мельком увидел свое отражение в зеркале и поразился. Он вспомнил вдруг,
что трое суток не раздевался. Быстро сбросив с себя одежду. Тони поспешил
в ванную. Только сейчас, лежа в горячей воде, он понял, до какой степени
устал. Вернувшись в спальню, он бросился на постель и тотчас же уснул.
Лили. Работа поглотила его настолько, что для него не составляло большого
труда бороться с искушением позвонить ей по телефону. Тони поднял голову,
чтобы взглянуть на часы; ему мучительно хотелось поспать еще немного, но
вдруг его обожгла мысль, что он может навсегда потерять Лили. Почему она
ничего не давала о себе знать? Тони в страхе вскочил с кровати, но тут же
сообразил, что незачем звонить ей домой - он точно знал, где ее можно
найти. Сегодня у его брата Джека большой вечер, и Лили с Дональдом,
конечно, там. Тони тоже получил приглашение, но заранее отказался. Сейчас
он быстро переменил свое решение и вскоре уже мчался на другой конец
города.
один из тех случаев, когда небольшой обед превращается в большой бал, и ее
умные глаза блестели от возбуждения.
мне оставили что-нибудь поесть?
Лили.
обвенчались месяц назад. Его зовут О'Хэйр. А другой - Джон Магнус, актер.
Он не так стар, как вы думаете, и невероятно красив. Это вас не беспокоит?
пойдете вперед и распорядитесь, чтобы все приготовили, а я вас через
минуту догоню. Мне надо кое с кем поздороваться.
стояла Лили.
делец из маклерской конторы на Бродвее, - его наглые голубые глаза
смотрели острым, оценивающим взглядом. Актер же привлек внимание Тони
просто потому, что он, видимо, всецело завладел вниманием Лили. У Магнуса
были седые волнистые волосы, бледное лицо без единой морщинки и лучистые
темные, глаза. Хотя он стоял совершенно неподвижно, в его непринужденной
позе чувствовалась пластическая грация. Магнус, казалось, был слегка
раздосадован появлением Тони и с нетерпением дожидался его ухода, чтобы
возобновить разговор с Лили.
голосом своего нетерпения. Не обращая внимания на обоих мужчин, он взял ее
под руку. - Мне надо поговорить с вами.
Магнусу.
головой, но казалась очень усталой и неестественно напряженной. Балкон
выходил в небольшой сад; от гостиной его отделяла стеклянная дверь. В
нескольких шагах от них, в гостиной, толпа, собравшаяся у рояля, шумела
так, что они могли разговаривать, не боясь быть услышанными.
трубку, когда мы с вами на днях разговаривали по телефону. По-моему,
сейчас я вел себя необычайно корректно.
она глядела вниз, в темный сад. - Я с вами не разговаривала три недели.
толком не помню. Вы, однако, прекрасно выглядите. Уезжали куда-нибудь?
отвратительно.
месяц?
Калифорнию.
выдержу и еще семь, а потом и еще семь. Вы не намерены поинтересоваться,
почему я вам не звонила?
время. Каждую минуту я должна была заставлять себя снимать руку с
телефона. И так будет и впредь. Тони. С меня довольно.
Хэвиленд знал, что больше не может удерживать ее намеками на любовь.
Слишком наболело у него внутри, слишком устал он от этого немыслимого
притворства. Надо было высказать ей все или молчать. Но он решил еще
немного затянуть игру.
я не слишком много могу вам предложить.
ней происходит. Тони надеялся, что плечи ее вздрогнут от сдержанного
рыдания, пытался уловить движение ее головы при попытке удержать слезы. Но
секунды тянулись, а она была неподвижна и холодна как лед.
устала, и мне даже приятно, что не надо будет бегать за человеком, который
упорно показывает мне спину. Теперь я смогу отдохнуть.
мне не суждено иметь. Бог видит, как мне это нужно.
теперь чувствовал себя совершенно опустошенным и физически и духовно.
Внезапно он подумал об Эрике Горине и его девушке, Сабине. Как только Тони
перешагнул порог занимаемой ими чужой квартиры, он сейчас же почувствовал
какую-то особую близость между ними. Тони вздохнул. Он всегда мечтал о
такой любви для себя. Почему Горину дано это, а ему - нет? Если б только
он мог довериться Лили, думал он, если бы ее последние слова оказались
правдой...
слова были уже сказаны, что же еще оставалось делать? Тони посторонился,
чтобы дать ей пройти, но вдруг схватил ее за руки и притянул к себе, не
думая о людях по ту сторону стеклянной двери.
если вы уйдете. Нет оправданий моему поведению, кроме боязни, что вы
потеряете ко мне всякий интерес. Ах, это ужасно. Лили! Если вам не
безразлично то, что я вас люблю, не уходите. Лили!
повернулась лицом к саду.
спросила она. - Двадцать раз на день и еще три раза перед сном. - Она
умолкла и покачала головой. - Может, в этом-то и беда. Должно быть, мне
приходилось повторять их себе столько раз, что, когда вы наконец
произнесли их, они уже утратили всякую неожиданность. Может быть, я теперь
даже и не верю им.
вместе. Не все ли равно, уйдет на опыт десять недель или десять месяцев?
Горин, вероятно, и не заметит разницы. Если вы согласитесь уехать со мной,
я завтра же запру лабораторию. Но, Лили, - предупредил он с трезвой
ясностью, - не подведите меня.
придумаем. Мы поедем в наш дом на побережье...
туда к себе, и вы можете снять у них флигель в саду. Давайте поговорим об
этом завтра. А сейчас нам пора идти.
небрежное прикосновение, непринужденное упоминание о Дональде заставили
его поверить, что произошло то, чего он так старался избежать. Боже мой,
думал он, что же я наделал! Усилием воли он преодолел страх и вошел в
гостиную.
сочеталось с приятной свежестью. Проходя через университетский городок к
зданию физического факультета, Эрик то и дело поглядывал на блестевший
Орловский Гай Юлий
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Флинт Эрик
Акунин Борис
Никитин Юрий