read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



Но почему все переменилось? Откуда взялась у мозга способность бороться
с тем, что навязывает машина? Приходится думать, что мозг сумел-таки
сохранить, сберечь себя. Мобилизовал, небось, всю невообразимую,
миллионом веков выработанную сложность против монотонного
электрического сигнала, создал такие структуры, что позволяют ему
обойти влияние компьютера. И побеждает... Впрочем, это естественно. В
конце концов, не машина мозг придумала, а он ее.
Однако если так, то замечательно. Тогда выходит, что привязь не такая
уж крепкая.
Вместе с тем вот вопрос - зачем оно мозгу? Ведь, казалось бы, веселей
веселиться, не переставая, радостней радоваться... Возможно, что мозг
отстаивает право на самостоятельность, потому что он творение общества
и в качестве такового радеет не только за данную личность, а за всех
людей. С точки зрения отдельного человека, чего уж лучше - лежи на боку
и блаженствуй. Но с точки зрения Homo sapiens... Возможно, что разум
сегодняшнего человека - не отдельная секция, лишь этим днем и этим
местом обусловленная, а сфера, куда вошли опыт и чаяния разных стран и
сотен столетий. Как-никак, у большинства современников есть
представление о подлинной человечности. Не всегда удается поступать,
как идеал диктует, но он здесь.
Вот Ниоль, например, помнит о Хагенауэре. Тот в своем заштатном
Зальцбурге и думать не думал, а не пропало доброе, переходит из века в век.
Но если оно так, тогда рембрандты, моцарты, пушкины не зря бодрствовали
ночами, бескорыстно добиваясь совершенства, исступленно замазывая,
перечеркивая, чтобы приняться снова. И те, которые сами в себя чуму из
пробирки, грудью на амбразуру, тоже живут! Ничего не пропало, и понятно
теперь, в чем их непреходящая заслуга, этих донкихотов...
Мелькнул рекламный щит.
МЕЛАНХОЛИЯ
сегодня такая же БОЛЬ
Да бросьте вы к черту! Только неудовлетворенность и двигает. А то
сидели бы в пещерах.
Возле будочки железнодорожного переезда черная кошка облизывалась на
скамье. Что-то завозилось за спиной Кисча, собака вдруг гавкнула над
ухом гулко, как бухнула в бочку. Он даже отдернулся. Надо же, никогда
не видела, наверное, кошки, а все равно понимает обязанность!
Мобиль влег теперь в другой темп, он мчался длинными, на десятки
километров отрезками, на ходу переводя дыхание и пускаясь в новый кусок
равномерного движения.
Кисч откинулся на спинку сиденья, лишь слегка придерживая руль. Многое
еще надо было продумать. Возьмет ли зеленый начальник экспедиции такого
отставшего электронщика? Взять-то возьмет - и его, и Рону, но это будет
от безвыходности, оттого что людей у него нет. А позже Кисч докажет
ему, что кое в чем может разобраться. В институте его ведь не зря
считали способным. Только потом он потерял ко всему этому интерес,
когда убедился, что технология не для людей стала, а сама для себя...
Небо становилось мутнее, маирисовые поля уступили место кирпичным
пустырям, бетонным площадкам. Мобиль несся мимо всего этого, а может
быть, все это неслось мимо него, застывшего, терло шуршащие колеса,
заставляя их бешено вращаться.
Вспыхнул на мгновение заключительный плакат серии.
между
ДУРНЫМ НАСТРОЕНИЕМ
Свяжитесь же
Связаться? Пусть поищут другого.
У Кисча было впечатление, будто нарыв прорвался. Долгие годы он жил
придавленный. Махинации с переменой тела, с электродами в башке были
попыткой уйти от себя, сложить ответственность, признанием своей
слабости. А с этой "Уверенностью" он и Рона уж совсем сдались бы в
плен. Но теперь ясно, что не так всесилен гигантский аппарат прибыли, у
которого мощь всех машин, хитрый ум лабораторий, железная тяжкая
поступь механизированных армий. Не так силен, потому что он против
Человека. И оказалось, что даже безразличие Кисча было хоть и
слабеньким, но протестом, свидетельством кризиса. Потому что неправ
Тутот, считающий существенным лишь то, о чем договариваются в
особняках. Ерунда! Существенны не решения, а реакции на них со стороны
тех, кто населяет именно многоквартирный дом. Это ведь не просто так,
что сотрудник Надзора по ночам становится другим человеком, да и днем
предупреждает законную жертву, чтобы она не попалась ему же в руки. И
не за здорово живешь магистры уходят бродяжить в пустыню. Мозг не может
научиться ничему не учиться. Все оставляет след, вызывает отклик -
часто совсем не гот, на какой рассчитывали за стальными стенами...
У переходки возле государственного шоссе Кисч снова остановил мобиль,
перелез на заднее сиденье, потеснив собаку. Набрал программу.
Мобиль фыркнул и начал обращать пространство во время. Каждые тридцать
километров - в трехминутку.
Борозды кигонового покрытия слились в прямые линии, все, что по бокам,
- в ровную серую плоскость.
Вот она, истинная Технология! Неужели отказываться от такого, разбить
мир опять на замкнутые пешеходные маленькие пространства, сломать
самолетам крылья, кольца магнитным поездам? Неужели перерезать волны
радио, телевиденья и в замолчавшем домике зажечь лучину вместо
электричества? Пример Грогора показывает, что значит, положившись на
одного себя, отвернуться от добытого умом и искусством людей - страшный
багрово-черный круг под глазом, ладонь в костяных мозолях,
невозможность годами заглянуть в книгу, омыть сердце музыкой.
Стремительное движение, импульс силы и воли. Снова в душу попросился
мотив, возвысился и опал волнами. Что-то полузабытое, мелодия из той
поры, когда Кисч был молод, смел и уверен. Она силилась проникнуть в
первый ряд сознания, звала, чтобы ее вспомнили.
Собака привстала на сиденье, глубоко вздохнула, как человек. Кисч
погладил ее.
Трасса выгнулась хищной дугой, мобиль Кисча и сотни других чуть
замедлили ход. Со стороны в провале вставал Мегаполис миллионом
прямоугольных вершин, меж которых миллион прямоугольных пропастей, и
целых полнеба сделало темным его дыхание.
Сердце стукнуло сильнее и... оно прорвалось наконец - начало Тридцать
восьмой симфонии. Полилось жемчужными, искрящимися струями. Откуда?..
Из давнего прошлого, от зеленых холмов вокруг старого Зальцбурга, его
извилистых тесных улочек, изъеденных плит фонтана перед университетом.
От той любви, с которой пестовал сына скромный Леопольд, от дружбы
Лоренца Хагенауэра к семейству бедных музыкантов, от ревности, мук и
надежд самого Вольфганга Моцарта.
Но встретятся же они когда-нибудь - гений Искусства, несущий идеал, и
суровый, могучий гений Техники, который лишь только и способен
воплотить идеал в жизнь!
"Химия и жизнь", 1973, ¦ 4 - 7.























Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 [ 24 ]
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.