с топорами, он грозно прошумел: "Бегите, бегите отсюда, ибо имя мое -
смерть. Лишь один человек коснулся рукой моих ветвей - и он умер". Но
дровосеки не послушались доброго совета и принялись рубить, все глубже
вонзая в его тело остро отточенное железо; тогда, впав в неистовую ярость,
дуб взревел: "Всех раздавлю!.." - и рухнул наземь.
гибнет все, но надеялась избегнуть жестокой участи благодаря своим маленьким
обитателям. "Жалость к этим бедным, ни в чем не повинным созданиям тронет их
сердца", - шептала она и свалилась, придавив своей тяжестью испуганных
зверюшек.
ночной туман да стонавшие птицы, согнанные с родных гнезд.
разбросанные по окрестным полям. Мужики их не трогали, потому что нельзя
было сдвинуть их с места, да и не были они им нужны. К тому же в народе
ходило поверье, что еще в первые дни творения восставшие демоны швыряли
этими камнями в ангелов, а потому их лучше не трогать, иначе на весь край
может обрушиться бедствие. Так они и лежали, поросшие мохом, каждый на своем
месте, среди густой травы. Разве только пастух, ночуя в поле, разведет иной
раз у камня костер, или в полдень усталый пахарь ляжет отдохнуть в его тени,
или какой-нибудь жадный до денег человек вздумает искать под камнем зарытый
клад.
рубили лес, какие-то люди стали бродить вокруг этих древних камней. Сначала
в деревне думали, что немцы ищут клад, но вскоре Ендрек подсмотрел, как они
сверлят камни.
посуду, сказала как-то Слимакова, обращаясь к Собесской. - Холера их знает,
для чего им это понадобилось?..
красными глазами.
слыхали, будто в камне сидит жаба...
Слимакова вынуждена была признать вопрос исчерпанным.
патроны, присыпали сверху песком и взрывали камень. Целый день продолжалась
канонада; гул ее отдавался в самых отдаленных уголках долины, возвещая всем
и каждому, что даже скалам не устоять против немцев.
глыбу.
купить и его землю.
рассвело, вышел из хаты помолиться и взглянуть, какая будет погода. Восток
уже светлел, побледнели звезды, и зорька, словно драгоценный камень,
сверкала на небе, а на земле ее встречали щебетом проснувшиеся птицы.
шептал молитву: "От сна восстав, прибегаю к тебе, владыка..." Вдруг
откуда-то сверху, с полей, послышался шум. Скрипели медленно едущие возы,
громко разговаривали люди.
увидел необычайное зрелище. Тянулась длинная вереница возов, крытых холстом,
из-под которого тут высовывалась чья-то голова, там домашняя утварь или
земледельческое орудие. Люди в длинных синих кафтанах и в картузах шли рядом
с фургонами или сидели на козлах, упираясь ногами в вальки. За фургонами
брели привязанные коровы или кучкой бежали свиньи. В самом конце вереницы
катилась тележка чуть побольше детской; в ней, касаясь ногами земли, лежал
мужчина, а тележку тащили по одну сторону дышла - пес, по другую - женщина.
может, цыганы? - подумал он. - Нет... цыганы - те ходят в красном, а эти в
синем да в желтом. А может, дровосеки? Но дровосеки не тащат за собой
скотину; да и к чему им сюда идти, раз уже лес свели?.."
колонисты, купившие помещичью землю.
протер глаза. Может, они растаяли в дневном свете, а может, провалились
сквозь землю? Нет, куда там!.. Повеял ветер и снова донес медленный стук
колес, гомон голосов и скрип возов. Снова из-за холма показались морды
лошадей, синие картузы возниц, серый холст фургонов и головы немок в
пестрых, повязанных по-бабьи платках. Земля шаг за шагом поддавалась под
копытами их тощих лошадей. С шумом и с криками въехали немцы на последний
холм; яркое солнце залило их золотыми потоками света, песней встретили
жаворонки, которых осенью они ловят и едят.
Сзывал ли он, как всегда, народ на молитву или возвещал о нашествии
чужаков?..
отпирались, во дворах никого не было видно, и, наверное, никто бы не выбежал
за ворота, если бы крикнуть: "Гляньте, мужики, сколько немцев сюда валит!"
Деревня еще спала.
хаты Слимака. Усталые лошади медленно плелись, коровы едва волочили ноги,
свиньи, повизгивая, поминутно спотыкались. Только люди были довольны, они
смеялись, громко переговаривались и рукою или кнутом указывали на долину.
Наконец фургоны спустились вниз, проехали мост и свернули налево, в открытое
поле.
девушка; подъехав к хутору Слимака, она остановилась у ворот. Тяжело дыша,
огромный пес повалился на землю, мужчина с трудом приподнялся в тележке и
сел, а девушка, сняв шлею и утирая со лба пот, уставилась на хату.
путникам.
землю, вот мы и идем с ними.
спрашивать Слимак.
когда есть время, шью на людей, а когда нечего шить, нанимаюсь работать в
поле.
к воротам Слимакова.
дорогу больного отца тащит в тележке. А ты, паршивец, небось не повез бы?
бы молока.
вас, немцев, нету родной земли, коли вы сюда приходите, к нам?
Вислой.
срывающимся голосом:
Много народу, а земли мало, и трудно заработать копейку. Да еще приходится
платить большие подати, да тяжелая военная служба, да еще донимают всякими
поборами...
а не так, как его заставляют другие... У нас на родине плохо, потому мы и
приходим сюда...