Чтение 24–й страницы книги ~Кафе лунатиков~

Я не могла ответить "да", сохраняя при этом честность. Потому что сама не знала. Жан-Клода я отвергла, поскольку он не человек. Он - монстр, а я с монстрами не встречаюсь. Но вчера я краем глаза видела, каким может быть Ричард. Я ощутила силу вполне под стать силе Жан-Клода, от которой мурашки идут по коже. Мне стало трудно отличать людей от монстров - я даже о себе начала задумываться. К монструозности больше дорог, чем известно людям.

- У меня нет легкого отношения к сексу. С Ричардом я тоже не спала.

- Разве я пытаюсь шантажом принудить вас к секcу, ma petite? Я хочу получить равные шансы.

- Если я соглашусь, то что?

- То я заеду за вами в пятницу вечером.

- И мы куда-нибудь поедем?

Он кивнул.

- Может быть, даже попробуем узнать, как вам удается безнаказанно смотреть мне в глаза.

- Нет уж, давайте лучше это будет настолько нормальное свидание, насколько возможно.

- Как скажите.

Я глядела на него, он на меня. Он заедет за мной и пятницу вечером. У нас свидание. Интересно, что скажет на это Ричард?

- Я не могу вечно встречаться с вами обоими.

- Дайте мне те же несколько месяцев, что и Ричарду. Если я вас у него не отвоюю, я ретируюсь с поля боя.

- Оставите меня в покое и не тронете Ричарда?

Он кивнул.

- Вы даете слово?

- Слово чести.

Я согласилась. Предложение было лучше, чем я рассчитывала. Нельзя, конечно, знать, что стоит его слово чести, но она дает нам время. Время придумать ещё что-нибудь. Что - я не знала, но что-то ведь должно быть? Что-то кроме флирта с Мастером, черт побери его мать, Города.

В дверь постучали, и я открыла, не дожидаясь разрешения Жан-Клода, - стучал кто-то назойливый. В комнату скользнула Райна. Насчет назойливости я угадала.

Она была одета в пальто с рыжим воротником, вокруг талии туго завязан пояс. Пряжка пояса болталась в воздухе. Райна развязала многоцветный шарф и встряхнула своими осенними волосами, сверкнувшими в лучах света.

За ней вошел Габриэль в черном пальто. Его волосы и странного серого цвета глаза подходили к цвету пальто не хуже, чем у Райны. От мочки до верхушки уха у него торчали кольца, и каждое было серебряным.

А за ними по пятам вошел Каспар Гундерсон. Этот был одет в белое твидовое пальто и этакую шляпу с пером. Был он похож на элегантного папочку мечты пятидесятых годов, и ему явно не очень хотелось здесь быть.

Роберт стоял у них у всех за спиной и нервно говорил:

- Жан-Клод, я им сказал, что вы заняты. Я им говорил, что вас нельзя беспокоить...

Он буквально заламывал руки от волнения. После того как я видела, что случилось с Гретхен, я не могла судить его слишком строго.

- Войди и закрой дверь, Роберт, - сказал Жан-Клод.

- Мне там надо присмотреть за действием, я...

- Роберт, войди и закрой за собой дверь.

Столетний вампир сделал, как было сказано. Закрыв дверь, он прислонился к ней, не снимая руки с дверной ручки, будто это могло его спасти. Правый рукав его белой рубашки был располосован, и из свежих царапин от когтей текла кровь. На горле тоже была кровь, как будто когтистая лапа вцепилась в него. Как Жан-Клод оставил на горле Гретхен, только настоящими когтями.

- Я тебе сказал, что будет, если ты меня ещё хоть раз подведешь, хоть в любой мелочи. - Шепот Жан-Клода наполнил комнату, как ветер.

Роберт рухнул на колени.

- Мастер, смилуйтесь, смилуйтесь!

Он протянул руки к Жан-Клоду, и с одной из них упала густая капля крови. Очень красная на белом-белом ковре.

Райна улыбнулась. Я почти наверняка знала, следами чьих когтей щеголял Роберт. Каспар отошел и сел на диван, отстраняясь от этого зрелища. Габриэль смотрел на меня.

- Красивое у вас пальто.

Мы оба с ним были в черных пальто - отлично.

- Спасибо, - сказала я.

Он сверкнул в улыбке остроконечными зубами. Я хотела было его спросить, не больно ли ему от серебряных колец, но Роберт захныкал, и я повернулась к основному действию.

- Подойди, Роберт, - прозвучал голос Жан-Клода, такой горячий, что мог бы обжечь.

Роберт почти расстелился по ковру.

- Не надо, Мастер! Пожалуйста, не надо!

Жан-Клод упругими шагами подошел к нему, так быстро, что черная рубашка развевалась, словно миниатюрный плащ. Сверкнула на черном фоне белейшая кожа. Жан-Клод остановился около поверженного вампира, и рубашка взвилась вокруг замершего тела. Он стоял неподвижно, и в черной ткани было больше жизни, чем в нем.

О Господи!

- Жан-Клод, он пытался, - сказала я. - Оставьте его.

Жан-Клод посмотрел на меня глазами бездонно-синими. Я отвернулась. Может быть, я и могу встретить его взгляд безнаказанно, но все же... Он всегда полон неожиданностей.

- У меня было впечатление, ma petite, что вы недолюбливаете Роберта.

- Пусть так, но я уже сегодня видела достаточно наказаний. Они его раскровянили за то, что он не впустил их на несколько минут раньше. Почему вы на это не злитесь?

Райна подошла к Жан-Клоду. Острые каблуки медного цвета туфель оставили на ковре цепочку следов. Словно колотые раны.

Жан-Клод смотрел, как она подходит. Лицо у него было непроницаемое, но что-то было такое в том, как он себя держал. Он её боялся? Быть может. Но во всем его теле чувствовалась настороженность, когда она подошла ближе. Все любопытнее и любопытнее.

- У нас была назначена встреча с Жан-Клодом. Если бы меня завернули у самой двери, это задело бы мои чувства.

Она переступила через Роберта, показав изрядную часть ноги. Мне трудно было сказать, надето ли на ней что-нибудь под этим пальто. Роберт не попытался подглядеть. Он застыл неподвижно, только вздрогнул, когда пола пальто задела его по спине.

Райна стояла, щеголяя безупречной формы икрами, почти касаясь Роберта. Он не отодвинулся. Застыл, будто притворяясь, что его здесь нет и все о нем забыли. Как ему хотелось бы.

Она стояла так близко к Жан-Клоду, что их тела соприкасались. Вроде как вклинилась между двумя вампирами. Я ждала, что Жан-Клод отступит, освобождая ей место. Он не отступил.

Она запустила пальцы ему под рубашку, охватив руками с двух сторон обнаженную талию. Напомаженный рот Райны раскрылся, и она потянулась и поцеловала Жан-Клода в обнаженную грудь. Он стоял, как статуя, но не послал её к черту.

Что тут происходит?

Райна подняла голову и объяснила:

- Жан-Клод не хочет обижать Маркуса. Ему нужна поддержка стаи, чтобы держать город в руках. Правда, любимый?

Он взял её руками за талию и шагнул назад. Ее руки тянулись за ним, пока он не отступил так, что она уже не дотягивалась. Она же глядела на него, как змея на птичку. Голодными глазами. Не надо было быть вампиром, чтобы почувствовать её вожделение. Очевидное - это ещё мягко сказано.

- У нас с Маркусом есть соглашение, - сказал Жан-Клод.

- Что за соглашение? - спросила я.

- Почему это вас интересует, ma petite? Вы собираетесь сегодня увидеться с мосье Зееманом. Мне разве не разрешается видеться с другими? Я вам предложил моногамию, и вы это предложение отвергли.

Об этом я не подумала. И мне это было неприятно.

- Меня беспокоят не верность или неверность, Жан-Клод.

Райна зашла ему за спину, провела по груди длинными крашеными ногтями. Руки её согнулись, подбородок лег на плечо Жан-Клоду. На этот раз он расслабился в её руках, прогнулся назад, погладил бледными руками её плечи. И при этом смотрел на меня.

- Что же беспокоит вас, ma petite?

- Ваш выбор партнеров.

- Ревнуешь? - спросила Райна.

- Нет.

- Ну и врешь, - ответила она.

Что я могла сказать? Что меня злит, как она на нем виснет? Так это и было. И это меня злило ещё больше, чем то, что она его лапает.

Я покачала головой:

- Просто мне интересно, насколько далеко ты готова зайти ради интересов стаи.

- О, до самого конца, - сказала Райна и обогнула Жан-Клода, встав перед ним. На каблуках она была выше него.

- А сейчас мы с тобой поиграем. - Она поцеловала его одним быстрым движением и встала на колени, глядя вверх.

Жан-Клод погладил её по волосам. Бледные изящные руки охватили её лицо, приподняли. Он нагнулся и поцеловал её, но смотрел при этом на меня.

Чего он ждал - что я скажу "прекратите"? Поначалу он вроде бы её чуть ли не боялся, теперь же ему было вполне нормально. Я знала, что он меня дразнит. Старается заставить ревновать. Что ж, до некоторой степени это получалось.

Поцелуй был долгим и страстным. Жан-Клод поднял лицо с мазками губной помады около губ.

- И что вы думаете, ma petite?

- Думаю, что вы упали в моем мнении, раз вы спите с Райной.

Горячим, рокочущим смехом засмеялся Габриэль.

- О нет, он с ней не спит - ещё не спит. - И Габриэль пошел ко мне длинными скользящими шагами.

Я откинула полу пальто, показав браунинг.

- Давайте не сходить с ума.

Он расстегнул пояс пальто и поднял руки, сдаваясь. Рубашки на нем не было. В левом соске у него было серебряное кольцо, и в край пупа было продето такое же.

Я от этого зрелища вздрогнула.

- Я думала, что серебро раздражает ликантропа, как аллерген.

- Оно жжет, - сказал он с какой-то хрипотцой.

- И это хорошо? - спросила я.

Габриэль медленно опустил руки и движением плеч сбросил пальто. При этом он медленно поворачивался, материя падала изящно, как в стриптизе. Когда пальто соскользнуло с рук, Габриэль резко извернулся и в конце поворота метнул пальто в меня. Я отбила его в сторону, и в этом была моя ошибка.

Он уже навалился на меня, прижимая телом к полу. У меня руки оказались прижаты к груди, спутанные тканью пальто. "Файрстар" оказался под животом Габриэля. Я потянулась за браунингом, и рука Габриэля разорвала ткань, как бумагу, и вырвала пистолет у меня прямо из-под руки. И он чуть было не оторвал мне и кобуру вместе с рукой. На секунду вся левая рука у меня превратилась в полосу боли. Когда к ней вернулась чувствительность, браунинга не было, и с высоты нескольких дюймов на меня смотрело лицо Габриэля.

Он заерзал бедрами, вдавливая "файрстар" в нас обоих. Ему это должно было быть больнее, чем мне.

- Больно? - спросила я, и голос у меня оказался неожиданно спокойный.

- А я люблю боль, - ответил он, высунул язык и кончиком его лизнул меня поперек рта, потом засмеялся. - Ты сопротивляйся, толкайся ручками.

- Ты любишь боль? - спросила я.

- Да.

- Тогда тебе это понравится. - И я ткнула ножом ему под ложечку. Он издал нечто среднее между уханьем и вздохом, по всему его телу прошла дрожь. Он вскинулся, прогнувшись в талии, нижней частью тела прижимая меня к полу, будто выполнял облегченные отжимания.

Я приподнялась за ним, вгоняя лезвие вверх сквозь рвущиеся мышцы.

Габриэль рвал пальто в клочья, но не пытался схватить нож. Он охватил меня руками с двух сторон, глядя на нож и мои окровавленные руки.

Опустив лицо мне в волосы, он чуть обмяк, и я думала, он теряет сознание. А он шепнул:

- Глубже!

- О Боже мой!

Лезвие было почти у основания грудины. Еще один рывок вверх - и оно пройдет в сердце.

Я откинулась на пол, чтобы получить более удобный угол для смертельного удара.

- Не убивай его, - сказала Райна. - Он нам нужен.

Нам?

Нож был на пути к сердцу, когда Габриэль скатился с меня неуловимо быстрым движением и оказался на спине на полу чуть поодаль. Он очень часто дышал, грудь его вздымалась и опадала. По голой коже текла кровь. Глаза были закрыты, а губы кривились в полуулыбке.

Будь он человеком, он бы умер в эту же ночь. А так - лежал на ковре и улыбался. Потом повернул голову набок и открыл глаза. Их странный взгляд был направлен на меня.

- Это было чудесно.

- Господи ты Боже мой, - произнесла я и встала, опираясь на кушетку. Меня покрывала кровь Габриэля, а на ноже она запеклась коркой.

Каспар сидел на кушетке, забившись в угол, и смотрел на меня вытаращенными от страха глазами. Мне трудно было бы его осудить.

Я вытерла лезвие и руки о черное покрывало.

- Спасибо за помощь, Жан-Клод.

- Мне сказали, что вы теперь доминант, ma petite. В борьбу за главенство среди доминантов вмешиваться не полагается. - Он улыбнулся: - Кроме того, моя помощь вам не была нужна.

Райна опустилась возле Габриэля, склонила лицо к его кровоточащей ране и стала лизать медленными, длинными проходами языка. И горло её вздрагивало при каждом глотке.

Нет, меня не стошнит! Не стошнит. Я поглядела на Каспара:

- Вы-то что делаете с этими двумя?

Райна подняла окровавленное лицо.

- Каспар наш образец.

- В каком смысле?

- Он умеет перекидываться туда и обратно сколько хочет, не впадая в забытье. И мы используем его для проверки потенциальных актеров наших фильмов. Проверяем, как кто реагирует на изменение в разгаре процесса.

Нет, меня определенно стошнит.

- Только не говори мне, что изменение во время полового акта используется как экранная проба!

Райна склонила голову набок, провела языком по губам, пролизав чистый от крови круг.

- Ты знаешь про наш маленький кинобизнес?

- Да.

- Странно, что Ричард тебе сказал. Он наших развлечений не одобряет.

- Вы участвуете в фильмах?

- Каспар на экране не появляется, - сказала Райна, вставая и подходя к кушетке. - Маркус никого не заставляет. Но Каспар помогает нам в подборе актеров. Правда, Каспар?

Он кивнул. Глаза его не отрывались от ковра, чтобы не видеть Райны.

- А почему вы пришли сюда? - спросила я.

- Жан-Клод нам обещал несколько вампиров для следующего фильма.

- Это правда? - спросила я.

Лицо Жан-Клода было абсолютно спокойным - прекрасное, но непроницаемое.

- Роберта надо наказать.

При этом изменении темы я скривилась.

- Гроб уже занят.

- Всегда есть свободные гробы, Анита.

Роберт пополз вперед.

- Мастер, простите меня! Простите! - Он не касался Жан-Клода, но подполз вплотную. - Мастер, я не вынесу этого ящика! Умоляю вас, Мастер!

- Вы сами боитесь Райны, Жан-Клод, так чего же вы хотите от Роберта?