"паланкин" вспомнил. А из оного паланкина змейкой высунулась смуглая женская
рука в золотых персидских браслетах на узком запястье, и на тонких пальцах
сверкнули огоньками рубины и сапфиры, вправленные в золото знаменитыми
египетскими мастерами. Рука отбросила красную, тоже шитую золотом занавесь, и
взошло лицо.
каких-то старых стихов: "Когда взошло твое лицо..." И чего-то там дальше,
дальше не вспоминалось... .
женщина, так сказать, целиком и во плоти. Что касается плоти - слов у Петра,
всякое повидавшего в разных временах и странах, не было. Она вышла из паланкина
- ослепительно красивая, приветливо улыбающаяся, высокая (метр семьдесят шесть,
автоматически определил Петр), в длинной, шитой золотом мантии из дорогого
пурпура, с золотым обручем на черных, смоляных волосах, собранных на затылке в
огромный тяжелый шар, спрятанный опять-таки в золотую сеть, а посреди лба на
обруче имел место очень немаленький алмаз.
пребывали, даже Иоанн на минуту замер, застыл. Смотрел на нее, не понимая: кто
она? Откуда? Зачем сюда?.. А она на сей эффект явно и рассчитывала, засмеялась,
чуть склонила голову и сказала мягко:
сомнения и страхи, сквозь неверие и боязнь поверить, и вот, наконец, пришла.
Спасибо тебе, что дождался меня.
несчастным сыном Ирода Великого, потерялось во многих зимах и во многих летах,
которые прошли с тех пор, а люди давно называют меня - Иродиадой. Зови и ты
так.
сына Ирода Великого... Легкость браков здесь всегда поражала Петра. Иродиада
замужем за собственным дядей. А он ее увел от своего старшего сводного брата,
тоже - ее дяди. Ирода Филиппа первого. Знаменита в истории своей лютой
ненавистью к Иоанну Крестителю, который - по евангелистам - без устали обличал
ее и ее нового "мужа" в блуде, в разврате. И дообличался в итоге, сложил
голову. Буквально...
все-таки пришла, а мы ее не просчитывали так, мы предполагали, что все случится
заочно, поскольку ни в одном Евангелии ничего нет о ее приходе к Крестителю. И
то, что должно случиться, случится позже, много позже. Месяца через два. Иоанн
не сказал о ней пока ни одного дурного слова, он ее вообще не упоминал в своих
проповедях на Иордане. По проекту "Мессия" все это - впереди. Какого лешего она
вообще приперлась сюда? Ведь не креститься же, в самом деле, хочет...
да, грязная, скверная, но всего лишь женщина. Красивая... Я ее прогоню, ей
здесь не место",
вежлив, сначала выслушай и только потом - решай. А лучше посоветуйся. Я
остаюсь..."
буду вежлив и выслушаю ее. В конце концов, и блудница имеет право на свое
слово..."
мокрый. От него несло холодом реки и чуть-чуть - терпким мужским потом,
поскольку работа его - пусть даже и в воде, - была физически утомительной.
Конвейерной. Потливой.
славна и богата Иудея в цивилизованном торговом мире и секрет которых, с
сожалением подумал Петр, утерян, исчез в веках. Похоже, вместе с бальзамовыми
деревьями, которыми во множестве засадил сад своего дворца в Ерихо, в Иерихоне,
дед Иродиады Ирод Великий, отлично соображавший, что именно в его стране
приносит прибыль.
раздулись, словно почувствовав этот мужской запах, и не противным он ей
показался, а напротив - привлекательным, звериным, злым, - ты очищаешь людей
водой и святым прикосновением от грехов их земных, и дело твое зовется атбала,
то есть погружение и очищение. Не может человек, который грешен, помыслы
которого нечисты, мечтать о Царстве. Я правильно понимаю?
болота не исчезал, может, только стал потише, поглуше. Петр легко читал ее
мысли, они были просты и незатейливы: ей нравился Иоанн. Она шла - или, точнее,
ехала - сюда из обыкновенного любопытства: слышала о Предтече, встречала людей,
которые прошли атбалу, чисто по-бабски, - вожжа под хвост попала, - захотела
сама увидать этого сумасшедшего, ни на миг, ни на йоту не верила ни в какое
Посвящение-Очищение, ни в какое Царство, ни даже в Мессию, обещаемого пророком.
А он, пророк, - вон какой оказался!
тетрарха, да, а все равно царица! - может хотеть простолюдина, и связь с ним ни
по каким царским уложениям о наказаниях не сочтется греховной и,
соответственно, наказуемой.
ладонь: на ней лежали два камня - рубин и сапфир, и большая, неровная
жемчужина.
сделаю основание твое из сапфиров; и сделаю окна твои из рубинов и ворота твои
из жемчужин, и всю ограду твою - из драгоценных камней". Ты же помнишь, я
уверена! Пророк Йешаягу говорил это именно о Царстве Божьем... А теперь так
говорю я. Я принесла тебе камни, возьми их. Пусть они станут всего лишь
символом слов Пророка, но пусть они будут у тебя, поскольку ты готовишь людей в
дорогу.
женщины серыми мышками скользят мимо и сквозь, долгие годы работы и учения в
тесноте скал, годы смирения духа и плоти, годы поста, абсолютное неумение вести
себя с этим чудом из мифа, из легенды, из Торы, - например, из книги Притчей
Соломоновых, - боязнь даже этого чуда - все тормозит Иоанна, его обычно
стремительно летящая мысль с лету напоролась на преграду, которую и не
преодолеть.
необходимым вмешаться:
- большую, грубую от постоянной, тяжкой физической работы, изрезанную линиями,
по которым ему никто никогда не гадал, да и зачем? - и женщина ссыпала в нее
камни.
перебил, и Петр услышал торжество:
игру..."
всерьез, на истерике, на надрыве. Там евангельский персонаж Иоанн всерьез и
настойчиво обличал грязную женщину, блудницу - за греховную связь с собственным
дядей при живом муже, тоже, кстати, собственном дяде. Долго обличал. Орал во
весь голос. И на всю Иудею. Поневоле возненавидишь такого и потребуешь его
головы. А здесь - игра. Здесь - по-другому. Но результат будет тот же:
отсеченная голова Предтечи. Иначе, к несчастью, невозможно...
подсказать ход. Уместнее было бы сказать: "Я понял". Ну да ладно, все сомнения
- потом, после...
которого Петр знал и всегда хотел знать, - медленно опустился на колени перед
Иродиадой, по-прежнему держа камни на раскрытой ладони. Другой рукой, сильными
пальцами с задубевшими плоскими ногтями - что твои лопаты! - начал осторожно
рыть ямки у самых носков глухих кожаных сапожек женщины. Она даже не
сдвинулась, с любопытством смотрела вниз, на руки Иоанна, на его могучую спину,
по которой вполне можно было изучать мышечное строение: supraspinatus,
trapezius, deltoideus, latissimus dorsi... Она просто ждала, что же учудит этот
великолепный мужик, для кого не жаль ни рубина с сапфиром, ни морской
жемчужины, которых к тому же у нее навалом, девать некуда.
Потом резко повернулся к Петру, бросил:
Иоанну.
Володихин Дмитрий
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Андреев Николай
Шилова Юлия
Майер Стефани