что он ни о чем таком не слыхал и с чего это я взял. Я тогда объяснил, что
работа могла вестись даже и секретно. Шелест уставился на меня,
недоумевая, но потом, видимо, что-то вспомнил и задумался. Помолчав, он
сказал, что проходил как-то вечером, с неделю назад, мимо нашей
лаборатории и видит: свет горит; он толкнул дверь, а дверь заперта. Часов
в десять это было. Он подумал, конечно, что мы ушли оба и свет забыли
выключить, но на проходной ему сказали, что Левицкий еще в институте.
держаться спокойно и естественно.
по вечерам засиживается.
запирали?.. Ну, не знаю. И вообще я этот случай только потому припомнил,
что ты спрашивать начал, вот мне и показалось немного странно, задним
числом... А собственно, все это чепуха и ни о чем не говорит.
когда отлучался... Куда же это он все-таки отлучался? Значит, вроде бы это
он к кому-то бегал, а к нему в лабораторию никто не ходил?.. В десять
вечера, сказал Шелест... Неужели он бегал в это время к
эксплуатационникам? Там вахтер стоит, не пропустил бы... Да, но если этот
загадочный компаньон Аркадия сам вышел и уговорил вахтера... они с
Аркадием созвонились, он и вышел встречать... Но такой случай вахтер
должен был бы запомнить... Надо только уточнить, когда это было и кто
дежурил у того корпуса... "Сам проверю, при помощи Леры, не буду просить
Линькова", - решил я, и это меня немного успокоило. Ненадолго, впрочем;
появился Линьков и сразу мне стало муторно.
прямо-таки сердце заныло, как больной зуб от холодной воды. Но я решил не
поддаваться, и когда Линьков осведомился: "Что новенького?", я сейчас же
выложил ему все свои соображения. Заодно рассказал о беседе с Шелестом.
Линьков выслушал меня с непроницаемым видом, после чего старательно протер
очки и сказал, что все это он примет к сведению.
книжкой Левицкого? - с мрачным упорством спросил я.
согласовать это со своим начальством... А пока мне надо бы поговорить с
Чернышевым - надеюсь, он не исчезнет снова...
потом, словно спохватившись, произнес предельно вежливо: - Я вам,
разумеется, весьма благодарен за помощь...
Чего он, в самом-то деле! Имитируя манеру Линькова, я заговорил медленно и
с холодной вежливостью:
сообщили, что будете мне весьма обязаны, если я предварительно поговорю с
Чернышевым. Не кажется ли вам, что было бы правильней, если б вы
своевременно и открыто известили меня о перемене в ваших чувствах по этому
поводу?
очки. А потом сказал, совсем иным, человеческим тоном:
путаное... Так что же вам сказал Чернышев?
хоть вы и не извещали меня о перемене в ваших чувствах, но я эту перемену
заметил. И потому не решился сепаратно беседовать с Чернышевым.
что и как...
переигрывал, на мой взгляд. Он так ужаснулся, когда увидел нас с
Линьковым, что у него все лицо перекосилось: рот поехал в одну сторону, а
глаза и нос - совсем в другую, потом Ленечка заметался, будто удрать
хотел, и даже на открытое окно с большим вниманием поглядел.
грубым тоном, чтобы привести Леню в чувство. - Ты сиди, не вскакивай, и мы
сядем. Вообще будь как дома и помни, что никто из нас не кусается.
сказал. Мы уселись на табуреты, и Линьков начал спрашивать. Добился он
толку не скоро, но все же добился.
мало! А именно. Он шел к своей лаборатории мимо "нашего" коридорчика - мы
с Аркадием его так называли, там только наша лаборатория и есть, а дверь
напротив забита, и в лабораторию Сулейманова входят из главного коридора.
Это и не коридорчик даже, а скорее выход к боковой лестнице, короткий,
метров десять. Так вот, когда Чернышев проходил мимо нашего коридорчика,
он увидел, что Аркадий подошел к своей двери со стороны боковой лестницы.
Линькова, но тот ничего, вроде не рассердился.
Аркадий в четверть шестого встретился на лестнице с Ниной, а потом,
естественно, пошел к лаборатории и был там, видимо, в 17:20 или чуть
позже. Ленечка давно хотел объясниться с Аркадием (я ему это очень
настойчиво советовал), и он решил, что сейчас, пожалуй, подходящий момент
для этого. Но пока он топтался на месте, Аркадий достал из кармана ключ и
сунул в замочную скважину. Тут Ленечка двинулся к нашей лаборатории с
максимальной скоростью.
застенчивости. Моментально улавливает, как к нему относятся, я сколько раз
наблюдал. Без слов все отлично понимает. Значит, он уловил, что Аркадий
никак на него не реагировал. Токов, что ли, эмоциональных от Аркадия к
нему не поступило.
началось самое удивительное и непонятное. Чернышев решительно утверждал,
что в запертой лаборатории кто-то сидел! Он этого человека не видел, но
слышал его голос. Точнее, слышал два голоса. Когда он подошел к
лаборатории, Аркадий успел войти внутрь и прикрыть за собой дверь. Но он
еще не захлопнул дверь, а стоял на пороге и держался за ручку - Чернышев
его даже видел сквозь щель. И говорил с кем-то...
равно я очень удивился... То есть я потом удивился, а сначала просто ушел.
Ну, увидел, что разговора с Левицким не получится, и ушел к себе...
понимаете?
повторить, что они говорили?
свалится с табурета. Но он ухватил себя за щиколотку - чуть ли не в узел
завязался, - и ничего, удержал равновесие.
щиколотку и глядя на нас снизу вверх. - Левицкий говорил... Он сказал:
"Ну, привет! Ты вроде не передумал?" А другой ответил: "Нет. И ты,
по-моему, тоже".
спросил Линьков.
дверь, а я пошел к себе в лабораторию... и все.
И Линьков тоже явно это чувствовал, но пока не настаивал на продолжении, а
пытался выяснить, чей же был второй голос.
Может, какие-то особые приметы были - например, этот человек шепелявил,
картавил, хрипел?
такого... И такой голос... не бас, но и не... ну, не очень тонкий...
средний...
голос был похож: вот, например, на голос товарища Линькова?
неудержимо. - Не похож... другой совсем... более звонкий...
малиновый, до самых корней светлых волос.
голос! Он совсем на Левицкого голос был похож, а не на твой! Точно похож
на Левицкого!
Левицкий сам с собой и разговаривал?
Василенко Иван
Максимов Альберт
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Белов Вольф
Вронский Константин