read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



соответствующем драматургическом тексте. В то же время
---------------------------------------* Здесь очень важно помнить, что сама
интерпретация образов сна может происходить (так, как это делалось в
психоанализе) только через психические состояния (а не через состояния
сознания). И поэтому "мужской половой член" здесь не что иное (опять-таки,
по Фрейду, конечно), как закодированное обозначение этого состояния, а,
скажем, "флаг" - элемент символического аппарата. самый примитивный сюжетный
анализ этого произведения показывает, что в самой этой картине, ставшей для
Фрейда образом инстинктивного поведения мужчины, содержатся совершенно
посторонние качества, которые показывают ее псевдосимволический характер.
Укажем только на одно такое качество. Все, что бы ни происходило в пределах
этой картины (а картина эта статична по конечному результату, хотя очень
динамична в плане сюжетного развития), не имеет отношения ни к какому
данному человеку как таковому, потому что все, что в ней происходит на самом
деле, есть то, что один человек делает с другим. Мы не говорим, что это
противоречие в отношении символа к содержанию, мы говорим о другом. То, что
Фрейд изобразил как натурный символ внутренних тенденций мужчины, при самом
элементарном поведенческом анализе оказывается картиной тенденций совершенно
определенной структуры человеческих взаимоотношений. Древние индийцы сказали
бы, что в этой картине человек сам по себе ничего не делает. Делая что-то с
другим, он обнаруживает себя типично европейским образом, а именно - в
рамках деятельности. Эдип как герой трагедии обнаруживает себя только
поскольку он убивает своего отца, поскольку он спит со своей матерью,
постоянно проявляет динамику внешних, предметных актов взаимоотношений. Для
нас совершенно очевидно, что таким натурным динамическим образом,
воспроизводящим образ работы психического механизма, символика сознания (то
есть символов, а не псевдосимволов) существовать не может. Мы здесь имеем
дело опять-таки со вторичным образованием, где включена уже сложившаяся
определенная система символических представлений. Вещи и их движения (о
которых нам неизвестно - символы они на самом деле или нет) получают в
психической работе значение символов. И Фрейд (он делает это прекрасно)
пытается задним числом возвести их к какой-то первичной символике
человеческого бытия, каковой они сами по себе не являются.
Возьмем теперь пример общеизвестной в этнографической и мифологической
литературе тройственной символики пола: Земля как символ женского начала,
Солнце как символ мужского начала и Луна как символ андрогинного,
гермафродитного начала. Сейчас мы не занимаемся вопросом - являются ли эти
символы первичными. Гораздо существеннее другое: эта тройственная структура
сама по себе может оказаться единичным символом сознания, единым символом
работы определенной структуры сознания, содержательность которой
проецируется на нашу психику в виде триады Солнца, Луны и Земли. Это ни в
какой мере не значит, что "женское" в сознании в психической работе
символизируется как Земля, а "мужское" - как Солнце, "андрогинное" - как
Луна. Ничего подобного, ибо опять-таки, все это нам дано в виде вторичных
символических структур, которые требуют дополнительного анализа, выявления
самого принципа, по которому то, что положено в первичной системе, делается
для субъекта психики естественно понятным и само собой разумеющимся во
вторичных*.
Теперь вернемся к одному побочному, но весьма важному обстоятельству, о
котором было упомянуто выше, когда мы говорили о распространенности
психоанализа в культуре. Характерной чертой повседневной бытовой культуры
является некоторое заимствование из символических систем, становящееся
способом самоотчета субъекта данной культуры. Но это же характерно для
---------------------------------------* Вполне возможно, что именно здесь
мы встречаемся с идеей "повторяющейся вертикальной тройственности" как со
структурой сознания, по отношению к которой приведенная выше "половая
триада" явится вторичной интерпретацией в смысле натурных психических
состояний. нашей процедуры мышления или для той области думанья, в которой
мы движемся. То, что мы развиваем в виде нашего думанья о психике, может
оказаться терминами самой нашей психической жизни в ее отношении к жизни
сознания. Особенность этой области думанья состоит в том, что некоторые
содержательности, типа "Я", например, которые по нашему определению
принадлежат психической или психосознательной жизни, развиваются на уровне
вторичной (концептуальной) интерпретации "Я" (скажем, в терминах теории
Фрейда). Говоря об этом, мы хотим подчеркнуть, что здесь непосредственно
сама психическая жизнь, в той мере, в какой она что-то "извлекает" из
сознания, может осознаваться в терминах какой-то научной теории как научное
исследование. И раз такое исследование существует, то область, в которой оно
осуществляется, обладает следующим свойством: то, что в ней развивается как
научная терминология, может потом оказаться материалом для развития тех
вторичных символических образований, которые в науке сами являются объектом
анализа. Например, псевдоструктуры "Я" могут быть приведены в соответствие с
терминами, которые в другой ипостаси существуют внутри научного
исследования.
Точно так же само рассуждение о символах, сама работа мысли, движущейся в
области символов, где существует дуализм "символ - сознание", само это
рассуждение может стать терминами непосредственной жизни сознания, жизни
носителя этого рассуждения или любого человека, осуществлявшего это
рассуждение. Там будут возникать какие-то иные (разные) структуры "Я" или
системы "Я", в которых в качестве терминов непосредственного осознания
субъектом самого себя будут применяться термины, выработанные рассуждением
об области "сознание - символ". То есть мы бы сказали, что какая-то
действительная жизнь теории здесь превращается в недействительность реальной
жизни. Совершенно очевидно, что когда Фрейд создавал свою теорию, то, при
всей ее натуралистичности и типичности для классической эволюционистской
культуры научного мышления конца XIX века, она вошла в современную культуру
не в качестве научной теории, а в качестве идеологического мифа и получила
вторичную научную концептуализацию и новую жизненную историю. Когда мы
спрашиваем, действителен ли психоанализ как один из способов внутреннего
описания жизни современного среднего человека, то ответ на этот вопрос, если
мы, например, имеем в виду неврозы, ни в какой мере не может связываться с
проблемой, истинна ли теория Фрейда или нет. Это совершенно разные вещи. Мы
вообще думаем, что все, что получает проработку в нашей жизни, в нашем
научном мышлении или в каком бы то ни было нашем описуемом или неописуемом
опыте, - все это должно осмысливаться совершенно разным образом, в
зависимости от того, прорабатываются ли там первичные или вторичные
структуры сознания.
Еще один пример - классическая эволюционная теория. Ее основная тема -
вид. Дарвин занимался проблемой: каким образом произошли наличные виды. Но
он никогда не занимался проблемой - каким образом сформировалась картина
наличной жизни на Земле в целом, потому что он был человеком своего века,
века аналитического научного мышления. Но в наш век научная теория Дарвина,
со всеми коррективами и расширениями, которые оказались связанными с
объединением в ней современной генетики, биохимии и биофизики,
трансформировалась в нечто совершенно другое - чрезвычайно сложную картину
"наличной" биологической вселенной. И может показаться, что эволюционное
мышление пришло к этой картине как к своему логическому завершению. На самом
деле это не так. Но можно себе представить другое, а именно то, что какие-то
сознательные силы действовали таким образом, что породили, с одной стороны,
эволюционную теорию, с другой - совершенно без связи с первой - породили
чисто синхронную картину разнообразия биологической действительности. И
тогда мы бы позволили себе предположить, что развитие эволюционной теории и
мышление в ее терминах есть способ жизни (сознательной) определенного рода
сознательных существ, способ жизни на каком-то этапе их существования. В
этой связи было бы интересно проследить возможные типы интерпретаций мифов,
либо относящихся к первоначальной символике, либо лежащих к ней близко. Но
термины эволюционной теории сегодня не стали терминами, в которых мы можем
построить свою систему "Я" (в отличие, например, от терминов Фрейда или
современного психоанализа). Это (что не упрек эволюционной теории) говорит о
том, что она не содержит материала сознания, в отличие от фрейдовской
теории, в которой он содержится. Но теория Фрейда лишена одного
фундаментального ограничения, которое налагается на область исследования, в
которой мы движемся. В нее мы можем вводить только такие объяснительные
конструкции, которые сами, в принципе, потенциально, в какой-то мысленной и
возможной связи, в какой-то воображаемой структуре культуры и развития могут
стать новым или просто другим сознательным опытом. (Любые другие конструкции
из нашего исследования должны быть устранены!)
Скажем, мы знаем (мы подчеркиваем слово знаем), что функционирование
нейронных цепей имеет прямое и непосредственное отношение к тому, что мы
называем продуктами психики и сознания, но никакое знание об этих нейронных
цепях и о высшей нервной деятельности в целом не может стать сознательным
опытом, то есть не может стать системой терминов, в которых может
развернуться какой-то сознательный жизненный процесс. Это методологическое
условие позволяет нам с самого начала исключить целый ряд научных и
идеологических конструкций. Мы можем их элиминировать, даже не разбирая по
существу эти конструкции просто потому, что ни одна из них не может в
принципе, ни в нашей, ни в какой-то другой воображаемой культуре, стать
сознательным опытом носителей этих конструкций. Мы как носители понимания не
имеем терминов этого знания в качестве терминов, в которых мы развертываем
свой сознательный опыт.


2. "ПОСТУЛАТЫ" СИМВОЛОЛОГИИ
Символ как совершенно определенный, вещественный факт, который мы можем
натурно изобразить, в отличие от некоторых интерпретируемых психических
объектов, не нуждается в денатурализации, ибо он ведет нас, как правило, не
к атомарным фактам и событиям сознания, а к содержательным структурным
образованиям сознания. В нашем метарассмотрении мы можем каждый раз



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 [ 24 ] 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.