Чтение 24–й страницы книги ~Редкая птица~

- Один раз читал. В школе.

- Жаль. Великое произведение.

- Кто бы спорил. Бонапартизм - не пройдет!

- Это интерпретация вашей литературной дамы. Должно быть, не очень глубокая женщина.

- Зато упитанная.

- Я процитирую на память: "Все у них потому, что "среда заела"... Отсюда прямо, что если общество устроить нормально, то разом все преступления исчезнут... все в один миг станут праведными. Натура не берется в расчет, натура не полагается... Живая душа жизни потребует... живая душа подозрительна, живая душа ретроградна... А тут хоть и мертвечиной припахивает, - зато не живая, зато без воли, зато рабская, не взбунтуется..."

Так вот, дорогой Олежек. Мы ошибок не повторяем. Мы делаем ставку на душу. На живую человеческую душу...

- Не вы одни, - усмехаюсь я невесело. - У вас могучий конкурент. На самом низком уровне. Ежели, конечно, на пару не работаете...

- Не городите чушь! Что такое наша загадочная душа? Всего лишь термин, за неимением лучшего обозначающий совокупность врожденных и благоприобретенных устремлений личности! Включая сознание, подсознание и рефлексы!

- Вы это серьезно?

- А вы как думали! При хорошей аппаратуре из вашей так называемой души что нужно, сотрут, что нужно - припишут. Вернее, сместят акценты...

- Винты подвернут...

- Можно и так. На специальном экране вы видите слова, цвета, символы... Скорость передачи информации такова, что сознание не успевает уследить, а подкорка реагирует. Приборы регистрируют вашу реакцию, и вот "душа" на блюдечке, в виде объемного графика... Здесь все: чего боитесь, чего желаете, что скрываете, от чего хотите избавиться... Потом снова вам на экране - набор символов, в наушниках - набор шумов... Вернее, то, что вами воспринимается как шумы. На самом деле информация, накопленная и переработанная вашим мозгом, дорогая и ценная для вас, подается вам снова, но со смещением акцентов... И вот у вас - новая "душа", ваша же, но основной стержень устремлений переориентирован: с пьянства на учебу, с "хэви метал" - на занятие бизнесом!

- На себе уже пробовали?

- Программа предполагает распространение такого влияния на... личности с несбалансированной психикой.

- Вроде меня, что ли? - Как же мне везет на сумасшедших! Только психи из "веселого особнячка" рядом с этим - просто тихие и незлобивые шизики!

- Так что, милый Дрон, мы проиграть не можем. И - не имеем права.

"Главное - думать не надо. Вся жизненная тайна на двух печатных листках умещается", - мысленно заканчиваю я упомянутую цитату из Федора Михайловича. Но скверному мужичку об этом не говорю: зачем? Для него все люди - вроде недоучившихся пэтэушников: что-то проходили, но сильно туповаты. И к дальнейшему развитию не способны... Да и психика несбалансированная... Испгавлять, испгавлять, испгавлять, как завещал Великий Зюзя!

Голубев-Скворцов сидит молча. Погружен в масштабность замыслов. Ну и ладно.

- Идея-то интересная, вот только исполнение не дотягивает. Любопытно было бы посмотреть, как вы подойдете к президенту или премьеру: "Господин президент! Некоторые ваши действия не совсем вписываются, а некоторые высказывания - вообще страх! Это все от несбалансированности психики!.. Но мы все исправим. Наденьте-ка наушнички, взгляните на экранчик... Ага... О девочках много размышляете... Впредь - будете размышлять о Конституции и только о ней! В свободное от государственной деятельности время можете почитать Пришвина. Самому на охоту - ни-ни! Разовьет агрессивные инстинкты, и тогда прощай стабильность в стране!"

Хотел бы я услышать, куда именно вас пошлют, и увидеть ваши лица, когда вы туда пойдете!

- Не нужно утрировать, Дрон. Мы ведь не ограничиваемся только техническими идеями... Притчу вы слушали невнимательно. Не важно, что такое душа, - нечто цельнодуховное или совокупность стремлений...

- Кому как...

- Важны ее свойства. Олег, каково, на ваш взгляд, главное свойство человеческой души?

- Любить, - отвечаю без запинки. А в мозгу вертится школьная считалка: "...а еще - смотреть, обидеть, слышать, видеть, ненавидеть, гнать, дышать... и зависеть, и терпеть".

- Вы помните свою первую любовь?

- Да.

- Какая она была?

- Замечательная.

- Помнит каждый. Но первая любовь - лишь ветерок;любовь последняя, настоящая, истинная - это потрясение, это шквал, это омут и восторг!

А этот мужик не так безнадежен. Глядишь - и выздоровел бы в хороших руках.

- К власти, к высокой власти, - продолжает Смирнов, - как бы ни судили обыватели, приходят люди сильные, незаурядные! А незаурядная личность способна к любви. К великой, высокой любви!.. И эта личность, чтобы не потерять любовь, сделает все. Абсолютно все! - Смирнов-Сазонов улыбается умиротворенно, прихлебывает из бокала: - Все, что нужно НАМ!

С диагнозом о выздоровлении покойника я поторопился. Однако нужно выпить. Наливаю полный хрустальный стакан, проглатываю без вкуса. Похоже - бренди, да и какой ляд разница!

Мужчина сидит напротив в кресле расслабленно, с бокалом в руке, и смотрит на меня. Назвал бы этот взгляд доброжелательным, вот только... Если в нем и есть симпатия, то это симпатия естествоиспытателя к редкому и красивому мотыльку, которого он сейчас наколет на иглу и присоединит к своей коллекции...

- Итак, Дрон, вы хотели знать, что за информация нам нужна?

Все просто. Леночка была дочерью оч-ч-чень серьезного папы. В ЦК он заведовал особо секретным сектором, координирующим работу специальных групп КГБ, ГРУ, нескольких лабораторий в разных НИИ... Информация была абсолютно закрытой, ее не могли получить даже секретари ЦК и члены Политбюро; часть информации не доводилась и до сведения Генерального.

Было очень естественно привлечь такого человека к нам. Поначалу сотрудничество складывалось удачно. Мы собирали самую разную информацию о людях власти и о тех, кто, по нашему мнению, мог вскоре эту власть получить. Поверьте, в прогнозах наши люди не ошибались. Так же мы отработали и кандидатов в бизнесмены, в дипломаты... Да, будущие лидеры средств массовой информации и ведущих министерств...

Параллельно велась разработка определенных научно-технических и биологических программ...

- Как сделать всех счастливыми, богатыми и здоровыми.

На мою реплику Смирнов внимания не обратил.

- Вся информация стекалась в сектор, зашифровывалась, помещалась в свободные ячейки памяти очень доступных компьютеров... Полагаю, существовала и бумажная копия всех материалов...

- Существовала?

- Да. Этот человек нас подвел. После известных событий он наотрез отказался сотрудничать с нами. Нажать на него было сложно: информацию на членов организации, пусть не на всех, он имел тоже и держал ее, так сказать, в оперативной близости...

Потом, в короткое время безвластия, в партархивы и архивы ЦК ринулись все кому не лень; но ни прыткие журналисты, ни наши люди в правительственных структурах или компетентных органах, ни специально назначенные инспектора не обнаружили ни самой информации, ни даже ее следов.

О том, что такая информация существует, знают немногие, но что знают двое, знает и свинья!

Информация стоит миллиарды!

Через двадцать - тридцать лет она превратится в ничто.

Мы не можем собрать и разыскать даже исследовательские программы! На то, чтобы найти все материалы и сопоставить их в нужной последовательности, у нас уйдут годы, может, больше десяти - пятнадцати, даже при наших возможностях!

Мы не можем ждать столько лет.

Сейчас мы пожертвовали бы многим и многими, чтобы нажать на этого человека вторично. Но он снова подвел нас, он покончил с жизнью.

Нам известно, что информацию о "ключах" он передал дочери. То есть ни Досье, ни научную информацию она получить не может, но она знает, как "открыть". А мы знаем, как расшифровать полученное.

Но девушка исчезла. Скорее всего, сумела выехать за границу под чужой фамилией. Мы ищем ее третий год.

Пока - безуспешно.

На мой взгляд, информацией о "ключе" обладаете и вы.

Теперь я это знаю. Вы назвали несколько ключевых слов. Теперь я жду всю информацию.

...Наливаю стакан водки. Выпиваю молча, размеренно, по-крестьянски. Сразу следом - другой. Ну вот и славно. Невзирая на нервное напряжение, минут через десять я буду в умат. Что и требовалось.

Поднимаю изрядно отяжелевший взгляд на мужчинку. Жесткие кустики бровей, жидкие водянистые глазки... И в лице что-то рыбье, а скорее - лягушачье... Бррр...

И чего я раньше не заметил?

- Нет, ребята... Пулемета я вам не дам... - Язык ворочается вяло. Пытаюсь пожать плечами. - Вы ведь стрелять почнете, а это грех... Кстати, Книгу Ездры, как и Фед Михалыча, ты перевра-а-л... Тот, третий, сказал: сильнее женщины, а над всем одерживает победу истина. "И нет в суде ее ничего неправого: она есть сила, и царство, и власть, и величие всех веков: благословен Бог истины".

- Ты дурак, Дрон. Я тебе сказал все. Абсолютно. Неужели ты думаешь, что меня что-то остановит?

- Можешь применить пы-ытку... ик... похмельем.. Только завтра утром. Сегодня - спать очень хочется...

- Ты большой дурак, Дрон. Мне что, нужно привести сюда девочек? И убивать их на твоих глазах? И каждая будет умирать долго, очень долго... Или - лучше детей?.. Сколько нужно уничтожить заложников, чтобы ты понял все правильно?.. Ну! Или - начать сразу с Маринки, она ведь похожа на Леку, специально подбирали...

Достать я его не могу. Дотянуться бы рукой - долго бы этот мудак не прожил... Но - плюнул. Попал в глаз. И то - хоть не хлеб, так мякинка.

Мужик аккуратно стер плевок платочком. Выпил неспешно бокал шампанского:

- Ты трижды дурак, Дрон. Твой любительский спектакль - не на ту аудиторию. Тебе не выиграть время. У тебя его нет. Твоих "клопиков" наши специалисты конечно же обнаружили. И заменили игрушками похожими, но безвредными. Не знаю, с кем в паре ты играешь партию: партнеры тебя не услышат. И - не разыщут. - Он перевел дыхание. - Последний раз: сообщишь "ключ"?

Алкоголь застилает мозг. Разлепляю губы...

Выразился я коротко. Но оч-ч-чень нецензурно. Похабно просто. Русский язык, понятно, богат, но определенные вещи можно передать с нужной простотой и силой только определенными словами...

Лицо мужичка стало цвета вареного рака. Значит, и содержание донесено, и выразительность не утеряна.

- Ну что ж... Прикончить пару девчонок здесь никогда не поздно... Но думаю, это будет лишним... Мы же не маньяки, чтобы убивать ради удовольствия... Только для дела. Сейчас мы проведем один эксперимент... Очную ставку... Души и подсознания...

Он встает, достает клейкую ленту...

Я "плыву"... Голова безвольно свешена на грудь...

Мужик делает шаг...

Из кресла вылетаю как пружина... Смирнов опрокинулся навзничь... От долгого сидения и алкоголя я потерял нужную координацию... Встает... Пытаюсь освободить ноги - никак. Лента обмотана вокруг кресла...

Пошатываясь, приближается ко мне... Нос у него сломан, но он жив... Жив...

Делаю еще выпад и чуть не падаю вперед: держит лента. Удары в лицо опрокидывают обратно в кресло... Пять... Семь... Сознание начинает мутнеть... Во рту - вкус крови...

- Ну что, пришел в себя?

Руки примотаны к креслу клейкой лентой. Так же перехвачены грудь и голова. Я едва могу пошевелиться.

- Да, - отвечает девичий голос. Открываю глаза. Прямо передо мной стоит Лека. Вернее - Марина, причесанная, как Лека, наверное, в одном из ее платьев...

- Ну что ж! Отлично! - Нос Смирнова-Бубнова заклеен пластырем, распух; но сам мужичонка бодр и весел. Похоже, принял свою дозу обезболивающего. Глазки блестят.

- Сейчас, Дрон, ты получишь чудо-препарат! Против такого пентонал, как сахарный сироп против героина! Он только проходит испытания, - ты испытаешь на практике! Просто перенесешься в то лето, в ту спальню, к той девушке. А кстати, вот и она... Сейчас она продемонстрирует стриптиз, потом будет заниматься с тобой любовью... Приятная перспектива, а? Но поменяться с тобой местами я бы не хотел! Мариночка, вернее, уже Леночка... Укольчик!

Укол в вену почти не заметен. Сразу к голове приливает горячая волна... Звучит музыка, голова кружится, все уплывает куда-то...

- Ну посмотри на меня...

Прямо передо мной стоит Лека... Она никуда не исчезла... Как здорово!

Я чувствую возбуждение!.. На девушке только узенькие трусики и белые чулки. Повернувшись ко мне спиной и наклонившись, она стягивает их с ягодиц...

- Гудвин! - резко выкрикивает над ухом визгливый голос.

"Элли!" - вспыхивает в мозгу.

Снова:

- Гудвин!

Я разлепляю губы:

- Великий и Уж... Ужасный...

Девушка стоит прямо передо мной в одних чулках.

И смотрит мне в глаза.

- Изумрудный город... "Элли!" Молчу.

- Изумрудный город...

Отвечаю:

- Город Изумрудный... Пароль-отзыв. Становится весело:

Перочинный ножик, ножик перочинный... Ножик перочинный, перочинный ножик...

Гениальные стихи!

Снова смотрю на девушку. Нет, это не Элли. Очень похожа, но не Элли... А как, интересно, ее зовут? Ну да, мы ведь так и не познакомились...

- Его не берет. - Девушка внимательно смотрит мне в глаза.

- Еще бы, он столько спиртного выжрал!

Конечно, выжрал, еще бы не выжрал! Это вы, профессионалы, болтать горазды, а мы - водку жрать... Или - ханку... Все, что горит... Даже первоклассник скажет, что наркота с выпивкой - бэ-э... Пришлось накачаться, как последней свинье... Все, что знают двое, знает и свинья... А вы за кого меня приняли?..

Меня выворачивает. Жаль, что не на брюки этому пижону... Зато шнобель я ему попортил!

- Вкалывай еще дозу!

- Это опасно...

- Вкалывай, сука! Если он не разговорится, я тебя саму на иглу посажу! Клитором!

Горячая волна в голове... Волны... Море... Губы ласкают меня нежно и искушенно... Или это волны?.. Рядом со мной - Лека... Я сижу в кресле у камина, она ласкает меня и... плачет. На глазах ее слезы...

- Гудвин, - шепчет она.

- Элли, - шепчу я.

- Еще!

- Элли. - Звучит как музыка.

- Цифры! - выкрикивает голос над ухом. Резкий, визгливый... Откуда он взялся?

Песок... По нему, удаляясь, идет девушка...

"Где тебя искать?.."

"В Изумрудном городе... Запомни номер..."

- Скажи номер, скажи... - Лека смотрит мне в глаза...

На ее глазах - слезы. Они висят на ресницах, скатываются по щекам...

- У тебя глаза другого цвета, - удивленно произношу я.

- Это не важно... Номер - важно... Скажи номер...

- Я звонил тебе, но никто не брал трубку... Ты бросила меня, да?..

- Скажи номер... Это важно... Очень важно... Или - я умру...

- Сейчас... я вспомню... сейчас.."Три... Семь...

Волны... Какие громадные волны... И очень черные... А что странного?.. Я же на Черном море...

- Коли еще!

- Нельзя! Он умрет!

- Коли! - Звук пощечины, еще: - Коли!

Горячая волна...

...Я бегу по пустыне. Под ногами не песок, а камни, красные, раскаленные от жары. Если наклониться, камни отливают золотом... Солнце неправдоподобно быстро поднимается в зенит, и я вижу, что все пространство вокруг сияет!

Золотая долина... Эльдорадо!..

Элли!..

- Номер! Ты вспомнил номер?..

Губы потрескались от жары. Я не могу их разлепить...

- Скажи номер... Ну, пожалуйста... Иначе меня убьют!

Девушка плачет... Смертельная жара... Я не могу разлепить губы...

Но я должен!

- Номер...

- Три... Семь... Три... - Перевожу дыхание. Облизываю десны... Солнце достигло наивысшей точки и весь его жар, отраженный от блестящей поверхности, концентрируется на единственной чужеродной здесь темной точке...

На мне.

- Дальше... Пожалуйста, дальше... Сейчас, я соберусь...

- Три-семь-три...

- Дальше!..

- Семь... Семь...

Мир становится нестерпимо белым, я падаю, раскаленная масса летит мне навстречу...

- Дальше!

Открываю глаза. Прямо передо мной - заплаканное лицо девушки. Чужое лицо. Вернее - не совсем. Но я помню, что мы так и не познакомились...

Стена сбоку от меня взрывается ослепительно белым, и я падаю в пустоту. В ничто.

Глава 26

Бред преследовал меня. Похожий на большую белую собаку с красными глазами и оскаленными клыками. Клыки были желтые, с них текла слюна. От собаки мерзко пахло. Совсем мерзко.

"Вообще-то меня зовут Лена, или Лека, но ведь Элли красивее, правда?"

Элли - красивее... Изумительно красиво... Волшебно...