дверь, а проворный черт влез в лежавший мешок.
водки, рассказал, что он не пошел к дьяку, потому что поднялась метель;
а увидевши свет в ее хате, завернул к ней, в намерении провесть вечер с
нею.
дьяка.
встретиться с дьяком.
выбрала самый болыпой мешок с углем; уголь высыпала в кадку, и дюжий го-
лова влез с усами, с головою и с капелюхами в мешок.
был никто и что он сердечно рад этому случаю погулять немного у нее и не
испугался метели, Тут он подошел к ней ближе, кашлянул, усмехнулся, дот-
ронулся своими длинными пальцами ее обнаженной полной руки и произнес с
таким видом, в котором выказывалось и лукавство, и самодовольствие:
он несколько назад.
дьяк и прошелся по комнате.
приступив к ней снова и схватив ее слегка рукою за шею, и таким же по-
рядком отскочив назад.
шее монисто.
потирая руки.
перь притронулся дьяк своими длинными пальцами, как вдруг послышался в
дверь стук и голос козака Чуба.
перь, если застанут особу моего звания?.. Дойдет до отца Кондрата!..
узнала его половина, которая и без того страшною рукою своею сделала из
его толстой косы самую узенькую.
Ваша доброта, как говорит писание Луки глава трина... трин... Стучатся,
ей-богу, стучатся! Ох, спрячьте меня куда-нибудь!
тый телом дьяк влез в него и сел на самое дно, так что сверх его можно
было насыпать еще с полмешка угля.
не ожидала меня, а? правда, не ожидала? может быть, я помешал?.. - про-
должал Чуб, показав на лице своем веселую и значительную мину, которая
заранее давала знать, что неповоротливая голова его трудилась и готови-
лась отпустить какую-нибудь колкую и затейливую шутку. - Может быть, вы
тут забавлялись с кем-нибудь?.. может быть, ты кого-нибудь спрятала уже,
а? - И, восхищенный таким своим замечанием, Чуб засмеялся, внутренно
торжествуя, что он один только пользуется благосклонностью Солохи. - Ну,
Солоха, дай теперь выпить водки. Я думаю, у меня горло замерзло от прок-
лятого морозу. Послал же бог такую ночь перед рождеством! Как схвати-
лась, слышишь, Солоха, как схватилась... эк окостенели руки: не расстег-
ну кожуха! как схватилась вьюга...
ха, куда хочешь девай меня; я ни за что на свете не захочу показаться
этому выродку проклятому, чтоб ему набежало, дьявольскому сыну, под обо-
ими глазами по пузырю в копну величиною!
знак Чубу лезть в тот самый мешок, в котором сидел уже дьяк. Бедный дьяк
не смел даже изъявить кашлем и кряхтением боли, когда сел ему почти на
голову тяжелый мужик и поместил свои намерзнувшие на морозе сапоги по
обеим сторонам его висков.
на лавку. Заметно, что он был весьма не в духе.
чался снова. Это был козак Свербыгуз. Этого уже нельзя было спрятать в
мешок, потому что и мешка такого нельзя было найти. Он был погрузнее те-
лом самого головы и повыше ростом Чубова кума. И потому Солоха вывела
его в огород, чтобы выслушать от него все то, что он хотел ей объявить.
далеко разносившиеся песни колядующих; наконец остановил глаза на меш-
ках: "Зачем тут лежат эти мешки? их давно бы пора убрать отсюда. Через
эту глупую любовь я одурел совсем. Завтра праздник, а в хате до сих пор
лежит всякая дрянь. Отнести их в кузницу!"
взвалить себе на плечи. Но заметно было, что его мысли гуляли бог знает
где, иначе он бы услышал, как зашипел Чуб, когда волоса на голове его
прикрутила завязавшая мешок веревка, и дюжий голова начал было икать до-
вольно явственно.
кузнец, - не хочу думать о ней; а все думается, и, как нарочно, о ней
одной только. Отчего это так, что дума против воли лезет в голову? Кой
черт, мешки стали как будто тяжелее прежнего! Тут, верно, положено еще
что-нибудь, кроме угля. Дурень я! и позабыл, что теперь мне все кажется
тяжелее. Прежде, бывало, я мог согнуть и разогнуть в одной руке медный
пятак и лошадиную подкову; а теперь мешков с углем не подыму. Скоро буду
от ветра валиться. Нет, - вскричал он, помолчав и ободрившись, - что я
за баба! Не дам никому смеяться над собою! Хоть десять таких мешков, все
подыму. - И бодро взвалил себе на плеча мешки, которых не понесли бы два
дюжих человека. - Взять и этот, - продолжал он, подымая маленький, на
дне которого лежал, свернувшись, черт. - Тут, кажется, я положил стру-
мент свой. - Сказав это, он вышел вон из хаты, насвистывая песню:
гося народа были увеличены еще пришедшими из соседних деревень. Парубки
шалили и бесились вволю. Часто между колядками слышалась какая-нибудь
веселая песня, которую тут же успел сложить кто-нибудь из молодых коза-
ков. То вдруг один из толпы вместо колядки отпускал щедровку и ревел во
все горло:
ка старухи, которые одни только вместе с степенными отцами оставались в
избах, высовывалась из окошка с колбасою в руках или куском пирога. Па-
рубки и девушки наперерыв подставляли мешки и ловили свою добычу. В од-
ном месте парубки, зашедши со всех сторон, окружали толпу девушек: шум,
крик, один бросал комом снега, другой вырывал мешок со всякой всячиной.
В другом месте девушки ловили парубка, подставляли ему ногу, и он летел
вместе с мешком стремглав на землю. Казалось, всю ночь напролет готовы
были провеселиться. И ночь, как нарочно, так роскошно теплилась! и еще
белее казался свет месяца от блеска снега.
голос и тоненький смех Оксаны. Все жилки в нем вздрогнули; бросивши на
землю мешки так, что находившийся на дне дьяк заохал от ушибу и голова
икнул во все горло, побрел он с маленьким мешком на плечах вместе с тол-
пою парубков, шедших следом за девичьей толпою, между которою ему послы-
шался голос Оксаны.
зывает что-то видный парубок; верно, забавное, потому что она смеется.
Но она всегда смеется". Как будто невольно, сам не понимая как, протерся
кузнец сквозь толпу и стад около нее.
усмешкой, которая чуть не сводила Вакулу с ума. - Ну, много наколядовал?
Э, какой маленький мешок! А черевики, которые носит царица, достал? дос-
тань черевики, выйду замуж! - И, засмеявшись, убежала с толпою.
больше... - произнес он наконец. - Но боже ты мой, отчего она так чер-
товски хороша? Ее взгляд, и речи, и все, ну вот так и жжет, так и
жжет... Нет, невмочь уже пересилить себя! Пора положить конец всему:
пропадай душа, пойду утоплюсь в пролубе, и поминай как звали!"
саною и сказал твердым голосом:
а меня не увидишь уже больше на этом свете.
нул рукою и убежал.
том свете; а на этом уже не гулять нам вместе. Прощайте, не поминайте
лихом! Скажите отцу Кондрату, чтобы сотворил панихиду по моей грешной
душе. Свечей к иконам чудотворца и божией матери, грешен, не обмалевал
за мирскими делами. Все добро, какое найдется в моей скрыне, на церковь!
Прощайте!
Конюшевский Владислав
Корнев Павел
Корнев Павел
Посняков Андрей
Сертаков Виталий
Сертаков Виталий