- Играет Джо Джефферсон. На сей раз приглашаю я, как мы условились. Отказа
не принимаю".
приглашения миссис Гейл, - сказал Друэ.
переодеваться. Ей и самой не ясно было, почему она предпочла приглашение
Герствуда.
возвращаясь в комнату, Керри; в руках она держала какие-то предметы
туалета.
считала, что согласилась принять приглашение потому, что Герствуд ей
нравится. Просто провести вечер в обществе его и Друэ было самым приятным
из всех вариантов, какие были предложены ей в тот день.
предварительно извинившись перед миссис Гейл.
вестибюле театра. - Мы сегодня очаровательны!
"разодеться в пух и прах".
расположились в ложе, и слегка наклонился при этом к Керри.
фразы людей своего круга. Герствуд отправил Друэ за программой и снова
принялся рассказывать Керри про Джефферсона то, что он о нем слышал.
Молодой коммивояжер был несказанно доволен роскошным убранством лож,
элегантным видом своего друга. А Керри, когда глаза ее случайно
встречались с глазами Герствуда, видела в его взгляде столько чувства,
сколько никто и никогда не проявлял по отношению к ней. В ту минуту она
даже не могла понять, в чем дело, так как в следующий миг во взгляде
Герствуда она обнаруживала кажущееся безразличие, а в его манерах - только
любезность и вежливость.
казался весьма недалеким. Управляющий баром развлекал и его и Керри, и
теперь она отчетливо понимала, насколько Герствуд выше Друэ. Она
инстинктивно чувствовала, что он и сильнее и умнее, хоть и держится
удивительно просто. К концу третьего действия она окончательно пришла к
убеждению, что Друэ всего лишь добрый малый, а во всех других отношениях
ему многого недостает. С каждой минутой он все больше терял в ее глазах,
не выдерживая опасного сравнения.
спектакля.
разыгралась битва, в которой его позиции сильно пострадали. Он напоминал
древнего китайского императора, который восседал на троне, очень довольный
собою и своим могуществом, и вовсе не подозревал, что в это время враги
отнимают у него лучшие земли.
Спокойной ночи!
ток.
вагоне конки, и откинулась на спинку сиденья.
чередом.
12. ЯРКИЕ ОГНИ ОСОБНЯКОВ. МОЛЬБА ИСКУСИТЕЛЯ
неустойчивости мужа, хотя его наклонности, хорошо ей известные, могли бы
заставить ее быть настороже. Трудно было предугадать, на что способна эта
женщина, если вывести ее из себя. Герствуд, и тот не мог бы заранее
сказать, как поступит его жена при тех или иных обстоятельствах. Миссис
Герствуд не принадлежала к тем женщинам, которые позволяют себе приходить
в ярость. Прежде всего она слишком мало верила в людей и прекрасно знала,
что все не без греха. Затем она была слишком расчетлива и никогда
бесполезным шумом не лишила бы себя преимущества знать все до мельчайших
деталей. Она никогда не позволила бы своему гневу вылиться сразу в один
сокрушительный удар. Она стала бы выжидать, размышлять, тщательно изучать
все подробности, накопляя их одну за другой, пока, наконец, ее сила не
сравнялась бы с жаждой мести. В то же время она не стала бы мешкать, если
бы ей представился случай нанести обидчику рану, все равно - серьезную или
легкую, и притом так, чтобы объект ее мести сам не знал, откуда грянула
беда. Это была холодная, самовлюбленная женщина, и в голове у нее
теснилось немало мыслей, которые никогда не находили себе выражения и
которые миссис Герствуд не выдала бы даже мимолетным взглядом.
подтверждало его догадок. Они жили мирно, и он отчасти был даже доволен
своей семейной жизнью. Он нисколько не опасался своей супруги - для этого
не было никаких оснований. Миссис Герствуд все еще слегка гордилась своим
мужем, тем более что ей по-прежнему хотелось поддерживать в обществе
мнение о сплоченности своей семьи. И все же втайне она была очень
довольна, что значительная часть имущества мужа переписана на ее имя. Она
склонила Герствуда принять эту меру предосторожности давно, когда домашний
очаг обладал для него большей притягательной силой, чем теперь. У жены не
было ни малейшего повода предполагать, что в ее домашнем быту может
когда-нибудь произойти какой-то неприятный переворот. И все же мрачные
тени, которые порою опережают события, заставляли ее иной раз радоваться,
что состояние мужа, в сущности, у нее в руках. Поэтому, ничем не рискуя,
она всегда имела возможность проявить упорство, а Герствуд держал себя
очень осторожно, ибо не знал, как поведет себя жена, если вызвать ее
недовольство.
Мак-Викера, сын Герствуда, оказывается, сидел в шестом ряду партера с
дочерью Х.Б.Кармайкла, совладельца крупной мануфактурной фирмы в Чикаго.
Герствуд не заметил сына, так как, по обыкновению, держался в глубине
ложи; а его можно было увидеть лишь в тех случаях, когда он слегка
наклонялся вперед, да и то только из первых шести рядов партера. Он всегда
сидел так в театре, стараясь, чтобы его присутствие было по возможности
никем не замечено, если, конечно, у него не было оснований поступать
иначе.
Герствуд.
ничего не сказало ей. Герствуд мог случайно зайти ненадолго в театр.
Винкл".
Чикаго.
вызвать у его жены никаких подозрений. Миссис Герствуд мирилась с тем, что
служба вынуждает его иногда бывать в обществе без жены. Но последнее время
он уже несколько раз отговаривался служебными обязанностями именно тогда,
когда она куда-либо звала его. Так было как раз накануне утром.
Герствуд, осторожно выбирая слова.
пришлось пойти, зато потом я должен был работать до двух часов ночи.
от этого разговора у обоих супругов остался на душе неприятный осадок.
Миссис Герствуд трудно было бы найти более неудачное время для того, чтобы
предъявлять какие-либо требования. Уже немало лет супруг постепенно
охладевал к ней и скучал в ее обществе. Теперь, когда на его горизонте
засиял новый свет, старое светило совсем померкло. У него не было ни
малейшего желания оглядываться на прошлое, и всякое напоминание о нем
раздражало его.
требовала, чтобы муж свято чтил брачный контракт, даже если этот контракт
давно уже стал мертвой буквой.