Чтение 24–й страницы книги ~Создания света, создания тьмы~

-- Прекрасно, -фыркает его спутник и, когда Мадрак
заканчивает, произносит: -Аминь. А сейчас вот что, жирный отец,
-- я думаю, что нашел Не Ту Дверь. Я мог бы войти и не открывая
ее, но ты на это не способен. Как быть?

-- Подожди минутку, -- говорит Мадрак, вставая -- Доза
наркотика, и я буду как новенький и сильнее, чем прежде. Тогда
мы войдем вместе.

-- Хорошо, я жду.

Мадрак делает себе инъекцию, становясь подобным богу.

-- Теперь покажи мне дверь и давай войдем.

-- Сюда.

Он указывает на запретную дверь, большую и бесцветную в
инфракрасных лучах.

-- Открой ее, -- говорит Тифон, и Мадрак открывает. Цербер
резвится в бликах света, терзая перчатку. Величиной он
превосходит двух слонов. Лежа на груде костей, он развлекается
со своей игрушкой. Одна из его голов чует порыв ветра из-за Не
Той Двери, две головы рычат, а четвертая роняет перчатку.

-- Ты понимаешь меня? -- спрашивает Тифон, но в восьми
красных глазах нет и проблеска разума. Хвосты пса дергаются, он
поднимается в мерцании огней -- чешуйчатый и злобный.

-- Славный песик, -- комментирует Мадрак, а песик машет
хвостами, разевает пасти и прыгает к нему.

-- Убей его! -- вопит воин-священник.

-- Не могу, -- отвечает Тифон -- По кранная мере сейчас.

ПОДОШВЫ НА АЛТАРЕ

Войдя в зеленую двою,, открытую поэтом, и прибыв наконец
на мир Интерлюдии, Оаким и Фрамин оказываются в безумном мире
дождей и религий. Уставшие, они стоят на влажной траве рядом с
городом, окруженным мрачными черными стенами.

-- Сейчас мы войдем, -- размышляет поэт, поглаживая свою
изумрудно-зеленую бороду. -- Мы войдем через эту маленькую
дверь слева, которую я заставлю открыться. Останется
загипнотизировать или подчинить охранников, если они там
окажутся, и пройти к великому храму...

-- ...Чтобы выкрасть сандалии для Принца, -- говорит Оаким
-- Странное это для меня дело. Если бы он не обещал мне вернуть
мое имя -- мое настоящее имя, -- прежде чем я убью его, я бы не
согласился.

-- Это я понимаю, лорд Рэндалл, сын мой(2) -- говорит
Фрамин, -- но скажи мне, что ты намерен делать с Горам, который
также хочет убить его -- и который сейчас работает на него,
только чтобы заполучить эту же возможность?

---------------------------------------------------------------------------------------------

2 "Лорд Рэндалл, сын мой, тебя опоили..." (строка из
шотландской народной баллады.)
---------------------------------------------------------------------------------------------

-- Убью, если потребуется, сначала Гора.

-- Твоя решимость бесподобна, но позволь узнать -- какая
тебе разница, кто его убьет -- ты или Гор? Он ведь в любом
случае будет одинаково мертв. Оаким молчит, явно озадаченный.

-- Это доя миссия, -- говорит он наконец.

-- Он в любом случае умрет, -- повторяет Фрамин.

-- Но не от моей руки.

-- Правильно. Но я не улавливаю разницы.

-- И я не улавливаю, но убить Принца поручено мне.

-- Возможно, Гору тоже кто-то поручил.

-- Но не мой хозяин.

-- А почему у тебя есть хозяин, Оаким? Почему ты не хозяин
сам себе? Оаким трет лоб.

-- Я... действительно... не знаю... Но я должен сделать
то, что мне сказано.

-- Понимаю, -- говорит Фрамин, и пока сбитый с толку Оаким
раздумывает, крошечная зеленая искра слетает с кончика трости
поэта и касается шеи посланца Дома Мертвых. Оаким раздраженно
чешется.

-- Что это?..

-- Местное насекомое, наверно, -- говорит поэт. -- Пошли!

Дверь перед ними открывается от постукивания трости, а
охранники засыпают после короткой зеленой вспышки.
Позаимствовав у них два плаща, Оаким и Фрамин направляются к
центру города. Найти храм легко. Войти -- куда сложнее. Ибо
перед входом -- охранники, обезумевшие от наркотика.

Двое в плащах подходят и требуют впустить. Восемьдесят
восемь копий наружной охраны нацелены на них:

-- Публичного поклонения не будет до закатных дождей, --
воины дергаются марионетками в такт своим словам.

-- Мы подождем. И -- ждут.

С закатным дождем они присоединяются к процессии промокших
паломников, входят во внешний храм и пытаются пройти дальше.

Их останавливают триста пятьдесят два копьеносца,
охраняющие следующий вход.

-- У вас есть знаки молящихся внутреннего храма? --
спрашивает капитан.

-- Конечно, -- говорит Фрамин, поднимая свою трость.

После этого капитан, очевидно, решает, что знаки у обоих
есть, и им дарован вход.

Затем, на подходе к самой Святая Святых, они остановлены
офицером, командующим пятьюстами десятью стражниками, также
одурманенными наркотиком, которые охраняют последний проход.

-- Оскоплены?! -- спрашивает он.

-- Оскоплены, оскоплены, -- уверяет Фрамин звучным
сопрано. -- О, дай нам пройти, -- глаза его сверкают зеленым, и
офицер отступает.

Войдя, они видят алтарь с его пятьюдесятью охранниками и
шестью странными жрецами.

-- Сандалии там, на алтаре.

-- Как их заполучить?

-- Лучше по-тихому, -- говорит Фрамин и, пока не началась
телевизионная служба, проталкивается поближе к алтарю.

-- Как по-тихому?

-- Хорошо бы подменить их нашими собственными, а священные
надеть и без суеты уйти отсюда.

-- Подходит.

-- Что если бы они были украдены пять минут назад?

-- Я понял тебя, -- говорит Оаким и склоняет голову, как в
молитве. Служба начинается.

-- Аве, Сандалии, -лепечет первый жрец, -- владеющие
ступнями...