компасу на левой руке направление, а по глубомеру высоту. Затем подняв
пистолет и нажимая кнопку на нем, начал описывать им против себя дуги
медленно, почти незаметно для глаза опуская дуло все ниже и ниже...
борьбы с грозными силами природы и пережитками прошлых, рабских лет, далеко
от ее побед и достижений. Шесть лет, таких важных для формирования человека,
он провел в капиталистической Америке, в атмосфере вражды человека с
человеком, рабочих с капиталистами, бедных с богатыми. Павлик жил одиноко,
без матери, умершей в первый год после их переезда в тихий, патриархальный
Квебек, без братьев и сестер, без друзей и товарищей.
советский подводный корабль, в тесный круг мужественных людей, в сплоченную
семью товарищей, привыкших к опасностям, умеющих бороться с ними и
побеждать. Они покорили его сердце своей жизнерадостностью, своей
товарищеской спайкой, своей веселой дружбой и легкой и в то же время
железной дисциплиной. Родина -- сильная, ласковая, мужественная -- приняла
Павлика в тесных пространствах "Пионера". Она вдохнула в него новые чувства,
вызвала в нем страстную жажду быть достойным ее, горячее желание подражать и
быть похожим на ее лучших сынов, к которым он попал.
опасности, Павлик многому научился. Он основательно познакомился со своим
скафандром, который подобрал ему Скворешня из самых малых размеров,
имевшихся в запасе на подлодке, с ультразвуковым пистолетом, узнал, как
применять его в качестве оружия и как пользоваться им для связи и
сигнализации. Он научился ориентироваться в морских глубинах по глубомеру и
компасу; научился пеленговать и принимать пеленгацию по своему
радиоаппарату, всплывать и опускаться на дно, регулируя свой воздушный мешок
за спиной; запускать и останавливать винт, управлять рулями и помогать им
руками и всем телом.
своим друзьям при помощи ультразвукового пистолета.
на груди у кого-нибудь из его друзей. Там луч превращался в слышимый звук, и
по чистоте и ясности его определялось, какого направления надо держаться,
чтобы добраться до источника звука.
говорил:
Lammelibrachtata cephala. Я уже не решаюсь даже прибавлять свое имя к имени
класса, который существует пока в лице лишь одного-единственного индивида.
Какая дикая несообразность!
-- Вот увидите, не здесь, так в другом месте, но мы обязательно отыщем вам
эту цефалу...
-- прервал вдруг зоолог самого себя.
водорослей Павлик заметил фигуру большого человека в синеватом скафандре,
поднимавшуюся к поверхности при помощи заспинного винта. Человек держал в
руках три гибких кольцевых шланга, окрашенных в ярко-красный цвет.
Проскользнув на расстоянии двадцати метров от зоолога и Павлика и спугнув
стайку серебристых рыбок, ливнем пронесшихся вниз, человек быстро скрылся
вверху за густой стеной растений.
продолжая неподвижно смотреть наверх. -- Мне помнится, что из подлодки
должны были сегодня выйти, кроме нас с тобой, лишь Шелавин, Скворешня, Цой
да Марат... Скафандр этого человека, наверно, нулевой, а таких крупных людей
у нас, кажется, только двое -- Скворешня и Горелов... Но Скворешня занят...
Неужели Горелов?..
кверху? Ведь по приказу капитана никто не имеет права быть на глубине меньше
пятидесяти пяти метров от поверхности...
наших глаз, переменил направление и лег горизонтально. Дай-ка я спрошу его
по радио. Ведь скоро обед...
зоолога от его намерения. Едва лишь он и Павлик настроили свои аппараты на
требующуюся волну, как послышался возбужденный голос Марата:
когда-нибудь ответите или нет?
зоолог. -- В чем дело?
Какая редкая находка! Вы идете или нет?
Откуда ты говоришь?
вест-норд-вест от места ваших работ; глубина -- сто четыре метра; вы
встретите массу скал... одну огромную, похожую на собор. За нею будет гореть
мой фонарь. Только скорее, а то я здесь с ума сойду...
волнением Марата. -- Мы сейчас будем у тебя с Павликом.
страшно интересно, Павлик!
шлемами и плечами воду и время от времени поглядывая на компас и глубомер.
Ну что тебе стоит сказать, Марат! В чем там дело, а?
Марат. -- Я тут пока раскопки делаю. Вот увидите сами... Сейчас здесь будут
Цой и Скворешня. Я их тоже вызвал.
лилиями, морскими перьями, горгониями, известковыми водорослями, или
нуллипорами, и медленно, незаметно для глаза повышающееся навстречу пловцам.
Чтобы не налететь на скалы, пришлось перевести винт на пять десятых, а потом
на две десятые хода. Из зеленоватых густых сумерек показалась высокая
мрачная скала, похожая на башню. Ее тесно окружали несколько других --
тонких, вытянутых, со шпилями.
огромную скалу, за которой открылась небольшая подводная поляна.
двигалось из стороны в сторону яркое, слегка расплывчатое пятно света.
зажег и свой фонарь. Стало довольно светло. Марат с яркой звездой, горевшей
на его лбу, стоял в усталой позе, опираясь на лопату, возле кучи
свеженарытого песку и небольших осколков. Видны были его потное лицо, полные
восхищения и радости глаза и торчащий кверху хохолок на темени -- в
скафандре Марат был лишен возможности бороться с ним: хохолок, как всегда в
этих случаях, торчал с особо торжествующим, почти наглым видом.
взволнованные движениями Марата. По их стволам и бородкам пробегали порой
зеленые и голубые искорки, то потухая, то вновь зажигаясь.
Золотисто-бронзовые горгонии на высоких, тонких, как бечевка, стеблях
поднимали спиральной дорожкой штопора свои тончайшие и нежнейшие
ответвления. Вездесущие морские ежи, морские звезды, голотурии, офиуры,
моллюски лежали, ползали по дну, карабкались по скалам, по темным отвесным
бокам того странного возвышения, возле которого стоял Марат.
водорослями, или нуллипорами, единственными из водорослей, способными
развиваться даже с этих почти лишенных света глубинах,-- одного взгляда,
брошенного на него зоологом, было достаточно, чтобы он закричал с
восхищением и радостью:
обрывать все, что покрывало их в течение многих веков, проведенных ими под
толщами чистейших саргассовых вод.
пробраться внутрь! -- взволнованно кричал он. -- Это мировое открытие!
Марат! Ты прославишься на весь мир! Как ты напал на эту замечательную
находку? Как ты распознал ее в таком виде?
лопатой, которой он очищал борта корабля. -- Я был уверен, что вы оцените
ее. Как я узнал? Как и вы: по корме и по носу. Видите, как они приподняты и
как между ними борта опущены и изогнуты.
Контровский Владимир
Каменистый Артем
Сертаков Виталий
Ильин Андрей
Свержин Владимир
Самойлова Елена