женщин, которые были убеждены, что умирают, и ничего не хотели слушать...
сидит и дымит своей трубкой, словно старичок из богадельни...
мимо его двери.
нем не висит водяная пыль, как вчера.
теперь, вернувшись с апельсиновым соком, принесла розу.
стянула один цветок из букета, который стоит в другой отдельной палате.
Больной не заметит, у него не все дома.
изголовье кровати, дает ему поильник, и Могра без труда пьет.
и студент-практикант. Это не тот, который уже бывал у него, а другой, в
очках с такими толстыми стеклами, что его глаза кажутся большими шариками.
уже познакомились и скоро станем друзьями. Температура нормальная, тридцать
шесть и шесть, пульс хороший, ровный.
выходят посоветоваться в коридор.
Врачи обычно просят его открыть рот, после чего бормочут несколько слов
ободрения, а этот пускается в рассуждения:
хроники... Вот так больно? Нет? Поднимите левую руку. Выше... Еще выше...
Отлично. А теперь попробуйте пошевелить пальцами правой руки... Все заметки
в отделе хроники подписываются именем Дорин, но мне кажется, что их пишут
несколько журналистов. Не может же эта Дорин бегать из театра в театр,
проводить все ночи в кабаре, днем бывать на скачках и одновременно в суде?..
Может, это нескромно, но мне хотелось бы побывать однажды в большой газете,
посмотреть, как работает редакция... Дышите... Ртом... Глубже... Хорошо. В
трахее и бронхах все чисто.
Можете положить его ровно. Если снова начнутся слизистые выделения, тогда и
опустим.
вами познакомиться, хотя и в обстоятельствах не слишком для вас приятных. Вы
здесь уже четвертый день?
хорошо провести день! Если я вам понадоблюсь, Анжель знает, где меня найти.
если родители хотят сходить в кино. Он умен и знает, как подступиться к
больному. Говорят, он когда-нибудь станет профессором, и меня это не
удивит... Вам не холодно? Тогда я открою окно?
который вот-вот ворвется в комнату. Но дело тут не только в воздухе. Это его
первый контакт с жизнью вне больницы, и внезапно он слышит, как шуршит
гравий на дорожке под чьими-то шагами.
тоскуют, ворчат, не знают, куда деться. Здесь же все переполнено! Вам
известно, что в больнице более двух с половиной тысяч больных? А прибавьте
еще медсестер, охранников, врачей, всяких там поваров... Признайте: ведь
совсем неплохо подышать свежим воздухом! Сегодня погода просто весенняя!
Вчера все были на пределе, везде дела шли наперекосяк. Дождь как из ведра,
да еще этот ветер, который буквально выводит людей из себя. И всего за одну
ночь... Вам правда не холодно?
Никто его об этом не просил. И получилось почти нормально. Могра дрожит, ему
хочется закрепить успех, и он медленно выговаривает:
может говорить!
не при ней - позавчерашнее бормотание не в счет. Завтра он удивит ее, это
будет его месть.
вкусное пюре на мясном бульоне, и ручаюсь, что вы его съедите, а завтра или
послезавтра сможете вообще отказаться от поильника.
приятно, что вас кормят не через иголку с резиновой трубочкой.
за окно и чувствует, что потрясен. Все изменилось. Все пошло не так, как он
предполагал, и был уверен, что прав. Он громко говорит сам себе:
верит.
играет с внуками. Клабо, должно быть, воспользовался выходным и заперся у
себя в кабинете. А куда отправилась м-ль Бланш? И с кем? Одуара явно в
больнице нет, старшей медсестры тоже.
был к этому готов. Все произошло как-то странно и неожиданно, когда он ни о
чем таком и не думал.
овощей сегодня на кухне нет. Вам готовят пюре из картошки и морковки, с
мясным бульоном. Вам что, мешает солнце? Или я вас утомила?
что ответить. Ему нужно закрыть глаза и полежать молча и неподвижно, ни о
чем не думая.
кажется ему важнее самых важных дел. Сегодня понедельник. Он проснулся
вовремя, как раз когда часы на церкви начали бить шесть.
помех думать о чем угодно. Но почему он чувствует какое-то недовольство?
говорит, ему хотелось сделать сюрприз м-ль Бланш. Он все откладывал и
откладывал, и в результате, опоздав на десять минут, прибежала Жозефа в
новом красном демисезонном пальто, которое еще пахло магазином. Берет на
медно-рыжих волосах был тоже красный. Она никак не могла перевести дух,
словно за ней кто-то гнался.
разочаровать.
концу дня стало казаться, что голос у него неестественный, хриплый, словно
он болеет тяжелой ангиной. Некоторые слоги выходили неважно, наезжали друг
на друга.
перед ним еще больше всяких проблем. Будут ли ухаживать за ним все с той же
заботой? Не заберут ли у него м-ль Бланш, которая, наверное, нужна другому
больному?
палатах, но и для тех, кто может позволить себе роскошь иметь собственную
сиделку.
работать по двенадцать часов в сутки.
м-ль Бланш сидит с ним целыми днями только потому, что это ее профессия.
Бессон тоже не станет теперь ездить ежедневно через весь Париж, чтобы его
навестить.
он останется в еще большем одиночестве. Сегодня утром он ощутил, что у него