приход показался бы таким естественным... Почему же ее нет?
покажется смешным. Это не самое главное.
отворил. Секунду он стоял в дверях, и за это время радостная улыбка
исчезла с его губ.
Велигая.
Он уже знает? Тем лучше.
или иначе, он не застал тебя врасплох, Кедрин. Только не теряй
спокойствия. Велигай мрачен. Но это всегда... Да, конечно же, он зашел не
зря. Говорят, он никогда ничего не делает зря.
Кедрина, и на лице его на миг промелькнула улыбка. Кедрин спохватился.
чрезвычайных событиях.
не зря остались на Поясе. У вас - задатки настоящего монтажника. Так
сказали ваши товарищи, а они не бросают слов на ветер.
чего я пришел.
сейчас - вам вернуться на Землю.
ведь у тебя не было времени рассказать обо всем. Как он этого не понимает?
Или - не хочет понимать?
глаза со всей выдержкой и спокойствием, на какие был способен. - Нет.
Через полчаса - моя смена, и с нею я намерен выйти в пространство. И все.
поясе, да а вообще в космосе так разговаривать не принято. У нас принято
выполнять приказания. Если вы хотите остаться монтажником, прежде всего
запомните это правило.
Велигая.
обсуждался...
с Земли! Значит, вряд ли он успел увидеть Ирэн! Как хорошо!
наиболее мощный, и мыс ним имели дело и раньше. Вы, если не ошибаюсь,
раньше работали там?
есть, был, но теперь я хочу перейти совсем. Но раньше я не знал... Это
ведь почти случайно...
возможности, и директора, и все секреты производства, так сказать.
ободряюще кивнул, - смена от вас не уйдет; их будет еще много, таких смен.
Но нам надо заказать принципиально новую автоматику для строительства и
монтажа корабля. Иначе мы не выдержим сроков, и наши ребята... - он
помолчал. - Ну, до этого, конечно, не дойдет. Но разместить заказ,
разъяснить, что нам нужно, и привести наши требования в соответствие с
возможностями института - это куда важнее сегодня, чем поднести еще
несколько деталей. Теперь обстановка вам ясна? Вы еще будете возражать?
того, чтобы поговорить с Велигаем и о том. И очень хорошо, что это
произойдет на Планете: там Кедрин все-таки будет чувствовать себя гораздо
увереннее. И Меркулин поможет ему своей логикой.
"микро", я забыл его в рубке "Джордано". Не знал, что кроме меня туда
заходят и другие. Но вот вам новый. Он настроен на вашу волну; теперь вас
в любую минуту могут вызвать со спутника.
и тот, что привел его на Звездолетный пояс.
модель атома.
Теперь идемте.
доку, через который Кедрин впервые проник на спутник-семь. Велигай привел
его к одному из запасных выходов. Тяжелая дверь растворилась, тихо рокоча
механизмом. За нею был переходник - герметический коридор, на другом конце
которого зиял открытый люк небольшого кораблика, принадлежавшего Поясу.
последний миг Кедрин обернулся. Там, где они были только что, стояла
женщина. Придерживаясь за косяк двери, она широко раскрытыми глазами
смотрела на них. Кедрин не мог сказать, на кого именно. Но ему показалось,
что в глазах Ирэн мелькнул страх.
не было принято ни одного слова, ни одного, пусть неразборчивого, сигнала.
предназначенное для связи, еще не успело истечь, а он уже забросал
фотограммами и Землю, и Луну, и все станции и обсерватории, обладавшие
хоть малейшей возможностью уловить передачу капитана Лобова. Но никто не
мог похвастаться успехом, хотя связисты неустанно пытались поймать
что-нибудь по всем каналам.
это не удается: сигналы не возвращаются, и, значит, им не от чего
отразиться. Связь прервалась, и никто не знает, что происходит на орбите
Трансцербера.
разговора не получилось. Да Кедрину и не хотелось сразу же нарушить ту
атмосферу спокойной целеустремленности, какая устанавливалась везде, где
появлялся Велигай; куда лучше было сидеть и любоваться точными движениями
шефа, который получал, видимо, немалое наслаждение, выполняя работу
электронных устройств.
Ближайший - вовсе не означало, что институт находился рядом: космодромов
на планете осталось не так уж много, потому что Земля вовсе не собиралась
позволить снова засорять свою атмосферу выхлопными газами, хотя бы и
космического транспорта.
машину и, стоя на взлетной площадке, еще долго махал рукой. Велигай набрал
высоту, вывел аграплан в горизонтальный полет, включил автопилот и
откинулся на спинку кресла. Кедрин перевел дыхание и решился. Сейчас -
или...
его. Он взглянул на Кедрина прямо, сосредоточенно.
собираюсь потому, что он прав. Прав в том отношении, что если бы сейчас на
нашем месте - его и моем - были автоматы, они сразу нашли бы общую точку
зрения. Им не мешали бы ни заботы об авторитете, ни любовь к одним теориям
и неприязнь к другим. Потому что даже к таким сугубо рассудочным вещам,
как гипотезы и теории, мы не можем относиться без эмоций. Это хорошо, но
это мешает.
случается ли так, что он отвергает что-то, подчиняясь именно чувству?
Перумов Ник
Корнев Павел
Херберт Фрэнк
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Курылев Олег