носом Валька. И вообще... мы же идем по самой обычной дренажной системе.
Подумаешь! Только чего это так тенькает под ложечкой? Вот еще эта
"подложечка"!.. Тенькает, когда ее не просят... Ничего ведь страшного!.. Мы
же идем вытаскивать Будку, который, может быть, убился, упав в колодец. Ой!
Чтоб тебе!.. Прямо из-под ног у меня скакнула в сторону здоровенная жабища.
Тьфу!
наши размокшие лежат. О, тут коридор заворачивает и разветвляется! Теперь
ясно: они погасили фонарики и бросились за угол. А потом, когда я стрельнул,
кинулись наутек. Один побежал этим коридором. А может, они оба побежали
сюда? Тогда никто ни в какой колодец не падал и не убивался, и мы только зря
идем. Ну и прекрасно! Что ж, разве я хочу, чтоб кто-то убивался? Боже
сохрани! Но все-таки нужно пойти туда, к колодцу. А что, как... Шум воды
сильнее и сильнее. Какая там водосточная труба, это уж самый настоящий
водопад! Луч фонарика упирается в кирпичную стенку колодца, который,
пересекая коридор, тянется сверху вниз. Я осторожно подхожу. И почему-то
сначала смотрю вверх. Метра на три надо мной светлеет круг звездного неба,
перекрещенный толстыми железными прутьями решетки.
кирпичное дно колодца - там никого. И я уже решаю, что все в порядке. Как
вдруг... Тут я чуть сам не упал в колодец от страшной неожиданности. Прямо
под ногами у себя я увидел мокрое лицо Будки. Вцепившись растопыренными
пальцами в пазы между кирпичами, он едва держался на отвесной стене колодца
сантиметров за двадцать от края, где я стоял. Он промок до нитки - водопад
задевает его по левому плечу. Я еще не понимаю, что он делает, но мне ясно:
еще миг - и он сорвется вниз. И я рывком ложусь прямо в воду, не успевая
сказать ни слова, только сунув назад Яве фонарь и пистолет. Обеими руками
хватаю Будку за плечи. И только тогда хриплю:
держим Будку за плечи. Теперь он не упадет, не сорвется... Но вытащить его
вверх вот так, лежа, мы не можем: он слишком тяжелый, а мы не геркулесы. Мы
лежим и держим. Вода затекает нам в штанины, льется по всему телу и через
ворот рубашки выливается в колодец. Что это такое, поймет лишь тот, кто
испытает... Добавлю только, что вода ледяная.
сзади нас. Наши тела мешали ей подойти и самой заглянуть. И она, наверно,
так и пошла бы по нашим телам (вы же знаете девчачье любопытство!), если бы
не ухитрилась как-то поставить между нами свои ноги: сперва одну, потом
другую, потом снова - уже прямо возле моего носа... И наконец заглянула.
осталось. Ну пожалуйста, Будочка... Ну еще немного... - надрывалась она.
мне помощница!), и вдруг почувствовал, что Будка лезет...
усилия наши были прямо-таки титанические. Я так тянул, что казалось, вот-вот
у меня что-то лопнет в груди. Я только тут понял, какие же мы с Явой
слабаки. А мы-то себя воображали Власовым и Жаботинским среди васюковских
ребят. Ведь мы выжимали кусок рельса, в который звонят на обед в нашем селе,
- Ява девять, а я семь раз... А "запорожец" Карафолька еле-еле три раза, а
уж Коля Кагарлицкий так и совсем выжать не мог. И когда мы сжимали свои
бицепсы, ведь они нам казались тверже, чем тот рельс. А теперь... В голове у
меня почему-то все время крутятся слова: "Ох, нелегкая это работа - из
болота тащить бегемота...", "Ох, нелегкая это работа - из болота тащить
бегемота...", "Ох, нелегкая это рабо..." Ну прямо как испорченная
пластинка... Вот ведь бывает: прицепится какая-нибудь песня или слова - и
крутятся, крутятся, крутятся в голове.
коленях и тянем, тянем, тянем из последних сил. Валька тоже вцепилась одной
рукой в Будкин ворот и тоже тянет. Вот уже Будка уперся руками, вот уже
коленями встал на край... У-ух... С дрожью в ногах от усталости я
поднимаюсь.
такие мокрые! Вы же простудитесь...
где-то здесь бросил... где-то здесь... Вот! Он поднял мокрый, в грязи
пистолет. Будка взглянул:
носом.
Но промолчал. Неудобно было...
зуб на зуб не попадает. И вот сноватеплый и такой легкий-легкий воздух
охватывает меня со всех сторон.
буду на вас смотреть... Вы что, ненормальные?! Немедленно выжимайте! Я уже
отошла и отвернулась... Ну!
еще были, мы вкладываем в то, чтобы выжать воду из своих брюк и рубашек.
Вода журчит на землю. Мы кряхтим и сопим. А Валька стоит в отдалении спиной
к нам и, не оборачиваясь, командует:
бурчим на Вальку, - все это объединяет нас с Будкой. И я не чувствую
почему-то той злости и ненависти к нему, что раньше, хотя он заставил нас
пережить это страшное подземное приключение. И с часами еще ведь неизвестно
что...
тебе становится приятным. И наоборот: тот, кому ты сделал что-то плохое,
неприятен тебе.
выкручивая штаны.
выжимая рубашку. - А-а, да это такой "чувак"! Б-барахло, а не "чувак"!
Смылся... И вообще я про "чувака"... все выдумал. Это Вовка Иванов... Она
его знает...
стаскивал... Сперва мы хотели сразу отдать, а потом... я придумал вот это
самое, с "чуваком", чтоб было интересней... И чтоб вас попугать...
договаривались все вместе это сделать. А пришли только я и Вовка с младшим
братом. Ну и...
целый час в туалете просидела... пока все обо мне забыли и заснули. И тогда
- через черный ход. Тебе хорошо, у тебя дома никого, мать в ночной смене. И
Вовка с братом на веранде спят, я знаю...
(Ява и Будка были уже одеты). Я знал: раз она начала говорить, сейчас
обернется. Где вы видели, чтоб девчонка долго говорила, стоя к вам спиной.
Скрипниченко сказал. Я только из студии от Максима Валерьяновича приехала
(рассказала ему все, что случилось с часами)... Иду - Юрка Скрипниченко.
Говорит: "А мы сегодня ночью твоих дружков в пещере давить будем!" Что?!
"Как?" - говорю. "А так", - говорит. И рассказал... Ух я разозлилась! "Вы
все бандиты! - говорю. - А ты еще и предатель, своих выдаешь..." Он меня за
косу... А я его трах по спине...
сказал Будка. - Он совсем убежать не мог... Он где-то здесь.
яр.
про милицию, и про тайник в пещере. А мы поверили! Как дураки. Как
малолетки. Тут и слепому было бы видно, что все это брехня. Подземелье.
Двенадцатый час ночи... черная маска... Даже в книжках теперь уже так не
пишут. Позор! Ну ж... Пусть только отдаст часы! Это все только из-за часов.
Если бы не часы или если бы это были мои часы, я б вообще... Пусть только
отдаст часы!.. А что мы ему сделаем?.. Налупцуем? Как-то нет настроения...
ваши. Могли бы просто плюнуть, и все. С вами в разведку можно идти.
по нашим сердцам эти слова. Похвала, услышанная от врага, - высшая похвала.
Постой, а откуда он знает, что это не наши часы? И только я раскрыл рот,
-чтобы спросить, как из темных кустов, совсем близко, послышался тихий
свист. Будка свистнул в ответ. Зашуршали ветки, и из кустов вышел "чувак" -
Вовка. Он был все еще в маске.
долговязый хлопец, который двинул меня тогда по ноге.
боялся, что случится что-нибудь и часов я не увижу.
Свержин Владимир
Володихин Дмитрий
Конан-Дойль Артур
Володихин Дмитрий
Пехов Алексей
Шилова Юлия