сквозь брешь в пространстве-времени, а не через Шереметьевс-
кие законные рубежи...) в капитализм, типичный совок Ильин
стал скрягой. А может, это пространство-время так его надло-
мило, кто б знал...
искал он никакого ответа, даже Ангела о том не спрашивал.
Покупал вещи на аусверкауф, на распродажах - каждый сезон
мощные суперладены типа "Мюра и Мерилиза", "Карсштадта" или
"Поля Корытофф", не говоря уж о бывшем ГУМе (а его, как ни
странно, по-прежнему все так и называли...) со множеством
магазинов, ботиков, лавочек на всех трех этажах, все эти
царства не очень дорогих вещей выставляли в своих залах при-
лавки и вешалки с вещами ко времени подешевевшими, доступны-
ми - вот там Ильин и покупал себе все, что надо. А что ему
было надо? Джинсы рублей за сорок, легкие сапоги (любил он
сапоги на зипперах), рубаха-другая (это вообще рублей за
двадцать - тридцать), свитер (это чуть дороже - шестьдесят -
восемьдесят рублей, если не хочешь, чтоб он через месяц про-
терся на локтях), носки, трусы - всего этого добра Ильину на
год хватало, а стоило в сумме - самую муру. Теплую зимнюю
куртку он носил давно, менять не собирался, и осенняя у него
была. Ну кепка еще. Ну перчатки. Мокасины - на лето. Что
еще?.. Ильин с его нехитрыми запросами даже и не рвался в
совсем дешевые торговые районы Москвы - в Фили, где вросли в
землю двухэтажные ангары, до верху набитые лавками с дерьмо-
вым, но почти дармовым шмотьем, или на Таганку, где торговлю
для нищих туристов из нищих стран вели наглые и вальяжные
бизнесмены из чересчур свободных государств Закавказья, ко-
торые прочно осели в Москве и в свои свободные государства
возвращаться не желали. Там просто было дураку-туристу нако-
лоться на фальшивом золотишке, там совсем легко было недоро-
го ширануться или курнуть марихуанки, а девочки там торчали
в глухих и страшноватых подъездах не с одиннадцати вечера,
как в культурном Столешниковом или в фешенебельных верховьях
Курнецкого, а с шести: малую фигню брали с легкого клиента,
поэтому много и долго пахать им приходилось... Ильин, если
честно вспоминать, в Филях вообще никогда не был, не доби-
рался, а на Таганку попадал всего раза три: не по делу, но
из чистого любопытства. Ну а девочек для утоления снулой
плоти, как уже говорилось, он ловил на демократичной Драчов-
ке, где цены соответствовали его демократичному заработку.
на вышеперечисленное шмотье, да плюс двести на кино, книги,
газеты, девочек, наконец, - вот вам две тыщи двести пятьде-
сят рубликов в месяц. Ну добавим к ним еще двести пятьдесят
- на всякую непредвиденку. И получится, что скряга-совок
Ильин ежемесячно из своей получки откладывал в банк 1000
(прописью: одну тысячу...) рублей. Что в сумме уже составило
пристойную цифру. Заметим, к слову, что такое позволить себе
мог и впрямь лишь одинокий и абсолютно неприхотливый чело-
век.
на старость, мол. А иной раз думал всерьез: ведь и вправду
на старость, на что еще? Хотел он, взяв в банке кредит, ку-
пить себе домик в ближнем Подмосковье, обязательно - с
участком, и ни хрена там не разводить, а посеять траву, ко-
сить ее машинкой под бобрик, ну разве что цветы посадить, и
не розы-пионы-гвоздики, а нечто простое, деревенское, из по-
лузабытого счастливого пионерского детства совка Ильина -
сирень, золотые шары, шиповник - все, как вы заметили, неп-
рихотливое, не требующее ухода. И жить, глядя в небо. Ища
там вышеописанную дырку в пространстве-времени.
и крохотный: спальня, кабинет, гостиная с непременным немец-
ким камином, веранда - эта радость стоила (где-нибудь по
Ярославскому автобану, где-нибудь за Сергиевым Посадом) не
менее двухсот тысяч, а кредит на такую сумму давали лишь под
постоянный заработок (он-то был, Ильин ни сном ни духом не
собирался уходить из котельной: от добра, как известно, доб-
ра не ищут...) и под хотя бы полста тыщонок на личном счете.
Так много пока не набежало, хотя Ильин и имел счет в Рос-
сийском коммерческом банке, ходил в его районную контору на
Большой Ордынке, даже кредитные карточки завел: "визу "и
"мастер-кард". Что и говорить: даже при копеечных тратах
Ильина удобнее было пользоваться карточками, а не наликом.
Налик вообще таскать в карманах не стоило: нынешняя Москва
по уровню уличной преступности мало чем отличалась от Моск-
вы, оставшейся по ту сторону дыры. А Ильин ни каратэ, ни
кун-фу не занимался и, хотя и был в прежней жизни не хилым
мужиком, мог в драке и полидировать, здесь заметно ослаб и
притих - после аварии. И не драться, как Брюс Ли, мечтал, а
спокойно дышать воздухом с сиреневым настоем на собственной
даче. К чему, повторим, и стремился, не торопясь.
ко затормозил и пуфкнул дверьми. Водитель вежливо сказал в
микрофон:
Разошлись - кто куда. Кто домой, кто в магазины, кто в цер-
ковь, в Храм Воскресения Господнего. А Ильин пошел в парк.
детективных романов даром не минуло. Нагнулся, вроде бы за-
вязывая шнурок, хотя и в сапогах с зипперами был, бдительно
закосил назад. Никто его, конечно, не пас. Площадь перед
входом в парк гляделась пустой, даже на всегда набитой лич-
ными карами автостоянке между сквером, ведущим к древней
станции метро, и еще более древним красным зданьицем театри-
ка "Палиндром" (там в прежней жизни располагался не то рай-
ком комсомола, не то еще что-то сильно молодежной, Ильин уж
и не помнил...) даже на этой бесплатной (редкость для Моск-
вы!) стоянке торчало всего с десяток авто.
мая сила, - прорезался Ангел. Пока Ильин ехал в автобусе от
Пресни до Сокольников, пока Ильин размышлял о том о сем, Ан-
гел тактично не лез с разговорами. А сейчас счел, что раз-
мышлять о том о сем - праздно. И влез. - Где ты здесь соби-
раешься прятаться?
рых, зачем прятаться? Что это даст?
ледователей и похитителей, коих в нашей таинственной истории
- явный перебор. А вот зачем?.. Сам не знаю. Аналогичный от-
вет и на третий, тобою не пронумерованный вопрос...
уж признавался в незнании и того реже.
сквозь стальные "людорезы" у входа (мир иной, строй иной,
жизнь иная, а приспособления для рассеивания широких народ-
ных масс - те же примитивные). - От гебе прячься не прячься,
а все одно словят. Хоть в загранке. Так туда еще попасть на-
до...
куда надо переправили. В Ирак, например. Через вольные рес-
публики Средней Азии и Афганистан. Там гебе нет.
ральной аллее парка ко впавшему в предзимнюю спячку фонтану,
руля мимо киосков с "хотдогами", мороженым, сувенирами, га-
зетами и журналами, руля мимо скамеек, на которых скучали
младые мамы и небдительно пасли пока еще сопливый завтрашний
день России, руля мимо означенного завтрашнего дня, который
орал, бегал, плакал, дрался лопатками и ведерками, катался
на трехколесных фахрадах, руля - куда глаза глядят. - Тоже
мне, братья... Их идеология мне еще там - во!.. - резанул на
ходу ладонью по горлу, машинально глянул на ладонь: не пошла
ли кровь. Крови не было. - Кстати, Ангелок, ответь: на кой
ляд братьям по идеологии мой МИГ? Если такой же делается в
ЮАР, причем теми же клиентами делается, то что эти братья
хотели из меня вытянуть? Материальную часть? Я ее не помню,
как в том старом анекдоте, а в ЮАР ее и так знают, без меня.
Ну, гебе - понятно: самолет, конечно, шпион, я, конечно, ре-
зидент, засланный, конечно, коммуняками... А этим-то местным
коммунякам что надо?..
Максимов Альберт
Маккефри Энн
Маккарти Кормак
Каргалов Вадим
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий