будущем главе моей фирмы. Мистер Пилкинс, полагаю, осматривал сегодня утром
Поля? - спросил мистер Домби.
Мисс Токс и я всегда присутствуем. Мы считаем это совершенно необходимым.
Мистер Пилкинс осматривал его несколько дней тому назад, и я его считаю
очень умным человеком. Он говорит: "Это пустяки!" Я могу подтвердить его
слова, если это имеет значение, а сегодня он посоветовал морской воздух.
Очень разумно, Поль, в этом я убеждена.
Джорджу и Фредерику обоим прописывали морской воздух, когда они были
приблизительно в таком же возрасте; и мне самой его прописывали великое
множество раз. Я совершенно согласна с вами, Поль, что, быть может, там,
наверху, неосторожно заговаривают при нем о таких вещах, о которых его
маленькой головке лучше не задумываться; но, право же, я не знаю, как этому
помочь, когда имеешь дело с таким сообразительным ребенком. Будь он
обыкновенный ребенок это не имело бы никакого значения. Кажется, я должна
сказать вместе с мисс Токс, что временная перемена места, воздух Брайтона и
физическое и духовное воспитание, порученное такой благоразумной особе, как,
например, миссис Пипчин...
этим упоминанием имени, которого он никогда еще не слыхал.
мисс Токс знает историю всей ее жизни - которая с некоторого времени
посвятила с большим успехом всю свою душевную энергию изучению малюток и
уходу за ними и у которой прекрасные связи. Муж ее умер от разрыва сердца
при... Как вы сказали, милая моя, при каких обстоятельствах ее муж умер от
разрыва сердца? Я забыла точные данные.
взглянув на брата, и действительно, это объяснение было необходимо, ибо мисс
Токс высказалась о покойном мистере Пипчине так, словно он умер у ручки
насоса, - а вложил деньги в предприятие, которое обанкротилось. Я считаю,
что миссис Пипчин поистине изумительно обращается с детьми. Я слышала, как
ее хвалили в избранном кругу еще в те времена, когда я была... ах, боже мой,
какого же роста? - Взгляд миссис Чик блуждал по книжному шкафу и бюсту
мистера Питта, находившемуся на высоте примерно десяти футов от пола.
румянцем, - поскольку на меня столь определенно ссылаются, я обязана сказать
о миссис Пипчин, что похвала, с которой отозвалась о ней ваша милая сестра,
вполне заслужена. Многие леди и джентльмены, ныне ставшие важными членами
общества, были поручены ее заботам. Смиренная особа, которая сейчас беседует
с вами, некогда находилась на ее попечении. Думаю, что даже знатная молодежь
знакома с ее заведением.
заведением, мисс Токс? - снисходительно осведомился мистер Домби.
Это отнюдь не приготовительная школа. Быть может, я верно выражу свою мысль,
- с особой слащавостью продолжала мисс Токс, - если назову это детским
пансионом для особо избранных.
взгляд на брата.
разрыва сердца из-за Перуанских копей. Это говорило о богатстве. Вдобавок,
мистер Домби готов был впасть в отчаяние при мысли о том, что Поль остается
здесь хотя бы еще на один час после того, как врач посоветовал его увезти.
Это была остановка и задержка в пути, который ребенку предстояло, в лучшем
случае, медленно пройти, прежде чем будет достигнута цель. Рекомендация,
данная миссис Пипчин его сестрой и мисс Токс, имела для него большой вес,
ибо он знал, что они ревниво относятся ко всякому вмешательству в их
обязанности, и ни на секунду не допускал мысли, что, быть может, они
стремятся разделить ответственность, о которой он, как было только что
показано, имел свое установившееся мнение. Умер от разрыва сердца из-за
Перуанских копей, размышлял мистер Домби. Что ж, весьма респектабельная
смерть.
леди, кто поехал бы с ним? - подумав, спросил мистер Домби.
без Флоренс, дорогой мой Поль, - нерешительно ответила сестра. - Он просто
без ума от нее. Он, конечно, очень мал, и у него свои причуды.
его, достал книгу.
книгу.
ответила сестра. - Если Поль попадет к такой особе, как миссис Пипчин, вряд
ли нужно посылать кого-то, кто бы за нею наблюдал. Конечно, вы сами будете
ездить туда по крайней мере раз в неделю.
на одну и ту же страницу и не прочтя ни слова.
старая леди, сутулая, с лицом пятнистым, как плохой мрамор, с крючковатым
носом и жесткими серыми глазами, по которым, казалось, можно было бить
молотом как по наковальне, не нанося им никакого ущерба. По крайней мере
сорок лет прошло с тех пор, как Перуанские копи свели в могилу мистера
Пипчина, однако вдова его все еще носила черный бомбазии такого тусклого,
густого, мертвого и мрачного тона, что даже газ не мог ее осветить с
наступлением темноты, и присутствие ее действовало как гаситель на все
свечи, сколько бы их ни было. Все ее называли "превосходной
воспитательницей"; а тайна ее воспитания заключалась в том, чтобы давать
детям все, чего они не любят, и не давать того, что они любят: нашли, что
этот прием оказывает чрезвычайно благотворное воздействие на их нравы. Она
была такой злющей старой леди, что был соблазн предположить, не произошла ли
какая-то ошибка в применении перуанских насосов, и не из копей, а из нее
были выкачаны досуха все воды радости и млеко человеческой нежности *.
Брайтона, где почва была еще более, чем в других местах, кремнистой и
бесплодной, а дома - еще более, чем в других местах, ветхими и жалкими; где
маленькие палисадники отличались необъяснимым свойством не рождать ничего,
кроме ноготков, что бы ни было там посеяно, и где улитки постоянно
присасывались к парадным дверям и другим местам, которые им не полагалось
украшать, с цепкостью медицинских банок. Зимой воздух не мог вырваться из
замка, летом - не мог проникнуть в него. Ветер вечно пробуждал эхо,
гудевшее, как огромная раковина, которую обитатели замка должны были днем и
ночью держать у своего уха, нравилось им это или нет. Запах в доме,
естественно, не отличались свежестью, а на окне в гостиной, которое никогда
не открывалось, миссис Пипчин держала коллекцию растений в горшках,
примешивавших свой собственный землистый запах к запахам помещения. Эти
растения - в своем роде отборные экземпляры - были из породы, удивительно
подходившей к обители миссис Пипчин, здесь находилось с полдюжины кактусов,
корчившихся около своих подпорок, как волосатые змеи; затем экземпляр,
выпускающий широкие клешни, точно зеленый омар; несколько ползучих растений
с клейкими и цепкими листьями и несуразный цветочный горшок, который был
подвешен к потолку и как будто перекипал и переливал через край своими
длинными зелеными побегами и, задевая и щекоча проходивших под ним.
напоминал им о пауках, каковые водились в изобилии в жилище миссис Пипчин,
хотя в определенное время года оно могло с еще большим успехом конкурировать
по части уховерток.
так как миссис Пипчин очень редко смягчала свой неизменно желчный нрав ради
кого бы то ни было, ее считали старой леди с удивительно твердым характером,
обладающей вполне научным знанием детской природы. Опираясь на эту репутацию
и на разрыв сердца мистера Пипчина, она ухитрялась после смерти своего
супруга выколачивать год за годом вполне приличные средства к жизни. Через
три дня после первого упоминания о ней миссис Чик эта превосходная старая
леди имела удовольствие получить в виде задатка из кармана мистера Домби
прекрасное добавление к постоянным своим доходам и принять Флоренс и ее
маленького брата Поля в число обитателей замка.
провели эту ночь в гостинице), только что отъехали от дома, отправившись в
обратный путь; и миссис Пипчин, стоя спиной к камину, разглядывала вновь
прибывших, словно старый солдат. Племянница миссис Пипчин, особа средних
лет, добродушная и верная ее раба, но тощая, на вид неприступная и
чрезвычайно страдавшая от чирьев на носу, освобождала юного мистера
Байтерстона от чистого воротничка, надетого по случаю парада. Вторая - и
последняя в то время - маленькая пансионерка, мисс Пэнки, была уведена в тот
момент в темницу замка (пустую комнату в глубине дома, предназначенную для
исправительных целей) за то, что она три раза фыркнула в присутствии гостей.
меня любить?
уйти. Это не мой дом.
мы запираем наших нехороших мальчиков.
Байтерстона.