизы - нет. Или такая тонкость: если дедушка
невесты барона происходил всего лишь из состоятельных горожан, то этот
барон не имел права исполнять обязанности церемониймейстера на пиру в
честь дня рождения принца крови. Прочие полученные сведения были, столь же
важны и необходимы.
платья. Цераленн владела этим мастерством в совершенстве, и под ее
руководством Элистэ вскоре обнаружила, что умелое обращение со шлейфом
собственного платья невероятно подчеркивает грациозность движений. Что же
до веера, то раскрывая, закрывая, доставая и убирая его, можно было вести
целую беседу. Цераленн пригласила учителя танцев; Элистэ, прежде знакомая
лишь со старомодными гавотами и кадрилями, все еще популярными в Фабеке,
научилась новейшим танцам и ознакомилась с последними музыкальными
новинками. Ей пришлось заучить имена модных композиторов, поэтов,
драматургов, писателей и философов, хоть читать философские сочинения было
вовсе необязательно. Она выяснила, что тушеная говядина с морковью -
принадлежность провинциальной кухни, в отличие, скажем, от ортолана в
шампанском соусе. Ей пришлось научиться играть в "Глупости", "Погибель" и
"Калик", а также в другие популярные игры. Подлинным же откровением для
Элистэ стало искусство накладывания грима.
ничего лучше ее естественного алебастрового цвета кожи. Однако бабушка
заявила, что "голое" лицо сразу выдаст в ней провинциалку, а то еще, чего
доброго, ее сочтут умственно отсталой. Как всегда, воля Цераленн
возобладала, и вскоре в доме появилась посланница мастерицы Целур,
принесшая с собой множество маленьких горшочков. Девушка неохотно
подчинилась. Одним полотенцем ей обмотали плечи, вторым - голову. Очень
скоро Элистэ перестала хмуриться, потому что заметила, как неуловимо, но
разительно начинает меняться ее лицо. Женщина, едва касаясь кожи легкими
пальцами, создала настоящее произведение искусства, совершенно не похожее
на старомодную красно-белую маску, в которую превращала свое лицо
Цераленн. При тусклом освещении грим был почти незаметен. Однако глаза
каким-то чудом стали вдвое больше, а губы изогнулись неимоверно
соблазнительным образом. Мушка, в виде звездочки на щеке, подчеркнула
белизну кожи. Элистэ смотрела в зеркало, совершенно очарованная. Бабушка
Шилова Юлия
Маккарти Кормак
Свержин Владимир
Самойлова Елена
Орлов Алекс
Суворов Виктор