задумки. А суть сводилась к следующему:
продюсер, наученный остерегаться проходимцев, особенно если появлялись они с
просторов распавшегося Союза.
никогда в глаза не видел, но то, о чем говорили в Белоруссии на каждом углу:
осторожно заметил немец.
"кем-нибудь ушлым", Юрий, естественно, подразумевал себя, - тем более, в
этом году десятилетие чернобыльской аварии.
совпадении. Что-что, а Чернобыль известен на весь мир. Ведь еще никогда и
нигде не взрывалась целая атомная станция и нигде не было такой огромной
территории, огороженной колючей проволокой, территории, которая называется
"зона".
осведомился кинопродюсер. - Заросшими травой дорогами да заколоченными
домами мы тут никого не удивим.
поделился своим видением будущей ленты Юрий Хворостецкий.
заинтересованно спросил кинопродюсер.
все у вас есть, все у вас хорошо. А там такое творится! Монстры ходят,
ползают, ковыляют - самые настоящие. Вы теленка когда-нибудь видели с двумя
головами или с пятью ногами?
замахал руками Хворостецкий, не замечая в радостном порыве возбуждения, что
пепел его сигареты сыплется на брюки продюсера. - А собак без шерсти вы
видели? А волков-людоедов? А людей-людоедов? Там, в зоне, дорогой вы мой,
живут люди. И этим людям питаться нечем, они охотятся друг на друга.
Настоящий каменный век.
убитых животных. В общем, ужас какой-то что там творится! И это в наши дни,
когда все можно заснять на кинопленку или на видео.
льдом, быстро опрокинул содержимое в рот, отчего его и без того красное лицо
стало просто пунцовым. Льдинки, немного подумав, он тоже проглотил. - Вот
это все я могу снять. Правда, такой фильм будет стоить немалых денег. Но что
такое деньги по сравнению с фурором, какой можно произвести подобным
фильмом?
охотящихся на бенгальских тигров? Монстров вам никто больше не привезет,
только я - Юрий Хворостецкий! Продюсер тогда ничего определенного не сказал,
обещав подумать.
еще к полдюжине крупных и мелких продюсеров. И как ни удивительно, все
отвечали одинаково:
оставив везде, где мог, свою новенькую визитку.
ожидания. Продюсеры раструбили о затее Хворостецкого. О том, какой
удивительный фильм будет сниматься, узнали во Франции, в Финляндии, Швеции и
даже в далекой Японии. Заказы посыпались на Хворостецкого, как листья
осенью. Оставалось дело за малым, вернее, за самым главным: поехать в зону,
предварительно добившись разрешения, и снять фильм, который потом можно
будет выгодно продать.
режиссером. В ответ на запросы и заказы он попросил аванс на производство
фильма. И многие на предложение режиссера клюнули, предоставили деньги. Он
заключил договоры сразу с тремя телекомпаниями на три фильма, оговорив сроки
производства так, чтобы эти ленты не пересеклись ни на одном из фестивалей.
Но, естественно, чтобы фильм снять, требовалось, кроме режиссера, еще
несколько человек. И Хворостецкий без труда нашел их о том, что кто-то
сможет отказаться, он даже не думал, обещать золотые горы Юрий умел.
более-менее там ориентировался. Таким человеком оказался тридцатилетний
журналист Виталий Семага, у которого в этой жизни кроме работы ничего не
было - ни машины, ни квартиры, ни даже приличного костюма. Впрочем, для
поездки в чернобыльскую зону ни к чему фрак и бабочка, достаточно военного
камуфляжа.
Хворостецкий. Двухметровый гигант Валерий Бархотин с длинными светлыми
волосами и лицом, напоминающим лицо хронического алкоголика, хотя до этой
стадии Бархотин дойти еще не успел. При всем при том, что оператор был
большим любителем зелья из бутылок с самыми разнообразными этикетками,
специалистом он слыл неплохим и когда работал, забывал обо всем остальном.
Мог, если это было нужно, лечь в грязь и вести съемку из лужи, мог работать
под проливным дождем и в лютую стужу, а если понадобится, то и пролететь над
городом привязанным к шасси вертолета. О шасси самолета ему еще не
приходилось задумываться - хотя если бы кто-то предложил Валерию такой трюк,
то он наверняка, предварительно приняв стакан водки и немного подумав,
согласился бы.
Гельмгольц назвать было можно с натяжкой. Она уже давным-давно являлась
женщиной, побывавшей замужем, хотя выглядела субтильной и неискушенной. Она
числилась представительницей одного из гуманитарных фондов, что-то вроде
"Взаимного прощения", и когда Семага с Хворостецким сумели ей втолковать,
что от нее требуется, Ханна согласилась. Наверное, и в ее крови
присутствовали тела авантюризма. Единственным условием, которое поставила
Ханна Гельмгольц, было наличие в титрах фильма ее фамилии, а также названия
ее гуманитарного фонда.
микроавтобус фирмы "Мерседес", который находился в распоряжении Гельмгольц
или, вернее, "Взаимного прощения". Водитель микроавтобуса Анатолий
Кошевников поначалу, когда узнал, что предстоит длительная поездка в
чернобыльскую зону, запротестовал. Но дополнительная сотня дойчмарок сделала
его сговорчивым и покладистым.
новенькую банкноту, - за сто марок я и друга продам. Да и делать мне ничего
не надо, веди себе машину, да и стекла можно закрыть, пыли меньше будет".
Хворостецкого знали повсюду, тем более что наличествовало гарантийное письмо
от немецкого посольства, бравшего на себя возможный риск. Короче, процесс
пошел.
группа, открыт счет в одном из неприметных коммерческих банков, изготовлена
печать, бланки, а с ответственными за проникновение в зону лицами достигнута
договоренность.
сентября.
пустяки - поехать в зону, снять материал, затем его смонтировать и озвучить.
этой поездки было закуплено два ящика водки минского ликероводочного завода
"Кристалл", пиво, два ящика минеральной воды, всевозможные консервы,
концентраты супов и все то, без чего не может работать уважающая себя
съемочная группа.
журналиста, - а правда, что там можно отыскать теленка с двумя головами?
головами?
на голове западного зрителя дыбом встанут?
встанет после съемок. Хворостецкий разволновался не на шутку. Наряду со
всеми положительными качествами у него имелось одно отрицательное. Хотя как
сказать... Он был ужасным бабником, все об этом знали. Хворостецкий не
скрывал своих пристрастий и каждому встречному-поперечному любил
рассказывать, как он трахнул ту или иную девицу, и обязательно добавлял, что
та визжала от удовольствия.
фантазия режиссера. Поэтому и поддел его, напомнив о влиянии радиации на
мужскую доблесть.
Хворостецкий.
Лукьяненко Сергей
Свержин Владимир
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Вронский Константин
Белогорский Евгений