поплыла назад, невольно думая о своем спутнике, о его литом теле.
Наверное, он где-то недалеко, в камнях, или ныряет до дна, пытаясь
определить, достаточна ли глубина, чтобы враг подобрался к пирсу.
ног, крепко обнял за талию и твердо поцеловал в губы.
когда вынырнула и отфыркалась. Бонд уже был в двадцати ярдах.
очередь.
Оно как бы звенело, и красота этого золотого дня приобрела еще одну
краску. Далеко в море Гала обернулась и залюбовалась нагромождением
молочно-белых скал. Дуврским проливом, черно-белым конфетти воронов и
чаек на нарядном фоне зеленых лугов, улыбнулась про себя и решила, что в
такой чудесный день многое позволительно. На этот раз она его простит.
отдалении друг от друга, под скалой.
Бонд появился из воды с большим крабом в руке. Они разглядывали его, а
налюбовавшись, неохотно отпустили в лужу между камнями, и смотрели, как
он задом пятится туда, где водоросли погуще. Теперь, усталые и
возбужденные ледяным купанием, они лежали на солнышке, надеясь, что оно
обсушит их прежде, чем скроется за скалами. Впрочем, Бонд думал не
только об этом. Совсем рядом лежало прекрасное тело, скудное прикрытие
которого лишь усиливало соблазн. Оно отвлекало его от ракеты. Но сейчас
еще нет пяти, а заправка закончится в шесть. Тогда он сможет поймать
Дрэкса и договориться, чтобы в ближайшие две ночи охрана на скалах была
усилена и лучше вооружена. Потому что он убедился: у пирса для подводной
лодки даже при отливе воды достаточно.
отправляться назад.
мерцающее в воде, когда он подплыл снизу, быстрое прикосновение к мягким
губам, объятие... И сейчас: острые соски, так близко, лишь протяни руку;
мягкий плоский живот; тайна плотно сжатых бедер.
небо, заставив себя наблюдать вольное парение чаек в воздушных потоках.
Но мягкая белизна птичьих грудок снова наводила на мысли о Гале и не
давала покоя.
рассмеялась.
дразняще-легкий, свежий голос. - Сначала в школе, потом в Женской
вспомогательной службе во время войны, и теперь, в полиции. Но мое
полное имя еще хуже. Галатея. Так назывался корабль, на котором служил
мой отец, когда я родилась. Мне кажется, "Гала" звучит получше. Но, по
правде сказать, я почти забыла, как меня зовут по-настоящему. Все время
приходится менять имена, когда работаешь в Специальном отделе...
до посадочной полосы. Когда кровь покидает сердце и сознание исчезает,
тогда остаются обрывки мыслей, слов, музыкальных фраз и звучат, как
затихающий колокол, пока не явится смерть.
после того, как все произошло.
он бесцельно следил глазами за двумя чайками, резвящимися над охапкой
сена, которая была их гнездом, на узком карнизе в десяти футах от
вершины. Они вытягивали шеи и кланялись в любовном танце, а затем самец
взлетал и сразу возвращался, чтобы снова приняться за игру.
взмыли с резким испуганным воплем. В тот же миг наверху встал черный
столб дыма, раздался гул и огромная глыба белого мела прямо над их
головами вздрогнула, накренилась и покрылась зигзагами трещин.
вжимаясь лицом в ее щеку, а воздух над ними грохотал, и трудно было
дышать, и солнце потухло. На спину пала огромная, страшная тяжесть, а в
левом ухе, помимо грохота, застрял еще кончик истошного визга.
рука, которая была ближе к скале, и он, понемногу дергая плечом,
освободил ей место для маневра и, наконец, с великим трудом проделал
небольшую дыру, в которую к ним проникли свет и воздух. Задыхаясь в
меловой пыли, он расширил дыру так, чтобы снять тяжесть своей головы с
лица Галы, и почувствовал, как она слабо повернула голову к воздуху. В
образовавшееся отверстие стремительно сыпалась пыль, катились камешки.
Он яростно занялся его расширением. Наконец расчистилось пространство,
достаточное для того, чтобы он смог опереться на локоть и с надрывным
кашлем вытащить голову и правое плечо на свободу.
берега. Нет. Они в ста ярдах от старта. Береговая линия цела, лишь над
их головами в скале выломан огромный кусок.
прямо в его грудь. Страшная белая маска ее лица уже была освобождена. Он
стал раскачивать тело из стороны в сторону, чтобы облегчить ей нагрузку
на сердце и легкие. Медленно, дюйм за дюймом, с мускулами, лопающимися
от напряжения. Бонд продвигался ближе к стене, где, как он знал, вес
осыпи будет меньше.
встать рядом с Галой на колени. Кровь лилась с его израненных рук, со
спины, и мешалась с меловой пылью, непрерывно сыпавшейся со стен
проделанного им кратера. Одно было ясно: все кости целы, а боль, боль за
ожесточенной работой даже не ощущалась. Отплевываясь, откашливаясь, не
останавливаясь ни на минуту, он усадил Галу и попытался кровящей рукой
смахнуть мел с ее лица. Потом, освободив и свои ноги, он тяжело втащил
ее на вершину несостоявшегося могильного холма, прислонив спиной к
скале. Встав на колени, он всмотрелся в это жуткое белое пугало с
пятнами его крови на лице, так недавно бывшее прелестнейшей девушкой на
свете, и взмолился, чтобы она открыла глаза.
Бонд отвернулся в сторону и его вырвало.
Глава 17
НЕЛЕПЫЕ ПОДОЗРЕНИЯ
оглянулся. Гала отшатнулась, увидев, на что он похож. Она потянула за
волосы, чтобы он поднял голову, и показала на скалу. Тут же рядом
посыпался град осколков мела.
сползли с кучи меловой трухи, прочь от воронки, из которой едва
спаслись.
него, вытянувшись, и прижались к нему телами, вцепились пальцами, словно
золото песка могло впитать в себя их мерзкую белизну. Тут стало тошно и
Гале, и Бонд отполз, чтобы она могла побыть одна. Оперевшись о глыбу
мела размером с малолитражку, он поднялся, огляделся воспаленными
глазами и понял наконец, какой ад чуть не поглотил их.
валялись в хаотическом беспорядке огромные куски мела. Белой пылью
покрылся почти акр, в скале над ним образовалась рваная прореха, а в
линию горизонта, до того почти ровную, врубился голубой клин неба. Рядом
не было ни одной птицы. Бонд подумал, что запах несчастья еще несколько
дней будет отпугивать их отсюда.
подмыло скалу, и ее вершина нависала над основанием. Они попали под
поток мелких осколков. Более крупные, любой из которых мог раздавить их
в лепешку, упали дальше, ближайший - в нескольких футах. И та же
близость к скале позволила Бонду со сравнительной легкостью освободить
правую руку, так что они смогли выбраться из-под кучи до того, как
задохнулись. Но, понял Бонд, и близость к скале не спасла бы, если б в
момент опасности рефлекс не бросил его на Галу.
пошли к морю и благодарно упали в его чистые воды.
по песку к камням, за которыми лежала их одежда, в нескольких ярдах от
обвала. Оба они были полностью обнажены. Рванье их белья осталось где-то
в куче мела. Как уцелевшие после кораблекрушения, они не обращали
внимания на свою наготу. Отдраив тела от вездесущего скрипящего мела,
прополоскав рты и волосы соленой морской водой, они все-таки чувствовали
себя слабыми и побитыми. Но когда оделись и причесались Галиной
расческой, выяснилось, что внешне перенесенная катастрофа не причинила
им заметного ущерба.
сигарету, глубоко, с чувством вдохнув и через ноздри выпустив дым. После
того как Гала чуть приукрасила себя с помощью пудры и помады, он зажег
сигарету и для нее. Тут они впервые взглянули друг на друга и
Каменистый Артем
Контровский Владимир
Махров Алексей
Володихин Дмитрий
Афанасьев Роман
Суворов Виктор