Чтение 24–й страницы книги ~Этот человек опасен~

Недалеко от себя я увидел Бонни Малоса. Он пьет только воду и за всеми
наблюдает. Когда его взгляд встретился с моим, он подмигнул мне. Я ответил
ему тем же. Вид у него очень довольный. Бонни, вероятно, мысленно говорит
себе, что этот небольшой бизнес, связанный с похищением, добавит ему еще
больше масла на хлеб.

Через некоторое время Констанция встала из-за стола, и все женщины
последовали ее примеру. Одна из них еле могла идти, а та, что смешивала
шампанское с бикарди, пыталась петь, стараясь аккомпанировать себе на
серебряной тарелке для фруктов, которую она принимала за гавайскую гитару.
По сторонам выстроилась прислуга во главе с метрдотелем и смотрела на то,
что происходит.

Когда я вошел в холл, Миранды не было видно. Ко мне подошла Констанция
и сказала, что Сигелла пригласил Миранду в одну из комнат первого этажа,
чтобы показать интересную коллекцию фотографий.

Я сказал себе, что настало время и мне организовать что-нибудь, и повел
Конни в курительную - бар, где снова стал вливать в себя спиртное, изображая
при этом парня, который напивается вовсю. Когда я увидел, как презрительно
скривились губы Конни, я понял, что она приняла мое притворство за чистую
монету.

Вскоре многие из гостей поднялись наверх в салон, где начался концерт
или что - то вроде этого. Мы с Конни тоже поднялись туда, сели на кушетку и
стали разговаривать.

Слушая Конни, я смотрел на Миранду, которая перелистывала альбом с
фотографиями, который дал ей Сигелла. Она одета в красивое платье, и вся как
будто сошла с красивой картинки. Конни, сидящая рядом со мной, в своем
черном платье с бриллиантовой брошью странно контрастирует с ней. Я подумал,
что было бы совсем неплохо провести время с той и другой, конечно, при
условии, что Конни не перережет мне горло во время сна.

Парни продолжают обносить гостей сигарами, кофе, спиртным, а я
продолжаю пить и делаю вид, что все больше и больше пьянею. Через некоторое
время я встаю и направляюсь в холл, где приказываю сидящему за стойкой бара
парню приготовить мне полный стакан рома бикарди. После чего, пролив
половину, возвращаюсь, идя зигзагами, в салон и плюхаюсь на кушетку рядом с
Конни. В тот момент, когда она повернулась, я дыхнул прямо ей в нос, и она,
почувствовав запах рома, сделала гримасу отвращения.

- Скажи-ка, Лемми, ты что, совсем спятил? Что за желание пить ром
бикарди после шампанского и всю эту смесь, которую ты в себя вливаешь? Ты
хорошо сделаешь, если прекратишь пить, в противном случае ты совсем
раскиснешь и не сможешь ничего делать.

Я нарочно громко икнул, чтобы было слышно издалека.

- Кому ты это говоришь, Конни? - спросил я, - но по правде говоря я
чувствую, что со мной творится что - то не очень хорошее, и мне хочется
пойти и растянуться на диване.

Она встала.

- Пойдем, Лемми. Знаешь, ты очень меня огорчил. Я считала тебя
человеком, который умеет пить.

Я начал бормотать глупости, чтобы она подумала, что я нахожусь не в
своей тарелке.

Тогда она повела меня по длинному коридору первого этажа и привела в
какую - то комнату. Она сказала, чтобы я немного полежал, потом пошел в
ванную, привел себя там в порядок и только после этого вернулся в салон.

Я ответил ей "хорошо", растянулся на кровати и сделал вид, что засыпаю.
Я лежал и дышал с усердием, пока она стояла рядом с кроватью и с большим
вниманием наблюдала за мной.

Спустя некоторое время она погасила свет, и я слышал, как она, напевая,
шла по коридору, и знаете, у нее это неплохо получалось. Она умеет это
делать, эта очаровательная Конни.

Я пролежал несколько минут, потом встал и подошел к окну. Посмотрев в
него, я понял, что комната, в которой я нахожусь, расположена в восточном
крыле дома, если смотреть на дом с главного фасада, а возле окна проходит
водосточная труба, которой я отлично могу воспользоваться, когда мне
захочется спуститься вниз.

Я посмотрел на часы и был страшно удивлен тому обстоятельству, что
прошло так много времени: было уже без двадцати минут час. И я сказал себе,
что настало время вступить в игру и мне.

Открыв окно и вытянув наружу ногу, я попытался дотянуться до
водосточной трубы. Мне удалось обхватить ее, и она выдержала мой вес. Я не
затратил много времени, чтобы спуститься вниз и дойти до угла дома, откуда я
увидел узенькую тропинку, ведущую сквозь чащу деревьев к тому месту, где
Меррис должен был ожидать меня. У меня возникла мысль, что если я приведу
сюда парней Гояца и более или менее сосредоточу их на опушке леса, им легко
будет подобраться к самому дому и упаковать всю команду Сигеллы до того, как
кто-нибудь сообразит, в чем дело. Волчьими шагами я крался под деревьями,
пока не оказался в глубокой тени, а оттуда уже добежал до тропинки. Прежде,
чем войти в лес, я обернулся: все окна заднего флигеля ярко освещены, слышны
гул голосов и взрывы смеха.

Все это мне очень нравится, так как показывает, что вечеринка
продолжается и понемногу приближается к своему апогею.

Потом я повернул в другую сторону и направился по тропинке, скрытой
между деревьями.

Через некоторое время я увидел темную массу стены и в ней отверстие,
сквозь которое светила луна.

Я пролез в отверстие и стал обозревать окрестности, но Мерриса не
увидел. Передо мной находилось лишь голое поле с несколькими редкими
деревьями, сквозь которые издалека был виден слабый свет из окон какого-то
коттеджа, расположенного на другом конце этого поля.

Все это мне очень не нравится, потому что я знаю, что Лотти не такая
девочка, чтобы не сдержать обещания. Но был уже час ночи, а вышеупомянутого
Мерриса нет и в помине.

Я решил, что самое разумное, это дойти до коттеджа, где располагались
все парни отряда, и выяснить, что же задержало этого молодого человека.

Итак, я двинулся через поле по направлению к свету, так как полагал,
что мне нужен именно тот коттедж, единственное поблизости строение. Я шел,
но чувствовал себя не слишком весело.

Вскоре я достиг дома. Вокруг было нечто вроде изгороди с белой
калиткой, через которую я вошел и, заглянув за дом, увидел автомобили. Их
фары были погашены, но моторы работали, что свидетельствовало, что я не
ошибся в направлении.

Я подошел к двери в задней стене дома и посмотрел в окно. Комната была
освещена, хорошо виден стол, на котором стояли грязные тарелки, стаканы,
бутылки из-под виски, но никого из людей не было.

Я толкнул дверь - она оказалась не заперта - и вошел. Обследовав нижний
этаж, я не обнаружил даже кошки. Поднялся на второй этаж, который также был
пуст, как карман рабочего перед получкой. Мне это все совсем не нравится и
кажется довольно зловещим.

Повсюду следы того, что люди были здесь совсем недавно. Включен свет, и
окурки в пепельнице еще свежие. По-моему, банда должна была находиться здесь
еще 20 минут тому назад.

Я должен сказать вам, что я довольно твердый парень и не имею
обыкновения поддаваться настроению, но совершенно не понятно, что могло
произойти здесь, и поэтому мне не по себе. Я вышел из дома и направился к
автомобилям. Положив руку на радиатор одной из машин, я понял, что он совсем
недавно начал разогреваться. Моторы начали работать минут 20 назад. Но что
же за это время приключилось с Лотти, Меррисом и другими членами банды, я
понять не в состоянии. Мне это не по силам.

Я открыл дверцы и осмотрел машины изнутри. В одной машине лежали
револьверы и четыре маленькие бомбы, остальные бомбы лежали в другой машине,
но чего не хватало - так это пулемета. Лотти и Вилли Боско были, видимо,
вынуждены унести его с собой.
Я сел на ступеньку одной из машин, закурил сигарету и стал размышлять. У
меня ощущение, что кто-то ловко все устроил и нарушил все мои намерения
относительно сегодняшнего дня, и наверное, этот "кто-то" - Сигелла.
Неожиданно мне в голову пришла мысль: "Салли Грин!". Она привела меня в
такое состояние, что я вскочил на ноги и, как сумасшедший, стал бегать взад
и вперед.

Что, если Салли Грин - невинная девочка, как я считал, была
соучастницей Сигеллы?

Это представилось мне логичным, потому что Сигелла, готовясь похитить
Миранду, мог заставить эту малышку работать на себя. В таких случаях в
средствах он не стеснялся.

Короче говоря, я решил, что и так уже потерял слишком много времени,
переложил все бомбы в одну из машин, сел в нее и поехал по направлению к
большой дороге. Я решил, что благоразумно будет как можно скорее вернуться в
"Брендес Энд", пока там не заметили моего отсутствия, но после некоторого
размышления пришел к выводу, что не худо было бы проверить, находится ли
Салли, как мы с ней условились, в отеле "Холлибич". Если ее там нет, тогда я
могу держать пари на мой последний глоток виски, что меня надула та, кого я
считал совершенно честным человеком, находящимся вне игры. Вот когда мне
придется трудно, и неизвестно, смогу ли я выкрутиться.

Я, как молния, вылетел на дорогу и помчался к отелю так быстро, что уже
без четверти два подъехал к нужному мне зданию. Везде было темно. Я стал
стучать в дверь, и через четверть часа человек, который оставался сторожить
отель, вынужден был подняться и открыть мне дверь.

Мое предположение оказалось совершенно правильным. Он сказал мне, что у
них нет никакой Салли Грин. Я отдал ему монету, закурил, сел в машину и
вернулся обратно в коттедж, полагая, что, может быть, смогу там что-нибудь
обнаружить. Но там все было в том же состоянии, как и до моего отъезда.

Я погасил все огни, запер дом и вернулся в "Брендес Энд" той же дорогой
- через брешь в стене. По-прежнему никаких следов Мерриса и вообще никого