Чтение 24–й страницы книги ~Возвращение пираньи~

Дверей-то сколько...

- Сюда вот, - буркнул Корриган, указывая на дверь, где уже скрылся Пакито с тюками.

Дверь открывается внутрь, справа налево. В обширной комнате вроде бы никого... газ они в помещении применять не будут, самим несладко придется... следует ждать наведенного ствола или же... Пакито подозрительно долго копается, согнулся, повернулся спиной, укладывая тюки, вовсе не требующие столь скрупулезной заботы... самая удобная поза для того, чтобы рвануть из-под комбеза пушку и обернуться... темновато тут, окна сто лет не мыли... ага!

Опасность могла прийти только слева - и потому Мазур краем глаза наблюдал за широкой дверью. Едва уловив быстрое движение, увидев что-то длинное и неширокое, падавшее прямо на него - то ли рука, наносящая рубящий удар, то ли приклад - собрал все свое мастерство, чтобы сыграть безукоризненно, рухнул лицом вперед за долю секунды до отключающего удара, ощутил кожей шеи резкое касание. Но сознания не потерял, конечно, нелепо на вид, но продуманно на деле завалился на правый бок, выпуская сумку, скрючиваясь, вроде бы неуклюже вывернув правую руку (а сам попросту придержал ладонью тяжелый "браунинг", чтобы не выдал стуком), замер на полу в раскоряченной позе, способной удовлетворить любого ударившего, левая рука откинула полу куртки, являя на обозрение кобуру с "таурусом"... Закрыл глаза. Все это заняло какую-то пару секунд.

Над ним, в дверном проеме - звук глухого удара, ожесточенная возня, возбужденные возгласы на испанском, что-то упало, кем-то со всего размаху шваркнули об стену, вопль боли - голос мужской, - снова возня, помаленьку утихающая, кого-то выволакивают, потом с шумом захлопнули дверь...

Он лежал, выдыхая шумно, беспорядочно. Почувствовал, как дернули из кобуры револьвер - и легонько пнули под ребра наверняка исключительно из врожденной пакостности. Голос Луиса, срывающийся, подхалимский:

- Вот видите, я все честно, как говорили... В ответ буркнул Корриган:

- Что ты мне-то подмахиваешь, падло, я сам тут в позе бляди... Перед ним вот отчитывайся...

Луис перешел на испанский - снова что-то подхалимски скулил, ему ответили резко и властно, видимо, велели захлопнуть пасть и убираться, потому что дверь тут же приоткрылась - не вольно распахнулась, а именно, судя по звуку, чуточку приоткрылась, ровно настолько, чтобы шестер-ка могла выскользнуть.

Так, в комнате, кроме Корригана, определенно двое. Не больше. Судя по голосам и шагам - двое...

Неизвестно, что с Кацубой, но вот присутствия Ольги что-то не чувствуется, может, это ее и выволокли... Вновь, не в первый раз, Мазуру почудилась какая-то неправильность. Он не мог бы сказать, где она таится и в чем заключается, но подсознание битого волка с многолетним опытом четко фиксировало эту неправильность, пусть и не могло облечь ее в слова...

Корриган что-то бурчит на испанском, ему ответили столь же резко и неприязненно - точно, со своими, с сообщниками так не разговаривают, однако дверь на сей раз не открылась. Судя по звукам, потрошат сумку с оружием... ну, так что же лежать-то в пошлом бездействии?

Он взмыл в классической стойке - ив неописуемо малую долю секунды тело успело доложить, что суставы уже не те, связки уже не те, легкие не те, укатали сивку крутые горки...

Некогда было отзываться на безмолвное хны-канье тела. Мазур без затей ударил одного из склонившихся над сумкой носком туфли под колено, и, когда тот стал заваливаться, даже не пискнув от неожиданности, левой рукой вырвал "браунинг" из кармана, вмиг перекинул в правую, нанес страшный короткий удар утяжеленным кулаком по переносице. В последний миг успел подумать, что язык не помешает, - и бородатый Пакито получил гораздо более мягкую плюху, вырубившую его минут на несколько, но непоправимого ущерба организму не нанесшую.

Развернулся. Корриган влип в стену, боясь пикнуть, обеими поднятыми перед лицом руками маяча в том смысле, что сам он тут вовсе и ни при чем: принудили, заставили, базукой в харю тыкали... Вероятнее всего, так и было, но Мазур не мог на сломленного хозяина аэропорта полагаться, и без затей отправил его в долгий нокаут.

Прислушался, держа пистолет стволом вверх. В коридоре тишина. Откуда-то издалека доносятся возбужденные, громкие голоса. Тот, кому прилетело первому, лежит смирнехонько и уже, надо полагать, потихоньку остывает, как и положено субъекту, чьи носовые кости после профессионально отточенного удара сломались и ушли в мозг. Неподалеку распростерся Кацуба - этот, похоже, собирается оживать, уже нога дернулась, послышался стон...

Действовать нужно быстро, пока не нагрянула какая-нибудь морда с проверкой или просто поглазеть на пленных "дипломатов", - не будем валять ваньку перед самим собой, они должны были знать, кого взяли, это заранее спланировано...

Он снял у трупа с пояса металлические ножны с мачете, нацепил на себя пригодится. Кацуба не дите, оживет вполне самостоятельно... А вот бородатый уже оживает, и гораздо активнее подполковника...

Толчком ноги Мазур перевернул мнимого носильщика на спину, рванул лямки, обрывая пуговицы, в два счета спустил портки до щиколоток, краем глаза все время держа дверь в поле зрения, положив рядом пистолет. Когда бородатый очнулся окончательно, узрел картину, способную привести в уныние и более крутого человека: Мазур брезгливо, двумя пальцами держал его мужское достоинство за крайнюю периферию, а широкое лезвие мачете уже располагалась так, что достаточно одного быстрого движения - и получайте готовенького евнуха...

- Тихо, сука! - шепотом приказал Мазур. - По-английски понимаешь?

Тот кивнул, боясь сделать даже намек на резкое движение.

- Говорить тихонечко, - распорядился Мазур. - Ни слова лишнего. Заорешь снесу под корень... Ясно?

Бородатый отчаянно заморгал.

- А лучше всего - кивай, - распорядился Мазур. - "Капак Юпанки"? (Кивок.) Засаду устроили? (Кивок.) На нас конкретно? (Кивок.) И сколько вас всего?

Одним словом отвечай!

Судя по закатившимся глазам, бородатый отчаянно пытался сосчитать подельников, от волнения забыв точное число.

- Ч-четырнадцать...

"Скверновато, - подумал Мазур. - Осталось ровно дюжина, но все равно..."

- Дислокация? Не притворяйся, сука, будто таких слов не понимаешь!

- Трос были в грузовике... с пулеметом... на случай, если этот бурро передумает, испугается, пойдет на взлет... один в джипе... остальные на втором этаже...

Восемь. Не легче. Бородатый издал хрюкающий звук - Мазур чуть ослабил внимание, и широкое лезвие коснулось кожи. Чуть отведя острую кромку от рабочей поверхности, Мазур оглянулся на Кацубу, поторопил:

- Шевелись, мать твою, разлегся... Не в филармонии.

Кацуба, упираясь руками в грязный пол, мотая головой, пытался в темпе оклематься. В общем, получалось.

- Автоматы приготовь, - приказал Мазур, повернулся к кандидату в евнухи.Кто командует?

- Там сама Виктория... и Пабло.

- Барриос? Эскамилья?

Целых четыре кивка. "Ни хрена не понимаю, - растерянно подумал Мазур. - Чем мы их так допекли, что двое из трех главарей самолично возглавили засаду?

Или... Смита съели, а зубы остались? Игры в догоняшки продолжаются?"

Тем временем Кацуба, двигаясь в хорошем темпе, вставил магазины в автоматы, передернул затворы: хорошо еще, не стали ни снимать глушители, ни устраивать частичную разборку...

- Знаешь, где они там устроились? (Кивок.) Вот и покажешь...

Мазур не знал, до каких пределов простирается моральная стойкость герильеро в той ситуации, когда мачете уже не пребывает в опасной близости от гениталий. Может заорать, сукин кот, переполошит всю банду до времени...

Руки у него, предположим, будут заняты спадающим комбинезоном, а вот кляп... Ага!

Запыленной настольной лампе с оборванным шнуром, долгие годы простоявшей на подоконнике, вмиг нашлось применение - сторожа пленного взглядом и наставленным мачете, Мазур сделал два шага в сторону, со скрипом выкрутил перегоревшую лампочку, по размерам вполне подходившую. Двумя пальцами сжал пухлые щеки бородатого, заставил раскрыть рот и осторожненько пропихнул туда лампочку. Бородач застыл, выпучив глаза - порядок, разбить ее у себя в пасти побоится, конечно, а извлечь ее так просто не удастся, тут нужен врач, придется челюсть аккуратненько вывихивать и снова потом вправлять...

- Так, - сказал Мазур, приняв у Кацубы автомат, закидывая на плечо подсумок. - Ты озаботишься теми, что в машинах, как только я начну...

- Подожди, - тихонько сказал Кацуба, подойдя вплотную. - Ты что, собрался ее освобождать?

- А что?

- Нужно уходить. Ты сейчас не человек - инструмент. Приставка к аквалангу. Любая рана или вывих... не говоря уж... Берем машину - ив джунгли. Они не успеют сообразить... У нас задание, ты не забыл?

- Считай, я не слышал, - сказал Мазур.

- Мать твою, мы обязаны...

- Заткнись.

- Полковник...

- Заткнись, мать твою! - бешеным шепотом прикрикнул Мазур. Видя, как у Кацубы рука невольно стиснула приклад, усмехнулся уголком рта:

- Ну, не дури, я и под дулом не уйду, ты ж не станешь струмент портить, а? Пошел!

Дверь приоткрылась... и Кацуба нос к носу столкнулся с типом в пятнистом комбинезоне, очевидно, решившим-таки проверить, как обстоят дела. В следующий миг тип головой вперед полетел в комнату, торец приклада опустился ему прямехонько на основание черепа, отправив в непознаваемые дали. Выглянув в коридор, Кацуба махнул рукой. Мазур подтолкнул перед собой бородатого, обеими руками державшего комбинезон у талии, задравшего голову и как можно шире разинувшего рот, из коего торчал цоколь лампочки.

- Ну, показывай пальчиком... - распорядился Мазур. - И шагай на цыпочках, а то...

Процессия двинулась в конец коридора. Широкая лестница. Тишина. Площадка.

Жестом Мазур велел Кацубе оставаться здесь - самая подходящая позиция для стрельбы по грузовику. И повел пленного дальше. Тот вдруг притормозил, тыча пальцем вперед и вправо. В сплошной стене виднелось горизонтальное узкое окошко. Ага... Заглянув туда краем глаза, Мазур мгновенно оценил ситуацию и, полуобернувшись, без замаха, нанес удар, вырубив бесполезного отныне языка. Тот сполз по стене - лампочка, вот чудо, не разбилась. Лады...

Снова заглянул. Никаких сомнений, здесь в старые времена и располагался командный пункт: обширный зал, одна стена сплошь стеклянная, вдоль остальных протянулись накрытые чехлами пульты, на чехлах наросла многолетняя пылища, с палец толщиной... Два, три, шестеро...

Сразу можно было определить, что собравшиеся в зале не ждут неожиданностей со стороны, искренне полагая, что контролируют ситуацию. Ни у кого нет оружия в руках, пистолеты в кобурах, автоматы за спиной, к тому же с автоматами только двое...

Четверо старательно трудились, пытаясь привязать распятую на широком столе Ольгу так, чтобы не могла пошевелиться. Она не сопротивлялась - во рту торчит смятая тряпка, глаза закрыты, но работа все равно шла не особенно удачно, стол отнюдь не приспособлен для таких игрищ, обычный конторский стол какого-то начальника...

Двое, как и положено главарям, трудом себя не утруждали - Виктория Барриос, черноволосая красотка, вживе еще очаровательнее, чем на полицейских плакатах, сидела на низком подоконнике, положив ногу на ногу, безмятежно и умело выпуская дым. Пабло Эскамилья, моментально опознанный Мазуром по тем же плакатам, стоял рядом, держа обеими руками охапку сверкающих, жутких приспособлений, определенно смахивавших на инструменты дантиста. Что ж, не лишено смысла - зачем изобретать что-то и придумывать подручные средства, если достаточно обшмонать зубоврачебный кабинет? Чему-то подобному и нас учили, ребята, если откровенно. Но нас еще и многому другому учили, а вот вы, сразу видно, в жизни не видели хорошего инструктора, любители вы, сявки неуклюжие...

Он сгруппировался. Предстояло превзойти самого себя - в то время как тело похныкивало и паникерски напоминало, что он уже не молод, он не прежний, не сможет вертеться, как черт с раскаленным шампуром в заднице, как бы не сплоховать...

Нельзя сплоховать. Никак нельзя.

Ольгу наконец привязали, она дернула головой, открыла глаза, послышался чей-то хохоток. Виктория встала с подоконника, потушила о него сигарету, подошла и, чуть наклонившись к Ольге, произнесла несколько длинных фраз Мазур, разумеется, не понял ни словечка - не глядя, протянула руку назад.

Пабло торопливо вложил ей в руку изогнутые под прямым углом никелированные щипцы. Виктория медленно провела ими над лицом Ольги, что-то сказала, уже короче. Общий хохот.

Пора. Мазур со своего места видел в противоположной стене двойную дверь высокую, застекленную. Мысленно представил зал под другим ракурсом, прикинул, как он будет выглядеть от двери. И на цыпочках побежал в ту сторону. Ничто так не ошеломляет противника, как смерть командира - в особенности внезапная, грянувшая, как гром с ясного неба. Если бы еще кто прикрыл спину... Но не стоит выпрашивать у Всевышнего вовсе уж тепличных условий для работы.

Какой-то миг он стоял по другую сторону стеклянной двери, не замеченный никем - последний раз примерялся к местности, усилием воли заставил заткнуться тело, нывшее что-то заигранное о проклятом возрасте...

И нажал на спуск. Второй раз. Третий.

Пробитое его пулями стекло еще оседало потоком осколков с оглушительным звенящим грохотом, еще заваливалась с пробитой головой Виктория, еще никак не мог упасть согнувшийся пополам Пабло, а он уже ворвался в зал.

Расчетно-наводящая приставка к тяжелому "браунингу" работала хватко, как встарь, тявкающе хлопал глушитель, разбрасывая смерть, в нелепых позах дергались немые фигуры, Мазур ушел вправо, разжал пальцы, выпустив разряженный пистолет, рывком перебросил из-за плеча автомат и про-шелся двумя короткими очередями, внося последнюю правку. Новый стеклянный грохот это, рассыпаясь на длинные куски, рухнула стеклянная стена.

Тухло, нестерпимо душно воняла пороховая гарь, кровь тяжко колотилась в висках, не сразу и удалось подавить нестерпимую тягу убивать, убивать, убивать, внушить себе - некого, некого, некого...

Снаружи затарахтел пулемет, вылетели стекла где-то правее. Конечно, видели, как разлетелась стеклянная стена диспетчерской, всполошились...

Вырвав мачете из ножен, Мазур четырьмя точными ударами перерубил веревки, рывком поднял Ольгу со с гола и вовсе уж бесцеремонно вырвал изо рта тряпку.

Она мотала головой, что-то пискнула, закатила глаза. Без раздумий Мазур угостил ее двумя оглушительными оплеухами, сдернул со стола и поставил на ноги. Еще раз окинул взглядом распластанные тела - нет, никто не дергается, не готовится из последних сил пальнуть в спину...

- Ну? - рявкнул он нетерпеливо. - Ты как? Ольга помотала головой - щеки горели от качественных пощечин, волосы растрепались:

- Н-нормально... - и кинулась куда-то в угол.

- Некогда блевать! - рявкнул Мазур, косясь в коридор, откуда мог появиться последний остававшийся в здании партизан. Черт, кто бы сказал лет пятнадцать назад, что придется класть штабелями левых партизан, - Левых!

Партизан! Борцов с империализмом! - принял бы того за шизофреника...

Нет, она вовсе не собиралась блевать - схватила с запыленного стола кобуру со своей "береттой", принялась продевать кончик ремня в широкие петли пятнистых брюк. Ну, тем лучше, без соплей обошлись...

Снаружи захлебывался пулемет, его поддержала парочка автоматов подполковник воюет вовсю, надо помочь...

- Это засада! - выпалила Ольга. - Луис... - и отпустила несколько понятных без перевода словечек.

- Вот именно, - сказал Мазур. - Пошли! Он повернул влево. Отыскав подходящее окно, откуда и джип, и грузовик были как на ладони, прижался к стене и выпустил длинную очередь по зеленому брезенту, слегка провисавшему на стойках. Не оборачиваясь, крикнул Ольге:

- Спину мне держи! - прикинул, где примерно могут располагаться стрелявшие, прошил брезент еще одной аккуратной строчкой.

Подействовало, да и Кацуба поддавал жару - огонь из кузова прекратился.

Брезент дрогнул, взметнулся, но отнюдь не от ударов пуль: меж капотом и углом диспетчерской мелькнула сгорбленная фигурка бегущего. Короткая очередь Мазура опоздала. Он опустил автомат, смахнул со лба пот: оказалось, чело мокрехонько, волосы слиплись, соленые струйки заползали в глаза. "Стареем",пришла беспощадная мысль.

Ольга смотрела на него с непонятным выражением - то ли смеяться собралась, то ли в обморок падать. Внезапно без единого слова повернулась и пошла назад, в коридор, где уже слабо ворочался тип с лампочкой во рту.

Мимоходом добавив ему еще - для очередной четверти часа доброго беспамятства. Мазур кинулся за девушкой. Она, упершись подошвой тяжелого солдатского ботинка, перевернула тело Виктории на спину - открывшееся зрелище уже мало напоминало холеное личико немало почудившей доченьки миллионера.

- Пресвятая Дева, - сказала Ольга тихо. - Полтора года эту суку искала вся полиция, спецназ, а ты ее - так просто... - ее голос сорвался. - Сука...

Мазур обхватил ее сзади, на миг прижал к себе и тут же отпустил - некогда было утешать мягко и нежно.

- Пошли, - распорядился он решительно. - Еще парочка где-то поблизости бродит, не стоит испытывать судьбу...

Из-за угла выскочил Кацуба, опустил автомат, осклабился:

- Ну, выстрелов я не слышал, а потому и не беспокоился... Господа, вам не кажется, что пора покинуть эти руины? Небо, что характерно, чистое, никакой грозы...

- Подожди, - сказала Ольга с застывшим лицом. - Я еще отыщу этого подонка...

Мазур прекрасно понял, о ком шла речь - и подонок, на свое несчастье, сам объявился, с оглядочкой вышел из комнаты рядом с той, где на них напали.

Бедняга Луис, пребывая в полнейшей растерянности, никак не мог подобрать нужный тон: с широкой, заискивающей улыбочкой бросился было к ним, отпрянув, стал слезливо что-то толковать: понятно без перевода, насмотрелись и наслушались - злые люди тыкали пистолетами в ухо, запугали до полной покорности, а дома семеро по лавкам мал-мала меньше...

Сам Мазур, пожалуй, ничего не стал бы предпринимать - разве что вдоволь повозил бы смазливой рожей по растрескавшемуся бетону. Однако, когда Ольга, сжав губы в ниточку, с бледным и решительным лицом подняла "беретту", он даже не пытался вмешаться, ее право, в конце-то концов, ничего хорошего ей не готовили, да и им с Кацубой наверняка пришлось бы туговато...

Выстрел. Красавчика швырнуло к стене, и он медленно сполз на пол. Ольга спрятала пистолет в кобуру, пальцы у нее почти не дрожали.

- Забирайте сумки, и бегом к самолету!

- А кто за штурвал-то сядет? - осведомился Мазур.

- Я, конечно, - отрезала она. - У меня летная карточка класса "Омега".

- Ну уж нет, - сказал Мазур, не удивившись и не пытаясь узнать, что собой представляет эта загадочная "Омега". - У меня это лучше получится...

- Ладно, ладно, - сговорчиво махнула она рукой. - Только давай побыстрее.

Тех двух типов все равно не найдешь с ходу, а они могут в любой момент пальнуть в спину...

Пинком распахнув дверь, Мазур узрел сидящего в углу, рядом с распотрошенными сумками, Корригана. Тот примостился на корточках, прижимая к животу бутылку виски - судя по уровню жидкости, успел изрядно подлечить расстроенные нервы. Завидев Мазура с автоматом наперевес, съежился, втянул голову в плечи и, вихляя взглядом, пробурчал:

- Я не извиняюсь. Когда приходят и стволом в затылок тычут...

Злость у Мазура уже перегорела: рассуждая трезво, этот их в ловушку не заманивал. Сами сунулись. Но попадись он на глаза Ольге - шлепнет сгоряча...

Глаза у нее до сих пор бешеные. После краткого раздумья Мазур ограничился тем, что поймал левой рукой Корригана за широкую лямку грязного комбинезона, рывком вздернул на ноги, от всей души смазал по физиономии и толкнул за дверь:

- Притаись, вонючка, я за друзей не ручаюсь... Одну за другой выкинул в коридор сумки и тюки, погрозил Корригану пальцем и тщательно притворил за собой дверь. Кацуба первым побежал к выходу, волоча оба тюка, вскинув на плечи обе сумки и пыхтя:

- Дотащу, главное, прикрывайте... Мазур и Ольга с автоматом Кацубы выскочили первыми, уставя стволы в разные стороны. Безмятежно пекло солнце, стояла тишина. Мазур не без опаски косился на две огромных цистерны с горючим, стоявшие всего-то метрах в пятидесяти, - кинут гранату из укрытия, и получатся три порции жаркого...

Ох, лопухи! Он едва не взвыл от злости на себя самого - простейшие вещи из головы выскочили... Едва дождавшись, когда Кацуба торопливо свалит вещички в самолет, побежал к грузовику. Следовало раньше проверить, как там клиенты, это азбука боя - кончил дело; осмотри жмуриков, сколько было случаев, когда жмурик оказывался мнимым и палил в спину. Ну, предположим, их сто раз могли срезать очередью из кузова, окажись там кто живой, но, коли уж начал, доводи до конца...

Заглянул в разбитое окно джипа - так, с этим кончено... В кузове грузовика коробом вверх валяется ручной пулемет, ЗИГовская "двойка", тут же трупы... один в осмотре не нуждается, входные отверстия говорят сами за себя, а второго мы без всякой интеллигентской брезгливости пошевелим... совсем мальчишки, черт... готов... Ну, а это мы приберем.

Он хозяйственно отцепил с кожаного ремня две гранаты со вставленными запалами, сунул в карман куртки - сработал рефлекс куркуля-спецназовца, артиллерия, пусть и карманная, в таком походе лишней не бывает...

Бегом вернулся назад к самолету. Бросил спутникам:

- Посматривайте, мы сейчас, как черепаха на спине...

И решительно опустился в расхлябанное пилотское кресло. Пару минут изучал приборы, трогал тумблеры, наконец, решив, что, без ложной скромности, справится, повернул пару рычажков, нажал кнопку стартера, моторы чихнули, застреляли... теперь кран бензопитания, ага... где у него триммер? вот он, триммер, над головой рычажок, в удобном гнездышке...

Взвыли пропеллеры, превратившись в сверкающие круги, самолетик задрожал в знакомой готовности. Выполнив еще несколько манипуляций, Мазур легонько повернул штурвал и снял машину с тормозов. Ольга, наблюдавшая за ним настороженно, прямо-таки критически, кивнула:

- Не хвастаешь, получается...

- Следи по сторонам, - сухо бросил он, трогая машину с места. - И пристегнулась бы, а то я не профессионал все же...

Сосредоточился на штурвале и педалях, превратившись в комок нервов - года два уже не водил самолета, да и вообще, связавшись с глаголевской конторой, запустил серьезные тренировки. Чуть не разразился ликующим воплем, когда двухмоторная кроха оторвалась от бетонки и сердце на миг ухнуло вниз.

Ольга вдруг распахнула дверцу - в кабину ворвался тугой ветер перевесилась наружу, и ее узкая спина задергалась в ритме выстрелов. Кацуба прямо-таки заметался на заднем сиденье - у него положение куда хуже, нет ни единой щелочки, куда можно высунуть ствол.

- Держи же, а то еще ремень расстегнется! - крикнул Мазур, круто бросая машину влево, ниже, так что под самыми крыльями неслись косматые зеленые кроны.

Кацуба просунулся меж передними сиденьями, придерживая Ольгу за плечи.

Ветер бил Мазуру в правую щеку, выдавливая слезы.

- Ну, все, все! - подполковник втянул Ольгу внутрь, захлопнул дверцу.Точно, решили на прощанье нахамить... двое, я видел вспышки. Вроде не задело, а?

- Вроде, - сказал Мазур, выравнивая машину и поднимая ее выше - впереди появились холмы. - Дайте-ка мне карту кто-нибудь.

- Какую? - спросил Кацуба.

- Полетную! - крикнул Мазур в мимолетном приступе раздражения. - Когда мы сюда летели, меж передними сиденьями лежала...

Ольга растерянно принялась осматривать все, до чего могла дотянуться.

Кацуба шуровал сзади.

- Хватит, - сказал Мазур, время от времени косившийся на них, первым сообразивший, что все старания тщетны. - Планшетку он взял с собой, когда выходили, только-то и делов...

- У нас же есть своя карта, - сказала Ольга. - Ничего, не огорчайся, я бы тоже не подумала... Не возвращаться же?

- Это точно, - проворчал Мазур. - Скажу вам честно: я не самый великий навигатор, с полетной картой еще кое-как мог бы выйти на цель, а с обычной, с нашей, боюсь, можем и дать кругаля...

- Что дать? - не поняла Ольга.

- Блуждать и рыскать будем, - пояснил Мазур. - Может, у тебя обстоит с навигацией получше?

Она смущенно призналась:

- Боюсь, точно так же. Летать я умею, но...

- В тепличных условиях, с отлаженной радиосвязью? - беззлобно усмехнулся Мазур.

- Ага... Барралоче вызывать бесполезно - они нам будут давать сугубо профессиональные инструкции, которых ни ты, ни я попросту не поймем. Да и как им объяснить? Шум поднимется... Начнут настаивать, чтобы мы возвращались, полиция подключится, выйдет переполох до небес...

- Короче, - сказал Кацуба. - Я согласен, что вы оба - великие авиаторы. Не объясните ли сжато и конкретно, каковы наши ближайшие перспективы?

- Примерно я представляю, куда лететь, - сказал Мазур. - Есть обычная карта, есть компас. Но непременно станем блуждать и рыскать, я, откровенно говоря, плохо представляю, где мы сейчас находимся... Где на нашей карте Эль-Кальварио?

- Примерно вот здесь, - показала Ольга торопливо.

- Слышал? - хмыкнул Мазур. - Примерно... Ладно, погода самая что ни на есть ясная, лететь я с грехом пополам лечу, знаю направление, куда следует держать... - доложила Ольга.

- Тогда отклонимся к западу, - сказал Мазур. - У нас есть одно преимущество: Луису нужно было беречь горючее на обратный путь, а нам это, в принципе, не нужно, долететь бы вовремя, а там уж как-нибудь выберемся.

Горючего для экспериментов по ориентированию достаточно, так что наберитесь терпения, и, я вас умоляю, не критиканствуйте...

Глава 11

ЧУДИЩЕ С ЗЕЛЕНЫМИ ГЛАЗАМИ

Давно уже стало ясно, что Мазур самоуверенно взвалил на себя неподъемную задачу. Попал в положение человека, который прекрасно умеет водить машину, но оказался в дикой глухомани, который час колесит по переплетениям проселочных дорог, где нет ни указателей, ни прохожих...