Рэнделл.
страницами.
Указания к применению - раз в четыре часа или при обострениях болей. Рецепт
дважды обновлялся. Вам нужны даты?
девчонка станет пить под видом противозачаточных пилюль аспирин и хранить
его в пузырьке из-под лекарства от менструальных болей?
основополагающий факт как-то затушевывается, теряется в груде статистических
данных, заглушается воплями и пустыми причитаниями. Но статистика неточна, а
вопли порождаются скорее чувствами, чем разумом. Конечно, разнобой в данных
огромен, но большинство знатоков вопроса сходится во мнении, что в Америке
каждый год делается миллион подпольных абортов, после которых умирают
примерно пять тысяч женщин. Значит, "процент убоя" равен 500/100 000.
в результате абортов, сделанных в больницах. Тут картина совсем другая:
18/100 000. И значит, законный аборт не опаснее, чем удаление миндалин, при
котором гибнет семнадцать человек из каждых ста тысяч.
этом, большинство людей приходят в ужас. Но только не Арт. Тщательно
обмозговав все эти впечатляющие статистические данные, он как-то высказал
очень занятную мысль. Одна из причин, по которым аборт до сих пор запрещен
законом, - его безопасность.
совершенно бессмысленная величина. Но она означает, что в стране каждые
тридцать секунд делается подпольный аборт. День за днем, год за годом.
Значит, операция самая заурядная и безопасная, хорошо это или плохо.
им самим формуле, по которой энное число людей ежегодно умирает безо всяких
на то причин, просто по воле случая. "Порог смертности" отражает состояние
дел, при котором это явление начинает вызывать тревогу в обществе. На языке
чисел "порог смертности" равен примерно тридцати тысячам - именно столько
американцев гибнет каждый год в автомобильных катастрофах.
день, и все считают это обычным делом. Так неужто кто-то будет поднимать шум
из-за того, что четырнадцать женщин в день умирают после абортов?
если каждый год от абортов будет умирать более пятидесяти тысяч женщин.
Иными словами, если при нынешнем уровне смертности число абортов возрастет
до десяти миллионов.
медвежью услугу. Ведь я еще не угробил ни одну пациентку и, стало быть,
помогаю поддерживать низкий уровень смертности. Для моей клиентуры это
хорошо, для общества в целом - плохо, ибо побудить общество к действию
можно, лишь застращав его или внушив ему чувство вины. Общество привыкло
реагировать на большие числа, малая статистика для него - пустой звук. Кабы
Гитлер убил только десять тысяч евреев, никто и не почесался бы.
сохранению статус-кво, снимает с законодателей бремя необходимости что-то
менять.
чреватый опасностью подпольный аборт, лишь бы не бороться за реформу
законодательства. Ну а в законодателях у нас одни мужчины, которые, как
известно, не беременеют и могут позволить себе морализировать. Как попы.
Будь среди священнослужителей женщины, религия в два счета претерпела бы
разительные перемены. Но в политике и церкви царят мужчины, а женщинам лень
слишком уж наседать на них. И это плохо, потому что аборт - чисто женское
дело. Аборт затрагивает их детей, их организм. Рискуют тоже они. Если бы
каждый год конгрессмены получали по миллиону писем от своих избирательниц,
то, глядишь, дело бы и сдвинулось с мертвой точки. Конечно, вовсе не
обязательно, но вполне возможно. Только женщины почему-то не хотят возиться.
нем, я ехал на встречу с женщиной, которая, по многочисленным отзывам о ней,
уж никак не была трусихой. Миссис Рэнделл.
роскошный жилой район, возведенный над обрывом вдоль скалистых прибрежных
утесов. С виду он очень смахивает на Ньюпорт - такие же старые деревянные
дома с окнами на море, разделенные красивыми ухоженными лужайками.
особняк под готику, с резными балконами и башенками. Лужайка шла под уклон и
обрывалась у самой воды. Площадь участка составляла, наверное, не менее пяти
акров. Я подъехал к дому по длинной гаревой дорожке и остановил машину у
парадного входа рядом с двумя "Порше", черным и канареечно-желтым. Похоже,
это была любимая марка Рэнделлов. Слева от дома стоял гараж, а в нем - серый
"Мерседес". Вероятно, им пользовалась прислуга.
этот миг двери распахнулись, и из дома вышла женщина, натягивая на ходу
перчатки. Судя по всему, она очень торопилась куда-то, но остановилась,
завидев меня.
похожего на стоявшее передо мной рослое создание в бежевом костюме "от
Шанель". У женщины были иссиня-черные блестящие волосы, длинные ноги и
огромные темные глаза. Едва ли ей перевалило за тридцать. Казалось, на ее
щеках можно колоть лед. Они были словно высечены из камня.
себя круглым дураком. Наконец миссис Рэнделл сердито свела брови и спросила:
говорила с каким-то изысканным акцентом, похожим на британский, без ярко
выраженных интонаций.
черному "Порше".
встречу, так что, надеюсь, вы извините меня... - Открыв замок, она
распахнула дверцу машины.
вашем возможном приходе.
Берри.
какие-то другие чувства, возможно, любопытство или даже страх. И это
показалось мне странным.
замерла.
происходящем.
полицию.
больницу. Это было в воскресенье.
она указала на желтый "Порше".
остальной салон тоже. Кресло водителя стало пурпурным, пассажирское -
темно-багровым. Кнопки на приборном щитке тоже покраснели, на руле виднелись
алые мазки. Красный коврик на полу казался жестким. Наверняка Карен потеряла
несколько кварт крови, пока ехала в больницу в этой машине.