великим криком и разодрал то, что на нем было..."
"Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда второй халиф услышал сти-
хотворение девушки, он закричал великим криком и разодрал на себе одежды
и упал без памяти. И перед ним хотели опустить занавеску, как обычно, но
веревки застряли, и Харун ар-Рашид бросил взгляд на юношу и увидел у не-
го на теле следы ударов плетьми. И ар-Рашид сказал, посмотрев и уверив-
шись: "О Джафар, клянусь Аллахом, это красивый юноша, но только он
скверный вор!"
ных?" И халиф молвил: "Разве не видел ты, какие у него на боках следы от
бичей?" [321]
ту, что была на нем, - и он надел ее и сел прямо, и сидел, как прежде, с
сотрапезниками. И он бросил взгляд и увидел, что халиф и Джафар тихонько
разговаривают, и спросил их: "О чем речь, молодцы?" И Джафар молвил: "О
владыка, все хорошо, но только от тебя не скрыто, что этот мой товарищ -
из купцов, и он путешествовал по всем областям и землям и вел дружбу с
вельможами и лучшими людьми, и он говорит мне: "Поистине, то, что проя-
вил наш владыка халиф этой ночью, - великая расточительность, и я не ви-
дел во всех странах никого, кто бы совершил дела, подобные его делам: он
ведь разорвал столько-то и столько-то одежд, каждая одежда в тысячу ди-
наров, и это чрезмерная расточительность". - "Эй ты, - сказал второй ха-
лиф, - деньги - мои деньги и материя - моя материя, и это - часть моей
милости слугам и челяди. Каждая одежда, которую я разорвал, достанется
кому-нибудь из сотрапезников, присутствующих здесь, и я назначил им,
вместе со всякой одеждой, по пятьсот динаров".
наров и одежду, а затем кубки пошли между ними вкруговую, и вино было им
приятно. И ар-Рашид сказал: "О Джафар, спроси его про удары, следы от
которых у него на боках; посмотрим, что он тебе скажет в ответ". - "Не
торопись, о владыка, и побереги себя; терпеть лучше", - молвил Джафар.
Но халиф воскликнул: "Клянусь моей головой и могилой аль-Аббаса, если ты
его не спросишь, я потушу твое дыхание!"
разговариваете потихоньку? Расскажи мне о вашем деле! - "Все хорошо", -
ответил Джафар. Но юноша воскликнул: "Прошу тебя, ради Аллаха, расскажи-
те мне вашу историю и не скрывайте от меня ничего!" И тогда Джафар ска-
зал: "О владыка, он увидал у тебя на боках удары и следы бичей и плетей
и удивился этому до крайних пределов и сказал: "Как это можно бить хали-
фа!" И он хочет узнать, в чем причина этого".
тельна и дело мое диковинно; будь оно написано иглами в уголках глаз,
оно послужило бы назиданием для поучающихся".
мысленную клятву, что они - не те, кого он упомянул, а юноша засмеялся и
сказал: "Знайте, о господа мои, что я не повелитель правоверных, и я на-
звал себя этим именем только для того, чтобы достичь того, чего я желаю
от жителей этого города. Имя мое - Мухаммед Али, сын Али, ювелир. И мой
отец был из числа Знатных, и он умер и оставил мне большое имущество:
золото, серебро, жемчуг, кораллы, и яхонты, и топазы, и другие камни, и
поместья, и бани, и рощи, и сады, и лавки, и печи, и рабов, и невольниц,
и слуг. И случилось, что в какой-то день я сидел в своей лавке, окружен-
ный слугами и челядью, и вдруг подъехала девушка верхом на муле, и прис-
луживали ей три невольницы, подобные лунам. И, приблизившись ко мне, она
спешилась подле моей лавки и села подле меня и спросила: "Ты ли Мухам-
мед, ювелир?" И я ответил: "Да, это я, твой раб и невольник". А она
спросила: "Есть ли у тебя ожерелья из драгоценных камней, подходящие для
меня?" - "О госпожа, - отвечал я, - я тебе покажу и принесу тебе то, что
у меня есть, и если тебе что-нибудь понравится, это будет счастьем для
твоего раба, а если не понравится, то злой моею долей".
но ни одно ей не понравилось, и она сказала: "Я хочу чего-нибудь лучше,
чем то, что я видела".
динаров, и не найти подобного ему ни у кого из великих султанов; и я
сказал девушке: "О госпожа, у меня осталось ожерелье из камней и драго-
ценностей, равным которому не владел никто из великих и малых". - "Пока-
жи мне его, - сказала девушка, и, увидав ожерелье, она воскликнула: -
Вот то, что я ищу, и этого мне всю жизнь хотелось! Сколько оно стоит?" И
я сказал: "Моему отцу оно стоило сто тысяч динаров". И девушка молвила:
"Тебе будет пять тысяч динаров прибыли". - "О госпожа, ожерелье и его
обладатель перед тобою, и нет у меня возражения!" - сказал я, и девушка
молвила: "Прибыль обязательна, и это великая от тебя милость!"
мне: "О, господин, во имя Аллаха, пожалуй вместе с нами, чтобы взять
деньги; твой сегодняшний день для нас подобен молоку!" [322] И я поднялся
и запер лавку и отправился с ней, хранимый Аллахом, и мы шли, пока не
достигли ее дома, и я увидел, что это дом, на котором ясны следы
счастья. И ворота его были украшены золотом, серебром и лазурью, и на
них были написаны такие два стиха:
ворот, пока не придет меняла. И я просидел немного у ворот дома, и вдруг
вышла ко мне невольница и сказала: "Господин, войди в сени: скверно, что
ты сидишь у ворот". И я поднялся и вошел в сени и сел на скамеечку. И
когда я сидел, вдруг вышла ко мне невольница и сказала: "О господин, моя
госпожа говорит тебе: "Войди и посиди у дверей в зал, пока не получишь
свои деньги". И я поднялся и вошел в комнату и просидел одно мгновенье,
и вдруг увидел золотую скамеечку, перед которой была опущена шелковая
занавеска. И эту занавеску вдруг подняли, и из-за нее появилась та де-
вушка, что купила у меня ожерелье, и она открыла лицо, подобное кругу
луны, а ожерелье было у нее на шее. И ум мой был восхищен, и сердце мое
смутилось при виде этой девушки из-за ее чрезмерной красоты и прелести;
и, увидав меня, девушка поднялась со скамеечки и побежала ко мне и воск-
ликнула: "О свет моего глаза, всякий ли, кто красив, как ты, не сжалится
над своей любимой?" - "О госпожа, - отвечал я, - красота вся в тебе, и
она - одно из твоих свойств". А девушка молвила: "О ювелир, Знай, что я
тебя люблю, и мне не верилось, что я тебя приведу к себе!" И затем она
склонилась ко мне, и я поцеловал ее, и она меня поцеловала и притянула
меня к себе и кинула меня к себе на грудь..."
меня, о счастливый царь, что ювелир говорил: "И затем она склонилась ко
мне и поцеловала меня и притянула меня к себе и кинула меня к себе на
грудь. И она поняла, по моему состоянию, что я хочу сближения с нею, и
сказала: "О господин, желаешь ли ты соединиться со мной запретно? Кля-
нусь Аллахом, пусть не будет того, кто совершит подобные прегрешения и
удовлетворится дурными словами! Я - девушка невинная, и не приближался
ко мне никто, и я небезызвестна в городе. Знаешь ли ты, кто я?" - "Нет,
клянусь Аллахом, о госпожа!" - ответил я, и она сказала: "Я Ситт-Дунья,