read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



Она опустила голову, помолчала...
- Скажи мне, Саша, тебя...
Он подошел к ней, обнял.
- Нет, меня не били и не пытали. Это началось позже.
Постучали в дверь, вошла соседка Галя, поцеловала Сашу, прослезилась.
- Ну вот, - сказал Саша, - и эта плачет.
Постарела Галя. Раньше шумная была соседка, бушевала на кухне, но отходчивая, жалостливая, сунула Саше в карман пачку папирос, когда его уводили.
- Изменился ты, - всхлипнула Галя, - а какой фасонистый был, помнишь, как тебя во дворе-то звали"
- Помню, - улыбнулся Саша.
"Сашка-фасон" - такое у него было прозвище.
- Где Петя? - спросил ее Саша о сыне.
- Не знаю где! Не знаю. И, боюсь, никогда не узнаю. Он еще до войны в армии служил: двадцатого года рождения, в Белоруссии был. Значит, в самое пекло и попал. Ни письма, ни известия никакого.
- Не отчаивайтесь, почтовая связь с теми частями прервана, дойдет письмо.
- Куда дойдет, Сашенька, уже под Москвой окопы роют.
- На западе армии ведут бои, вырываются из окружения. Вот увидите, вернется Петя, я вам это предсказываю.
- Спасибо, Сашенька, на добром слове. Дай тебе Бог живым остаться. - Галя снова поцеловала его. - Помучили тебя и Софью Александровну помучили. А мы только со стороны поглядывали. Теперь вот пришла пора всему народу мучиться.
- Она неплохая женщина, - сказала Софья Александровна, когда Галя ушла. - Бывали у нас с ней некоторые недоразумения, но все, в общем, устроилось. Знаешь, Саша, сейчас, в горе, люди лучше стали, добрее.
Саша вдруг ударил кулаком по столу.
- Сволочи, негодяи! "Ни пяди своей земли не отдадим"... "Только на чужой территории"... "Малой кровью"... А немцы уже в Смоленске.
- Неужели они придут сюда, Саша?
- Не знаю. Может быть, и не придут. Положит наш великий и гениальный еще несколько миллионов таких Петек, Ванек, Гришек, что ему?! Я не мог смотреть ей в глаза. Убит ее Петя или в плену. А плен объявлен изменой.
- Сашенька, будь осторожнее, будь рассудительнее, лучше об этом не говорить... Я рада, что ты простой шофер, ни за кого не несешь ответственности.
В коридоре раздался звонок.
- Тетки пришли, - сказала Софья Александровна.
Это были они. Старшая, Вера, все такая же энергичная, деловая, крепко обняла Сашу, потом отстранила его от себя, разглядывая:
- Смотри, какой солдатик бравый! - Вынула из сумки бутылку водки. - По такому случаю выпить надо обязательно! - И подарок привезла: заграничную безопасную бритву "Жиллетт" и две пачки лезвий к ней. - Знаешь, как лезвия точить?
- Нет.
- Дай стакан, - попросила она Софью Александровну, вынула из пачки лезвие, но не развернула его из бумаги. - Так поймешь. - Прислонила лезвие к внутренней стороне стакана, прижала двумя пальцами, поводила по стеклу. - Вот так води минут пять, переверни и опять води, оно у тебя и заострится. Одним лезвием будешь три месяца бриться, тут их десять штук, на тридцать месяцев хватит.
Полина, младшая из сестер, тихая, улыбчивая, принесла Саше книжку-малютку, величиной с ладонь, стихотворения и поэмы Пушкина.
- Ты ведь любишь Пушкина, а эта книжечка в кармане поместится.
Сели за стол, выпили немного, мама хлопотала, ходила на кухню, возвращалась, тетки рассказывали. У Веры дочь - военврач, в госпитале, сын - в артиллерийском училище, в этом году выпустят и на фронт. У Полины муж - военный корреспондент, сыну только семнадцать исполнилось, но уже поставили на учет в военкомате.
- Только мы, три сестры, остались, - невесело пошутила Вера, - последний резерв главного командования.
Тетки были рады, счастливы за Сашу - вырвался из кровавой мясорубки, правда, попал тут же в другую, не менее кровавую, но в этом смысле судьбы у всех уравнены, говорят, наши потери исчисляются миллионами, в газетах об этом, конечно, не пишут.
- Слава Богу, - сказала Вера, - хоть тебя довелось увидеть, дождемся ли остальных, кто знает...
- Ничего, мы за этим столом еще встретимся.
Банальные слова, но других он не нашел.
- Одолеем Гитлера, заживем по-другому, - вставила Полина.
Пришла Нина, остановилась на пороге, прослезилась, обняла Сашу; поцеловала.
- Садитесь, Ниночка, - позвала ее Софья Александровна.
Нина посмотрела на теток.
- Я не вовремя?
- Именно, что вовремя, - улыбнулся Саша, - выпьешь с нами.
Нина показала на донышко стопки.
- Вот столько.
Тетки еще немного посидели и заторопились: далеко до дома, завтра рано на работу. Саша проводил их до лестницы, перегнулся через перила, смотрел им вслед, махал рукой, и они оглянулись, тоже ему помахали, вернулся, сел рядом с Ниной.
- А где твой сын?
- У бабушки оставила.
Саша рассказал ей про Лену, про Глеба.
- Вот такая грустная история. Что с Максом, с Варей?
- Максим на Дальнем Востоке, формирует дивизию. Варя служит в военно-строительном управлении, проектируют оборонительные сооружения вокруг Москвы, мотается по области, я ее не вижу, иногда перезваниваемся. Я в школе работаю. - Она улыбнулась. - Занимаюсь патриотическим воспитанием...
- В нашей?
- Нет, в другом районе. - Она посмотрела на него. - Выбьют наше поколение, а, Саша?
- Кто-нибудь останется, выживет.
- Боюсь, один Шарок останется, - печально проговорила Нина. - Шарок воевать не будет. И Вадим Марасевич не будет. Кстати, я недавно его встретила, состоит при каком-то военном журнале, "Пограничник", кажется, значит, вроде бы в армии, а воевать не надо. И уже капитан. Вот Шарок с Марасевичем и останутся.
- Ничего, мы с тобой тоже поживем.
- Пиши мне Саша, - сказала Нина.
- Обязательно.
Наконец они с матерью остались одни. Мама постелила ему на диване, но они еще долго сидели, разговаривали.
- Я тебя прошу, Сашенька, я знаю, ты не трус, но ты самолюбив и потому бываешь неосторожен. Тебе тридцать лет, но ты, по существу, не жил, а страдал. Надо сохранить себя, после войны все изменится.
- Ты так думаешь?
- Я в этом уверена. - Она оглянулась на дверь, понизила голос. - "За родину", "за Сталина" - это ведь заклинания, ритуал. В прошлую войну тоже так было: "За матушку Россию", "за батюшку царя". А что с царем сделали? В России после всех войн что-то менялось. После Севастополя - крестьянская реформа, после русско-японской войны - революция 1905 года, после мировой войны - Февральская революция.
- Каких же перемен ты ждешь?
- Не знаю. Знаю одно: хватит мучить народ! Россия должна стать нормальным государством.
- По западному образцу?
- Да, если хочешь.
- Боюсь, твои надежды не сбудутся. В сознании народа глубоко укоренились идеи социальной справедливости, провозглашенные Революцией. Если победим, народ будет искать выход в тех, ленинских временах.
- Сашенька, прости меня, не обижайся, я знаю твое отношение к Ленину, но не надо его идеализировать. Ты тогда был маленький, а я при нем жила, тоже хватало крови, расстрелов, подвалов.
Саша засмеялся.
- Вот уж не думал, что после семи лет разлуки мы с тобой заговорим о политике.
- Нет, Сашенька, для меня это не политика, для меня это твоя судьба. Я молю Бога, чтобы он сохранил тебя. И потому я думаю о том, что будет после войны.
- Ладно, - сказал Саша, - давай сначала прогоним Гитлера, а потом решим, что делать. А сейчас, мамочка, лягу спать, устал как черт.
Он разделся, лег, мать укрыла его простыней и поцеловала уснувшего.
15
Саша и воентехник Овсянников пригнали из Москвы походную мастерскую: крытый автомобиль с прицепным вагончиком, в нем токарный и сверлильный станки, верстак, тиски, инструмент, паяльные лампы, компрессор, электросварочный аппарат. Овсянников всем рассказывал, что такая прекрасная летучка получена благодаря Саше - учился в одном институте с начальником базы. Но времени для восторгов не было. Проходил август, сроки формирования батальона срывались. Вышел указ о дополнительной мобилизации военнообязанных 1890-1904 годов рождения, батальон пополнился шоферами старших возрастов. Механик Василий Акимович Синельщиков тоже оказался мобилизованным, назначили его начальником походной мастерской.
Торопились отправить хотя бы первую роту. Перевели туда Овсянникова командиром взвода, с ним перешел и Саша, помогал принимать машины в паре с шофером Проценко, шустрым пареньком: все мог достать, все добыть, всюду был своим человеком - и на продскладе, и в техничке, и на нефтебазе. Юлдашев даже хотел пустить его по снабженческой части, но командир первой роты Березовский воспротивился: на счету каждый водитель.
Как-то Березовский задержал Сашу. При цехе была каморка, там они и уселись за старым канцелярским столом.
- Я слышал, Панкратов, вы учились в транспортном институте и ушли с четвертого курса. Это так?
- Да, это так.
- Я хочу назначить вас помпотехом роты. Эта должность позволит представить вас к званию воентехника. У вас есть документ об образовании?
Этот человек нравился Саше, вызывал доверие. И все же Саша ответил:
- Документа об образовании у меня нет.
Березовский удивленно поднял брови, такие же черные, как и усы, а волосы на голове были с сильной проседью.
- Можете запросить институт, хотите, мы напишем. А еще лучше - дадим вам командировку в Москву, за сутки обернетесь.
- В Москву я не поеду, запрашивать не буду. Я - водитель, им и останусь.
Некоторое время они смотрели в глаза друг другу. Наконец Березовский сказал:
- Вы будете иметь на руках официальное требование батальона: срочно выдать на руки документы, необходимые для аттестации. Отказать не имеют права - запрос военного ведомства.
Видимо, о чем-то догадывается, тоже, наверное, битый. В его возрасте кадровый военный должен быть по меньшей мере подполковником.
- Товарищ старший лейтенант, - сказал Саша, - я никогда не служил в армии. Но я не уверен, что рядовому красноармейцу можно присваивать воинское звание против его воли.
- На войне все можно, - жестко проговорил Березовский и сменил тему: - Какую машину вы предпочитаете получить - полуторку, "ЗИС"?
- Полуторку.
- Выберете себе по своему вкусу.
Машину Саша выбрал подходящую, выпуска 1940 года, фактически новая, из какого-то тихого городского учреждения, по сельским дорогам не колотилась. Полный набор инструментов, в запасе кое-какая мелочь, болты, гайки, даже зимний утеплительный капот не пожалели, в заботливых руках, видно, была.
В роте каждый занимался своей машиной, на фронте с плохой машиной пропадешь. Требовали от командиров взводов и то, и другое, натерпелся Овсянников, покладистый, уступчивый, матерые шоферы на него наседали, умели брать за горло, а он робел - в сыновья им годился.
Саша ему как-то сказал:
- Ты особенно не уступай, на шею сядут.
Но у Овсянникова не хватало характера. Да и что он мог сделать? И подчиненные ему командиры отделений были бессильны. В Сашином отделении командиром был Мешков, опытный шофер, отслуживший действительную, два треугольника в петличках гимнастерки - сержант, солидный, хороший дядька, никогда голоса не повышал, любимым словечком было: "Спокойство!" Добродушно советовал шоферам: "Своим умом живите, ребята, вертитесь, вон Проценко все сам себе добывает". Его уважали, называли по имени-отчеству: Юрий Иванович. Даже Чураков, самый скандальный в роте шофер, с ним не задирался.
Был Чураков неуживчив, всем и всеми недоволен, низкорослый, широкий в плечах, смотрел мрачно, недоверчиво, не говорил - рычал: "Я себе на мозоли наступать не позволю", Невзлюбил Митьку Кузина, молодого колхозного водителя, из-за его неопытности, неумелости, а может, тот по простоте что-то не так ему сказал. Чураков называл его "урюк".
- Ты, урюк, с какого года женат?
- Неженатый я еще.
- Неженатый, - деланно удивлялся Чураков, - скажи, пожалуйста! Ну а с девками спал, конечно?
- Ну что вы, товарищ Чураков, - смущался Кузин.
- А чего такого, дело житейское, ты, урюк, парень видный. Тогда скажи мне: как отличить молодую бабу от старой?
- Ну, как... Погляди ей в лицо, поймешь.
- Нет, урюк! Проверять надо. У молодой груди торчком, положи под них карандаш, на пол свалится. А у старой висят сиськи, не падает карандаш, понял, урюк? Будешь жениться, запасайся карандашом, ничего больше тебе по твоей дурости не потребуется, урюк ты урюк!
- Угомонись, - сказал Юрий Иванович Мешков, - не привязывайся к человеку.
Но Чураков не мог угомониться, на этом и попался. Поскандалил из-за насоса. И, как всегда, начал с мата на весь гараж.
- Ты чего? - спросил его Байков, вальяжный, высокомерный шофер, до войны возил на легковой какого-то областного начальника, упитанный, с брюшком, морда гладкая, барственный, язвительный, нравилось ему, когда Чураков затевал скандал. Он и сам любил подпустить шпильку.
- Чего, чего, - рычал Чураков, - насос подменили, гады! У меня насос новенький был, а этот, - он сунул его под нос Байкову, - этот, видишь, краска облезла, весь в царапинах и не качает ни хрена!
- Ладно, достанем тебе другой насос. - Байков вроде бы успокаивал, а на самом деле подначивал. - Цена ему... Чего расстраиваешься?
- Я знаю, какая сволочь взяла, я ему, стервецу, голову оторву!
С этими словами Чураков направился к машине Митьки Кузина.
- А ну, подними сиденье, урюк!
- Вы что, товарищ Чураков, почему?! - оторопел Митька.
- Подними сиденье! Тебе говорят! - рявкнул Чураков.
Вокруг начали собираться шоферы.
Чураков оттолкнул Митьку, открыл кабину, приподнял сиденье, вытащил насос, поднял над головой:
- Ну что? Видали? Мой насос!
Насос действительно был новый.
- А этот - твой! - Чураков бросил на пол старый насос, толкнул его ногой. - Подними, мерзавец! Я тебя, урюк, отучу воровать!
Саша знал: Чураков получил новый набор инструментов, даже сумка была новая, всем показывал, так что насос ему действительно кто-то подменил. Но не Митька. Митькину машину Саша принимал сам. Хорошая машина. Саша даже колебался, какую себе взять, свою или эту. Поэтому запомнил, что при ней тоже был новый насос. И он сказал:
- Товарищ Чураков! Машину Кузина я принимал. При ней был именно этот новый насос.
Вмешался Байков:
- Хоть ты, Панкратов, говорят, и инженер, только не верится, что мог ты запомнить, какой инструмент был на каждой машине. Может, ты и все гаечные ключи узнаешь?
В соседней машине сидел Гурьянов, серьезный мужик, член партии, был завгаром, а мобилизовали в армию простым шофером. Высунувшись из кабины, заметил:
- В таких случаях надо докладывать командиру взвода, а не самовольничать, не лезть в чужую машину.
- А ему так удобнее, - бросил Николай Халшин, вступавший в разговор только тогда, когда надо было постоять за справедливость.
Саше он нравился: совестливый, не трепач, никогда ничего не просил зря у Овсянникова, с машиной не привередничал, единственный из шоферов обращался к Саше на "вы".
- Заткнись ты, рыжий! - рявкнул на Николая Чураков. - И ты! - Он повернул голову к Гурьянову. - Привык у себя в гараже всем указывать, приказывать, а я без тебя обойдусь. Свое заберу. Что мое - отдай!
- А вот и взводный, - сказал кто-то.
Подошел Овсянников.
- Что тут такое?
- Что, что, ничто, - огрызнулся Чураков.
Овсянников не успел ничего сказать. Неожиданно, непонятно как, возник командир роты Березовский.
- Красноармеец Чураков, почему в таком тоне разговариваете с командиром взвода?
- Как умею, так и разговариваю, - буркнул Чураков, отворачиваясь.
- Стоять смирно! - приказал Березовский.
Чураков растерянно посмотрел на него, немного будто бы выпрямился.
- Положите насос!
Чураков положил насос рядом с собой.
- Руки по швам!
Чураков вытянул руки по швам.
- Воентехник Овсянников, объясните, что здесь происходит.
- Вижу, скандалят чего-то, подхожу, спрашиваю: в чем, мол, дело? Ну а что ответил красноармеец Чураков, вы слышали.
- Разрешите доложить, товарищ старший лейтенант, - солидно произнес Байков, - ничего особенного, выясняют водители - кому какой насос принадлежит, обычное шоферское дело.
- С насосом разберитесь, - приказал Березовский Овсянникову, - а красноармейцу Чуракову за грубое поведение три наряда вне очереди. Предупреждаю личный состав: каждый должен уважать в своем товарище бойца Красной Армии. За нарушение дисциплины, неподчинение командиру, грубость буду строго наказывать. Сейчас действуют законы военного времени, не забывайте.
На том конфликт и кончился. Чураков три смены убирал гараж, ходил с метлой, ругал шоферов за то, что бросают на пол обтирочный материал. Никто на него не обращал внимания. Скоро в дорогу, на фронт. Куда - никто не знал. Овсянников по секрету сказал Саше, что их рота направляется в распоряжение вновь формируемой 50-й армии в район Брянска. Там и винтовки выдадут.
Рота готовилась. Днем - занятия, после обеда - у машин, каждый запасался, чем мог. Приезжала два раза кинопередвижка, вешали на стену экран, показывали старые фильмы: "Профессор Мамлок" - антифашистский и "Яков Свердлов", когда Саша его смотрел, думал: повезло Свердлову, что не дожил до тридцать седьмого года, а то бы и его Сталин расстрелял.
Накануне отъезда отменили занятия, заправляли машины, смазывали, завинчивали, докручивали, шоферам выдали шинели, индивидуальные пакеты, сообщили номер полевой почты. Прибыли интенданты из дивизии, куда рота должна доставить груз. Требовательные, из действующей армии ребята.
В семь часов объявили построение, пошли на ужин, и хоть и выпили в этот вечер многие, настроение было грустное, миролюбивое.
Шофер Руслан Стрельцов, красивый русоволосый парень с печальными голубыми глазами, играл весь вечер на баяне. В каждой роте был баян, на машине что хочешь увезешь. Хорошо играл... "Спят курганы темные, солнцем опаленные..." Играл песенку Максима: "Где эта улица, где этот дом, где эта девушка, что я влюблен..." И про Железняка: "Лежит под курганом, поросшим бурьяном, матрос партизан Железняк..." Грустные все мелодии. Да и сам Стрельцов редко улыбался. Переживал - стремился в авиацию, должны были послать в авиашколу, но не пришли вовремя документы, и вот сунули в автобат. А мог бы летать в небе.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 [ 24 ] 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.