Чтение 24–й страницы книги ~Эфирное время~

которая ждала лифта, Кира Георгиевна сказала громким, торжественно звенящим
голосом:

- В общем, так. Тебе, конечно, надо пойти в юридическую консультацию, и с
Димулей я посижу, но пойти тебе надо только с одной целью: посоветоваться,
как быстрее оформить развод и разменять квартиру. Ты поняла меня?

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Говорить с матерью убитого было настолько тяжело, что Илья Никитич
заинтересовался этой дамой всерьез. Елена Петровна Бутейко держалась
молодцом, и не подумаешь, что потеряла единственного сына, однако почему-то
отказывалась отвечать на многие вопросы, самые простые и невинные.

- Зачем вы лезете в нашу жизнь? Какое отношение все это имеет к нашему
горю? Вы ерундой занимаетесь, - она опрокинула в рот стопку валокордина,
поморщилась, тряхнула головой, как будто хлебнула чистого спирту, и
уставилась на Илью Никитича сухими злыми глазами.

- Я веду расследование, - напомнил он.

- Зачем? Убийца задержан на месте преступления. Что тут расследовать?
Судить его надо. Судить и расстрелять!

Илья Никитич сидел за шатким кухонным столиком у окна. Прямо в стекло
упирались голые ветки тополя. По веткам прыгал снегирь. Ярко-красная грудка
была единственным цветным пятном на черно-белом фоне пасмурного зимнего
пейзажа. Застиранные ситцевые шторки только добавляли серости.

- Вам от этого станет легче? - тихо спросил Илья Никитич, так тихо, что
Елена Петровна не расслышала.

- Расстрелять- выкрикнула она и хлопнула ладонью по столу.

Стол был покрыт вытертой клеенкой, такой же клеенкой с фруктовым рисунком
были оклеены стены кухни. На белых пластиковых дверцах маленького буфета
пестрели остатки облупившихся переводных картинок.

- Не надо так кричать, - попросил Илья Никитич, - следствие идет, вина
Анисимова еще не доказана.

- Тут нечего доказывать. Вам надо убийцу судить, а вы пытаетесь опорочить
семью, от которой уже ничего не осталось. Я знаю законы. Я не обязана вам
отвечать на вопросы, если мои ответы могут принести вред моей семье и мне
лично! - выпалила Елена Петровна, вскинув подбородок.

- О каком вреде вы говорите? - тяжело вздохнул Илья Никитич. - Я задал вам
простой вопрос: чем занимался ваш муж раньше? Разве в трудовой биографии
Вячеслава Ивановича есть что-то опасное для вашей семьи?

Бутейко резко встала и начала метаться по крошечной кухне, из угла в угол.
Лицо ее побагровело, сухие глаза засверкали.

- Мой муж в больнице. У него инфаркт. Как вы смеете копаться в его прошлом?
Вас это не касается! Это вообще не относится к делу! - Она кричала так, что
у Ильи Никитича зазвенело и зачесалось в ухе.

- Простите, Елена Петровна, почему вы так сильно нервничаете?

- Потому, что у меня убили сына! Потому, что у меня тяжело болен муж!

- Я понимаю и соболезную.

- Мне ваши соболезнования не нужны. Они ничего не стоят, ваши
соболезнования. Моего мальчика не вернешь! Я отказываюсь отвечать на ваши
идиотские вопросы.

- Отказываетесь отвечать, - понимающе кивнул следователь, - ну что ж,
давайте официально оформим ваш отказ.

- Мой сын убит. Мой муж в больнице, в реанимации. У него обширный инфаркт.
Хоть капля совести есть у вас? Я жаловаться буду.

- Елена Петровна, я вам очень сочувствую, вы можете жаловаться, это ваше
право. - Бородин старался говорить как можно мягче. - Вы в который раз
повторяете то, что мне отлично известно. Вашего сына убили, ваш муж в
больнице. Я могу понять ваше состояние, но реакция на мои простые вопросы
кажется мне странной. Я всего лишь попросил вас рассказать, чем занимался
ваш муж.

Елена Петровна встала и вышла из кухни. Вернулась она через минуту и резким
движением швырнула на стол трудовую книжку.

- Вот смотрите!

Трудовая биография Бутейко-старшего оказалась весьма скучной. После
окончания художественного училища в 1965-м году Бутейко Вячеслав Иванович
работал мастером в металлоремонтной мастерской. Был по собственному желанию
уволен в 1968-м, и тут же был принят в ювелирный магазин "Янтарь", где
проработал мастером художественной гравировки до 1985-го. Потом вдруг резко
сменил специальность, устроился слесарем-наладчиком на обувную фабрику
"Буревестник". Эта запись была предпоследней в трудовой книжке, дальше
следовал уход на пенсию по возрасту.

- Скажите, ваш муж увлекся ювелирным делом, и поэтому устроился на работу в
магазин "Янтарь"?

- Он никогда не имел отношения к ювелирному делу, - медленно, почти по
слогам, произнесла Елена Петровна и потянулась за бутылочкой валокордина.

- Вы только что принимали лекарство, - напомнил Илья Никитич, - нельзя так
часто. Вам станет нехорошо.

- Мне уже нехорошо, - сообщила она, но бутылочку все-таки поставила на
место. - Я не могу с вами разговаривать. Вы оказываете на меня грубое
давление. Я буду жаловаться в высшие инстанции.

- Жалуйтесь, - кивнул Илья Никитич. - Но вам все равно придется давать
свидетельские показания, не мне, так другому следователю. Либо вы должны
будете подписать официальный отказ от дачи показаний. Нет других вариантов.

- Ладно, спрашивайте, мне нечего скрывать.

- Анисимов пришел к вам, чтобы показать Вячеславу Ивановичу старинное
кольцо с изумрудом. Вячеслав Иванович оценил кольцо вполне
профессионально...

- Вам это рассказал Анисимов? И вы так спокойно повторяете слова убийцы
здесь, в этом доме? Вы повторяете их мне, матери убитого? - Елена Петровна
вдруг ч заговорила трагическим театральным шепотом.-Так вот, я совершенно
официально заявляю вам, что это вранье. Грязное, наглое вранье, от первого
до последнего слова. Он вам что угодно сейчас наплетет, этот Анисимов. Он
пришел угрожать моему сыну. Никакого кольца я не видела, зато отлично
слышала угрозы. У нас квартира маленькая, комнаты смежные, стены тонкие.
Разве ювелиры так живут? Оглянитесь вокруг. Разве так живут люди, связанные
с золотом и драгоценными камнями? Вы ведь следователь, пожилой человек. Вы
должны с первого взгляда определять жизненный уровень.

- Да, конечно, - легко согласился Илья Никитич, - ювелиры, как правило,
состоятельные люди. Елена Петровна, вы знали, что ваш сын брал в долг
большие суммы денег не только у Анисимова?

- Я не лезла в дела Артема. Он взрослый человек, - быстро пробормотала она,
как будто немного успокаиваясь.

- Но о долге Анисимову вы все-таки знали. Артем сам рассказал вам?

- Нет. Я услышала случайно. То есть я услышала, как Темочка резко
разговаривает с кем-то по телефону, почувствовала, как сильно он
нервничает, потом спросила, что случилось. Он рассказал.

- Что именно он вам рассказал?

- Он пожаловался, что Анисимов угрожает ему, шантажирует.

- Чем шантажирует?

- Господи, ну какая разница?

- Елена Петровна, вы знаете, что такое шантаж? - осторожно поинтересовался