или полночь, полдень - час солнца, полночь - час любви, или любой другой час
суток на выбор, они показывали вам месяц и звезды, море и сушу, рыб и птиц,
Феба и Фебу и уйму разных разностей, которые появлялись из ниши: тут были и
двенадцать апостолов, и император Карл Пятый, и Эпонина, и Сабин, а сверх
всего прочего целая орава золоченых человечков, игравших на трубах. А
чудесный перезвон, которым они то и дело оглашали воздух неизвестно по
какому поводу? Можно ли сравнить с ними жалкий голый циферблат, который
просто-напросто отсчитывает минуты? Я стою за огромные страсбургские часы, я
предпочитаю их швейцарским часикам.
в его славословиях возникали, словно в зеркале, все тени восемнадцатого века
вперемешку.
восклицал он. - Теперь и повеселиться-то не умеют в день торжества. Ваш
девятнадцатый век какой-то дохлый. Ему недостает размаха. Ему недоступна
роскошь, недоступно благородство. Он все стрижет под гребенку. Ваше любезное
третье сословие безвкусно, бесцветно, безуханно, безобразно. Вот они, мечты
ваших буржуазок, когда они, по их выражению, "пристраиваются": хорошенький
будуар, заново обставленный, палисандровая мебель и коленкор. Смотрите,
смотрите! Достопочтенный Скаред женится на девице Сквалыге. Блеск и треск! К
свечке прилепили настоящую золотую монету! Вот так эпоха! Я охотно удрал бы
от нее к сарматам. Ах, уже в тысяча семьсот восемьдесят седьмом году я
предсказывал, что все погибло, в тот самый день, как увидел, что герцог
Роган, принц Леонский, герцог Шабо, герцог Монбазон, маркиз Субиз, виконт
Туарский, пзр Франции ехали на скачки в Лоншан в двуколке! И это принесло
плоды. В нынешнем веке люди ведут крупные дела, играют на бирже, наживают
деньги - и все до одного скряги. Они холят и лелеют себя, наводят на себя
блеск: они одеты с иголочки, вымыты, выстираны, выскоблены, выбриты,
причесаны, вылощены, прилизаны, навощены, начищены, безукоризненны,
отполированы, как камешек, этакие разумники, этакие чистюли, и в то же
время, - ей-же-ей! - в душе у них такой навоз, такая клоака, что от них
шарахнется любая коровница, сморкающаяся в руку. "Нечистоплотная опрятность"
- вот какой девиз я жалую вашей эпохе. Не сердись, Мариус, позволь мне
отвести душу; как видишь, о народе я не сказал ничего дурного, хоть и сыт им
по горло, но разреши мне задать трепку буржуазии. Я и сам из этой породы.
Кого люблю, того и бью. Засим скажем прямо хоть нынче и женятся, а сыграть
свадьбу не умеют. Право же, я грущу о добрых старых нравах! Я грущу обо
всем. Где прежнее изящество, рыцарство, милое, учтивое обхождение, всем
доступная, веселящая душу роскошь, где музыка - непременная участница всякой
свадьбы: оркестр у знати, трескотня барабанов у народа, - танцы, веселые
лица за столом, изысканные мадригалы, песенки, потешные огни, громкий смех,
дым коромыслом, пышные банты из лент? Я грущу о подвязке новобрачной.
Подвязка новобрачной сродни поясу Венеры. Из-за чего разыгралась Троянская
война? Из-за подвязки Елены, черт побери! Почему идет бой, почему Диомед
богоравный раскокал на голове Мерионея громадный медный шлем о десяти
остриях, почему Ахилл и Гектор протыкают друг друга ударами копья? Потому
что Елена дала свою подвязку Парису. Гомер бы создал целую Илиаду из
подвязки Козетты. Он воспел бы в поэме старого болтуна вроде меня и назвал
бы его Нестором. Друзья мои! В старое время, в наше доброе старое время люди
женились с толком: сначала заключали контракт по всей форме, потом
закатывали пир на весь мир. Как только удалялся Кюжас, на сцену выступал
Камачо. Какого черта! Желудок, славная скотина, требует своего, он тоже
хочет покутить на свадьбе! Пировали на славу, и у каждого за столом была
прелестная соседка, без всяких там шемизеток, с едва прикрытой грудью! Эх,
как громко смеялись, как веселились в старину! Молодежь казалась букетом
цветов, каждый юноша украшал себя веткой сирени или пучком роз; будь он даже
храбрым воякой, он все равно глядел пастушком, и если, скажем, это был
драгунский капитан, он ухитрялся носить имя Флориан. Всем хотелось быть
красивыми. Наряжались в вышитое платье, в яркие материи. Буржуа походил на
цветок, маркиз -на драгоценный камень. Тогда не носили ни штрипок, ни сапог.
Молодые люди были щегольски одеты, блестящи, вылощены, ослепительны,
воздушны, грациозны, кокетливы - и это не мешало им носить шпагу на боку.
Настоящие колибри с коготками и клювом. То была эпоха Галантной Индии. Одной
чертой нашего времени было изящество, другой - великолепие, ну и забавлялись
же мы, разрази меня бог! Зато нынче вы чопорны до невозможности. Буржуа
скуп, буржуазка жеманна. Экий злосчастный век! Сейчас изгнали бы самих
Граций за то, что они слишком декольтированы Увы! Теперь скрывают красоту,
словно уродство. После революции все обзавелись панталончиками, даже
танцовщицы; любая уличная плясунья корчит недотрогу; ваши танцы скучны, как
проповеди. Вы желаете быть величественными. Вам было бы не по себе, если бы
ваш подбородок не утопал в галстуке. Двадцатилетний молокосос, который
женится, мечтает, женясь, походить на Руайе-Коллара. А знаете, к чему
приводит вас такого рода величие? К ничтожеству. Запомните: радость не
только радостное, но и великое чувство. Да веселитесь же, если вы влюблены,
черт вас дери! Коли жениться, так уж жениться, очертя голову, в упоении
счастьем, с треском и блеском! Храните серьезность в церкви - согласен. Но
как только месса кончилась, пусть все летит к чертям! Надо закружить
новобрачную в волшебном вихре. Свадьба должна быть царственной и сказочной.
Пусть тянется свадебный поезд от Реймского собора до пагоды Шантлу. Мне
противны будничные свадьбы. Клянусь дьяволом, вознеситесь на Олимп, ну хоть
на один день! Будьте как боги. Ах, вы могли бы быть сильфами, гениями Игр и
Смеха, аргираспидами, а вы просто сопляки! Друзья мои! Каждый новобрачный
должен стать принцем Альдобрандини. Воспользуйтесь этой единственной в жизни
минутой, чтобы унестись на седьмое небо вместе с лебедями и орлами, хотя бы
наутро вам пришлось шлепнуться в мещанское лягушечье болото. Не
скаредничайте на празднике Гименея, не подрезайте его роскошных крыльев, не
крохоборствуйте в этот лучезарный день. Расходы на свадьбу-это ведь не
расходы на хозяйство. Эх, если бы я мог устроить все по своему вкусу, как бы
это было изысканно!.. Среди деревьев звенели бы скрипки. Лазурь и серебро -
вот моя программа. Я созвал бы на праздник сельские божества, я кликнул бы
дриад и нереид. Свадьба Амфитриты, розовая дымка, изящно причесанные
обнаженные нимфы, ученый академик, подносящий богине четверостишие, морские
чудовища, впряженные в колесницу.
провалиться мне на этом месте!
Козетта и Мариус упивались счастьем, любуясь друг другом без помехи.
спокойствием. За последние пять-шесть месяцев на ее долю пришлось немало
волнений: Мариус вернулся, Мариуса принесли окровавленным, Мариуса принесли
с баррикады, Мариус умер, нет, жив, Мариус примирился с дедом, Мариус
помолвлен, Мариус женится на бесприданнице, Мариус женится на миллионерше.
Шестьсот тысяч франков доконали ее. После этого к ней вернулось вялое
безразличие времен ее первого причастия. Она аккуратно посещала
богослужения, перебирала четки, шептала Ave в одном углу дома, в то время
как в другом углу шептали I love you {Люблю тебя (англ.).}, и Мариус с
Козеттой казались ей какими-то смутными тенями. На самом деле тенью была она
сама.
землетрясений и прочих катастроф, душа, застывшая и оцепенелая, чуждая
всему, что можно назвать жизнедеятельностью, не воспринимает никаких
впечатлений, ни радостных, ни горестных. "Такое благочестие, - говаривал
дочери старик Жильнорман, - все равно что насморк. Ты не чувствуешь запаха
жизни. Ни ее зловония, ни аромата".
старой девы. Отец ее так мало привык с нею считаться, что даже не
посоветовался с ней, давая согласие на брак Мариуса. По своему обыкновению
он весь отдался порыву и, став из деспота рабом, руководствовался одной
мыслью: угодить Мариусу. И он даже не вспомнил о существовании тетки, о том,
что у нее может быть свое мнение; несмотря на всю свою овечью покорность,
она была этим задета. Внешне равнодушная, но возмущенная в глубине души, она
сказала себе: "Отец решает вопрос о браке без меня; ну что ж, зато я разрешу
вопрос о наследстве без него". В самом деле, она была богата, а отец нет. И
свое решение на этот счет хранила про себя. Вполне возможно, что если бы
жених и невеста были бедны, она так и оставила бы их в бедности. Мой
любезный племянник изволит жениться на нищей - тем хуже для него! Пусть
остается нищим. Но полмиллиона Козетты понравились тетке и изменили ее
позицию по отношению к влюбленной паре. Шестьсот тысяч франков бесспорно
заслуживают уважения, и ей стало ясно, что она должна оставить свое
состояние молодым людям именно потому, что они в нем больше не нуждались.
хотел уступить им свою спальню, лучшую комнату в доме. "Я стану от этого
моложе, - заявил он. - Это мое давнишнее намерение. Я всегда мечтал сыграть
свадьбу в моей комнате". Он убрал спальню множеством старинных изящных
безделушек. Он велел расписать потолок и обить стены изумительной материей,
штуку которой давно хранил у себя и считал утрехтской, с бархатистыми
первоцветами по золотому атласному полю. "Этой самой материей, - говорил он,
- была задрапирована кровать герцогини Анвильской во дворце Ларош-Гийон". На
камине он поставил статуэтку саксонского фарфора - женскую фигурку,
прикрывающую муфтой свою наготу.
Мариусу; чтобы вступить в адвокатское сословие, требовался, как мы помним,
приемный кабинет.
Глава седьмая. ОБРЫВКИ СТРАШНЫХ СНОВ ВПЕРЕМЕЖКУ СО СЧАСТЛИВОЙ ЯВЬЮ
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Орловский Гай Юлий
Жюль Верн
Афанасьев Роман
Афанасьев Роман