комнаты, оделись и отправились в центральную комнату, где был приготовлен
утренний завтрак для нас. После завтрака мы долго прохаживались по комнате,
любуясь обивкой стен и коврами, статуями и поджидая, что будет дальше. В
самом деле, за это время мы так привыкли удивляться, что теперь были готовы
ко всему. В это время явился наш друг капитан и любезно пояснил нам знаками,
что мы должны следовать за ним. Мы повиновались не без колебания и с
стесненным сердцем, потому что догадывались, что наш друг с холодным
взглядом, Эгон, -- великий жрец, не простил нам убитого бегемота. Но помочь
тут ничем было, нельзя, и я лично надеялся только на защиту королев, зная,
что если женщина захочет что-то сделать, то найдет возможность всегда.
Минутная прогулка через коридоры и двор, и мы очутились у больших ворот
дворца, которые ведут на холм к храму солнца.
ров, наполненный водой, с перекинутым через него подъемным мостом. Как
только мы подошли, половина ворот широко распахнулась, мы прошли через мост
и остановились, глядя на чудеснейшую в мире дорогу, ведущую к храму. По
обеим сторонам дороги величественно возвышались красивые здания из красного
гранита -- жилища придворных и сановников двора, тянувшиеся на милю до
холма, увенчанного великолепным храмом солнца, господствовавшим над всей
дорогой. Пока мы любовались этим грандиозным зрелищем, к ворогам подъехали 4
кабриолета, запряженные белыми, как снег, лошадьми. Это были двухколесные,
деревянные кабриолеты, приделанные к крепкой оси, тяжесть которой
поддерживалась кожаными подпругами, в виде шор. Колеса с 4 спицами были
обтянуты железом. В передней части кабриолета, над осью, устроено сиденье
для кучера, с перилами, чтобы он мог удержаться на месте при тряске. Внутри
экипажа находились три низких сиденья, два по бокам кабриолета и одно задом
к лошадям, напротив дверцы.
оставлял желать много лучшего, то про лошадей этого нельзя было сказать!
удивительно широкими и круглыми копытами, очень быстрые и горячие. Первый и
последний из кабриолетов был занят стражей, но в середине оставались два
пустых места. Альфонс и я сели в первый экипаж, сэр Генри, Гуд и Умслопогас
-- в другой, и двинулись в путь.
длинно, то их пускают галопом. Боже ты мой! Как только мы доехали! Едва мы
успели сесть, кучер закричал, лошади понесли, и мы помчались с такой
быстротой, что едва могли дышать. Я привык к быстрой езде, но сильно
испугался. Что касается несчастного Альфонса, то он откинулся с отчаянным
лицом на бок экипажа "дьявольского фиакра", как он сказал, считая себя
погибшим. Когда он спросил меня, куда мы едем, я ответил, что нас везут,
чтобы бросить в огонь для жертвоприношения. Надо было видеть его лицо, когда
он схватился за экипаж и начал отчаянно вопить.
Альфонса.
показался храм солнца, гордость народа Цу-венди, для которого он то же, что
храм Соломона для Иудеев. Масса богатства, искусства и труда целых поколений
было положено на постройку этого дивного здания, которое закончено только в
последние 50 лет. И результат получился удивительный не только по размерам,
-- это огромнейший храм во всем мире, -- но по совершенству постройки,
богатству и красоте материала и по удивительной работе строителей. Здание
занимает пространство в 8 акров на вершине холма, вокруг которого находятся
жилища жрецов. Оно имеет форму большого цветка, с центральной залой, над
которой высится купол. От купола, в виде лучей, идет 12 лепесткообразных
портиков, каждый из них посвящен одному из 12 месяцев и служит хранилищем
статуй, воздвигнутых в память знаменитых усопших. Вышина купола равняется
400 футам, длина лучей -- 150 футов. Они сходятся в центральном куколе, как
лепестки цветка в его сердцевине.
контраст с красным гранитом городских домов и, подобно царственной диадеме,
сияет на челе мрачной королевы. Наружная сторона купола и портиков покрыта
листовым золотом. На краю свода каждого из 12 портиков находится золотая
фигура ангела с трубой в руке и с распростертыми крыльями. Могу себе
представить, как поразительно красивы эти золотые своды, сияющие в лучах
солнца, подобно тысяче огней, на мраморной горе; они сверкают так ярко, что
видны с вершин гор, за сотни миль отсюда.
которые опоясывают мраморную стену храма и сияют красотой своих золотых
чашечек и лепестков.
защищен бронзовыми воротами и дверями из прочного мрамора, великолепно
украшенными различными аллегориями и золотом. За этими дверями находится
стена и снова дверь из белого мрамора, ведущая во внутренность храма. Вы
очутились, наконец, в главной зале, вод куполом, и идете к центральному
алтарю, поражаясь дивным зрелищем, которое открывается вашим взорам! Вас
охватывает тишина священного места, над вашей головой мраморный купол с
воздушными арками, несколько похожий на купол храма св. Павла в Лондоне,
фигура летящего ангела и целое море солнечных лучей, льющихся на золотой
алтарь! На восточной и западной сторонах находятся два других алтаря, также
озаренные лучами солнца, которые льются в священный полумрак святыни.
Повсюду белизна мрамора, таинственность, красота!
голубым дымком. Алтарь сделан из мрамора, украшен золотом, имеет круглую
форму в виде солнца. К основанию алтаря приделаны 12 больших лепестков
чистого золота. Всю ночь и весь день зги лепестки закрыты над алтарем,
подобно тому, как лепестки лилии закрываются в ненастную погоду. Но когда
полуденные лучи солнца скользнут через купол и озарят золотые цветы,
лепестки таинственно раскрываются.
благоговейно склоненной головой, с лицом, закрытым крыльями, поражают
удивительной красотой.
везде, а из прочной меди, и это обстоятельство обратило на себя мое
внимание. Восточный и западный алтари не так богаты и красивы, хотя также
сосланы из золота, и крылатые фигуры золотых ангелов стоят по бокам этих
алтарей. В стене, позади восточного алтаря, сделано отверстие в виде
бойницы. В это отверстие врывается первый луч восходящего солнца, нежно
касается лепестков большого золотого цветка-алтаря и падает на западный
алтарь. Вечером последние лучи заходящего солнца долго покоятся на восточном
алтаре, пока не погаснут во мраке ночи.
пространство храма под белым куполом совершенно пусто и лишено всяких
украшений, что, мне кажется, усиливает грандиозное впечатление, которое
производит храм солнца.
постройками и жалкими орнаментами, которыми архитекторы украшают европейские
города, я чувствую, что им бы следовала поучиться у мастеров Цу-венди! Когда
мои глаза привыкли к мрачному освещению великолепного здания, к его
мраморной красоте, к совершенству его линий и очертаний, с моих губ
сорвалось невольное восклицание: "Здесь и собака научилась бы религиозному
чувству!" Это восклицание вульгарно, но яснее выражает мою мысль, чем
вежливая похвала.
жрецов. Они повели нас в один из портиков и оставили здесь на полчаса. Мы
успели в это время переговорить о том, что находимся в большой опасности, и
решили: если будет сделаю попытка схватить нас, защищаться, насколько
возможно. Умслопогас немедленно заявил, что раздробит почтенную голову
великого жреца своим топором. С того места, где мы стояли, мы могли видеть
несметную толпу народа, наполнявшую храм, очевидно, в ожидании необычайных
событий. Каждый день, когда полуденные лучи солнца озаряют центральный
алтарь, при звуке труб совершается жертвоприношение богу солнца, состоящее
иногда из трупа барана или быка, иногда фруктов и зерна. Случается это и
после полудня, так как Цу-венди лежит недалеко от экватора и очень высоко
над уровнем моря, так что солнце и после полудня бросает вертикально свои
горячие лучи на землю. Сегодня жертвоприношение должно было совершиться в 8
минут первого.
подвинуться вперед, что мм и сделали все, кроме Альфонса, лицо которого
выражало ужас. Через несколько секунд мы стояли вне портика и смотрели на
море человеческих голов, окружавших центральный алтарь и жадно
разглядывавших иностранцев, которые совершили святотатство, -- первых
иностранцев, которых им привелось увидать у себя.
остановились с восточной стороны, там, где пол был сделан из меди, лицом к
алтарю. Пространство вокруг золотых крылатых фигур было огорожено веревкой,
и народ толпился за веревкой. Одетые к белые одежды жрецы, держа в руках
золотые трубы, встали кругом, и впереди них Эгон, великий жрец, с курьезной
шапочкой на голове. Мы стояли на медном полу, не подозревая, что готовится
нам, хотя я слышал какой-то странный звук шипенья под полом. Я оглянулся
кругом, желая видеть, появились ли сестры-королевы в храме, но их не было.
Мы ждали. Раздался снова, звук трубы, и обе королевы вошли рядом,
сопровождаемые сановниками, между которыми я узнал Насту. Позади следовал
отряд телохранителей. Я был очень рад появлению королев. Обе они встали
впереди, слева и справа встали сановники, а позади, полукругом,
расположилась стража.
показалось, она хотела что-то сказать глазами. С моего лица ее взгляд
перешел на медный пол, который был под нашими ногами. Затем последовало едва
Маккарти Кормак
Корнев Павел
Якубенко Николай
Андреев Николай
Сертаков Виталий
Громыко Ольга