случилось, понял Юрий. Нехорошее что-то, иначе с чего бы ей
b * торопиться?
дыхание. Юрий невольно отвел глаза, чтобы не встречаться с
ней взглядом, потому что взгляд у нее был как газета, и даже
не как газета, а как рекламный щит - хочешь не хочешь, а
прочтешь все от первой до последней буквы. Впрочем, этот
маневр себя не оправдал, потому что теперь в поле его зрения
попала Татьянкина грудь, высоко подымавшаяся после долгой
беготни. Юрий дернул щекой и стал глазеть по сторонам.
затараторила Татьянка. - Ищу, ищу, а вас нигде нету! А вы
тута!
смысла вопроса, повторил:
пока что не ходили. Васька вернулся. Как узнал, что вы у
меня квартируете, грозился обоих зарезать. Все равно,
говорит, им не жить. Прямо в больницу приперся - кричит,
руками машет... Боюсь я. Не надо туда ходить.
заладила, как испорченная пластинка: не ходите, не ходите...
Тоже мне, напугала! Васька вернулся... Не хватало мне еще
Ваську твоего бояться!
Татьянку, дать ей понять, что ничего страшного не происходит
и не произойдет, пока рядом с нею он, бывший офицер-
десантник Юрий Филатов, который не боится никаких васек и
федек и сможет в случае чего защитить ее от кого угодно.
Думал он при этом почему-то не о Татьянке и даже не о
вернувшемся Ваське, а о капитане, который, похоже, все-таки
оказался прав.
и, не успев подумать, осторожно прикоснулся к нему кончиками
пальцев. Татьянка замолчала на полуслове, закрыла глаза и
даже немного подалась всем телом вперед. "Тьфу ты, черт", -
с неловкостью подумал Юрий и поспешно убрал руку, засунув ее
от греха подальше в карман.
так, что румянец проступил даже сквозь загар, и неловко
кивнула головой.
Юрий.
сейчас, не надо его трогать! Он, когда пьяный, убить может!
Петрович!" В следующее мгновение он вспомнил, что Петрович,
прихватив найденную в сарае удочку, с утра пораньше
отправился на рыбалку, и немного успокоился. Ему стало даже
интересно: что же, в самом деле, это за Васька такой,
которым его все пугают? Это хорошо, что его все тут боятся,
/.$c, + Юрий.
эти местечковые сверхчеловеки страшно удивляются и делаются
очень общительными.
в больницу. Там твоя баба Маня, наверное, опять полное судно
навалила и поет революционные песни. Давай беги. Обо мне не
беспокойся. Все будет нормально. Веришь?
головой.
своими прозрачными глазами, в которых сейчас появился
подозрительный влажный блеск. - Знаю я вас, мужиков. Или он
вас, или вы его, а по-другому вы не умеете. Не надо,
дяденька. Брат он мне.
скрежетнув зубами, произнес заведомую ложь.
тоном, на какой был способен. - Ничего я ему не сделаю. Ни я
ему, ни он мне...
опустив голову, побрела в сторону больницы. Юрий посмотрел
ей вслед, выругался вполголоса, круто повернулся на каблуках
и, все убыстряя шаг, направился домой.
и корыт, которых было полно в сарае, истеричного кудахтанья
переполошенных кур, сиплого пьяного рева, звона бьющегося
стекла или хотя бы надтреснутого бормотания стоявшего в
большой комнате неисправного черно-белого телевизора, -
только не той полной тишины, которая царила на подворье
Татьянкмного дома. Если бы пьяный до потери человеческого
облика отморозок бесновался в доме, сокрушая все, что
попадалось ему на глаза, было бы легче. Тогда можно было бы
спокойно войти в дом, взять мерзавца за грудки, дать ему
разок-другой по шее, сунуть мордой в корыто с водой, чтобы
немного протрезвел, и аккуратно, по всем правилам допросить
- без протокола, без адвоката и вообще без свидетелей, тет-а-
тет.
то притихли и не подавали признаков жизни. Покосившаяся,
вечно норовящая сорваться с единственной петли калитка была
распахнута настежь, и дверь в сени тоже стояла нараспашку.
Юрий посмотрел себе под ноги и увидел в загаженной курами
пыли следы кроссовок - не кирзачей, в которых в силу
сложившихся обстоятельств ходили они с Петровичем, и не
Татьянкиных босоножек, а именно кроссовок. Юрий поставил
свою ногу рядом со следом и сравнил отпечатки. На глаз у
побывавшего здесь человека был сорок третий или сорок
четвертый размер обуви, хотя и без этого эксперимента было
видно, что отпечатки оставлены мужчиной. Этими отпечатками
!k+ истоптан весь двор, как будто владелец кроссовок метался
по нему как угорелый в течение доброго часа.
отделения было рукой подать, но тут же насмешливо покачал
головой: зачем, собственно? Не для того же, в самом деле,
чтобы добрый дядя милиционер защитил его от злого негодяя
Васьки! И уж наверняка не для того, чтобы небритый мент
первым допросил задержанного, оставив результаты допроса при
себе. "Хватит, - решил Юрий. - Хватит делать из меня дурака.
Ты еще пожалеешь, капитан, что взял с меня эту свою
подписку. Больше я в эти игры не играю, а если и играю, то
по своим правилам".
скрипучее крыльцо и нырнул в прохладный сумрак сеней, все
время ожидая удара по черепу. Он обследовал дом, не
пропуская ни одного угла, заглянул в подпол и на чердак, и
все это лишь для того, чтобы убедиться в том, в чем почти не
сомневался с самого начала; дом был пуст.
старого бездельника Макарыча, который, повиснув на грозящем
вот-вот рухнуть заборе, наблюдал за его перемещениями, дымя
трескучей самокруткой и хитро щуря левый глаз.
искал и приятеля твоего. Грозился бошки вам посносить.
докладывал, да я и не спрашивал - он, когда пьяный, злее
росомахи. Махнет топором, а наутро и не упомнит. Кто это,
скажет, Макарыча укоротил? А скажи ему, что это он, - не
поверит. Не ведаю я, куда он подался. Побегал тут, кулаками
помахал, в сарае чего-то порылся да и убег, а куда убег -
нет, не знаю.
полумифического Васьки казались ему какими-то странными. Во
всяком случае, ему казалось, что человек, виновный в
убийстве двадцати пяти человек, диверсии на ЛЭП и сразу трех
поджогах, не говоря уже о взломе сейфа в прорабской и
хищении нескольких десятков километров медного провода,
должен вести себя как-то иначе: если не более умно, то уж
наверняка более осторожно. Или с ним и вправду сыграла
Каменистый Артем
Шилова Юлия
Корнев Павел
Березин Федор
Сапковский Анджей
Витковский Евгений