read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



отличие от произведенного стихийным действием в мире и воспринимаемого нами
как некоторое свойство предметов, которые мы можем описывать, изображать.
Иначе говоря, термин "произведенное" вводится в оппозиции к термину
"изображенное". Термин "изображенное" предполагает, что есть два предмета -
один вне мира, обладающий некоторыми свойствами, а один, допустим, в наших
головах, который изображает первый. Тогда мышление состоит в извлечении
некоторых свойств, якобы натурально присущих предметам и явлениям.
В понятии формы у Канта упаковано понимание того, что существуют явления,
которые производятся внутри г структур, и поэтому в этом смысле структура
или форма как ее возможность не являются изображениями. Этот ход у Канта
замыкается, вспыхивает горячей точкой именно потому, что он всякий вопрос
ставит под углом зрения осознанности. Что такое воспринять? Что такое то
нечто, что действительно можно назвать восприятием? И Кант все время
показывает, что в самом факте, что мы что-то называем восприятием или
воспринятым, упакована масса предпосылок, завязано много нитей.
Обратите внимание, как Кант вводит сферу разума, сферу морали, эстетики.
Очень интересными, незаметными и не останавливающими внимание читателя
оборотами - если, конечно, читатель заранее не настроен и не имеет в своей
голове звучащего аккорда, который позволял бы ему разбрасывать кусочки фразы
по действительным их ячейкам. Посмотрите, какие слова фигурируют в следующей
цитате. Начнем с короткого догматического тезиса: то, что мы можем назвать
восприятием или совершившимся опытом, есть нечто, относящееся к измененному.
Например, Кант говорит, что моральное чувство есть сознание модификации
своего состояния. Моральное чувство здесь не названо состоянием, оно не
является состоянием в натуральном смысле, как, скажем, наши порывы, наши
намерения и т.д. Моральное чувство есть по определению сознание модификации
моего состояния. И лишь в сознании модификации, или изменения, моего
состояния я включаюсь в область работы формы. Другими словами, состояние
само по себе есть то, что Кант называет патологическим. Но мыслит он
патологическое не в медицинских терминах, а в терминах, очень простых и
доступных для современного нашего сознания, которые движутся в оппозиции
между порядком и хаосом, между устойчивостью и распадом. Патологическое -
все то, что рассеивается, если предоставлено собственным основаниям, все,
что распадается. В этом смысле феномен мышления, как и феномен
нравственности и феномен эстетики, есть то, что противостоит распаду,
рассеянию.
В мире имеют место парадоксальные, немыслимые явления. Это сама мысль,
это моральное чувство, это эстетический феномен. Немыслимое. Почему? Потому
что, хотя мы мыслим о них каждый раз предметно и натурально, мы внутри
значения слов, внутри связки "предмет - референт". Мы ясно понимаем, что
основание устойчивости значения, состояния - не дано содержанием значения.
Мы существа экранного мира. Перед нами на палке подвешены таблички, а палку
держат позади нас, рука протягивает эту палку, и мы мыслим в пределах этих
табличек, этого расположенного перед нами экрана. Но когда мы говорим о
мысли, или о моральном чувстве, или об эстетическом феномене, для философа
это означает, что основания устойчивости и упорядоченности, основания того,
что может воспроизводиться как некое значение, некая идея, как эстетический
феномен, - не лежат в содержании, видимом нами в мире, в содержанки этих
феноменов. Устойчивости такого рода покоятся на воспроизводящей силе
структур. И в этом смысле они возникают внутри структур. Следовательно, если
мы занимаемся проблемой форм иди структур, возможностью которых является
форма, те мы занимаемся какими-то условиями, дополнительными к содержанию и
независимыми от него, данными a priori.
Кант формулирует основную проблему критики как проблему априорного.
Значит, априорное, или независимое от опыта, доопытное, мы должны понять в
свете того, что от опыта не зависит именно произведенное. Кантовская мысль
всегда идет только в этих рамках. Существует произведенное, или, как я
говорил, соединенное, некое перводействие, иди действие первой силы, первое
отношение - Кант будет называть это разными словами. Но фактически он все
время подсказывает: основная проблема моей философии - это проблема
самозарождения рассудка, или спонтанного порождения рассудка. Спонтанное
порождение, или самозарождение, Selbstgebaerung, нашего рассудка и есть
априорный синтез. Наложите на это смысл терминов "соединенное",
"соединение", "первополагаемое" по отношению к любому трансцендентному
действию иди трансцендентному вторжению в мир. Это априорный синтез.
Повторяю, спонтанное порождение - это главная проблема критики. Кант
называет это действием формы, иди структуры, которая порождает внутри себя,
на собственных основаниях, поставленных на место натуральных оснований.
Происходит замена: на место неконтролируемых, естественных, стихийных
оснований мы подставляем свои основания, на которых уже повторяется и
воспроизводится явление - будь то изучаемое нами в познании, будь то
моральное наше состояние, эстетическая идея или эстетический феномен.
И сразу, чтобы протянуть нити к другим частям кантовского текста, я могу
определить самопорождение, или нечто возникающее иди произведенное внутри
структуры и на ней держащееся, через то, как Кант определяет эстетические,
художественные идеи, отличая их от других идей. По этому определению мы
увидим, что эстетическое заложено у Канта в самое начало, в саму сердцевину
определения формы. Можно даже показать, что так называемые понятия
пространства, времени, другие понятия - являются не понятиями, но идеями
разума, похожими на эстетические идеи. Я имею в виду, что сама формулировка
определения пространства как идеи в одном месте и определение эстетических
идей в другом месте кантонского текста являются кристаллизациями и
выражениями одной и той же бьющейся мысли. Я сформулирую ее сейчас в
терминах, близких к кантонскому определению эстетической идеи. Идея - это
такая мысль, которая порождает бесконечное множество других мыслей. В этом
контексте Кант говорит о неопределимости эстетического чувства, эстетических
представлений и идей, о том, что они не поддаются никакому однозначному
определению. Он все время срывается и показывает, что то, что эстетично для
нас, что воспринимается нами в терминах эстетического, - это всего-навсего
такие идеи, которые бесконечны в том смысле, что они сами порождают
бесконечное множество подобных им идей.
Любое художественное произведение есть конечный текст в том простом
смысле, что существует некий один смысл произведения. Мы предполагаем, что
существует, но тогда добавление каких-либо смыслов к произведению не
является прибавлением к нему наших мыслей, а есть интерпретация
существующего смысла и тем самым вторичное, третичное и т.д. существование
смысла произведения. Это мы присоединяемся к произведению, а не что-то
прибавляем к нему. То, что возникает в нашей голове, когда мы читаем
произведение, есть форма существования самого произведения. И в то же время
мы знаем, что ни одно цельное художественное произведение не имеет
исчерпывающей интерпретации. Интерпретации "Божественной комедии" или "Войны
и мира" по определению множественны. Они разные, но принадлежат этому
художественному произведению. Что является эстетическим в произведении?
Именно то, что оно производит бесконечное число мыслей - этих, а не других
мыслей, причем бесконечное их число. Иначе говоря, здесь задана
определенность того, что будет произведено: потому что любые произведенные
смыслы будут интерпретацией именно этого произведения, и, кроме того, они
будут множественны, заранее исчерпать их в определении значения произведения
нельзя. Это случай порождаемого внутри структуры. А Кант имеет в виду именно
порождающие, или генеративные, структуры.
Иногда, зайдя с другой стороны, совершенно, казалось бы, не связанной с
познавательными проблемами, мы вдруг обнаруживаем более ясный смысл нижних
этажей мысли Канта. Например, через "Критику способности суждения" мы яснее
можем понимать, что писалось в "Критике чистого разума"... Итак, я замкну
свою мысль. Лишь произведенное внутри структуры содержит в себе основания
для полного и уникального определения явления. Если нет произведенного, то
есть если наши мысли не принадлежат к тому бесконечному множеству мыслей,
которые порождены мыслью же, как в интерпретации произведения, - тогда мы
имеем разрывы и пустоты в нашем взгляде на мир, потому что внутри него будут
вторжения других миров. Состояния, которые мы испытываем и приписываем
определенным причинам, в действительности могут быть произведены совершенно
другими причинами, неконтролируемыми с нашей стороны, спонтанными по
отношению к нашему миру. И тогда ход событий в мире для нашей мысли не
определен полностью, единственным образом, или уникально. Состояние, которое
я испытываю, я приписываю одним причинам, но оно с таким же успехом может
быть произведено другими причинами. Над этим бьется кантонская мысль.
А сейчас, крадя у себя самого последующие шаги, те, что я еще не сделал,
чтобы в данный момент мысль была ясна, я хочу сказать об одном совершенно
фантастическом определении пространства у Канта. Одновременно оно является
определением рациональности, о которой я все время говорил, а также всего
того, что я буду называть трансцендентальным правилом. В применении к
определению пространства оно может звучать так: "...пространство - это
всеобщее, это такое целое, которое само не является частью никакого другого
целого...[E32]". Например, если вы внушили мне какую-то мысль (а вы помните,
что Кант отличает то, что он называет внушением, или вождением, от того, что
я произвел на собственных основаниях), то эта мысль в моей голове есть часть
другого целого, вашего целого. Познание же, согласно Кашу, строится так - и
это есть трансцендентальное правило, - чтобы не содержать в себе ничего, что
было бы в свою очередь частью какого-то другого целого. Настолько глубока у
Канта идея самопорождения, структурного порождения, или резонанса внутри
структур на собственных основаниях. Такова его эстетика. Ведь когда мы
понимаем произведение, мы всегда понимаем его уникальным способом и
индивидуальным образом можем записать эту интерпретацию, но это понимание
индуцируется, если произведение построено, если оно имеет структуру. Эта
мысль настолько владеет Кантом, что сказывается даже в сугубо педантичном,
академическом, или догматическом, определении пространства. И тогда мы
понимаем, что слово "пространство" означает у него не то, о чем мы привычно
думаем. Пространство является всеобщим, всеохватывающим отношением в том
смысле и в той мере, в какой оно само не является частью никакого другого
целого. Одновременно это является и определением рациональной мысли. Что



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 [ 24 ] 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.