Чтение 24–й страницы книги ~Микророманы~

АНЯ, подпевая, танцует вокруг него, приподнимает ГРИШУ за руки. ГРИША
как загипнотизированный. АНЯ берет свой портфель, ГРИША спохватывается,
хочет отнять, хватает АНЮ за плечи, останавливается в смущении.

ГРИША. А ты ничего!.. То есть я хотел сказать: твоя конструкция с точки
зрения технической эстетики соответствует требованиям... (Смолкает.)

АНЯ. Слушай, а требованиям эстрадно-циркового училища эта конструкция
соответствует? Как ты думаешь? (Принимает позы.) Да не смейся! Понимаю ведь,
что помимо внешних данных нужны внутренние. Я акробатикой занимаюсь,
жонглировать могу. Хочешь, на руках пройду?

ГРИША. Пройди, а что же! Товарищи прохожие! Девушка желает пройтись на
руках до остановки и войти в троллейбус. А билет чем будешь отрывать?

АНЯ. Зубами. (Готовится стать на руки.) Нет, не буду. (Поправляет
платье.) И вообще, чего я с тобой разоткровенничалась? Девчонкам не
рассказывала, не говоря уже о матери. Новенький, а сумел втереться в
доверие. (Передразнивает.) Конструкция с точки зрения технической этики...

ГРИША. Эстетики, темнота!

АНЯ. Пускай эстетики, мне не жалко. Сам ты конструкция!

ГРИША. Я не конструкция -- продукт.

АНЯ. Какой продукт?

ГРИША. Продукт высокоорганизованной материи.

АНЯ. Все равно ты произошел от обезьяны.

ГРИША. Я?.. Вообще-то верно. (Про свое.) От обезьяны -- и точка. Надо
вырвать с корнем инстинкты! Никаких родственных чувств -- только
общечеловеческие. Их нужно математизировать и уложить в формулы. Вот это
была бы действительно высокоорганизованная материя. Рассчитал -- и все ясно:
кого в степень возводить, из кого корень извлекать.

АНЯ. А если из тебя извлечь корень?

ГРИША. Операция "икс". Извлечение корня из джентльмена.

АНЯ. Ты -- джентльмен? Первым будешь в нашем классе.

ГРИША. А что ж? И обезьянам суждены благие порывы...

АНЯ. Но свершить ничего не дано. Интересно, насколько хватит твоего
джентльменства?

ГРИША. Насколько надо, настолько и хватит!

АНЯ. Если ты рассчитываешь завоевать этим мое расположение, ничего не
выйдет. Ах, Евгений Онегин, ах, Ленский, ах, Вронский, ах, Форсайт, ах, Витя
Котиков!

ГРИША. Кто это -- Котиков?

АНЯ. Парень с нашего двора. Очень, между прочим, симпатичный. И я ему
нравлюсь, это точно.

ГРИША. Вот и нравься на здоровье! Много ты о себе понимаешь.
(Пародирует танец маленьких лебедей.) Ах, Витя Котиков! Я ему нравлюсь!

АНЯ (смеется). Это не танец маленьких лебедей, а танец больших
бегемотов.

ГРИША. Пускай хоть чертей на сковороде.

АНЯ. Счастливый ты!

ГРИША (насмешливо). Догадалась или вычислила?

АНЯ. Это сразу видно.

ГРИША. А ты?

АНЯ. У меня отец, пока трезвый -- человек. Напьется -- лучше бы вообще
его не было.

ГРИША. Лучше бы? Неизвестно. И потом, чтобы вообще не было -- так вроде
бы не может быть.

АНЯ (с издевкой). Правда? Чем плохой, лучше никакого. Твой-то отец не
пьет?

ГРИША. Не знаю...

АНЯ. Как -- не знаешь?

ГРИША. Да уж так -- не знаю.

АНЯ (догадалась). Не живет с вами?

ГРИША (прорвавшись). Отец всю жизнь матери испортил! И мне тоже. Мать
бы его, конечно, простила... Но если бы он вернулся, я бы ушел. Пускай они с
матерью голубятся! (Делает вид, что читает афишу на тумбе.)

АНЯ. Дурак ты! А захочет он вернуться?

ГРИША (подумав). Нет... Ладно! У тебя свои заботы, у меня свои. Двушка
есть?

АНЯ. Кажется. (Находит.) Вот! Куда тебе звонить?

ГРИША. Секрет.

АНЯ. Как ее зовут?

ГРИША. Не знаю.

АНЯ. Она с твоего двора?

ГРИША. Секрет -- мужского рода. (Заходит в телефонную будку, Аня за
ним.) Отпрянь! Подслушивание -- мать всех пороков.

АНЯ. А кто отец?

ГРИША (поколебавшись). Отца нет, безотцовщина. Отвались!

АНЯ отходит к авансцене, разыгрывает пантомиму: разворачивает газету,
читает, ничего не находит интересного. Вдруг что-то нашла, прочла, снова
зевает. Гуляет за деревьями.

ГРИША (плотно закрывает дверь телефонной будки и тут обнаруживает, что
стекло выбито. Набирает номер, отворачивается, старается говорить тихо).
Справочное? Телефон Службы быта можно? Ага! (Снова набирает, старается
говорить басом.) Служба быта? Вот... мы переехали... новая квартира и нужно
передвинуть мебель. Пере... да! Можно нанять грузчика? Таких услуг не
оказывайте? А какие? Все остальные... Полы натереть можно? А это мужская
работа? Надо! Адрес? Песчаный переулок, дом десять, квартира семьдесят
три... Метраж? Тридцать два, примерно. Когда? Спасибо! (Выходит из будки.)

АНЯ. Ну как? Договорился? Придет?

ГРИША. А как же!

АНЯ. Куда?

ГРИША. Много будешь знать...

АНЯ. ...состарюсь? Глупо! Стареют как раз от недостатка знаний.

ГРИША. Мне пора, эстрадный философ. Чао!

АНЯ. Хочешь, я тебя провожу?

ГРИША (испуганно). Зачем?

АНЯ. Охота пройтись с джентльменом.

ГРИША. Слушай, как бы мне от тебя отвязаться?

АНЯ. Ах, отвязаться?! Еще пожалеешь! (Расходятся.)

Затемнение.

Вестибюль школы. Уютный уголок в стороне от главных магистралей.
Кактусы на окне. Рядом бюст Пушкина. На шее Пушкина дощечка: "Осторожно,
окрашено!" Пушкин словно прислушивается к разговорам. Впрочем, может,
наоборот: абсолютно равнодушен. Звонок с урока. Взрыв шума: топот, смех,
крики, вавилонское столпотворение где-то рядом. Словом, перемена. Появляется
АНЯ, прячется за Пушкиным. Из класса в учительскую идет ЛАРИСА. В руках
журнал, плакаты. АНЯ выходит из-за бюста Пушкина.

ЛАРИСА. О господи! Ты меня испугала. Засада?

АНЯ. Я хотела вас застать один на один. Вернее, одна на одну.
Посоветоваться, как мужчина с мужчиной.

ЛАРИСА. Лучше, как женщина с женщиной.

АНЯ. Нет, правда... Вы нашим девчонкам показались... В общем, ничего
особенного, смотрели, наш вы человек или нет.

ЛАРИСА. Вот так ничего особенного! И каков же вывод?

АНЯ. Вроде наш.

ЛАРИСА. Если вы хотите предложить мне в чем-то вам потакать, не выйдет.
Комплиментами меня не купите.

АНЯ. Что вы! Я по личному вопросу.

ЛАРИСА. По личному? Это хорошо, я сама хотела с тобой поговорить. Ты
рассеянна на уроке. В чем дело? Что-нибудь случилось?.. Мальчишки?..

АНЯ. С ними все понятно! Двинешь поддых -- и ходят как шелковые.

ЛАРИСА. А дома у тебя как?

АНЯ (мнется, колеблется, говорить ли). Да так...

ЛАРИСА. Может, я помочь могу?

АНЯ. Вы? Мама-то ничего не смогла.

ЛАРИСА. А где она?

АНЯ. Уехала в санаторий. Отец при ней стеснялся... Ну, держался. А
теперь почти каждый день выпившим приходит. Не знаю, что с ним делать. Мама
приедет и обязательно будет говорить, что это я его тут распустила. А как
мне его в руках держать?

ЛАРИСА. Держать в руках -- трудно, руки у тебя слабенькие. Да и в
сильных-то...

АНЯ. Я вот подумала... Может, скажу, что вы его в школу вызываете?
Пускай придет. Вы его тут... А?

ЛАРИСА. Я?

АНЯ. Припугните его, пожалуйста! Скажите, что у меня дела плохи, что
воспитывать меня надо, а то... Пускай пример мне показывает. Возраст-то у
меня опасный, сами знаете! Мало ли чего я могу...

ЛАРИСА. Ты меня-то не пугай, не нагнетай страстей. Без этого попытаюсь
поговорить. Попроси его зайти ко мне.

АНЯ. Обязательно! (ЛАРИСА хочет уйти). И еще, знаете, у нас в классе
новенький -- Лосев...

ЛАРИСА. И что же?

АНЯ. Так, ничего... Вы с ним больно строго сегодня разговаривали. Уж и
мнения высказать нельзя?

ЛАРИСА. Можно! Только если "Евгения Онегина" цитируешь, не перевирай. И
еще так развязно.

АНЯ. Да мы "Онегина" еще в прошлом году прошли, что же -- до гроба