Чтение 24–й страницы книги ~Гавань Семи Ветров~

- Кажется... Дьен, я не уверена, но я что-то слышала об артефактах Разлома. Вроде бы когда-то давно было несколько таких. Только не кольцо - кажется, меч, перчатка... еще что-то, не помню. Только я все равно не знаю, как ими пользоваться. Читала, что цель создания этих артефактов - найти выход из безвыходной ситуации.

- Звучит красиво...

- Только звучит. Даже автор той книги не имел ни малейшего представления, что может означать эта формулировка. И как привести артефакт в действие.

Чуть отстранив от себя девушку, Жаров тяжело вздохнул:

- Кажется, сейчас самое время догадаться.

Проследив направление его взгляда, девушка увидела темный потек на стене. Внизу, на полу - несколько осколков стекла и смятые очки.

- Лавочник? - полувопрос-полуутверждение.

- Он самый, - скривился Денис. - Ушел, гаденыш. И наверняка вернется. Попробуем выбраться отсюда?

Дверь, как того и можно было ожидать, оказалась запертой. Повинуясь жесту Таяны, Денис отошел в сторонку, одновременно нахлобучивая шлем. Волшебница вскинула руку, что-то почти невидимое, похожее на марево над костром, понеслось к двери. Раздался глухой удар, одна из колонн треснула и, чуть помедлив, тяжело рухнула на пол, разбрызгивая вокруг каменное крошево. Выглядящая довольно хлипкой на вид дверь даже не шелохнулась.

- Не сработало?

- На дверь наложено заклинание отражения. Боюсь, что и на стены тоже.

- Мы не сможем выбраться?

Снова ударило боевое заклинание - теперь это была ветвистая, ослепительно яркая плеть молнии. Разряд врезался в зарешеченное окошко у самого потолка - и тут же отразился рикошетом, девушка еле успела увернуться от собственного же удара, который мог сжечь ее на месте.

- Если я правильно поняла насчет этих... Волн, то выбраться сможем. Все рано или поздно изменится, и тогда исчезнут и заклинания. Возможно - вместе со стенами.

- И сколько нам ждать?

- Не знаю...

Свет, отбрасываемый масляными светильниками, отразился от камня в кольце волшебницы. Денис подумал, что идея об изменениях, что произойдут при прохождении очередной Волны, может быть, и здравая - но вот будет ли обиженный Лавочник ждать? Или заявится сюда с подмогой - а из того немногого, что Денис знал о Гавани, вряд ли следует в полной мере рассчитывать на мастерство Таяны и несокрушимость его доспехов.

- Как ты считаешь, Тэй... у нас сейчас ситуация безвыходная?

В ответ - лишь пожатие плечами. Что тут говорить, когда все и так ясно. Жаров с некоторым опозданием подумал, что следовало бы свернуть Лавочнику шею... он, вероятно, куда опаснее своего длинноухого помощника, и оставить его без присмотра было непростительной глупостью. Но это - лишь часть проблемы, значительной... но вряд ли самой важной. Самое важное - исчезновение портала, и теперь, вероятно, они вообще не смогут вернуться. Что там говорил Оракул? Те, кто, уходя в Гавань, закрывал за собой портал, не возвращались уже никогда... Да уж, ситуация и в самом деле кажется безвыходной.

Как зачарованная Тэй смотрела на кольцо. Золотой ободок с полупрозрачным камнем ничуть не изменился, был таким же холодно-равнодушным, никак не проявляя скрытую мощь... если она вообще была. Ее губы чуть заметно шевелились. Денис прислушался к еле различимому шепоту.

- Я не знаю... я не знаю, как им воспользоваться...

- Таяна, зачем магу меч?

Она подняла на него удивленные глаза.

- Что ты имеешь в виду?

- Зачем магу меч и доспехи? Тебе не кажется, что опытный волшебник, настолько опытный, что сумел создать сложный артефакт, память о котором пережила века, не нуждается в таких вещах, как грубый клинок или тяжелый панцирь?

- Маги довольно редко носят мечи, - прошептала она, все еще непонимающе глядя на него. - Если тебя именно это интересует. И почти никогда не пользуются панцирями. Доспехи и оружие - удел воинов.

- Да, конечно, - протянул он, кивая. - Ты совершенно права. Тогда скажи мне, Тэй, зачем опытному магу вкладывать заклинание в меч или латы? Может, для того, чтобы ими смог воспользоваться даже обычный рыцарь?

- Я не знаю, Дьен. Я хочу выйти отсюда, но я не знаю, как сделать это, не знаю!

- Стой! - Он схватил девушку за плечо, даже не заметив, как она поморщилась, видимо, хватка оказалась чересчур сильной. - Повтори, что ты сказала.

- Я сказала, что не знаю, как нам выйти отсюда...

- Нет, - мотнул он головой. - Пожалуйста, слово в слово, повтори, что ты сказала.

Она на некоторое время задумалась, затем неуверенно произнесла:

- Я... хочу выйти отсюда, но я не зна...

- Вот оно! - воскликнул Жаров, ткнув пальцем в кольцо. - Как только ты произнесла эти слова, камень немного засветился. Таяна, я не знаю, прав я или нет... просто скажи это еще раз. Но только очень сильно пожелай этого, изо всех сил, как будто бы важнее для тебя нет ничего. Да это и впрямь так.

- Дьен, прости... но заклинания так не работают.

- Таяна, я понятия не имею, как они работают. Не получится - попробуешь что-нибудь еще.

Пожав плечами, с явно написанным на лице выражением "и кто это здесь учит меня колдовать?", Тэй вытянула руку вперед, нацелив кристалл кольца на дверь.

- Я хочу выйти отсюда.

Особой страсти в этих словах не прозвучало. Камень на кольце вспыхнул на мгновение и тут же угас.

- Вот видишь...

- Таяна, ты недостаточно желания вкладываешь в эти слова. - Жаров прекрасно понимал возникшую у девушки проблему. Его бы тоже порядком возмутило, если бы какой-нибудь дилетант попытался давать ему советы... ну, допустим, по тактике проведения десантных операций. - Попробуй еще... я прошу.

- Я хочу выйти отсюда!

В этот раз кольцо даже не засветилось.

- Тэй, девочка... сила желания не в крике. Сосредоточься и...

Кто знает, что послужило причиной - то ли Таяна все-таки сосредоточилась и вложила в свои слова должную меру желания, то ли слова следовало произнести трижды. А может, кольцо просто само решало, когда именно нужно активизировать упрятанное в него заклинание - так или иначе, но факт остается фактом. Когда Тэй в третий раз произнесла свое желание, зал залила ослепительная голубая вспышка. Сияние ударило в стены - и они, устоявшие под чарами Таяны, пошли трещинами. Колонны смело сразу - потолок тут же просел, сверху посыпались обломки. Здоровенный обломок мрамора ударил Дениса в плечо, сбив его с ног. Тэй вскинула руки над головой, что-то крикнула - и ее окутало голубоватое облако, почти невидимое в ярком сиянии бьющегося о стены света. Этот свет жил уже сам по себе, кольцо давно погасло - а он все продолжал крошить камень. Жарова несколько раз перекатило по полу, затем он кое-как сумел встать на ноги - только для того, чтобы тут же быть сбитым вновь. Благодаря броне он не получил особых травм - но устоять на ногах под ударами каменных обломков было невозможно. От купола, защищающего девушку, обломки отлетали, частично превращаясь в пыль... но видно было, что сияние поля слабеет - еще немного, и рушащийся свод накроет девушку. И тогда...

Жаров привстал на одно колено и огляделся. Потолок еще держался, но ему явно осталось недолго. Одна из стен вот-вот была готова рухнуть, ее пересекала стремительно расширяющаяся трещина. А волны голубого света, продолжая свою разрушительную деятельность, в то же время несколько изменили ритм. Теперь они стягивались к центру зала, создав там голубой вихрь, постепенно уплотняющийся, с каждой секундой приобретающий вполне законченную форму. Денис уже не раз видел эту проклятую форму - и каждый раз это зрелище сопровождалось целым ворохом неприятностей - от потери памяти до ошейника раба.

- Тэй! - заорал он и, подозревая, что в этом аду она вряд ли сможет его услышать, ткнул рукой в сторону приобретающего форму портала. - Тэй, туда!

В ее ответном взгляде плескался ужас. И Денис вдруг увидел, как один из булыжников, разлетевшись в труху от удара о магический защитный купол, осыпал девушку каменным крошевом... Защитное поле было пробито. Более не раздумывая, он бросился к девушке, подхватил ее под мышку, как мешок, и одним прыжком, почему-то зажмурившись, влетел в портал.

Боль пронзила все его тело. Рядом раздался вопль Таяны - а вокруг них, сцепившихся в объятии, вертелся водоворот голубого огня. И они не видели, как там, где они были еще несколько мгновений назад, вспух шар ослепительно синего пламени, просевший свод, вместо того чтобы рухнуть вниз, рванулся вверх. Здание в один момент превратилось в разлетающуюся во все стороны груду обломков, сметая соседние дома. В нескольких сотнях шагов от синего вихря, бушующего на месте разрушенной Лавки Снов, тяжело облокотившись о стену, стоял Лавочник. Стоял, уставившись на руины своего детища, и молчал. Не выкрикивал угроз, не обещал обрушить на головы проклятых Стражей невероятные проклятия... его остановившиеся глаза вряд ли даже что-то видели в этот момент. Эти дилетанты, возомнившие себя истинными Стражами, привели в действие Кольцо Разлома... они считают, что перехитрили его, Лавочника. Они думают, что можно безнаказанно использовать самое сильное заклинание, когда-либо созданное разумными существами. Их ждет разочарование - и оно будет горьким, очень горьким. Смогут ли они жить с этим?

Лавочник отрешенно думал о том, что пройдет Волна... ну, может, две или три Волны, и от следов нынешней катастрофы не останется ничего. К тому времени он возродит Лавку Снов. Он прожил долго, очень долго. Даже старейшие из тех, что называли себя эльфами и по меркам других миров считались чуть ли не бессмертными, были куда моложе его. За прошедшие века он уже видел подобные картины и давно сбился со счета, сколько раз его грабили, сколько раз уничтожали его Лавку, - она все равно возрождалась снова и снова. Потому что этот мир без Лавки Снов будет уже другим... Жаль Кирсу, он был неплохим ассистентом, может быть, немного недальновидным, но все равно неплохим. Что ж, все смертны... придет время, появится другой помощник. Все преходяще... А Лавка Снов вечна.

Они кубарем покатились по камням - Денис, будучи в доспехах, не слишком пострадал, а вот его подруге досталось изрядно - и не только от камней, но и от самого Жарова. В первую секунду Таяна еще успела выкрикнуть что-то донельзя нелицеприятное, но потом пыль забила ей рот, и девушке осталось только сосредоточиться на том, чтобы ничего не повредить.

Наконец падение прекратилось. Жаров, кряхтя, встал - латы там или нет, но падение есть падение. Тело ломило, к тому же он явно растянул связку на неудачно подвернутой кисти. Таяна лежала рядом, не желая приобретать вертикальное положение до того, как убедится в целости своих костей. На матовых доспехах не осталось и царапины, а вот одежда волшебницы теперь годилась разве что на тряпочки. Кое-где в прорехах проглядывали кровавые ссадины, а красное пятно на скуле свидетельствовало, что в обозримом времени это место будет украшено внушительных размеров синяком.

- Ты... сошел... с ума...

В ответ Денис только хмыкнул - там, в Гавани, им грозило нечто похуже, чем заполучить букет синяков и ссадин, скатившись с невысокого холма. Он огляделся - они находились на берегу моря, и погода была не слишком приветлива к людям. Небо, затянутое черными тучами, время от времени освещали вспышки молний. Дождя не было - но он мог начаться в любой момент. Но куда больше перспективы вымокнуть Жарова беспокоило другое - там, в вышине, время от времени мелькали сполохи голубого света... и это не было небом. Это был тот самый свет, от которого они столь эффектно пытались удрать.

- Кажется, нам пора возвращаться, - мрачно заметил он. - Жаль, что все так получилось... все впустую.

- Впустую? - Она удивленно посмотрела на Дениса. Тот, вздохнув, кивнул:

- Именно так... эти подонки забрали наши вещи. Значит, и табличку с заклинанием тоже.

Дотронувшись до груди, Тэй покачала головой.

- Табличка у меня... Я убрала ее в корсаж. - Девушка невесело усмехнулась. - Думала, целее будет.

Снова ударил гром - и Жарову показалось, что даже земля под ногами заходила ходуном. А в следующее мгновение он понял, что это совсем не плод воображения. С каждой секундой земля тряслась все сильнее и сильнее, и ему уже было трудно устоять на ногах.

Скользя, время от времени съезжая вниз, он вскарабкался на холм, с которого они недавно скатились. Они находились не так уж и далеко от Гавани - если подумать, то как раз на таком расстоянии, какое прошли там, в другом мире, в поисках Лавки Снов. Он увидел, как, зашатавшись, рухнул один из шпилей Гавани - купол, что защищал ее от проникновения извне, не мог спасти здания от землетрясения.

Рухнула еще одна башня, обрушился фрагмент стены... За спиной раздался пронзительный, наполненный ужасом визг Таяны. Денис стремительно обернулся, потерял равновесие - камень очень удачно вывернулся из-под ноги - и рухнул на пятую точку, не слишком элегантно съехав вниз - туда, откуда так долго лез на холм.

- Что случилось?

Дрожащей рукой она указала в сторону моря. Жаров повернулся и почувствовал, как холод заползает под броню, заставляя тело покрываться гусиной коже. Там, на самом горизонте, под небом, рвущимся от непрекращающихся ударов молний, поднималась стена... Жаров попытался привычно оценить высоту волны - если он еще не растратил былых навыков... он помотал головой. Видимо, растратил... потому что не бывает волн высотой в полкилометра.

Или бывает?

- Таяна... Тэй, нам надо немедленно уходить отсюда, - пробормотал он. Волна стремительно приближалась, и становилось ясно, что времени у них очень мало. Не хватит даже на то, чтобы добежать до Гавани. Раз она уцелела там, в будущем, - значит уцелеет и сейчас.

Краем уха он слышал, как девушка, заикаясь и дрожа, читает слова заклинания, которое должно было мгновенно вернуть их назад в будущее, если верить Сиятельной Эрнис... или Арианис, что, видимо, одно и то же. Сейчас следовало ожидать чего угодно - портала, сияющего тоннеля, вихря, который подхватит их и понесет куда-то...

Вихрей хватало - небо, казалось, окончательно сошло с ума. И водоворотов в ближайшем будущем тоже будет предостаточно. Но все это ничуть не влияло на две фигуры, по-прежнему одиноко стоящие на берегу... Вода стремительно отступала, обнажая каменистое дно, чтобы скоро, очень скоро вернуться, обрушиться на землю со всей силой, сметая на своем пути все - деревья, камни, здания и, конечно, людей. Жаров вспомнил, что и этот мир пережил Великий Потоп - весьма похожий на тот, что, согласно легендам, когда-то прокатился и по Земле... его Земле.

- Это мы виноваты, - прошептал он, глядя на приближающуюся волну, как на кару небесную, что призвана наказать их за какие-то не слишком ясные грехи. - Это проклятое кольцо вызвало Потоп, я знаю.

Откуда взялась эта уверенность, Денис точно сказать не мог. И все же чувствовал, что прав. Именно кольцо, высвободив спрятанную в нем чудовищную силу, способную прорвать Границу, породило чудовищной силы откат. Ничто не дается даром, за все следует платить.

- Она... обманула нас, - пробился к нему еле слышный сквозь грохот все усиливающейся бури голос Таяны. - Эрнис обманула нас.

- Попробуй еще раз! - крикнул он, стараясь перекричать вой ветра, обнимая девушку, которую могло в любой момент сбить с ног. - Попробуй, у нас мало времени.

Он развернул девушку, почти полностью перекрыв ей обзор, стараясь защитить ее от ветра и одновременно от зрелища все приближающейся, все растущей волны.

- Закрой глаза! - приказал он, и Таяна послушно зажмурилась. - Прекрасно. А теперь, девочка, пару раз вздохни поглубже и успокойся. У нас еще навалом времени, пять попыток, десять - не важно. Будем считать, что Эрнис сказала нам правду, что все у нас получится...

Он говорил и говорил, зная, что там, за спиной, стена воды с каждым мгновением становится все ближе и ближе. Знал, что в запасе у них скорее всего только одна попытка... максимум две. А потом все будет кончено. Признаться, Денис не слишком верил в собственные слова. Эрнис использовала их, использовала, как говорится, втемную, ничего толком не объяснив, - просто бросила, как котят, в омут и принялась наблюдать, выплывут они или нет. А надо ли ей было, чтобы котята выплыли? Зачем вообще она решила им помочь? Испугалась разрушения магических сил мира? А может, ей просто необходимо было избавиться от Стражей? Может, заслав их в прошлое, Эрнис приговорила их к смерти? И слова, что произносит сейчас Таяна, ничего не значат?

Вихрь золотых искр закружился вокруг двух обнявшихся фигур, он вертелся все быстрее и быстрее и вдруг сжался в ослепительно сияющую точку, ярко сверкнувшую - и тут же погасшую. А спустя несколько секунд на опустевший берег с чудовищной силой обрушилась вода, сметая все, что можно было смести.

Двое, мужчина и женщина, стояли на скале, глядя вниз. Позади них виднелись дома, маленькая деревенька, приютившая их в этот тяжелый час. Горцы - простые люди, они не стали интересоваться, откуда пришла эта пара, что оставила она за плечами и куда намерена двинуться дальше. Они просто предоставили двум путникам кров, разделили с ними пищу.

Странники задержались в деревушке. Они жили здесь уже несколько недель, и за это время немало нашлось людей в селении, что стали смотреть на пришельцев с уважением, симпатией и даже некоторым благоговением. Женщина, довольно искусная в магии, практически в этих местах неведомой, старалась помочь всем, кто нуждался в помощи, - лечила, старалась в меру своих сил подправлять погоду, а долгими вечерами, при свете пляшущего под потолком голубого шарика-светлячка, рассказывала детям странные, но потрясающе интересные истории.

Мужчина не владел магическим искусством и, хотя носил оружие, не мог считаться очень уж хорошим воином. Неплохим - не более того. Горцы - народ в общем-то мирный - умели постоять за себя и оружием владеть учились с детства. Зато у мужчины оказались другие таланты - он много знал о камне, умел приготовить странную смесь, что, высыхая, становилась твердой - с ее помощью можно было построить каменные стены домов, куда более прочные и надежные, чем обычные мазанки. Он научил людей, как можно с помощью обожженных на огне глиняных трубок доставить воду от источника, бьющего из скалы неподалеку, прямо в дома. Он часто был мрачен, разговаривал нехотя - но никогда не отказывался от работы, напротив, хватался за любое, даже трудное и грязное дело с какой-то яростью, словно стремясь болью, усталостью и потом наказать себя за что-то... или что-то себе доказать.

Но у них обоих была одна странность - время от времени они приходили вдвоем на эту скалу и долго стояли здесь, лишь изредка обмениваясь короткими, ничего не значащими фразами. Они смотрели вниз, на долину, что уже освободилась от воды, обрушившейся неизвестно откуда. Горцы считали, что вода - это кара для жителей низин, погрязших в жадности, праздности и кровавых междоусобицах. Может, они и были правы, во всяком случае, их гости не спорили с этим мнением.

- У Бруна, кузнеца, дочка наделена Даром, - тихо сказала женщина. - И Эя, дочка Шамсуры-травницы, тоже.

Мужчина не ответил, напряженно всматриваясь вниз, в долину. Он надеялся увидеть там хоть что-то живое - хотя бы зайца. Но там не было ничего... и никого.

- Их способности пропадут. Их некому учить...

- А ты?

- Я не умею... воспитать волшебницу очень сложно. Я ведь и сама не слишком большой мастер, ты же знаешь.

Он помолчал - ему почудилось движение внизу. Затем вздохнул...

- Пойми, все, что мы знали, умерло. Я благодарю Арианис за то, что мы пришли сюда прежде, чем там, - он кивнул в сторону долины, сплошь покрытой небольшими озерами, перемежающимися с участками жидкой грязи и грудами спутанных кронами, вырванных с корнем деревьев, - случился этот ужас. Знаешь, мне иногда кажется, что эти горцы правы. Это кара. И все, что мы можем сделать, это искупить свои грехи.

- Грехи? - мягко спросила она.

- Да, именно грехи. - Он был совершенно серьезен. - Знаешь, когда я увидел, как волны сметают нашу страну, я понял, что жизнь - это не просто теплое место, сундучок с золотыми монетами и любовь женщины. Да, я струсил. Я бежал... но теперь я думаю, что это просто шанс. Шанс начать все сначала.

- Я буду учить детей, - вдруг коротко, с какой-то жесткостью, бросила волшебница. Она подошла к мужчине и положила руку ему на плечо. Он чуть заметно вздрогнул. - Я буду учить детей. Но не только магии - я буду учить их всему, что знаю. И расскажу о Бореалисе... и об Арианис. О ней - в первую очередь... Знаешь, они ведь что-то знают, слухи докатились и сюда. Только вот произносят ее имя немного странно - Арнис... или Эрнис, иногда их бормотание сложно разобрать. Но ведь не важно, как зовут ту, которая достойна поклонения, верно? Важно лишь то, что ты чувствуешь, произнося ее имя.

Он повернулся и внимательно посмотрел на нее, медленно пробегая глазами по каждой черточке ее не очень молодого, но такого дорогого ему лица. Отправляясь в бега, он знал, что за допущенную им ошибку скорее всего его ждет смерть - его могущество не имел привычки прощать оплошности своим слугам. Он надеялся скрыться в горах, пожить там несколько лет - а тогда, возможно, удастся снова вернуться к нормальной жизни. Кто знает, его могущество ведь тоже не вечен.

И настоящим шоком стало для него то, что эта женщина пошла с ним. О, он и в самом деле любил ее, но думал, что ее ответные чувства продиктованы лишь стремлением волшебницы средней руки упрочить свое положение. И вот теперь, отбрасывая все, что достигла за прошедшие годы, она добровольно хотела отправиться с ним в изгнание. Он пытался заставить ее отказаться от принятого решения - тщетно. Волшебница сделала свой выбор - и не намерена была отступать.

- Да, Сикста. - Галантор положил свою ладонь поверх ее тонкой руки. - Да, любовь моя, ты будешь учить их. И мы будем искать других выживших, они обязательно найдутся, Сикста. А я всегда... ты слышишь, всегда буду рядом. Всегда, любовь моя...

Глава 12

ВРЕМЯ ПОЛУЧАТЬ ОТВЕТЫ

... Весьма интересно, что его Императорское Величие Талас Шестнадцатый, прозванный Ревнителем Порядка, получил это прозвание отнюдь не за то, что в период его правления были приняты и неуклонно претворялись в жизнь довольно суровые законы, большая часть которых в той или иной форме не утратила силы и по сей день. И даже не потому, что именно в период правления Императора Таласа Шестнадцатого была сделана первая относительно успешная попытка привести законодательство Империи к единой упорядоченной системе. Подобные попытки, пусть и менее успешные, предпринимались и ранее - при Императоре Таласе Седьмом Защитнике и при Императоре Таласе Тринадцатом Грозном. Впоследствии Император Талас Двадцатый Реформатор сумел поставить законотворчество на упорядоченную основу, именно он основал Палату лордов, практически полностью передав полномочия по законодательной деятельности ей, оставив за собой лишь право последнего слова.

Конечно, вклад Императора Таласа Шестнадцатого в создание правового общества трудно переоценить. И все же, как утверждают историки того времени, прозвание, полученное им еще при жизни - факт небывалый в истории династии Таласов, - имело несколько иную основу. Его Императорское Величество сумел добиться того, чего не смогли достичь ни его предшественники, ни его последователи, - его стараниями была почти полностью ликвидирована преступность в Тирланте, в тот период - столице Империи. Существование Гильдии убийц и особенно ночных воинов - тайной секты специально обученных бойцов, - длительное время было бельмом на глазу Империи. Подробнее о расцвете и закате Гильдии см. главу 9, "Ночной мир Империи".

Разумеется, Император Талас Шестнадцатый знал, что явные попытки расправиться с Гильдией не найдут поддержки среди знати. Тогда еще свежи были в памяти аналогичные действия отца и особенно деда Императора - и последовавший за ними террор со стороны наемных убийц, в ходе которого прервался не один древний род. И Император избрал несколько неожиданное, но весьма эффективное решение проблемы. Его доверенные лица уничтожили логово ночных воинов, справедливо предположив, что подобные деяния вызовут объявление Гильдией так называемой Большой Охоты, нацеленной не на Императора - в данном случае он находился вне подозрений и обвинение его в причастности к этому деянию не встретило бы понимания даже среди членов Гильдии. Была также намеренно допущена утечка информации, в результате которой Гильдии стали известны и имена участников бойни, и направление, в котором эти люди покинули столицу. Традиции Большой Охоты в настоящее время давно забыты. Известно только, что в ней приняли участие практически все члены Гильдии убийц, а также немалое количество наемных воинов (в основном - самого низкого пошиба) и магов средней руки. Преследуя тех, кого Гильдия считала ответственными за ночную резню в Тирланте (подробнее о данном событии см. труд Делтрана Бирта "Правление Ревнителя Закона", глава 3), армия убийц и наемников оставила столицу. Спустя какое-то время армия была окружена и полностью уничтожена имперскими войсками.

Хребет ранее непобедимой Гильдии был сломлен - и прошло почти сорок лет, прежде чем ей удалось возродиться. Но уже никогда - вплоть до восхождения на престол Императора Гарта Первого Узурпатора - Гильдия не имела достаточной силы, чтобы с нею считались (об окончательном уничтожении Гильдии убийц см. том 4, "Династия Гартов").

Существует множество теорий относительно того, кто являлся организатором и исполнителем этой тщательно разработанной и блестяще исполненной операции. Есть масса свидетельств в пользу того, что имперским легионом на поле близ т. н. Гавани Семи Ветров (этимология названия неясна, подробнее см. труды Делтрана Бирта, Агниуса Руттуса, а также летопись Линеаса Кулла Дарция "Истинные хроники Его Императорского Величества Таласа Первого") командовал некий Кай Гэрис, бывший в то время командиром "черных плащей", личной гвардии Императора. Однако есть также и свидетельства, что примерно в то же самое время "черные плащи" под командованием Гэриса провели ряд карательных операций в самой Тирланте. Делтран Бирт в своих знаменитых хрониках "Правление Ревнителя Закона" возлагает ответственность за уничтожение Гильдии на некоего человека по имени Дьен Сэнсэй, который был доверенным лицом Императора. Подтвердить или опровергнуть это утверждение также невозможно по причине крайне недостаточной информации об этом человеке.

Теперь рассмотрим следующий этап правления Таласа Шестнадцатого Ревнителя Порядка - войну с т. н. Союзом Морских Королей. Как пишет Агниус Руттус в своей книге "Короли Морей - величие и падение"...

Барон Риал де Керрус, профессор истории,

"Империя - от первого до последнего дня".

Том третий. "Династия Таласов"

Золотая завеса спала, и вокруг сразу стало очень темно. И только через несколько секунд Денис понял, что это просто реакция глаз при переходе от ослепительного сияния магического огня к нормальному дневному свету, сочившемуся в храм Ветра через невидимые щели.

- С возвращением, - раздался за их спинами мелодичный голос.

- Спасибо, - буркнул он, не оборачиваясь. Медленно разжав объятия, он отпустил свою спутницу. И тут же снова подхватил ее на руки, чтобы не дать ей упасть. Тут же прямо перед ним появилось глубокое мягкое кресло, видимо, Эрнис постаралась, больше некому. Осторожно уложив потерявшую сознание девушку, Жаров обернулся к богине и скрестил руки на груди, давая понять, что не сдвинется с места, пока не получит ответы на все свои вопросы. По отношению к существу, способному в мгновение ока исчезнуть, предоставив Дениса и Таяну их собственной судьбе, жест был донельзя смешной. Но Эрнис из каких-то своих соображений решила принять правила игры. Может, она чувствовала свою вину... а может, просто считала, что эти двое заслужили право на беседу с богиней.

А может, богине просто хотелось поговорить - впервые за многие и многие сотни лет поговорить с теми, кто побывал там, во временах ее молодости, во временах, когда она еще не была богиней.

Ее взгляд уперся в Жарова, и тот вдруг почувствовал непреодолимое желание спрятаться, закрыться чем-нибудь... например, метровым слоем корабельной брони. Кто-то - и он даже знал, кто именно, - копался у него в мозгах, считывая оттуда воспоминания. Затем она отвела глаза в сторону.

- Прежде чем ты наговоришь много такого, о чем впоследствии будешь жалеть, я должна признаться, что была с вами почти честна.

- Почти? - В одно это слово он вложил весь сарказм, который только смог. На Эрнис это не произвело ни малейшего впечатления.

- Я действительно знала, в какое время вы попадете. Но - и только. Я не знала... или если точнее... могла только предполагать, что именно вам предстоит совершить. Если хочешь, можешь мне не верить. - Она щелкнула пальцами, и прямо перед Жаровым возник столик, буквально прогибающийся под тяжестью еды.

Только сейчас он вдруг понял, до какой же степени голоден, - раньше об этом как-то не было времени думать. Рядом в кресле зашевелилась Таяна - доносящиеся со столика аппетитные запахи могли бы поднять и мертвого.

- Вам стоит подкрепиться. А я пока расскажу вам свою историю... и отвечу на ваши вопросы.

Некоторое время она молчала... Денис и Тэй отдавали должное неубывающему содержимому столика, чувствуя, как постепенно в тело вливается сытость. Сытость - и умиротворение. Денис подумал, что с волшебницы станется добавить в иллюзорную, но от этого не становящуюся менее вкусной пищу какой-нибудь компонент, способный приглушить страсти, расслабить и успокоить людей. А может, просто после пережитых волнений разум сам стремился отдохнуть.

- Я начну с самого начала. - Красивое лицо богини стало вдруг печальным... впрочем, это только добавило ей очарования. - С тех давних лет, когда я еще была молодой. И живой...

* * *

Эрнис... нет, тогда еще Арианис, была еще совсем молодой, когда началась война. Девочка, у которой были обнаружены весьма солидные магические способности, училась в одной из школ, что были организованы монахами Желтого Ордена для будущих магов - гордости и силы Лиара. Это время Арианис помнила плохо - да и не было в нем ничего особенно яркого. Долгие часы бдений над старыми книгами, нудные - временами просто усыпляющие - лекции учителей. Для десятилетней девчонки это было невыносимо скучным занятием. Очень быстро она узнала, что изучение магии требует огромного труда, и не раз уж подумывала, а не сбежать ли ей домой, к родителям... в конце концов, кое-чему она научилась, и этого вполне хватит для того, чтобы обеспечить себе кусок хлеба...

Может, она и сбежала бы. Если бы было куда - село, где жили ее родители, оказалось на пути армии захватчиков... Уже много позже девочка узнала, что агрессоры, вообще говоря, не старались уничтожать мирное население - но жестоко подавляли любые, даже самые жалкие попытки сопротивления. Мать Арианис, волшебница весьма посредственных способностей, посмела использовать магию, чтобы защитить свое имущество... За это люди в матово блестящих доспехах сожгли и ее, и ее мужа, и десяток ближайших к ее дому дворов. В назидание...

Потом было много подобных событий. Везде, где маги пытались встать на защиту своей страны, они уничтожались быстро и безжалостно. Правитель Мидиас бросил против непонятно откуда явившихся врагов армию - она была стерта с лица земли. Пал Кер-Лиар, спустя месяц был уничтожен последний оплот сопротивления - Желтая Обитель...

Все это прошло мимо Арианис. Их школа - два десятка домиков в горах - не привлекла внимания захватчиков. И только время от времени доносившиеся до этих мест новости заставляли иногда по ночам дрожать от страха... не только учеников - но и немногих учителей, что остались присматривать за детворой. Большинство же ушли защищать свою страну - и не вернулись.

А потом вдруг сразу все затихло... Ши-Латар, впоследствии принявший имя Бореалиса, объявил о снижении налогов, издал еще немало указов, одним из которых обещал прощение всем магам, что поклянутся не вредить Лиару и его правителю. Кто-то искренне пожелал пойти на мировую с оккупантами, кто-то затаил злобу и вознамерился в дальнейшем отомстить... этих было немного, память о том, как расправились Соратники (теперь их называли так) с Желтой Обителью, была еще свежа, а руины неприступной крепости Ордена даже не успели порасти травой.

Годы текли спокойно и размеренно. Учебники - лекции - практические упражнения - снова книги, истрепанные прикосновениями рук сотен учеников. Где-то там, в большом мире, происходили интересные вещи - Соратники захватывали соседние уделы один за другим, вереницы рабов отправлялись строить дороги, распахивать поля... Среди жителей Лиара все больше и больше находилось тех, кто говорил, что жить под рукой Бореалиса куда лучше, чем под рукой Мидиаса. Постепенно голоса эти сливались в единый хор - и, слушая его, находились уделы, что сами распахивали врата замков перед армией Бореалиса. Обо всем этом знали учителя - но постепенно взрослеющим детям не стоило забивать голову такими вещами. Учебники - лекции - практические занятия, вновь и вновь вращался этот круговорот. И неожиданно для себя самой Арианис поняла, что ей нравится учиться...

Ей было шестнадцать, когда наступил срок окончания школы. В этот день она должна была получить звание волшебницы - и клеймо, что навсегда изуродует ее руку. Клеймо, отмечающее ее право пользоваться магией на территории Лиара, зарабатывать этим свой кусок хлеба. В этот день она должна была стать взрослой - шестнадцатилетняя девчонка, для которой еще вчера существовал один дом - школа, одна семья - учителя и другие ученики... Ей предстояло отправиться в большой мир, о котором она не так уж и много слышала. В этот день она впервые увидела Бореалиса.

Он в сопровождении десятка Соратников прибыл, чтобы посмотреть на выпускников. Возможно, уже тогда Бореалис задумывал возрождение Желтого Ордена как замены той силе, которую утратили его Соратники...

- Они и вправду утратили силу? - уточнил Жаров.

- Да. В тех боях, что бросили Лиар на колени перед ними, Соратники метали молнии, от которых не защищала ни броня, ни толстые, окованные медью щиты. Но потом...

- Их метатели молний, - Жаров постарался подобрать подходящее слово, которое было бы понятно и Эрнис, и Таяне, - они умерли, так? Перестали работать?

- Ты все понял правильно, - усмехнулась Эрнис. - В них не было магии ни капли. Это было просто изделие человеческих... - она вздохнула, - ну, почти человеческих рук. И оно сломалось. Много позже я поняла почему. Эти... метатели были из другого мира, как и их владельцы. Здесь им не было места. Но я продолжу. Итак, Бореалис посетил школу...

Юноши и девушки один за другим подходили к ректору школы, чтобы получить его прощальные дары. Одну золотую монету - чтобы ученики не умерли с голоду, прежде чем найдут для себя приносящее доход занятие. Серебряный кулон на длинной тонкой цепи - знак школы. Одну-две книги, именно те, которые могут пригодиться выходящему в мир бывшему ученику, индивидуально подобранные для каждого. И магическую печать на тыльную сторону левой кисти - вечное клеймо, которое нельзя ни смыть, не вывести иным способом. Только отрубить себе руку. Но альтернативой было навсегда отказаться от использования магии, а потому те, что собрались здесь, стиснув зубы, протягивали левую руку, чтобы получить отметину, свидетельствующую о принадлежности к магическому сословию. Это было больно, очень больно - и зал огласился криками тех, кто не сумел или не счел нужным накладывать на себя болеутоляющие чары. Арианис шла одной из последних. И вдруг почувствовала, что Бореалис смотрит на нее. Почувствовала, несмотря на то, что на нем, как обычно, был глухой, без прорезей, матово поблескивающий шлем.

А затем он склонился к ректору, который был ниже правителя чуть ли не на две головы, и что-то спросил. Выслушал ответ, а затем отдал короткий приказ - и старик склонил голову, подчиняясь. И, когда Арианис протянула руку, чтобы принять боль и клеймо, лишь покачал головой.

- Сиятельный Бореалис приказал не возлагать на тебя печать.

Девушка вздрогнула - больше от испуга, чем от радости.

- Означает ли это, что мне... мне нельзя будет заниматься магией? - Она почувствовала, как слезы наворачиваются на глаза. - Но... почему?

- Ты можешь заниматься магией, Арианис, - раздался чуть скрежещущий, отдающий металлом голос из-под шлема. - Сколько угодно. Но у тебя будут и другие занятия, не менее важные.

Он оказался прав. Последующие годы оказались очень наполненными событиями. Арианис пришлось много работать - в основном над восстановлением Желтого Ордена. Получив от Бореалиса несколько артефактов, ранее принадлежавших Ордену, среди которых был и Ключ Ветра, девушка совершила несколько путешествий в Гавань Семи Ветров. По ее приказу была заново отстроена Желтая Обитель - правда, в другом месте, менее неприступном.

Но все это было куда менее важно, нежели то, что происходило между нею и Бореалисом. Он почти ничего не скрывал от девушки, и постепенно она узнала все о нем и о его народе.

Они не были людьми, но стояли к людям куда ближе, чем любые другие известные расы. Они пришли из другого мира, не просто пришли - бежали, подгоняемые страхом смерти. Они смогли открыть проход - грубый, более похожий на взлом - и ушли из своего мира в другой. Тогда они думали, что сумеют спасти свои жизни.

Это оказалось и так, и не так. Новый мир, который они намеревались сделать своим домом, оказался совсем не столь дружелюбен, как это показалось в первый момент. Что-то было другим - возможно, солнце... Там, где родился Бореалис, всегда царил сумрак. Очень скоро Соратники поняли, что их тела, сталкиваясь с солнцем или даже с отраженным светом, начинали изменяться, постепенно превращаясь в камень. И потому они вынуждены были носить свои доспехи - только эта броня, порождение древнего разума и давно забытых умений, могла защитить от губительного и невероятно болезненного воздействия солнца. Только ночью или в помещениях, лишенных окон, они могли позволить себе снять панцирь.

Бореалис знал, что они обречены на вымирание. Его сородичи жили очень долго, в десятки раз дольше, чем люди, - но в этот мир пришли только мужчины. С ними было совсем немного женщин, и все они, не имевшие доспехов, не пережили первого же рассвета... тогда еще никто не знал, что местное солнце может убивать.