Чтение 24–й страницы книги ~Снайпер~

- Все, уже ничего нет.

Полковник положил перед ним

документ, утвержденный
соответствующими юридическими

инстанциями, о его досрочном
освобождении под поручительство солидного лица.

- Вы... с правительством? - спросил Добблер.

- Можно сказать и так, - ответил полковник.

-Боб продолжал хранить молчание. Казалось, что гнетущая
тишина, которая висела в воздухе, вот-вот взорвется.

- Они все еще

хотят выиграть эту войну, - продолжал
полковник. -

Думают, что смогут добиться победы только
одним-единственным выстрелом. Наняв Соларатова и его винтовку.

- Ну и что вы хотите от меня?

- Суэггер, вы вытворяли такие чудеса, которые многим и не
снились. Таких, как вы, мало. Вы охотились и выслеживали
десятки, сотни людей. Вы один из тех двух-трех человек, которые
считаются лучшими стрелками в мире. Один или два, может быть,
есть в Израиле, потом этот

Соларатов, Карл Хичкок - и все,
больше

нет никого, кто бы умел стрелять так, как вы. Нам нужен
человек, который решит эти проблемы с точки зрения снайпера,
его опыта и его знания обстановки. Нам надо знать, как он
спланирует проведение

этой операции, откуда он выстрелит и
каким патроном. Мы хотим, чтобы вы проинструктировали наших
людей из системы безопасности, а они уже найдут пути, как
обработать по лучше эту информацию. Нам очень хочется схватить
это дерьмо, эту мелкую террористическую вонючку, за задницу,
перевернуть вниз головой и вытрясти из нее все секреты,
использовав как бумеранг против его же хозяев в Багдаде. Мы
вернем им такую бомбу, которая разнесет их самих в пух и прах.

Некоторое время

Боб молчал. Он все еще раздумывал и
колебался. Что-то ему во всем этом не нравилось, не нравилось
то, что от этих людей так и несло ЦРУ. Он не был уверен, что
сможет

когда-нибудь

доверять им

настолько, что, как
говорится, сядет с ними есть из одной тарелки. Но в какое-то
мгновение он вдруг понял, что практически не имеет выбора.
Все уже было давным-давно решено судьбой, и не сегодня, а еще
много-много лет назад.

Он вспомнил удар в бедро, дикую боль и то, как неожиданно
онемело все тело, вспомнил, как он лежал, беспомощный, а к нему
спешил

Донни,

как пуля прошила друга насквозь и его веселые,
полные

жизни глаза сразу потухли и закатились. Наконец Боб
повернулся к полковнику:

- Дайте

мне винтовку, и я отловлю вам эту старую хитрую
крысу.

Впервые за много лет на лице Боба появилась улыбка и он
почувствовал, что постепенно возвращается к жизни. "Клюнул", -
записал Добблер.

Глава 7

Похороны

состоялись во

вторник. Пришли практически все
ребята

из Управления, большинство с женами, как ни странно,
несколько незамужних девушек

из их

же отдела и несколько
десятков сотрудников из других структур и подразделений по
обеспечению безопасности. Они тоже были с женами. Было еще
человек десять тех, кто просто прочитал о Майре в некрологе,
напечатанном в "Тайме Пикэйюн".

Всего было человек пятьдесят или шестьдесят. Они тихо
стояли

в лучах слепящего солнца, безмолвно потупив головы;
все они пришли сюда, чтобы

своим присутствием хоть как-то
помочь

ему пережить это горе и отдать последний долг Майре.
Нику было приятно, что их оказалось так много. Майра всю свою
жизнь прожила

как маленькая тихая мышка, соглашаясь со всем,
что выпадало на ее долю. Люди всего мира должны были бы сделать
специальную медаль для таких женщин, как Майра, но медали не
было, и поэтому пришедшие на кладбище были самой большой
наградой за се героическое терпение. Кладбище располагалось
рядом с Кеннером, в пятнадцати милях западнее самого города.
Ник сам выбрал это место, потому что здесь было просторно и все
кладбище представляло из себя настоящий травяной ковер. Оно не
было похоже на те угрюмые, темные, засаженные огромными
деревьями кладбища, которые встречались повсюду вокруг Нового
Орлеана. Здесь было сплошное море нежно-зеленой

травы и
несколько приземистых домиков, да вдали еще виднелось небольшое
озеро. Нику понравилось это место, потому что он напоминало ему
центральные районы Запада с его яркими солнечными днями, нежной
зеленой травой и красивыми деревьями, среди которых не было
кипарисов и папоротников.

Был как раз именно такой яркий, хотя и слегка прохладный,
солнечный день. Все, что происходило на

кладбище, было
формальностью в полном смысле этого слова. Тем не менее
благодаря этой процедуре считалось,

что Майра стала теперь
частью

чего-то большого, в целом более

организованного
общества. Там, на небесах...

После того как

священник закончил свою часть, Ник даже
смог произнести несколько слов над стоящим возле могилы гробом.

- Знаете... - пробормотал он, - я хочу поблагодарить всех
вас и

ваших жен за то, что вы потратили свое время и пришли
сюда помочь мне сказать последние прощальные слова Майре... Она
была прекрасной женщиной,

вы все это

знаете, и это
замечательно, что вы все сегодня пришли сюда. Я уверен, что ей
бы это было очень приятно. Так что, спасибо еще раз... вам...
за то, что пришли.

Все это

звучало неубедительно, но его это сейчас мало
волновало.

Затем они вытянулись в длинную очередь и, проходя мимо,
жали ему руку, говоря какие-то глупые, ненужные слова, а он
кивал головой и смотрел, как они уходили. - Мне очень грустно.
Ник, - сказала Салли Эллиот, одна из самых симпатичных девушек
в отделе компьютерных дисков.

- Э-э... - попытался что-то ответить он,

немного
удивленный тем, что видит ее здесь. - Да, во... А... да...
Спасибо за то, что пришла.

- Ты выглядел молодцом, - добавила она.

- Кто? Я?

- Да, ты, Ник. - И с этими словами она пошла за
остальными.

Одним из последних в этой длинной очереди сочувствующих
был Хэп Фенкл. - Ник, возьми себе небольшой отпуск, ради всего
святого. Ты много пережил. Сделай перерыв. - Хэп, самое лучшее
для меня сейчас - это вернуться к работе. Понимаешь? Если я
буду бесцельно шляться по дому, мне будет только хуже. Там
каждая

вещь будет мне напоминать обо всем происшедшем. Так что
встретимся где-то через час.

- Ник, тебе надо о себе позаботиться, слышишь? - сказала
жена Хэпа Марли. - Если тебе будет нужна какая- нибудь помощь,
сразу дай мне знать, хорошо?

- Конечно.

Ник стоял и смотрел им вслед, пока не остался один рядом
с ямой, возле которой томились ожиданием два старых негра с
лопатами. Они будут так стоять до тех пор, пока он не уйдет, а
потом опустят

ее в могилу и засыпят Землей. Вот и все. Вот
так-то. Это то, с чем все равно неизбежно придется смириться.
"Ну что, малышка, - наконец прошептал он,- эти люди с
лопатами уже здесь. Пришло время уходить. Я всегда буду помнить
о тебе. Прощай".

- И что получается, ребята, - говорил Хэп, когда, немного
опоздав, появился Ник. На нем был

все тот же темно-синий
костюм, в котором он был на похоронах. - Мы еще только получили
из Вашингтона

ответ по поводу этих колумбийцев, а УБН уже что
есть мочи вопит на все министерство, что мы не пускаем их в
нашу картотеку...

- Да им только что-нибудь сообщи -

сразу же, через
пятнадцать секунд, все будет известно на улице... - УБН в
принципе мало

чем отличается по структуре от нас, и вы это
знаете. Они предпочитают хватать людей чаще, чем мы, потому что
у них не так много людей, как у нас,

чтобы работать
качественно. Поэтому ты прав, Майк, они время от времени
раздувают из мухи слона. Да, еще. Я сообщаю вам официальное
решение сверху: мы должны теперь работать вместе с УБН повсюду.

Среди двенадцати агентов взвода по борьбе с наркотиками
местного управления

ФБР в Новом Орлеане послышался
неодобрительный гул. За окном ярко светило солнце, и напротив
здания

ФБР,

на Лойола-стрит, раздавались резкие звуки
автомобильных сигналов и гулкий шум оживленного автомобильного
движения. Ник скользнул на свободный стул рядом со своим другом
Мики Сонтагом, который заранее занял ему место.

- Что-нибудь пропустил?..

- А, все то же, - прошептал Мики, - новым дерьмом по
старой

бумажке. Как работать с

документами, какие-то
инструкции по купле-продаже и денежному обращению, новые зачеты