себя, как испуганный холоп. Дорон перебросил котомку с плеча на живот,
вытащил бечеву.
прижались к стене.
пророчество. И я выполню все, что было предсказано. Сначала умру я, а ты
спустя минуту после меня.
послеобеденной дремы. Он знал, как убить бана и при этом самому умереть
раньше. Для этого он и принес бечеву.
выпихнуть на нее... Или иначе. Связаться с ним длинной веревкой, а потом
прыгнуть... Самому удариться о брусчатку, упасть с размозженной головой и
разбитой, грудью. А секундой позже упадет бан. Его утянет вниз веревка, он
рухнет во двор, чтобы встретиться с Черной Розой спустя мгновение после
Дорона. Да, так говорило пророчество.
на колени, взглянул в лицо Листу.
руками.
Дорона застыла на полувзмахе. Дорон смотрел на ползающего у его ног
мужчину, собственным глазам не веря. Сейчас, когда он увидел его лицо
вблизи, когда хотел причинить ему боль и вгляделся в него внимательнее,
узнал. Человек у его ног не был Пенге Афрой, владыкой и хозяином Лесистых
Гор.
убивай...
строго охраняется...
щепы. Нет! Выдержала ради него, Дорона, словно хотела дать ему еще немного
времени. Он повернулся к двойнику бана, когда заметил, как через перила
балкона перелезает один из стражей.
брусчатку. И тут дверь не выдержала. Солдаты ввалились в комнату. В руках
у них были палки и веревка. Они собирались не убивать его, а поймать. Надо
было бежать. Но внизу тоже ждали солдаты. И растягивали сеть.
на узкие, высотой в сажень перила балкона. Покачнулся, но сумел удержать
равновесие.
передышка. Достаточная, чтобы подпрыгнуть, ухватиться руками за деревянный
гонт крыши. Он тут же подтянулся и встал на скользкую крутую поверхность.
снизу тут же донеслись яростные крики и ругань. Он все еще был
неприкасаемым.
было, вероятно, саженей шесть. Он прыгнул.
охранников было слишком много. Он колебался всего несколько мгновений - по
одну сторону вала дома и площадь, по другую обрыв и река. Вода.
успел увидеть, как преследователи растягивают сеть, и прыгнул.
легкость овладела телом. Он летел, крутясь в пустом пространстве без
спасительной опоры Земли Родительницы, без поддержки ее жизненной силы,
пронизывающей тело. За краткие мгновения полета он почувствовал могущество
Воздуха - чуждое, быть может, враждебное, но иное, непонятное... Силу
огромную, хоть и спящую...
теперь-то он полностью его понимал, потому что не раз купался в озерах и
реках. В краткой вспышке яркости понял, что чуждость воды - ощущение того
же рода, что и чуждость воздуха, хоть у этих стихий нет ничего общего.
поверхность. Доплыл до берега, когда от Горчема двинулись первые,
нагруженные солдатами лодки. Но здесь уже начиналась пуща, через которую
Дорон мог дойти до своего укрытия. В лесу ни один солдат не сможет
схватить Листа, Брата Деревьев.
впервые видел Листа взволнованным. Дорон то и дело вскакивал, не в силах
найти себе места. И поминутно отхлебывал водку из бурдюка, который держал
в руке.
обдумал, все взвесил - должен был исполнить пророчество, не изменив ни
слова. Но - не получилось!
все они остались в Горчеме. Кто же охранял правителя? Почему его отъезд
прошел в такой тайне? Неужто Пенге Афра так сильно опасался мести Дорона,
что предпочел бежать? А может, бан задумал что-то, может, у смерти Листа и
этого отъезда есть нечто общее? Если убийцы входят в группу тайной стражи
владыки, то где Пенге Афра держит их ежедневно, кто их обучает, откуда
берут людей для этого подразделения?
Магверу, развеять его сомнения. Почему сейчас он так же легко не находит
ответа, он, чей разум все схватывал на лету?
другой способ, кроме падения в пропасть. Теперь пригодится Магвер.
боку на бок Листа. С любопытством выслушал рассказ о происшедшем в
Горчеме, но не приключения Дорона так возбудили его. Гораздо большим
потрясением оказалось известие, что Пенге Афра, тайно покидая Дабору,
оставляет в замке двойника. Сначала Магвер не мог понять, что так сильно
занимает его в этом факте.
возникло какое-то беспокоящее предчувствие. Но он не мог до конца понять,
в чем тут дело, так же как порой человек не может вспомнить какое-то
нужное слово - название или имя, - хотя уверен, что знает его, просто оно
затерялось где-то в памяти.
неуверенными, хоть в прикрытых глазах мир, казалось, кружится в
дьявольском танце, мысли его обострялись. Водка словно срывала с его
памяти очередные покровы, облегчая доступ к сути засевшей в мозгу тайны.
Он чувствовал это с каждым глотком так же явно, как и тепло, разливающееся
по желудку. Наконец самогон кончился, и Магвер оказался на грани сна и
яви, не пьяный, не трезвый, полный незнания, но близкий к пониманию.
веки и предчувствия исчезли. Снова пришлось собирать их, нанизывать,
словно стеклянные бусинки на травинку. Наконец он уснул. Ему снился
вельможа в лектике. Теперь Магвер уже знал, кого напомнил ему тот случайно
встреченный на улице человек. Это был Острый.
площадь. Мужчины, женщины, сидевшие на плечах у взрослых дети. По боковым
улочкам непрерывно вливались новые зрители, уплотняя уже стоявших на
площади.
покрывале щели с рваными краями. Сквозь них пробивались к Родительнице
солнечные лучи, яркими снопами соединяя Землю и Небо.
выглядывали из окон, ребятишки усеяли все ближайшие деревья. В середине
площади, словно остров на водном просторе, возвышался квадратный помост из
толстых бревен, к которому вела длинная лестница, на ступенях которой
стояли две перекрещивающиеся балки.
к краю плаца проходу, разделяющему толпу на две части. По этому проходу
пройдут осужденные.