За неделю они сумели посетить судоремонтные верфи "Бошон" в
Сайгоне, плантации гевеи компании "Мишлэн" в Фужиенге, намдиньские
шелкопрядильные фабрики и цинковый завод в Куангйене. И везде Тахэй
ухитрился дать точные и, как показалось Уэде, важные для Японии
инструкции.
- Хату - настоящее геологическое чудо! - восторгался Тахэй. -
Угольный пласт залегает здесь по всему хребту, а антрацит добывают
открытым способом, начиная с вершины.
Путь на Хату пролегал сквозь девственные джунгли. И только
встречные грузовики и бамбуковые столбы, согнувшиеся под тяжестью
энергокабеля, напоминали о присутствии человека. Под самыми колесами
проносились вереницы обезьян, пестрые крикливые попугаи качались на
тонких ветках.
У одноэтажного розового домика главной конторы японских гостей
поджидал инженер француз мсье Депре, заранее предупрежденный по
телефону. Рассыпавшись в любезностях, он втиснулся в горячее,
пахнувшее смазкой чрево транспортера и, сняв пробковый шлем, пустился
в объяснения:
- Хату, господа,- это как бы перевернутая шахта, где добытый
уголь выдается не на-гора, а, напротив, стремительно летит с горы
вниз, на погрузочный двор. Наша компания надеется в недалеком будущем
полностью электрифицировать разработки и механизировать весь процесс
добычи. Наш антрацит почти не содержит серы, и его очень охотно
покупают другие страны. Англичане в Малайе, например, предпочитают
брать только наш уголь.
Тахэй слушал Депре с непроницаемым лицом, а Уэда изобразил
заинтересованное внимание, хотя француз не сообщал ничего нового.
Высокогорные разработки производили сильное впечатление. Где-то
на самом дне циклопической котловины затерялись банановые садики и
хижины шахтеров, вдоль узкой, ртутно блистающей змейки ручья высились
холмы песка и щебня, серебристо-черные горы подготовленного к отправке
антрацита.
Осмотрев разработки, Тахэй, облизав губы и выплюнув едкую густую
слюну, заявил:
- Производство ведется почти образцово. Но этого недостаточно,
господин Депре. Вам придется по крайней мере удвоить добычу в течение
ближайшего года.
- Это невозможно! - заикнулся было француз. - Наши покупатели...
Но Тахэй остановил его властным жестом.
- Отныне весь уголь станем забирать мы. В том числе и тот, что
предназначен к отправке. Порту уже даны указания загружать углем
только суда под японским флагом.
- Но, господин Тахэй! - Депре в отчаянии схватился за грудь. - Мы
же понесем страшные убытки!
- Платить рабочим меньше, - порекомендовал Тахэй. - А спрашивать
с них больше. Рецепт простой. - Он поучал инженера ровным бесцветным
голосом, старательно артикулируя французские слова. - С нашей помощью
вам предстоит ликвидировать диспропорцию между объемом добычи и
проходки, провести дальнейшую геологическую разведку, наладить
бесперебойный транспорт. - Тахэй поставил ногу на ступеньку
автомобиля. - А теперь, пожалуйста, поедем смотреть документацию.
Прошу, - пригласил он француза и Уэду, не проронившего за все время ни
слова. - Нам следует уточнить ближайшие планы реконструкции на
конкретных цифрах.
Взмокший инженер безропотно полез в кабину.
Вечером того же дня Тахэй и Уэда вылетели с военного аэродрома в
Хайфон. На очереди были цементный завод и горючее "Компани
франко-азиатик де петроль".
...Двухмоторный "ситэй", на котором они летели, уже касался
колесами мокрой посадочной полосы, когда в каких-нибудь ста метрах
впереди из темноты вынырнул новенький "амио" с трехцветными кругами на
крыльях. Пилот рванул рычаги управления на себя и взмыл в воздух,
чудом избежав катастрофы.
Люк Гранжери, едва не врезавшийся в японский самолет, тыльной
стороной ладони отер заливавший глаза пот.
- Это ж надо, черт возьми, в самый последний момент! - Он
выключил моторы.
Винты беззвучно вращались. Сквозь их волнистые круги виднелись
огни вышки, несколько освещенных прожектором пальм и муравьиные
фигурки людей, бегущих к самолету. По фонарю кабины монотонно стучали
капли.
- Да, чуть было не отправились на тот свет, - высунул голову
Фюмроль, скорчившийся в ногах Клода Маре, сидевшего на месте
стрелка-радиста.
Японец описал над пальмами плавную дугу и пошел на второй заход.
- Разве этот аэродром тоже передали японцам? - удивился Люк,
стаскивая с головы шлемофон.
- Как видишь, - угрюмо буркнул Клод. - Что теперь станем делать?
- А ничего страшного. - Люк беспечно свистнул. - Могли же мы
ошибиться? Выйдем как ни в чем не бывало.
- Боюсь, они несколько удивятся, увидев, как из двухместной
машины вывалится святая троица, - меланхолично возразил Фюмроль. - У
тебя еще много горючего, Люк?
- Минут на двадцать.
- Что ж, придется упасть в море. Поднимай самолет!
- Я еще не до конца спятил, Валери. - Люк зубами вытянул из пачки
сигарету. - Это почти верное самоубийство.
- А ты предпочитаешь военно-полевой суд?
- Хватит болтать! - рассвирепел Клод. - Немедленно в воздух!
Люк послушно включил зажигание.
- Кретины, - процедил он, выплевывая незажженную сигарету.
- По крайней мере, у нас будет время подумать, - примирительно
заметил Фюмроль. - Японцы уже совсем рядом.
- Раньше надо было думать, - огрызнулся Люк, бросив машину в
сторону моря. - Хотел бы я знать, на что вы надеялись, когда пустились
на авантюру?
- Ты, как погляжу, сохранил благоразумие и остался дома, - мрачно
пошутил Клод. - Я вот хотел бы знать, почему нас так напугали японцы.
Или мы надеялись, что свои встретят нас с духовым оркестром?
- Смейтесь, смейтесь, - предупредил Люк. - Веселиться вам
осталось семнадцать минут. Попробуй придумать что-нибудь путное,
маркиз.
Но что можно было придумать? Люк сказал правду. Они и в самом
деле пустились в авантюру.
Потеряв надежду избавиться от назойливого наблюдения, Фюмроль
поехал в расположение третьей эскадрильи еще раз посоветоваться с
друзьями. На их беду, был канун условного дня, а самолет Гранжери
стоял под заправкой для ночного полета. Соблазн оказался слишком
велик, и они решились. Даже скептически настроенный Люк поддался
неожиданно нахлынувшему на них и такому упоительному безумию!
Дьявольщина! Они были по-настоящему счастливы, когда оторвались от
земли. Как жаль, что все так быстро кончается. За миг ослепительного
восторга приходится расплачиваться по самому большому счету.
- Конечно, мы поступили, как дети, - ни к кому не обращаясь,
произнес Фюмроль. - Но это было так приятно.
- Ты идиот, маркиз, - через силу улыбнулся Клод.
- Пятнадцать минут, - сказал Люк.
- Ничего, мальчик, - философски заметил Фюмроль. - Хуже смерти с
нами уже ничего не случится. Сколько твоя авиетка сможет продержаться
на плаву, Люк?
- Минуты четыре.
- Это уже кое-что. - Фюмроль был настроен явно оптимистически. -
Ты сможешь мягко сесть на воду?
- Ночью? В тайфун? - Люк скептически покачал головой. - И
главное, зачем?
- Дай карту. - Фюмроль требовательно дернул Клода за ногу. - И
посвети мне фонариком.
- Двенадцать, - монотонно объявил Люк.
- Какой курс? - поинтересовался Фюмроль, склоняясь над планшетом.
Размытый эллипс света, словно из небытия, вырвал контур береговой
линии, разветвленную дельту своенравной Сонг-Ка и бисерную россыпь
островов. - Высота? - И, не дожидаясь ответа, отдал приказ: - Держи
прямо на архипелаг Драконьего Жемчуга. - В его голосе звучал металл. -
Набрать высоту!
Шанс на успех он оценивал как один из ста. Из прежних бесед с
Жаламбе он вынес впечатление об островах Драконьего Жемчуга, как о
вольном уголке, где нашли приют люди самых отчаянных профессий: ловцы
жемчуга, контрабандисты, торговцы наркотиками и даже пираты. Недаром
туда заходили подозрительные джонки из Гонконга и Макао, поставлявшие
живой товар для всевозможных леди-стрит Сингапура, Батавии, портов
южных морей.
Там кишмя кишело шпионами, но официальные власти предпочитали
держаться в тени. Оставалось надеяться на удачу и пистолет, а также на
тридцать тысяч франков, которые Фюмроль в предвидении подобного случая
постоянно держал при себе.
- Как говорят мои любимые японцы, - он залюбовался зодиакальным
трепетным светом, озарившим над головой плексиглас, когда машина
вынырнула из облаков, - умирая, теряешь все.
По странному совпадению, Фюмроль заговорил о смерти чуть позже
Мориты Тахэя. Одному из них предстояла долгая, полная борьбы и
Самойлова Елена
Прозоров Александр
Корнев Павел
Круз Андрей
Сапковский Анджей
Кервуд Оливер Дж.