Чтение 25–й страницы книги ~История с небес~

Сначала ничего не было слышно -- лишь ветер завывал, да сердце
испуганно стучало в ее груди. Потом раздался дробный топот копыт, он все
приближался, и вот Охотники, как и год назад, во весь опор влетели во двор
хутора. "Они пришли за мной! -- пронеслось в голове у англичанки. -- Какое
счастье, что я успела спрятаться в доме! Они не посмеют войти сюда!"
Несколько секунд во дворе было тихо, лишь собаки визжали и поскуливали перед
дверью. Вдруг послышались медленные, тяжелые шаги. Кто-то подошел к двери.
Миссис Пампкинс замерла, боясь пошевельнуться. Она надеялась, что Охотник,
увидев, что дверь заперта, повернется и уйдет, но жестоко просчиталась.
Дверь задрожала под могучими ударами кулака в стальной перчатке и, не
выдержав, слетела с петель. Миссис Пампкинс пронзительно закричала: на
пороге, в окружении огромных псов, стоял Охотник в черном плаще и рогатом
шлеме.

Лицо Охотника, когда он увидел миссис Пампкинс, осталось таким же
бесстрастным. Он сделал несколько шагов вперед, небрежно взмахнул рукой --
и, по его знаку, собаки в одно мгновение окружили миссис Пампкинс тесным
кольцом. Их ощеренные морды с горящими глазами оказались так близко от
англичанки, что она едва не потеряла сознание от ужаса. Но вдруг
спасительная мысль явилась ей:"Молитва! Я должна помолиться! Это спасет
меня, заставит их убраться отсюда!" И миссис Пампкинс рухнула на колени и,
глядя прямо в жуткое лицо Охотника, начала читать "Отче наш".

Она ждала, что, услышав святые слова молитвы, он отшатнется и бросится
прочь, в преисподнюю, откуда в недобрый час вышел. Но Охотник все так же
стоял, скрестив руки на груди, и суровым, немигающим взглядом смотрел ей в
глаза. Миссис Пампкинс осеклась на полуслове и замолчала, не в силах
постигнуть, что же случилось. На лбу ее выступили крупные капли пота, она
беспомощно глядела на Охотника, как кролик на удава. И тут Охотник
заговорил.

-- Не поможет! -- глухо произнес он, и в его голосе не было насмешки --
скорее, печаль.

-- Почему? -- непослушными губами пробормотала похолодевшая миссис
Пампкинс.

-- Не поможет! -- повторил Охотник громко. -- Молитва не поможет тому,
кто предал!

И, сказав так, он подал собакам знак. Злобно рыча, псы набросились на
миссис Пампкинс, и через пару минут от нее осталось не больше, чем год назад
от Бубаха -- только пятна крови на полу.

Когда собаки покончили с англичанкой, Охотник подозвал их, медленно
вышел во двор и вскочил в седло. Всадники вонзили шпоры в бока коней, и
Дикая Охота унеслась прочь.

Весть о страшной гибели миссис Пампкинс распространилась по округе
быстрее пожара. Невозможно описать тот ужас, который охватил людей, когда
стало известно, что англичанка нашла смерть от Дикой Охоты. Один фермер в
тот вечер возвращался домой мимо хутора, и едва не умер со страха, когда
мимо него, подобно вихрю, проскакала призрачная кавалькада. Но хуже всего,
что не осталось даже тела, чтобы похоронить его по христианскому обряду --
ничего, кроме пятен крови и обрывков коричневого платья.

Но скажите, было ли это слишком жестокой карой за предательство?

История о Дженни и Ганконере

Дженни Уиллоу, дочь фермера Фрэнка Уиллоу, была самой красивой девушкой
в Англии. По крайней мере, так считали все парни в деревне Литтлбридж и на
пять миль вокруг нее. У Дженни были пушистые каштановые волосы, огромные
темно-синие глаза и точеный носик. Она была стройна и гибка, как молодая
ива, а двигалась так изящно, что ей позавидовала бы любая знатная леди. О ту
пору, когда началась эта история, Дженни едва минуло восемнадцать лет.

Надо сказать, что Дженни была красавицей неприступной и уже разбила
немало сердец. Не то, что она была жестока -- просто, если поклонник ей не
нравился, она ему так и говорила, и в выражениях не стеснялась. О, Дженни
знала себе цену! Втайне она мечтала выйти за джентльмена, лучше городского
-- какие только фантазии не рождаются в девичьих головках! И деревенские
парни, один за другим, получали от ворот поворот.

Такая красавица, как Дженни, имеет право и покапризничать -- так
считали почти все. Почти все, кроме отвергнутых воздыхателей. Правда,
родители Дженни тоже были не в восторге от капризов дочери. Не раз Фрэнк
Уиллоу пытался наставить ветренную девчонку на путь истинный, но все без
толку.

-- Дженни, скажи-ка мне, -- говорил он ей, посасывая неизменную трубку,
-- почему я больше не вижу у нас Долговязого Тома? Раньше он почти каждый
день заходил.

-- Да потому, что я ему напрямик сказала: нечего тебе здесь ошиваться,
все равно замуж я за тебя не пойду! -- нимало не смутившись отвечала Дженни.

-- Господи! -- охал Фрэнк. -- Так прямо и сказала? Но, дочка, Том ведь
славный парень, а его отец владеет прекрасной землей! Зачем ты прогнала его?

-- А вот затем, -- говорила Дженни, мило улыбаясь, -- что даже ты,
батюшка, называешь его "Долговязым" -- чего же ждать от остальных?! Я не
хочу, чтобы моему мужу мальчишки кричали вслед:"Дядя, достань воробушка!"

На такое заявление Фрэнку нечего было возразить, и он, нахмурив брови,
молча раскуривал трубку. Тогда в разговор вступала миссис Уиллоу.

-- Дженни, -- говорила она укоризненно, -- а что ты наговорила Джеку
Дэниэлсу? Недавно я встретила его у калитки, и он был мрачнее тучи.

-- Да ничего такого, -- грациозно пожав плечиками отвечала Дженни. --
Просто спросила его, отчего у всех кузнецов такие красные рожи.

-- Как тебе не стыдно! Ты же знаешь, что Джек работает подмастерьем в
кузнице!

-- Потому я его об этом и спросила, -- бесхитростно объясняла Дженни.
-- По правде, у него рожа тоже красная...

Миссис Уиллоу возмущенно смолкала, не зная, что и сказать, а потом,
строго покачивая головой, выговаривала дочери:

-- Ох, Дженни, плохо все это кончится! Скоро не останется ни одного
парня в округе, который посватался бы к тебе! Всех ты разогнала! За кого же
ты собираешься замуж?

-- Там видно будет, -- беспечно отвечала Дженни. -- И вообще, куда мне
торопиться -- я еще так молода! Замуж выйти всегда успею!

Что было делать с этой девчонкой! Она всеми вертела, как хотела -- даже
отцом и матерью. И родители махнули на ее капризы рукой, надеясь, что все
само как-нибудь образуется.

Их надежда окрепла, когда в Литтлбридж переехал с севера Робин Джилфри
со своей матерью. Казалось, уж он-то завоюет сердце Дженни! Робин был
парень, каких поискать -- красивый, высокий, стройный. К тому же, серьезный
и работящий -- все спорилось в его руках. Правда, мать его была желчная
старая карга, похожая на ведьму, так что с того?

Робин не избежал чар Дженни, и вскоре каждый вечер его можно было
видеть торчащим у ее калитки. Дженни поначалу весьма благосклонно принимала
его ухаживания, и все вокруг заговорили о скорой свадьбе. Но не успели Фрэнк
Уиллоу и его старуха вздохнуть с облегчением -- о лучшем женихе для дочки
они и не мечтали! -- как Дженни разбила их надежды. Одним майским вечером
она вернулась с прогулки сердитая и с порога заявила:

-- Ну все, хватит с меня Робина Джилфри! Сегодня в последний раз с ним
гуляла!

-- Господи! -- в ужасе ахнула миссис Уиллоу. -- Что ты говоришь,
дочка?!

-- Говорю, что мне надоел Робин Джилфри, и больше он здесь не появится!

-- Ты с ума сошла! Что он такого натворил?

-- Ничего! Да только невесело с ним гулять! Думаешь, он хоть раз
рассказал мне что-нибудь веселое? Как же! Все молчит и смотрит, смотрит так
серьезно, пристально, что делается не по себе, и холодный пот прошибает. Я
ему говорю:"Робин, что ты такой неласковый?" А он мне в ответ:"Я так сильно
люблю тебя, Дженни, что мне трудно шутить и смеяться с тобой. Мне хочется
просто сидеть рядом и смотреть на тебя".

-- И это все? -- не поверила своим ушам миссис Уиллоу. -- И из-за такой
ерунды ты поссорилась с ним?

-- Ну да. Сегодня я ему так и заявила, когда он попросил меня выйти за
него: не могу я быть ему женой, раз он такой неласковый! Да мне порой
страшно с ним делается, а уж скучно -- всегда! Как же жить с таким мужем?

Нет слов описать, как рассердилась миссис Уиллоу на свою дочь. Она
закричала:

-- Ах ты, вертихвостка! Все ей шутки да веселье! Отшила такого хорошего
парня! Конечно, где тебе понять, что Робин и человек серьезный, и влюблен в
тебя всерьез! Тебе лишь бы балагурить и хихикать с парнями у калитки!
Неласковый! Ишь!

Тут Дженни расплакалась, да так горько, что мать еще немного поворчала
и стала ее утешать. Через полчаса они уже совсем помирились и успокоились,
как вдруг раздался стук в дверь. Миссис Уиллоу открыла и в ужасе замерла на
пороге: перед ней стояла старая миссис Джилфри, мать Робина.

Старуха, исподлобья взглянув на миссис Уиллоу, прошамкала:

-- Что, так и будешь держать меня за дверью? Пусти-ка, я пришла
поговорить с твоей дочкой!

-- Ее нет дома... -- начала было выкручиваться миссис Уиллоу, чувствуя,
что пахнет скандалом. Но старуха тут же ее перебила:

-- Эй, не ври мне! Я знаю не хуже тебя, что она здесь! И я хочу сказать
ей пару слов.

И она ловко отодвинула в сторону растерявшуюся миссис Уиллоу и вошла в
дом. Дженни, услышав, кто пришел, изрядно перепугалась и хотела было
выскочить на кухню, но старуха остановила ее:

-- Иди-ка сюда, красавица! Что же ты бежишь от меня, как от чумы? Или
ты боишься?

Это задело Дженни за живое, и всегдашнее бесстрашие вернулось к ней.