сетью. Густая сеть была изъедена метеоритной коррозией и местами прорвана.
Но сам спутник уцелел. Внешние люки его были открыты, и гигантский бублик
был пуст точно так же, как этот. По изношенности противометеоритной сети
подсчитали, что он был выведен на орбиту вокруг Марс по крайней мере
десять миллионов лет назад.
Владислава - это отнюдь другое.
находимся сейчас мы, триста тысяч астрономических единиц.
Валькенштейн. - _О_н_и_ могли сделать то же. И потом, спутники Владиславы
и Фобос имеют много общего.
диспетчерской?
помещений размером от пятнадцати до пятисот квадратных метров. Мы можем
осмотреть их все. Но они пусты.
"Тариэль".
еще один спутник, тоже искусственный и тоже неземного происхождения. Он
меньше по размерам. Мы называем его Слава. Вы понимаете? Планета
называется "Владислава". Естественно назвать два ее спутника "Владя" и
"Слава". Не так ли?
знакомо. Он слышал его в третий раз. - Это вы очень остроумно предложили,
Август. Владя и Слава - Владислава. Прекрасно!
называют "Игрек-один" и "Игрек-два", соответственно - Владя и Слава. Но мы
- мы называем их иначе. Мы называем их Владя и Слава.
скулах. Насколько было известно Валькенштейну, "мы" - это был сам Бадер и
только Бадер.
является металлопластом и который я называю янтарин...
пытался представить себе тех, кто строил этот спутник и потом работал
здесь когда-то очень давно. Это были другие люди. Они пришли в Солнечную
систему и ушли, оставив возле Марса покинутые космические лаборатории и
большой город вблизи северной полярной шапки. Спутники были пусты, и город
был пуст - остались только странные здания, на много этажей уходящие под
почву. Затем - или, может быть, до того - они пришли в систему звезды ЕН
17, построили возле Владиславы два искусственных спутника и тоже ушли. И
здесь, на Владиславе, тоже должен быть покинутый город. Почему и откуда
они приходили? Почему и куда они ушли? Впрочем, ясно почему: они, конечно,
были великие исследователи. Десантники другого мира.
я нашел предмет, названный мною условно пуговицей.
Земле, в распоряжении Комиссии по изучению следов деятельности иного
разума в Космосе.
Владиславе, и мне не показали эту вашу пуговицу.
назад.
спустя два месяца после старта "Тариэля" к звезде ЕН 17.
откладывается.
исключено, Леонид, что в гипотетическом городе на поверхности планеты
Владислава вы обнаружите аналогичные предметы.
показал место, где пуговица лежала, и подробно рассказал, как он пуговицу
обнаружил. (Он наступил на нее и раздавил.) По мнению Бадера, пуговица
была аккумулятором, имевшим первоначально сферическую форму. Она была
сделана из полупрозрачного серебристого материала, очень мягкого. Диаметр
- тридцать восемь и шестнадцать сотых миллиметра... плотность... вес...
расстояние до ближайшей стены...
приборов, расставленных прямо на полу, двое молодых парней в синих рабочих
куртках. Они работали, поглядывая в сторону Горбовского и Валькенштейна, и
переговаривались вполголоса:
сказал Горбовский и услыхал, как в комнате напротив хихикнули.
и поклонились с улыбками.
стояли в коридоре и смотрели им вслед.
искусственных и естественных спутников Владиславы: обсерватории,
мастерские, заправочные станции, черные цистерны-плантации с хлореллой,
оранжереи, питомники, стеклянные сады отдыха и пустующие торы неземного
происхождения) исчислялось тридцатичасовыми циклами. К концу третьего
цикла, после того как Д-звездолет "Тариэль", шестикилометровый гигант,
похожий издали на сверкающий цветок, вышел на меридиональную орбиту вокруг
Владиславы, Горбовский предпринял первый поиск. Д-звездолеты не
приспособлены к высадкам на массивные планеты, особенно на планеты с
атмосферами, и тем более на планеты с бешеными атмосферами. Для этого они
слишком хрупки. Высадки осуществляются вспомогательными кораблями-ботами с
атомно-импульсным или фотонным приводом и с нефиксированным центром
тяжести. Рейсовый звездолет несет на себе один такой бот, а десантный - от
двух до четырех. "Тариэль" имел на борту два фотонных бота, и в одном из
них Горбовский предпринял первую попытку прощупать атмосферу Владиславы.
"Поглядеть, стоит ли", - сказал Горбовский Бадеру.
и, когда бот Горбовского оторвался от "Тариэля", сел на стульчик сбоку от
наблюдательного пульта и стал терпеливо ждать.
на сером экране осциллографа - это были отпечатки сигнальных импульсов,
которые посылал автопередатчик на боте. Десантников было трое, если не
считать Бадера. Они молчали и думали о Горбовском, каждый по-своему.
терпеть не мог неопределенности, и ему хотелось, чтобы Горбовский был уже
здесь, хотя он знал, что первый поиск всегда проходит благополучно,
особенно если десантный бот ведет Горбовский. Валькенштейн вспомнил первую
встречу с Горбовским. Это было на Цифэе, спутнике Луны, откуда обычно
стартовали все фотонные корабли. Валькенштейн только что вернулся из
броска на Нептун - вернулся без потерь, гордился этим и хвастался ужасно.
Горбовский подошел к нему в столовой и сказал: "Извините, ради бога, вы,
случайно, не Марк Ефремович Валькенштейн?" Валькенштейн кивнул и спросил:
"Чем могу?" У Горбовского был очень несчастный вид. Он сел рядом,
пошевелил длинным носом и сказал простительно: "Послушайте, Марк, вы не
знаете, где здесь можно достать арфу?" "Здесь" - это на расстоянии в
триста пятьдесят тысяч километров от Земли, на звездолетной базе.
Валькенштейн подавился супом. Горбовский с любопытством разглядывал его,
затем представился и сказал: "Да вы успокойтесь, Марк, это не срочно. Я,
собственно, хотел узнать, на каком режиме вы входили в экзосферу Нептуна".