Чтение 24–й страницы книги ~Приятная ночь для убийствв~

словно произносил по буквам каждое слово:

- Это не простая женщина. Каким образом мы заполучим ее на борт без мужа,
который находится при смерти, если уже не умер?

Фуентес сдался. Это было нечто, с чем его умишко не мог справиться.

- Что же нам делать? - спросил он. - Ты говоришь, что я не должен ее
убивать. Наверняка она не выйдет из отеля без своего слабоумного мужа... Что
же нам делать?

Мануэль кивнул:

- Вот в этом и заключается проблема. Пока я ее не решу, нам не видать
этих денег.

Он сжал руки в кулаки и с треском опустил их на стол:

- Я должен решить эту проблему! Фуентес откинулся назад. Это было выше
его разумения. Он ждал.

Мануэль, казалось, снова стал разговаривать сам с собой, уставившись в
стену поверх головы Фуентеса:

- Я должен ей солгать. Снова ложь и ложь. Необходимо получить эти деньги.
С ними я изменю всю свою жизнь! Я должен солгать ей. Я должен заставить ее
поверить, что она получит своего мужа. Я должен усыпить ее бдительность,
пока она не поднимется на борт судна.

Да, ты прав, дружище. Только тогда, если она станет помехой, узнав, что
не получит своего мужа, я предоставлю ее в твое распоряжение.

Он обхватил руками свою лысую голову и простонал:

- Мои соотечественники доверяют мне. Она тоже. Если я так поступлю, я
больше не буду хозяином своего слова. Много лет я вел честную жизнь и всегда
держал свое слово.

Пока Фуентес слушал причитания Мануэля, в его мелкий, но хитрый умишко
неожиданно закралась страшная мысль.

Если этот человек слова отошел от правды и может предать одного из своих
соотечественников, как можно быть уверенным в том, что он получит свой
миллион, который обещал ему этот хозяин своего слова? Допустим, он прикажет
ему убить Аниту, когда они окажутся на борту с пятью миллионами. Закончится
ли все на этом? Не решит ли этот "правдолюбец", что пять миллионов лучше,
чем четыре? А вдруг он и его отправит следом за Анитой кормить акул?

Фуентес почувствовал, как мурашки побежали по всему телу от страха.

Мануэль не смотрел на него, теперь он разглядывал свои огромные руки.

- Это единственное решение. Я должен солгать ей, - бормотал он. - Может
быть. Господь простит меня.

Глава 6

В отвратительном настроении детектив первого класса Том Лепски сидел за
столом в дежурном отделении управления полиции Парадиз-Сити, он просматривал
сводку происшествий по городу за прошедшую ночь и ворчал. Его скверное
настроение было вызвано спором с женой, спором, в котором он, как всегда,
потерпел поражение.

Лепски любил поспать. Поэтому он всегда собирался в спешке, чтобы успеть
на работу. Однако это его не беспокоило. Он точно до секунды рассчитал
время, которое ему необходимо, чтобы вовремя примчаться в управление.

Но ничто он не любил так сильно, как свой завтрак: три яйца, поджаренный
бекон, тосты, джем и кофе. В 7.15 Кэрол вставала, шла на кухню и готовила
ему завтрак, пока Лепски брился, принимал душ и одевался.

В это утро он уже успел надеть сорочку и натягивал брюки, когда его нос
конвульсивно задергался. Он не почувствовал привычного аромата поджаренного
бекона и не слышал шипения яичницы на сковороде. Озадаченный, он застегнул
"молнию" на брюках и направился в кухню. В дверях спальни стояла Кэрол,
держа на вилке аппетитный кусок сочной ветчины.

- Привет, солнышко, - сказал Лепски. - А что с моим завтраком?

- Без свежей сорочки не будет никакого завтрака, - отчеканила Кэрол.

- Сорочки? - Лепски удивленно открыл рот. - Что общего между сорочкой и
завтраком?

- Ты не надел свежую сорочку, которую я приготовила тебе вчера вечером.

Лепски издал звук, который испугал бы дикую кошку:

- Черт с ней, с этой сорочкой! Давай завтрак!

- Твоя сорочка жутко грязная. Неужели у тебя совсем нет гордости?

- Гордости? При чем здесь, к дьяволу, гордость и как она связана с моим
завтраком?

- Том, ты носишь сорочку уже три дня, - проговорила Кэрол медленно и
отчетливо. - Это позор! Я старалась и приготовила тебе свежую, надень ее!

- Днем меньше, днем больше, не имеет значения. Давай завтрак!

- Я не потерплю, чтобы ты, детектив первого класса, ходил как бродяга! Не
наденешь свежую - завтрака не получишь!

Лепски подумал. Времени оставалось в обрез. Он жаждал получить свой
завтрак и, взглянув на решительное лицо Кэрол, простонал, сдернул с себя
сорочку, да так, что от нее отлетели пуговицы. И пока он натягивал свежую,
Кэрол, удовлетворенная, направилась в кухню.

В управление он опоздал на десять минут. Макс Джейкоби сначала
намеревался подтрунить над ним, но, увидев кислое выражение лица Лепски,
решил воздержаться.

- Кубинцы! - вдруг взорвался Лепски. - Ты только посмотри на этих свиней,
ну и ночка!

Он махнул в сторону Джейкоби сводкой ночных происшествий.

- Каждую ночь эти чертовы кубинцы учиняют беспорядки. Иммигранты! Скоро
Флорида станет похожа на Чикаго!

- Да, работой они нас обеспечивают, - поддержал его Джейкоби.

На столе Лепски затрещал телефон. Он схватил трубку и рявкнул:

- Лепски!

- Это Ларри. Тот тип, который застрелил двоих при ограблении, приходит в
себя. Доктор сказал, что мы можем поговорить с ним три минуты. Мне заняться
этим или хочешь сам?

- Сам! - рявкнул Лепски. - Буду через десять минут.

Он бросил трубку и вскочил:

- Давай, Макс! Этот убийца и грабитель приходит в себя. Поехали!

На пути в больницу, когда Лепски сосредоточенно лавировал между других
машин, Джейкоби сказал:

- У тебя прямо-таки шикарная сорочка, Том. Лепски подозрительно посмотрел
на него, думая, не разыгрывает ли его Макс.

- Ты находишь?

- Точно. Просто удивляюсь, как это тебе удается так часто менять сорочки.

Лепски просто распирало от гордости.

- Это вопрос самоуважения. В конце концов, я первый человек в этом городе
и должен быть всегда хорошо одет. Но раз уж мы заговорили о сорочках. Макс,
то твоя просто позор.

- Возможно, - вздохнул Джейкоби, - но следует учесть, что у меня нет
такой жены, как твоя Кэрол.

Лепски мрачно посмотрел на него:

- При чем здесь она? Хорошо, она сдает белье в стирку, но каждый
уважающий себя человек должен менять сорочки каждый день. Ты бы лучше
последил за этим.

- Ясно, - снова вздохнул Макс. - Я учту это. Главный врач городской
больницы доктор Джеральд Скиннер принял их в своем кабинете. Высокий, худой,
лысоватый, он постоянно был занят.

- Насколько я понимаю, вы намереваетесь допросить этого кубинца. Я должен
сразу предупредить вас, что он умирает. Есть благоприятные симптомы,
указывающие на то, что он скоро придет в сознание. Но будет ли он в
состоянии отвечать на ваши вопросы, пока не ясно.

- Он действительно при смерти? - спросил Лепски, сознавая, что это он
застрелил молодого кубинца.

Скиннер пожал плечами:

- Я так считаю, но он молод. Мы бы могли его вытащить. Положение тяжелое,
но при хорошем уходе в реанимации он, может быть, и выживет. Во всяком
случае, мы делаем все возможное.

Лепски фыркнул:

- Он убил двоих. Кого это трогает? Доктор холодно посмотрел на него:

- Нас это трогает. Мы здесь для того, чтобы спасать жизни, не важно чьи.
Я прошу вас допрос этого человека провести как можно быстрее.

- О'кей, док.

Скиннер нажал на кнопку звонка, и появилась медсестра.

- Проводите господ полицейских в шестую палату, - распорядился доктор. -
Всего вам доброго. - И, кивнув, доктор взял со стола толстый регистрационный
журнал.

Лепски и Джейкоби проследовали за сестрой в палату номер шесть, где лежал
Педро Сертис. У его койки сидел детектив третьего класса Ларри Стивенс, он
страшно скучал. Его круглое веснушчатое лицо просветлело, когда он увидел
Лепски.

- Этот гад что-то бормочет, - сообщил он и встал. - Ничего, если я пойду
позавтракаю?

- Давай, Ларри. А этого предоставь мне.

Лепски уселся на освободившийся стул. Джейкоби придвинул другой, сел на
него и на всякий случай достал блокнот и ручку.

Лепски посмотрел на парня, лежащего на койке, и скривился. Если вообще
можно увидеть печать смерти, то на бледном, с заострившимися чертами лице
раненого кубинца она уж точно была.

Они ждали.

Медленно тянулись пять минут, после чего Лепски потерял терпение. Он
схватил Педро за горячие худые запястья и резко встряхнул.

Педро застонал, потом открыл глаза.

- Как ты себя чувствуешь, сын мой? - спросил Лепски. Его мягкий и
вкрадчивый голос озадачил Джейкоби, который еще никогда не видел Тома в роли
доброго дядюшки.

Педро со стоном вздохнул и снова закрыл глаза.