Максимов.
стволом приехать? Комендант хренов...- Максимов внимательно следил за
выражением его глаз. Сначала Стас прикидывал расстояние между ними, потом в них
мелькнуло сомнение, короче, момент для броска он безнадежно упустил. Теперь
осталось только дожать. - Я тебе не зема, сынок. Ты еще сперматозоидом не был,
а я уже стрелял из всего на свете.- Такую речь "а-ля дембель Вася" Стас понимал
даже спинным мозгом. ("Крепко же ему от дедов доставалось, ох, крепко"). Теперь
в глазах Стаса был только страх.- Вот и ладненько.-Максимов убрал ствол и
отступил на шаг.- Руки опусти и не пялься, как Ленин на буржуазию.
Первое, Стасик: ты не старший, я- не младший. Хозяин решил кормить нас из одной
плошки - его проблемы. Охотиться мы будем на разных участках. Зайдешь на мою
территорию, перегрызу глотку. Надеюсь, я понятно выражаюсь?
Можешь считать себя комендантом, можешь- министром обороны, мне крупно пофигу.
Если что-нибудь произойдет на объекте... Если ты еще хоть раз лопухнешься, как
сегодня со мной... До приезда хозяина я лично отобью тебе печень. Уяснил?
голову.
А ты стреляешь, будто вчера на свет родился.
левой, грохнул выстрел.
- Да. Можешь проверить.
Зови меня Максом, не обижусь.
воздух.
Кротовым. Если бы ему сказали, что этот одетый в темно-синий костюм человек еще
три дня назад ходил в линялом ватнике, он бы не поверил. Но Кротова на острове
он видел своими глазами. Тем невероятнее казалась перемена. Кротов вел себя
так, словно не было многолетнего забвения, четырех лет камеры, полного краха, в
конце концов.
изредка включал телевизор. Под охраной его провезли по городу, и Крот,
прищурясь, смотрел на ларьки, яркие витрины магазинов и рекламные щиты вдоль
дороги. Как было согласовано с Подседерцевым, Кроту разрешили посетить магазин
мужской одежды. Там Крот выпил всю кровь у персонала, но в конце концов ушел
довольный покупками.
последний раз оглянулся на шумную улицу и сказал: "Стоило городить огород? Я бы
это сделал десять лет назад. И не пришлось бы разваливать Союз".
для меня. Да и боюсь я Москвы. Очень нервный, знаете ли, город. Чиновничий
город. А это накладывает свой отпечаток. Большая часть населения не пашет и не
жнет, а руководит и перераспределяет. Живет интригами и карьерой, стало быть -
на нервах. Нервный город, даже воздух в нем какой-то...- Кротов пощелкал
пальцами.- Даже слова не подберу. Наэлектризованный, что ли.
дендрарий, а не город. Те же лица, те же нравы. Помноженные на курортную дурь и
вседозволенность. А вот Питер люблю. Странный и страшный город. С одной
стороны, абсолютно чужеродный русскому духу, а с другой... Достоевский же не на
Темзе родился, наш был, до мозга костей - русский. С нашенской, знаете ли,
сумасшедшинкой. Наверно, ни одна страна в мире не имела двух таких
принципиально разных по духу столиц. Никогда об этом не задумывались?
времени тратил бог знает на что.
строительный психоз!
стройку союзного значения. Между сохранившимися старыми дачами торчали
недостроенные остовы будущих особняков. Вместо праздно прогуливающихся дачников
по дорожкам, укатанным тяжелыми грузовиками, сновали рабочие в ярких жилетах.
Судя по говору, тут, как на строительстве Вавилонской башни, вкалывали люди со
всех городов и весей бывшего Союза и из особо нищих стран ближнего и дальнего
зарубежья.
же по коммуналкам и "хрущобам" мыкалась, пока не разбогатела,- отмахнулся
Журавлев.
Алексеевич. Уж я-то знаю, откуда и как берутся такие деньги. И не надо мне
говорить, что правительство смотрит на эти дворцы сквозь пальцы, надеясь, что,
вложив деньги в такие-то хоромы, человек не свалит за рубеж. Ага! - Стекла
протяжно завибрировали - по улочке, надсадно урча и плюясь солярным смрадом,
прополз панелевоз. Кротов проводил его укоризненным взглядом и досадливо цокнул
языком.- И они считают себя деловыми людьми! По стране стоят заводы, работать
надо не разгибаясь, как Форд и Крайслер, когда отстраивали Детройт. Каждая
копейка должна быть в деле, а тут...
грустном. О нашем деле мнение уже сложилось?
правда? - Кротов обернулся и посмотрел на Журавлева.
готовности пятьдесят хорошо вооруженных боевиков. Через полчаса он может
задействовать резерв первой очереди в триста человек. А через двадцать четыре
часа в Москву придется вводить дивизию Дзержинского, чтобы унять всех, кто
встанет за Гогу.
которому папаша в свое время сподобился купить закон, власть должна бросить
дивизию! Журавлев, до чего мы докатились? Дивизия! Как будто немцы прорвались в
Москву. Осталось только заминировать мосты...
как свиньи, а ума - как у курицы. Хотя, если каждый крупный чиновник норовит
обзавестись собственной бандой, назвав ее "спецназом", то поневоле задумаешься.
последнего дня не знал, что обречен. И главное, чтобы ему подобные ничего не
заподозрили.
не отдадут. Пусть Гаврилов даже и не мечтает. Ни КГБ, ни милиция, ни черт и бог
с ним ничего не сделают, пока его не сдадут свои.
заставить Гогу сделать неверный шаг. У него уже началась мания величия, как я
понимаю. Сам может куролесить, сколько ему вздумается, но как только он
подставит под удар всех, его сдадут. И тогда нельзя терять ни минуты. Поверьте,
на следующее же утро будет стоять очередь из желающих завалить Гогу. И мы
должны быть в ней первыми.
я водил детей в цирк. На площади цирковые подрабатывали, фотографировали
желающих на фоне слоненка. Маленький такой был, еще мохнатый. Глаза грустные. Я
подсадил дочку ему на спину и коснулся кожи слоненка. Даже вздрогнул. Она была
такой теплой. Мы же привыкли к такой, - он легко хлопнул рукой по дивану. - А у
него была живая, теплая. Потом подошла Маргарита. Тогда уже было прохладно, и
она надела кожаный плащ. Я обнял ее. Знаете, Журавлев... Она была холодной и
неживой. Конечно, плащ промерз и все такое. Но именно тогда у меня родилось
ощущение беды. И не покидало до самой нашей с вами встречи. В Лефортове.
Кротов наклонился, заглянул в лицо Журавлеву.- Одно скажите: вы тогда не
блефовали, нет?
стопроцентные.
слово?
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Каргалов Вадим
Соломатина Татьяна
Шилова Юлия
Прозоров Александр