главное в ней - красота, сила, молодость... - Кристенсен окончательно
смешался и замолчал.
вдруг часто заморгал и рассыпался мелким хихиканьем.
Нагишом, в такой компании...
свитере недовольным голосом. - Давайте делом займемся!
веселья. - Что у него за шрамы на груди?
Внутренними повреждениями не сопровождались. Носят скорее декоративный
характер.
оттяпать. И эффектно, и всегда на виду... В "Железную деву"!
Кристенсен с намерением помочь.
диск.
Кристенсен.
думать.
вдруг провалился куда-то вниз. "Лежать" было не самым точным термином,
чтобы обозначить положение человека внутри саркофага. Скорее, Костя висел
в невидимых упругих тенетах силовых полей, спеленатый ими, как настоящая
мумия, а к его телу отовсюду, жадно трепеща, тянулись стрелки, щупальца,
языки датчиков. Прямо в лицо ему прянули коленчатые, как паучьи лапы,
трубки с объективами на концах. Костя непроизвольно мигнул.
безобразные. Будто его начали свежевать, да мясника спугнул кто-то...
и при этих словах Кратову живо представилась его кислая физиономия.
любвеобильное.
там у людей помещаются добро и любовь... Дьявол, как вы различаете, где
сердце, где печень?!
душа?
просвечивают его, простреливают импульсами, заживо анатомируют на своих
экранах. Наверное, сейчас он перестал для них существовать как человек и
личность. Обратился в материал, если воспользоваться словами Кристенсена.
В удачно скомпонованный набор костей, мышц и органов.
мозги, это уж моя епархия. Где тут у него голова...
растопыренными пальцами. На самом деле это лишь почудилось. Просто к
голове придвинулась особая группа датчиков, ведавшая высшей нервной
деятельностью, и принялась за работу, которая в медицинских кругах
называлась, кажется, "ментографией".
свитере.
и попробовал пошевелиться. Безуспешно - невидимые путы держали крепко.
проблемы? В полете мне обязательно потребуется второй навигатор.
его своей болтовней и покорежили мне всю ментограмму. Он же все слышит там
внутри!
отстранении от полета, я прямо здесь и умру!"
холодного металла. Крышка саркофага дрогнула и отошла.
темнокожий, он походил на злого колдуна. Его иссохшая, словно сук древнего
дерева, рука трудно поднялась на уровень лица, крючковатые пальцы
раздвинулись... Теплая волна упруго толкнула Костю в грудь, обволокла,
тихо и нежно погладила кожу.
ко мне.
смотрели на него. Теперь со всей очевидностью стало ясно, кто главный в
этой комнате.
пожал плечами и тоже вышел. Старец глядел на застывшего Кратова снизу
вверх, глаза его оживали, обретали выражение и даже цвет.
назад?
я, выслушав, заставлю себя забыть. Просто я хочу успокоить себя.
эти дни. Какая-то трещина рассекала его память, мешала ему, непостижимым
образом усложняла жизнь, лишала равновесия. Туманные намеки Ертаулова на
неведомые ему самому обстоятельства. Противоестественные, почти
мистические силы, отталкивавшие его от Рашиды... Наваждение.
за столиком. - Лети себе. К твоей работе ЭТО не имеет отношения.
хирургическая. Можно заставить человека позабыть о чем-то навсегда. Или
заблокировать участок памяти на время. Сконструировать ложные
воспоминания. Ее часто путают с гипноблокадой, но гипноблокада - лишь
следствие ментокоррекции. Мне померещилось, сынок, что этак с неделю тому
назад ты перенес такую операцию. Она коснулась области твоих сугубо личных
переживаний, погасила очаг сильного эмоционального потрясения. Повторяю,
лететь ты волен куда захочешь.
К нему снова подкатил Кристенсен и сконфуженно отступил. Мастер, уходя,
потрепал его по плечу, что на него вовсе не походило. Человек в свитере
торчал подле своих терминалов, меланхолично жевал длинную французскую
булку и запивал йогуртом из пластикового пакета в форме детской соски. А
таинственный, так до конца Кратовым и не понятый старец молча сидел за
столиком, положив узловатые руки перед собой, и безучастно глядел в
пустоту стеклянными глазами.
достаточно десяти клавишей. Десять слегка вогнутых рифленых поверхностей
из вечной керамики, каждая своего цвета.
порой с удивлением слушали, как всеми почитаемый, всемирно известный ас на
практических занятиях по навигации неожиданно путался, объясняя
последовательность действий цветовыми рядами. Однако стоило ему закрыть
глаза, вытянуть руки перед собой и чуть заметно шевельнуть пальцами, и все
становилось на свои места. Цветовые ряды для курсантов - то же, что и
"сено-солома" для новобранцев средневекового ополчения...
клавиатура была заменена сенсорными панелями. Поначалу это давало большой
выигрыш в быстродействии: человек почти не затрачивал времени на
физические усилия по преодолению сопротивления клавишей. Так было до
первой аварии, до перегрузок, до беспорядочных рывков и кувырков
угодившего в передрягу аппарата, когда пальцы начинали соскальзывать и
слетать, невпопад задевая совсем не те участки панели, какие нужно было.
Когда потерявший ориентировку в пространственно-временной свистопляске
Суворов Виктор
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Андреев Николай
Громыко Ольга