была спящей принцессой, ждущей, чтобы верный возлюбленный разбудил ее
поцелуем, бабочкой, все еще запертой в коконе и ждущей освобождения.
опасаются нежелательных последствий. Незамужние более предприимчивы и
раскованны. Но у Ило не было никакого опыта любовной игры с молодыми
вдовами. Прежде всего он должен объявить Эшиале о ее вдовстве, а это может
осложнить развитие их отношений. Эшиала никогда конечно же не любила мужа,
но, как и подобает порядочной женщине, примется оплакивать его. Возможно,
даже почувствует вину, что сердце ее не разбито, и станет убеждать себя в
обратном. Сколь бы ни были искренни - а они и в самом деле будут искренни! -
его попытки утешить Эшиалу, вначале она непременно их отвергнет.
неделя. Неделя, но не больше, хотя бы потому, что уже миновала лучшая пора
для нарциссов, а ему было дано магическое обещание.
жирафов, а слишком сильное желание всегда мешает деликатности в отношениях.
мягко легла ему на плечо. Он вопросительно поднял глаза.
появилась на его лице.
2
ревом обрушилась на Дом Темного Тиса в Юдарке, заставив его дребезжать всеми
окнами.
последние лепестки.
половине дня дождь прекратился, ветер стих, а тучи умчались прочь, явив миру
солнце. Этим вечером Эшиала увидела вьющихся над карнизом ласточек - первых
вестниц лета. Начали распускаться тюльпаны, но пора нарциссов миновала
окончательно.
***
несколько сот человек.
самого изысканного воспитания, истинный джентльмен - сидел во главе стола.
Сегодня вечером он говорил о достойных внимания поэтах-эльфах, которых ему
довелось встречать в свое время, и цитировал наиболее понравившиеся строки.
что отплясывали свои сумасшедшие весенние ритуалы на лугу за домом, на самом
деле была совсем не такой. Природа одарила ее умом гораздо более острым, чем
она обыкновенно позволяла увидеть посторонним, а в ее поражавшей пышностью
груди билось большое сердце. Три месяца назад графиня Эигейз приняла хрупкую
императрицу под свою опеку и лелеяла ее с любовью и хорошей долей здравого
смысла. Эшиала прониклась к графине Эигейз огромным уважением.
раздраженном состоянии, чувствуя себя неуютно в таком изысканном обществе.
Старый вояка пользовался самой искренней симпатией Эшиалы. Он почти не
участвовал в разговоре, но внимательно слушал и, она точно знала, все
отлично понимал. Он был таким же фанатиком, как и граф, но на свой лад: его
преданность скорее относилась не к Империи, а лично к Шанди и к его
наследнице.
Здесь Эшиала была просто женой вымышленного лорда Эшерна, но, как ей
казалось, даже служанки знали, что она одновременно и выше и ниже этого
статуса. Изгнанница, оказавшаяся вне закона, чувствовала себя гораздо более
здоровой и счастливой женщиной, чем при дворе. Из них всех только она одна и
была полностью счастлива в Доме Темного Тиса.
отошли. Еще с тех пор, как лопнули их зеленые почки, раскрыв золотые
сердечки, Эшиалу часто преследовали мысли об Ило и о пророчестве, которое,
по его уверениям, явил ему бассейн-прорицатель. Теперь момент упущен.
Значило ли это, что надо ждать еще год, или пророчество было ложным? А
может, этот темноглазый распутник лгал ей без зазрения совести? Последнее
более всего походило на правду.
граф.
село. Огонь едва тлел, да в нем и не было особой нужды: через пару недель
вечера станут настолько теплыми, что потянет на свежий воздух.
поняла, что их ожидает не только кофе. Граф казался рассеянным, и даже
Эигейз пребывала не в таком хорошем настроении, как обычно. Если центурион и
был осведомлен о заботившей их проблеме, то на его дубленом лице это никак
не отражалось. Он придвинул поближе табурет и сел - прямой как палка.
Центурион не любил комфорт.
совсем не изменила к лучшему ее мешковатого одеяния - все то же бесформенное
наслоение порядком изношенных и заплатанных одежд. Даже в доме она носила по
два-три пальто и плаща, из-под которых торчали манжеты, воротники и оборки
нескольких платьев. Ее мутные глаза выглядывали из бесчисленных глубоких
морщин так же, как само лицо из-под потрепанной шерстяной шапки и
многочисленных шерстяных платков. Она что-то бормотала про себя, шаркая по
комнате.
числа присутствующих в зале.
разливая кофе из серебряного кофейника.
подмечать положительную сторону. Если бы приближался конец мира, она с
восторгом приветствовала бы снижение вследствие : этого мелкой преступности
или чего-нибудь в этом роде. Не Юкка ли обещала стать проблемой сегодняшнего
вечера?
создавалось впечатление, будто он уже отчаялся когда-нибудь дождаться кофе.
свое дело, и прислуга это ценит. Они или, по крайней мере, те, что постарше,
должны иметь снисхождение к ее возрасту. Нет, все дело в ее странных
разговорах о голосах, о каких-то духах.
только предварительная беседа. Ионфо печально покачал головой:
Пирожное?
призраков. А вы, друзья мои?
быть местом, где водятся привидения, но они не являлись никому, кроме самой
Юкки.
здесь полжизни. Вряд ли мы можем выгнать ее на улицу.
пыталась. Она не обращает никакого внимания и продолжает вести хозяйство.
лицом, нарушила краткое молчание:
дорогая, советую продолжать молиться о том, чтобы однажды она окончательно
рухнула под тяжестью своего гардероба. Где она откапывает все эти одеяния?
Эигейз. - Все это она находит на чердаке, где же еще! Кому-нибудь добавить
сливок? Меду?
повертел головой, осматривая комнату и желая убедиться, что прислуга
убралась. Теперь он собирался перейти к делу.
хорошим убежищем. Сговор не обнаружил нас, да и у соседей пропала охота сюда
соваться.
так охотно согласились на это уединенное заточение с единственной целью -
защитить ребенка, спавшего наверху.