Чтение 24–й страницы книги ~Тушканчик в бигудях~

- Не было у нее никаких детей, - покачала головой Ляля.

- Что же с ней случилось? - растерянно спросил я.

Ляля пожала плечами:

- Мне неинтересно. Видела, гроб сюда привезли, вроде как попрощаться с домом. Ветка в больнице померла.

- В какой?

- Да откуда мне знать! У Риммы спросите, она с Ветой дружила. Эй, Римка!

Сидевшая на скамейке в компании парней девица недовольно крикнула:

- Че надо?

- Поди сюда!

- За фигом?

- Тут про Ветку интересуются.

Лениво шаркая кроссовками, Римма доплелась до нас, окинула меня оценивающим взглядом и поморщилась.

- Ну че?

- Вы дружили с Ветой?

- Ну.

- Она умерла?

- Ну.

- Не знаете, по какой причине?

Римма не ответила, ее хитрые, сильно накрашенные глазки заморгали, частокол слипшихся ресниц задвигался, носик, покрытый темным тональным кремом, сморщился, ярко-красные губы надулись.

- Ляля, - завизжало сразу несколько голосов из песочницы, - а-а-а... Ляля!

- Блин, - молодая мамаша выплюнула окурок прямо на землю, - чтоб вас разорвало, приподняло и об стенку шмякнуло. Ща дождетесь...

Продолжая браниться, Ляля пошла к ревущим малышам.

Римма вдруг гадко усмехнулась:

- Значит, тебе интересно, что с Веткой стало?

Явился, пидор, посмотреть? Че, совесть замучила или про ребенка подумал? Поздно спохватился, все убрались.

Глава 23

- Вы меня с кем-то перепутали, - твердо ответил я, - думаю, с Павлом, скорей всего.

Римма снова заморгала:

- Хочешь сказать, что ты не он?

- Нет, конечно, вот мое удостоверение, кстати, в нем вовсе неплохая фотография.

Девушка сосредоточенно изучила документ.

- Что вы от меня хотите? - совершенно другим тоном спросила она.

- Вы дружили с Ветой?

- Сильно сказано. Скорее мы просто общались, в соседних квартирах жили.

- Отчего она скончалась?

- Аборт решила сделать, ей отказали в больнице, срок уже большой был, - мрачно сказала Римма, - пришла ко мне, плакать стала, ну я ее к Насте и отправила. Настя многим помогает в такой ситуации, уколы какие-то делает, ну и выкидыш получается. Но у Ветки оказалась аллергия на препарат. Кто ж знал? Там вся клиника на уши встала, однако ее не спасли.

- Клиника? Вы же только что сказали, будто ее выгнали, не стали аборт делать.

- Это официально, - кивнула Римма, - только со мной в медучилище, в одной группе Настя Лаптева училась. Она теперь в центре "Восход" работает. Настька уколы ставит, и проблемы нет. Всем помогало, наши к ней по многу раз ходили, а Ветке не повезло.

Настька испугалась, врачей кликнула, да все равно кирдык вышел.

- Настя до сих пор работает?

- Нет, - помотала головой Римма, - Настьку уволили. Я с ней не дружу, так только, здороваюсь.

- И не осудили? - недоумевал я.

Римма хмыкнула:

- Вроде нет.

- Скажите, Римма, а что вам Вета рассказывала о Павле? - поинтересовался я.

- Ну... говорила, что скоро выйдет замуж. Хвасталась очень, богатый мужик попался, кучу всего имеет: и машину, и квартиру, и дачу. Ветка-то нищая была, у нее мать вечно пьяная, отца нет, голодная ходила, оборванная...

- Зачем ты врешь, - раздался чей-то голос.

Я вышел из машины и обнаружил около багажника невысокого кряжистого парнишку в сильно потертых джинсах.

- Че вру? - вскинулась Римма.

- Все брешешь, - ринулся в атаку парень, - Ветка вовсе не такая была.

- Дурак ты, Юрка, - с жалостью проговорила Римма, - за нос тебя водили, фигу показывали...

- Вета никогда не ходила голодная, она в кафе работала, - гнул свою линию юноша, - их там кормили.

- Так не в смысле еды, - уточнила Римма, - а так, по жизни, скажешь, у нее мать не квасила?

- Вета тут ни при чем, - напрягся Юра, - дочь за родителей не ответчица.

- Ты по ней просто сох, - подвела черту Римма, - вечно следом таскался, сумочку носил. Только Ветке на тебя плевать было, она только потешалась да хихикала. Замуж за богатого хотела. За этого Павла, хоть он и старый козел. Ветка под себя лапой гребла.

За фигом ты ей, с дырками в кармане, сдался?

Юра сжал кулаки и кинулся на Римму. Противная девица, только что специально доводившая парня до взрыва, взвизгнула и ринулась было прочь, но юноша оказался проворнее ее. Он ухватил Римму за футболку, заломил ей руки назад и начал тыкать лицом в капот моих "Жигулей", приговаривая:

- Ну и... ты..., ну и...!

Я попытался пресечь расправу:

- Немедленно остановитесь!

- Не мешай, - пропыхтел Юра, - сейчас урою падлу!

- С дамами нельзя так обращаться.

На секунду Юра замер, потом с еще большим остервенением начал колотить девушку головой о капот.

Изо рта молодого человека полилась речь, в которой не было ни одного цензурного слова.

- Ты помнешь машину, и придется оплачивать ремонт, - выдвинул я более понятный этому джентльмену аргумент.

Юра замер, Римма ловко вывернулась из его рук и, отбежав подальше, завопила:

- Кретин! Идиот! И чего выслеживал! Она тебе даже палец не протянула, а со стариком трахалась, трахалась, трахалась, вся истаскалась! Э-э-э...

Высунув язык, Римма принялась подпрыгивать и кривляться. Юра, снова сжав кулаки, шагнул было вперед, но я быстро схватил его за плечи.

- Стой, не связывайся с Риммой, она специально тебя на драку вызывает.

Парень покорно кивнул:

- Да, верно, обидно ей.

- Почему?

- Римка глазки мне давно строит, в кино зовет, только не нравится она мне, грубая очень и со всем двором перепихнуться успела. А я брезгливый, мне сорок пятым быть совсем неохота. Остальные посмеиваются, говорят: чего не взять, если само в руки плывет, но меня от таких, как Римка, блевать тянет.

- Ты вовсе не одинок, я сам бы ни за какие коврижки не согласился иметь дело с подобной особой, - кивнул я.

Юра молча окинул меня взглядом.

- Уж и не знаю, следует ли мне радоваться оттого, что на вас похож, - протянул он.

- Ты правда следил за Ветой? - Я решил не обращать внимания на его хамство.

Юра кивнул:

- Да.

- Видел Павла?

- Угу.

- Послушай, нам надо поговорить, - обрадовался я, - но только не в этом дворе! Садись в машину, тут есть где-нибудь кафе?

- Не о чем нам толковать, - мрачно ответил Юра и отвернулся от меня, - да и времени нет. Меня у метро ждут.

- Могу подвезти.

- Здесь рядом, через двор, - сообщил парень, - Ветку-то никакой болтовней не вернешь. Знал бы, что она беременна, предложил бы расписаться, какая разница, от кого ребенок.

- Ты ее любил? - тихо спросил я.

Юра помрачнел еще больше:

- Теперь неважно, прощайте.

- Постой секунду.

- Ну что еще?

- Павел, мужчина, с которым жила Вета, очень непорядочный человек, он подозревается в убийстве.

Кстати, извини, я не представился.

Юра молча изучил мое удостоверение.

- От меня чего хотите? - буркнул он наконец.

- Ты видел, где Павел живет?

- Предположим.

- Скажи его адрес.

- Не хочу, потом по судам затаскаете.

- Я частный детектив, никому не разглашу твоего имени.

- Однофигственно, кто вы. Дела иметь ни с кем не желаю, - твердо заявил Юра и пошел прочь.

- Сильно же ты любил Вету, если позволяешь человеку, загнавшему ее в могилу, спокойно разгуливать безнаказанным! - воскликнул я.

Юра обернулся:

- Он-то чем виноват?

- Будь другом, давай поговорим, - взмолился я.

Юра посмотрел на тротуар, потом присел, завязал шнурок на кроссовке и неожиданно согласился:

- Будь по-вашему, у метро кафешка есть.

В небольшом павильончике оказалось пусто.

- Коктейль "Москвич", - велел Юра.

Девушка за стойкой понимающе кивнула и посмотрела на меня.

- А вам?

- Эспрессо.

- У нас растворимый.

"Однофигственно", - чуть было не ответил я, но вовремя поймал себя за язык. Вращаясь в силу необходимости в чуждой среде, не следует с ней ассимилироваться.

- Спасибо, выпью любой, - кивнул я.

Мы сели за столик, мне подали картонный стаканчик с бурой жидкостью самого неприятного вида, Юре принесли кружку с пивом. Почему напиток из хмеля тут громко именовался коктейль "Москвич", осталось непонятным.

Пока Юра прихлебывал пиво, я вкратце обрисовал ему ситуацию и закончил речь страстной просьбой:

- Ты единственный, кто может дать мне его адрес!

Сделай божескую милость, назови улицу.

- Не могу, - ответил Юра и закричал:

- Эй, повтори!

Последняя фраза относилась к барменше, которая мигом притащила вторую порцию.

Я опять стал уговаривать парня:

- Почему? Хочешь, заплачу за информацию?

- Я ее не знаю!

- Ты же только что сказал, что следил за Ветой.

- Ага.

- А теперь говоришь, что не знаешь улицу?

- Угу.

- Издеваешься?

- Не-а! Могу просто показать, а ее название мне неизвестно, - икнул Юра.

- Поехали. Куда рулить?

- М-м-метро "Автозаводская", - прозаикался Юра и зевнул. - Заплати.

Я пошел к стойке и, увидев сумму, удивился:

- Какое у вас пиво дорогое!

- Это коктейль "Москвич", - поправила барменша.

- Из чего он состоит?

- Сто граммов водки и "Жигулевское".

Теперь понятно, почему Юра стал заикаться и по какой причине его потянуло в сон. На улице стоит жара, и банальный ерш, хоть он и называется тут красивым словом "коктейль", свалит с ног любого.

Когда я вернулся к столику, Юра спал, уронив голову на грудь.

- Уноси его отсюда, - велела барменша, - вечно тут нажирается. Надоел прямо.

Я выволок неподатливое тело из кафе, кое-как впихнул его на заднее сиденье и направился в сторону "Автозаводской".

Припарковавшись неподалеку от метро, я обернулся к парню и сказал:

- Юра, доброе утро.

Он тряхнул головой:

- Я и не спал вовсе! Теперь налево.

- Там нет проезда, "кирпич" висит.

- Я ногами хожу, - зевнул Юра, - ты тут тачку брось, и почапали.

Пришлось идти пешком. Довольно долго мы брели через проходные дворы, потом неожиданно вынырнули на площадь. Слева шумел проспект.