Чтение 24–й страницы книги ~Улыбка 45-го калибра~

- Ну-ка, Юня, уходи.

Мопсиха спрыгнула на пол и пошла в кресло.

- Дзынь, дзынь, - незамедлительно донеслось оттуда.

Я обомлела. Интересное дело.

- Эй, Юня, подойди ко мне.

Послушная собачка явилась на зов. Телефон перестал звенеть, наверное,
нетерпеливый человек на том конце провода, не дождавшись ответа, повесил
трубку. Я поглядела на Юню. Нет, такого просто не может быть, мне,
должно быть, показалось.

- Дзынь, дзынь.

- Мать, - возмутился Кеша, - сколько можно тебя просить! Ответь же!

Я подняла мопсиху на руки и прижалась ухом к ее животу.

- Дзынь, дзынь, - донеслось оттуда.

- Мать, - начал злиться Аркадий, - стою тут, как идиот, караулю
котят, неужели нельзя спросить, кто меня добивается с таким упорством?

- Нет, - ошалело ответила я.

- Почему это, интересно?

- Его Юня проглотила.

- Что? - закричал Кеша.

Но тут в столовую вошли двое мужчин с чем-то похожим на сундучок.

- Добрый вечер, - весело сказал один.

- Что тут? - спросил второй.

- У нас кошка на карнизе рожает! - заорала Маня. Врачи задрали головы
вверх.

- Оригинально, да? Видел когда-нибудь такое, Леня?

- Не-а, - ответил Леня.

- Еще у нас собачка мобильный проглотила, - сообщила я.

- Да ну? Не может быть, - сказал Леня. Я набрала номер Кеши.

- Дзынь, дзынь, - раздалось из нутра Юни.

- У вас прямо черт-те что, - развел руками Леонид. - Что за
аппарат-то?

- "Сони", - вздохнул Кешка, - последняя модификация, с тетрисом и
выходом в Интернет.

- Вот, Павлуха, - резюмировал Леня, - видишь, что умные люди
покупают!

Даже в собачьем желудке бесперебойно работает. А твоя "Нокия" -
просто eрунда.

- Я его подержанным покупал.

- Вот говно и подучил.

- Вы пришли спорить о телефонах? - ехидно поинтересовалась Замощина.

- С кого начинать? - вздохнул Леня.

- С кошки, - сказал Кеша.

Удивительное дело, но шипевшая на нас Флора спокойно пошла в руки к
Павлу. Родильницу устроили на диване и занялись Юней. С ней ветеринары
поступили просто. Узнав, что мобильный совсем крохотный, они велели
принести таз и промыли мопсихе желудок. Несчастная Юня, совершенно не
понимающая, отчего гадкие люди льют в нее воду, отбивалась, кашляла,
чихала, и, о радость, на дне таза оказался многострадальный "Сони".

- Каюк аппарату, - подвел итог Леня.

- Вместе с тетрисом и выходом в Интернет, - довольно злорадно заметил
Павел, - мой "Нокия" хоть и простой как валенок, зато его схарчить
невозможно.

Тут, словно опровергая его слова, из таза донеслось:

- Дзынь, дзынь.

- Мать, - велел Аркадий, - ответь.

- Но это твой телефон!

- Он грязный.

- Тогда пусть звонит.

- Вот качество, - восторгался Леня, - работает!

- Мне надо знать, кто это, - настаивал сын. - Мать, бери аппарат.

Отчего-то все самые неаппетитные обязанности достаются именно мне. Но
делать нечего. Двумя пальцами я вытащила телефончик, обтерла его
салфеткой и откинула крышечку.

- Да.

- Это кто? - раздался возмущенный голосок Зайки. - С какой стати у
вас телефон моего мужа?

- Ты меня не узнала, Заюшка?

- Где Аркадий? - злилась Ольга. - И вообще, зачем ему мобильный?
Звоню, звоню, и все без толку!

- У нас тут такое!

- Что же? Пожар? Наводнение...

- Ну, ты не поверишь!

- Выкладывай!

- Сначала кошка начала рожать на карнизе, а потом Юня проглотила
Кешкин мобильный. Мы слышали, как ты звонила, но ответить не могли,
потому что трубка была у мопсихи в желудке.

- Все ясно, - резюмировала Зайка, - опять по-дурацки веселишься.

Ей-богу противно. Пора уже и серьезней стать. Ну погоди, сейчас
приеду и побеседую с тобой.

Я тяжело вздохнула. Вот, пожалуйста, опять оказалась первой в очереди
за оплеухами.

Понимаю, что в это трудно поверить, но Флора отказалась от котят. Не
успел из нее выползти третий и последний комочек, как противная кошка
мигом взлетела по занавеске на карниз. Я с тоской оглядела столовую.
Вторую драпировку можно выбрасывать: нежно-бежевый шелк весь в жутких
кровавых пятнах.

Кеша, Маня, Александр Михайлович и Ритуська с Масиком расползлись по
своим комнатам. Котят следовало покормить. Недолго думая, я взяла одного
и сунула в ящик к Черри. Пуделиха мигом принялась облизывать приемыша. Я
обрадовалась и запихала в короб остальных. Очевидно, бедняга Черри
решила, что такова участь всех собак, производящих потомство. Рожаешь
несколько штук, а потом невесть откуда сыплются все новые и новые,
причем такие разные. Хорошо, что Черри чадолюбива. Вон котятки уже вовсю
сосут собачку.

- Любуешься? - грозно спросила Ритка, входя в столовую. - Ну-ну, а
что с моим "Бурмилем"? Никто за язык тебя не тянул, сама пообещала!

Выпалив последнюю фразу, Замощина ушла. Я плюхнулась в кресло и,
забыв о том, что мне строго-настрого запрещено курить в доме, задымила
сигаретой.

Господи, ну и ситуация! Куча щенков, малая толика котят, Юня, Флора,
к тому же еще Ритка с Масиком. Машина Замощиной стоит неисправная.
Подруга теперь с меня не слезет из-за этого "Бурмиля". К тому же большая
часть знакомых считает меня наглой воровкой, а я не продвинулась в своих
расследованиях ни на шаг.

- Отчего у нас так дымом пахнет? - долетел до меня из холла звонкий
голосок Ольги.

Я мигом выбросила в форточку окурок и приняла самый невинный вид.

- Ты курила, - гневно заявила Зайка, всовывая в комнату
безукоризненно причесанную голову.

Ее лицо было слишком ярко накрашено. Очевидно, невестка поленилась
разгримироваться после эфира. Я сделала мину идиотки.

- Кто? Кто курил?

- Ты.

- Никогда! Такое невозможно.

- Отчего же так сильно сигаретами пахнет?

- Это Кеша.

- Кто? - подпрыгнула Ольга. - Аркадий закурил?

- Сама удивилась, - кривлялась я. - Пришел, вынул пачку "Голуаз" и
давай смолить.

- Какое безобразие, - заорала Зайка, - совсем с ума сошел! С его
аллергией на пыльцу брать в рот курево! Да он клялся, что никогда...

Голова исчезла, послышался бодрый цокот каблучков. Я подождала пару
секунд и, опасливо озираясь, забилась в свою комнату. В нашем большом
двухэтажном доме совершенно негде спрятаться. Сейчас Зайка выяснит, что
я над ней пошутила, и явится убивать несчастную Дашутку.

Глава 14

Утро я начала с того, что набрала телефон неведомой Жанны, которой
Анна Константиновна изливала душу. Но трубку никто не брал. Впрочем,
часы показывали восемь, а большинство людей к этому часу уже спешат на
службу. Следовало поторопиться и мне, в лаборатории нужно быть в десять.

Оставив для конспирации "Пежо" на площадке у роддома, я быстрым шагом
пересекла двор, вошла в здание и налетела на Анну Константиновну.

- Зайдите ко мне в кабинет, - велела она мне весьма сурово.

Я перепугалась. Неужели тетка каким-то непостижимым образом
догадалась, что вчера чужие глаза изучали ее телефон. Еле сдерживая
сердцебиение, я вошла в знакомую комнату. Неожиданно кадровичка
улыбнулась:

- Хочешь кофе?

Сказать, что я онемела, значит, не сказать ничего.

- Ну, в общем, да, только опоздаю на работу, Орест Львович
рассердится.

- Ничего, - продолжала лучиться Анна Константиновна.

Потом она сняла трубку и рявкнула:

- Орест? Круглова беспокоит. Я тут твою лаборантку задержу на
полчасика, анкету она вчера не правильно заполнила.

Я напряглась:

- А что не так?

- Да не волнуйся, - отмахнулась Анна Константиновна, - все в полном