слово, а я своему слову хозяин. И хватит об этом.
стола, и Каузак, хмуро глянув на тощее непреклонное лицо, вздохнул с до-
садой и снова опустился на табурет.
мстительную ненависть, которую этот корыстный мошенник питал к Бладу,
завладеть деньгами своего врага было для него соблазнительнее, чем ли-
шать его жизни, и нетрудно было догадаться, какую досаду испытывает он,
видя, что возможность крупной наживы уплывает у него из-под носа только
потому, что для его компаньона это сопряжено с риском.
Блад, считая, что ему пока не следует ничего добавлять к уже сказанному,
так как сейчас это не принесет плодов. Вместе с тем он все же испытывал
некоторое удовлетворение, видя, что ему удалось посеять рознь между ком-
паньонами.
молчание, его слова, казалось, имели мало связи со всем предыдущим.
отнюдь не причина, чтобы я умирал тут у вас от жажды. В горле у меня пе-
ресохло, как в солончаковой пустыне, ей-богу.
тичь своей цели, тем не менее она была отнюдь не притворной, и надо ска-
зать, что его тюремщики так же сильно от нее страдали. Воздух в этой
комнате с запертыми наглухо дверями и окнами был нестерпимо удушлив. Сэм
провел рукой по влажному лбу и стряхнул капельки пота.
принесу кувшин вина.
именно то, чего он добивался. Зная пристрастие этих подонков к бутылке,
он рассчитывал, что разговор о жажде легко повлечет за собой желание ее
удовлетворить, а это, в свою очередь, приведет к тому, что один из них
отправится за вином, и, если повезет, это будет Сэм. А уж с Каузаком-то
он договорится в два счета - в этом капитан Блад не сомневался.
все дело. Он тоже вскочил на ноги.
сам прямо помираю - так в глотке пересохло.
ливую дрожь. Он приостановился, внимательно вгляделся в своего ком-
паньона и как в открытой книге прочел на лице этого мелкого жулика все
его коварные намерения.
я здесь покараулю.
третий раз проклял в душе его непроходимую глупость.
лучше я останусь.
бе тоже не доверяю.
лазняют. Значит, мне его и сторожить.
только сопели сердито. Затем Каузак угрюмо отвел глаза в сторону, пожал
плечами и отвернулся, словно поневоле признавая, что против доводов Сэма
не поспоришь. Он постоял еще немного, прищурившись, о чем-то размышляя.
И, как видно приняв внезапно какое-то решение, произнес:
прислушивался к быстро удаляющимся шагам, пока они не замерли вдали. И
неожиданно громко расхохотался, заставив вздрогнуть своего стража.
действовать наверняка. Добиться чего-нибудь от Сэма представлялось мало-
вероятным, ибо он явно боялся испанцев как огня. И тем не менее испробо-
вать надо было все, любую, самую ничтожную возможность.
жить меня ты ему не доверил, а за вином отпустил...
такие шутки шутить, пристрелю, как собаку! Я с этими шутниками не цере-
монюсь.
предатель, мне ли его не знать. Ты ему стал сегодня поперек дороги, и он
тебе этого не забудет. Сам бы мог понять - ты же видишь, как он предал
меня. Да только ты все равно ничего не понимаешь. У тебя есть глаза,
Сэм, но ты видишь не больше, чем слепой щенок. И голова у тебя вроде
есть, но ее вполне могла бы заменить и тыква, иначе ты не стал бы коле-
баться между испанцем и мной.
что не буду помнить зла и мстить тебе. Даже Каузак пытался тебе втолко-
вать, что моему слову можно верить, - он-то не колебался принять мое
предложение.
Лицо у него посерело от волнения, пот крупными каплями выступил на лбу.
стал бы делиться с тобой? Он бы, уж конечно, постарался всадить тебе нож
в спину, а все денежки положить себе в карман. Ну же, Сэм, смелей, не
упусти своего счастья! К дьяволу испанцев! Чего ты их боишься! Ты бо-
ишься каких-то призраков. Я защищу тебя от них! На борту моего флагманс-
кого корабля ты будешь в полной безопасности.
ненные тревогой.
Вполовину меньше риска, чем продавать меня испанцам. Ведь рано или позд-
но эта сделка выйдет наружу, и тогда, приятель, тебе живым из Тортуги не
уйти. И даже если ты отсюда улизнешь, мои ребята разыщут тебя и на дне
морском.
был, что взялся за это дело, и дважды дурак, что связался с Каузаком, он
же повсюду кричал, что рассчитается со мной. Так на кого же в первую
очередь падет подозрение, как не на него? И как только его схватят - а
уж схватят его как пить дать! - он тут же выдаст тебя, можешь не сомне-
ваться.
все эти соображения, совсем не приходившие ему на ум, проникли наконец в
его сознание.
невайся.
что в этом разговоре с Сэмом он достиг такого успеха, на который даже не
смел надеяться. Сомнение в душе Сэма посеяно - оставалось ждать, чтобы
оно дало всходы.
ные руки, сидел неподвижно, погруженный в свои думы. Когда он наконец
поднял голову, Питер Блад при желтоватом свете лампы заметил, как поб-
леднело его блестевшее от пота лицо. "Как глубоко проник в душу Сэма
влитый по капле яд?" - думал пленник. Внезапно Сэм вытащил из-за пояса
пистолет и обследовал затравку. Питеру Бладу эти его действия показались
довольно зловещими, и особенно потому, что Сэм не сунул пистолет обратно
за пояс. Он продолжал возиться с пистолетом; изжелта-серое лицо его было
мрачно, губы твердо сжаты.
еще раз.
жавших на столе, время тянулось бесконечно. Наконец где-то далеко в пе-
реулке послышался звук шагов. Шаги приближались, звучали все громче,
дверь распахнулась, и на пороге возник Каузак с большим черным бурдюком
вина в руках.
работавший в эти минуты с поразительной точностью, мгновенно отметил,
что Каузак и не думал бежать. В чем же причина его состояния? Видимо,
Контровский Владимир
Корнев Павел
Шилова Юлия
Бажанов Олег
Шилова Юлия
Маккэфри Энн