Чтение 25–й страницы книги ~Драконья алчность или Дело Алмазного Фонда~

Гварда бросил на меня удивленный взгляд, но ответил немедленно:

- Мэнь-Шэнь - дух-хранитель врат! Их всего четверо, и служат они Желтому Владыке. - Затем он мгновение помолчал и добавил: - А боятся их действительно все, потому что ничего хорошего от встречи с ними не ждут!

- Так значит, этот Мэнь-Шэнь знает, где проживает этот ваш Желтый Владыка?...

- Ну, это не большой секрет, - чуть усмехнулся синсин. - Желтый Владыка живет в Светлом Дворце, Светлый Дворец стоит на горе Фанчжан, гора Фанчжан стоит на спине черепахи Ао, а черепаха Ао...

- Лежит в ларце, а ларец в утке, а утка в зайце... - перебил я синсина скороговоркой. - Знаем, проходили!...

- Не понимаю, почему ты решил, что черепаха Ао может лежать в каком-то ларце?... - совершенно спокойно ответил Гварда. - И не представляю, какой должна быть утка, чтобы в нее поместился ларец с черепахой Ао... Это все твои фантазии, а настоящая черепаха Ао пасется в Западной пустыне.

- Много же она напасется... в пустыне, да еще с горой на спине... - буркнул я себе под нос, но дальше спорить с синсином не стал. Мое внимание привлек здоровенного роста и поразительной худобы мужик, с ног до головы закутанный в темную накидку или плащ, неизвестно каким образом оказавшийся в самой середине помоста. Из-под натянутого на брови капюшона высверкивали темным огнем глаза, пристально всматривавшиеся в окружавшую помост толпу.

- Первым явился вносить Дань Желтому Владыке Великий маг Поднебесной Цзя Шун Великолепный! - заорал на всю площадь хранитель Ю Синь.

- Как это - первый?! - неожиданно раздался не менее зычный вопль с помоста, чуть в стороне от столика, за которым восседал хранитель казны. - Я давно уже здесь стою!...

И в тот же момент рядом со столом хранителя прямо из воздуха, словно на листе опущенной в проявитель фотобумаги, начал возникать маленький... да что там, маленький - крошечный старичок. Сначала блеснули золотые вставки на алых сафьяновых туфлях, затем роскошный парчовый халат замерцал драгоценным шитьем, и на его фоне белой завитой полосой тумана проступила длинная седая борода, конец которой был перекинут через коротенькую левую руку со странно шевелящимися пальчиками. Расплывчатая вначале фигура становилась все отчетливее, объемнее, ярче. Наконец начало проявляться круглое сморщенное личико, изрезанное морщинами и обрамленное седой, упорядочение растрепанной гривой. И вот меж морщин личика блеснули узенькие горящие глазки, а на седых волосах проступила крошечная шапочка из переливчатой тафты.

Перед изумленно притихшей толпой, перед откинувшимся на спинку кресла и раскрывшим рот хранителем Ю Синем, перед чуть пригнувшимся, словно для прыжка, Великолепным Цзя, перед неподвижной и бесчувственной глыбой Мэнь-Шэня появился не то один из семи гномов, не то пушкинский Черномор... Правда, бороденка для Черномора была, на мой взгляд, коротковата.

- А вот и Неповторимый Цзя Лянь-бяо!... - едва слышно пробормотал рядом со мной Гварда.

"Как это его Шан Те назвала?... - вдруг подумал я, разглядывая карлика, и тут же моя память услужливо подсказала: - Юин-гун!"

И тут снова дурным голосом заревел аукционер Ю Синь:

- Первым явился вносить Дань Желтому Владыке Великий маг Поднебесной...

И замолчал, переводя растерянный взгляд с одного Великого мага Поднебесной на другого Великого мага Поднебесной.

Пауза несколько затянулась... Ю Синь быстро посмотрел на Мэнь-Шэня, словно надеясь, что тот подскажет некое... оригинальное решение, которое устроит всех. Однако дух врат, похоже, не собирался вмешиваться в развязавшуюся распрю. Великолепный Цзя в момент появления своего противника мгновенно переместился к правой стороне помоста, и теперь оба мага молча пожирали друг друга взглядами, а толпа на площади превратилась в безмолвный монолит, с трепетом ожидающий развязки!

И тут впервые заговорил долговязый Цзя Шун. Низкий, скрипучий, совершенно непохожий на человеческий голос прополз над площадью Нечаянной Радости и опустился на головы замерших людей:

- Я, Великий маг Поднебесной, Цзя Шун Великолепный, своевременно уплативший Дань Желтому Владыке, вызываю недостойного карлика, именующего себя Цзя Лянь-бяо, на магический поединок. Причина поединка - оскорбление, которое нанес Цзя Лянь-бяо Желтому Владыке, пытаясь опередить Великого мага Поднебесной на празднике Сбора Дани. Основание для поединка - наглость Цзя Лянь-бяо, называющего себя магом. Время поединка - немедленно!

Толпа, застывшая на площади, казалось, окаменела. Гварда тихонько поскуливал у моих ног, а я сам с почти мистическим ужасом слушал ритуальную формулу вызова на магический поединок.

Едва Цзя Шун смолк, хранитель Ю Синь поднялся со своего места, и я увидел, что растерянность исчезла с его лица и сменилась некоей уверенностью, смешанной с облегчением. Он громко и четко произнес затверженные, вероятно, давным-давно слова:

- Своевременную уплату Дани Желтому Владыке Великим магом Поднебесной Цзя Шуном подтверждаю! Причина поединка принимается! Основание для поединка принимается! Время поединка принимается!!

И снова над площадью повисла мертвая тишина. А затем раздался резкий голос карлика Цзя Лянь-бяо:

- Я, Великий маг Поднебесной, Цзя Лянь-бяо Неповторимый, своевременно уплативший Дань Желтому Владыке, принимаю вызов на магический поединок недостойного... выродка, именующего себя Цзя Шуном. Причина - оскорбление Желтого Владыки попыткой опередить со своей ничтожной Данью Великого мага Поднебесной. Основание - наглость выродка Цзя Шуна, называющего себя магом. Время - немедленно!

Едва карлик с белой бородой смолк, в разговор снова вступил хранитель Ю Синь:

- Своевременную уплату Дани Желтому Владыке Великим магом Поднебесной Цзя Лянь-бяо подтверждаю! Причина поединка принимается! Основание для поединка принимается! Время поединка... утверждается!!

Тут он на секунду замолчал, а потом крикнул совсем уж на пределе своих возможностей:

- Пусть не пострадает невиновный!!!

Этот чудовищный рев прокатился над площадью, и в то же мгновение народ отхлынул от помоста, хотя еще секунду назад это казалось совершенно невозможным!

Впрочем, несколько человек остались на месте и даже немного придвинулись к ярко-желтому ристалищу. Шестеро в темных глухих плащах столпились справа от помоста, четверо в крикливо-ярких халатах - слева.

Хранитель Ю Синь вдруг исчез с помоста вместе со своим столом и креслицем, и только неподвижный Мэнь-Шэнь продолжал возвышаться над всеми. По помосту вдруг побежали черные полосы шириной сантиметров по тридцать, в мгновение ока разделившие ярко-желтой настил на некое подобие шахматной доски, имевшей с каждой стороны по шесть квадратов. И эти только что образовавшиеся квадраты тут же изменили свой цвет - половина из них потемнела до охряного оттенка, а вторая половина посветлела до лимонно-желтого. Помост стал еще больше походить на шахматную доску.

- Ну вот она и пришла... Война! - негромко тявкнул синсин рядом со мной.

- Да?... - удивился я. - А мне думается, что сейчас один из Великих магов Поднебесной ухайдокает другого Великого мага Поднебесной и на этом вся война закончится!...

- Нет!... - Синсин помотал своей черной башкой. - Этот поединок только начало... Затем победивший маг начнет приводить под свою руку подданных проигравшего, вот тогда настоящая война и начнется!

А пока что начался поединок двух магов.

Мэнь-Шэнь медленно поднял свой да-дао и грохнул концом древка в помост! Я обратил внимание, что стоял дух-хранитель врат на черной полосе, словно подчеркивал свое нейтральное отношение к сражающимся магам.

Как только глухой звук этого удара прокатился над площадью, толпа слабо ахнула - маленький Цзя Лянь-бяо снова исчез. Вместо него на темном квадрате помоста стояла шестиметровая черная воронка, похожая на гриб под названием "лисичка". Она опиралась на охряную клетку тонким хвостом, а широченная шляпка, медленно вращаясь и покачиваясь из стороны в сторону, казалось, что-то рассматривала или выискивала на противоположном конце помоста. Там маячила темная, высокая, тощая, неподвижная фигура Цзя Шуна, подсвеченная снизу лимонно-желтым отсветом клетки.

Я непроизвольно пробормотал заклинание "Истинного Зрения", пытаясь определить, куда же делся с помоста Неповторимый Цзя, и сразу же увидел, что он стоит на прежнем месте, подняв над собой руки, быстро вращая ладонями и шевеля губами. А над ним раскачивается его магический кокон, принявший форму черной воронки. Получалось, что маг сделал свой кокон видимым и сам спрятался в нем!

И в этот момент Неповторимый Цзя быстро хлопнул в ладоши. От края воронки оторвался небольшой черный сгусток и с огромной скоростью устремился в сторону неподвижной черной фигуры, маячившей на противоположной стороне помоста. Казалось, удар был молниеносным, однако одновременно с ним долговязый Цзя Шун столь же молниеносно переместился вперед и в сторону, по диагонали, на две клетки. А в следующее мгновение опустевшая лимонная клетка расцвела алым пламенем - это ударивший в нее темный сгусток превратился в огненный цветок!

Я не заметил, как с помоста исчезла черная воронка Цзя Лянь-бяо, но он сам появился, переместившись вперед через одну клетку.

Теперь уже маленький белобородый карлик напряженно застыл на месте, в то время как его противник исчез. Вместо него на лимонной клетке возникла... река! На высоте пяти-шести метров от помоста прямо из воздуха выплескивался мощный водный поток, пропадавший в помосте у самой границы клетки. Я с помощью активизированного Истинного Зрения видел, что Великолепный Цзя продолжает стоять на своем месте, а его магический кокон вращается вокруг его фигуры в почти вертикальной плоскости, образовав нечто вроде неправильного кольца. Часть этого кольца и была видна всей площади в виде водного потока.

Это новое зрелище радовало зрителей не более пяти-шести секунд. Затем здоровенный пласт воды неожиданно вырвался из общего потока и рванулся по высокой дуге в сторону белобородого карлика. Удар Цзя Шуна был гораздо медлительнее, однако водный пласт в своем полете начал быстро расплываться вширь, и скоро стало ясно, что накрывает он площадь значительно большую, нежели одна клетка.

Цзя Лянь-бяо заметался по своей клетке, явно не зная, что предпринять, а затем присел на одно колено и резко выбросил над собой правую руку. Над его головой возникло странное мерцание, словно окружающий воздух мгновенно нагрелся и заструился. В следующее мгновение это мерцание резко уплотнилось, принимая вид короткого широкого конуса. Острие этого конуса приняло на себя удар водяной плиты, и плотный, всесокрушающий поток... распался на этом энергетическом острие, стек по нему, теряя свою убойную силу, мгновенно впитался в настил, и ни одна его капля не достигла своей маленькой белобородой цели!

Именно в этот момент меня отвлекло какое-то крошечное движение в совершенно неподвижном окружающем пространстве. Я чисто рефлекторно бросил мгновенный взгляд вслед этому движению и увидел, что один из четырех цветастых халатов, маячивших слева от помоста неподвижно лежит на мостовой. И тогда я понял, что этот раунд схватки карлик Цзя начисто проиграл своему долговязому противнику. Если Великолепный Цзя просто ушел от удара, заставив нападавшего попусту истратить часть своей магической силы, то Неповторимому Цзя пришлось для обороны задействовать свою магическую мощь и часть ее потерять. Поэтому-то сейчас один из его "аккумуляторов" лежал без движения, без личного магического кокона. Его хозяин... выпил его!

Когда я снова посмотрел на помост, оказалось, что Цзя Шун переместился еще на одну клетку вперед и к центру, а Цзя Лянь-бяо отступил на одну клетку назад и вправо. Однако теперь ход был за карликом Цзя.

Несколько секунд ничего не происходило, а затем Неповторимый Цзя снова исчез с глаз толпы, запрудившей площадь. Вместо него появилась гигантская черная с серебряным рисунком на спине змея. Ее плоская, заостренная к носу голова, раскачиваясь из стороны в сторону, поднималась все выше и выше, не сводя алого гипнотизирующего взгляда со своего противника, вынужденного задирать голову, поскольку теперь оба мага стояли достаточно близко друг к другу. Змеиная голова раскачивалась все быстрее, одновременно сокращая амплитуду колебаний, и вдруг с непостижимой скоростью нырнула вниз! Площадь ахнула, но оказалось, что это был обман - удара не последовало, Неповторимый Цзя, видимо, просто пытался испугать своего противника и заставить его переместиться до удара.

Я не понял, какой в этом маневре был смысл, но Великолепный Цзя не поддался на уловку. Не двинувшись с места, он продолжал пристально наблюдать за действиями своего противника. Еще пару раз черная анаконда повторяла свой трюк с ложным ударом, но долговязый маг остался недвижен. Наконец голова змеи, на мгновение прервав свое безостановочное качание, несколько откинулась назад, замерла, ее глаза вспыхнули чуть ярче... И в следующую секунду Цзя Шун вскинул вверх обе руки, а позади него упали на мостовую две фигуры, закутанные в темные накидки. С поднятых вверх ладоней мага прямо в черное, нависшее над ним тело ударил узкий светлый, перевитый неким призрачным мерцанием луч! Лоснящаяся змеиная кожа зашипела и начала... плавиться! Голова змеи заметалась над расчерченным клетками помостом, пытаясь уйти от удара, но светлый, переливающийся луч не выпускал свою жертву. Тогда змея мгновенно сократилась, упала на свою клетку!... Нет! Она не успела отступить! Трехметровый кусок ее черного тела, отрезанный магическим лучом, рухнул на доски помоста и принялся извиваться в неких жутких конвульсиях, резкими толчками передвигаясь то в сторону одного мага, то в сторону другого!

Эта борьба за часть магической Силы, вырванной из кокона Цзя Лянь-бяо, продолжалась несколько секунд, и вдруг, темный, переставший быть частью змеи сгусток приподнялся над помостом и буквально метнулся к Цзя Шуну. В следующее мгновение он растворился в коконе долговязого мага, и одна из лежащих на земле темных накидок вдруг поднялась и выпрямилась.

Я на секунду оторвал взгляд от поединщиков и огляделся. Все четыре поддерживавших Цзя Лянь-бяо цветастых халата лежали на земле яркими бесформенными комками. Толпа с их стороны еще подалась назад, казалось, люди из последних сил стараются отодвинуться от этих неподвижных смятых тел как можно дальше. И наоборот, темные накидки, стоявшие позади Цзя Шуна, отделяло от плотной, чуть шевелящейся массы толпы буквально несколько метров!

А на помосте ситуация снова изменилась! Цзя Шун переместился еще на одну клетку вперед и влево, а Неповторимый Цзя отступил по диагонали вправо и оказался практически зажатым в углу!

Следующий ход был за Цзя Шуном, и ход этот, видимо, мог стать последним!

В это мгновение долговязый маг медленным, ленивым движением стянул с головы укрывавший ее капюшон. Костистый, шишковатый, туго обтянутый какой-то нездорово желтой сухой кожей череп блеснул в дневном свете, словно некий старый, сильно побитый бильярдный шар. Костистое лицо мага, словно бы вовсе не имевшее мышц, вдруг порвалось снизу жуткой оскаленной улыбкой, открывшей темно-желтые, кривые зубы, и над площадью прокатился его скрипучий голос:

- Цзя Лянь-бяо, называвший себя Неповторимым, признаешь ли ты мое первенство в Искусстве?... Покоряешься ли ты моей воле?! Клянешься ли ты служить мне верно и вечно?!!

Яркий карлик, скорчившийся в углу помоста, вдруг выпрямился и как бы даже подрос! А затем над площадью разнесся его чуть дрожащий и тем не менее по-прежнему резкий голос:

- Никогда этого не будет, ничтожный самозванец!...

Неповторимый Цзя неожиданно топнул ногой и выкрикнул короткую резкую фразу. В следующее мгновение его крошечное тельце оторвалось от помоста и начало быстро подниматься к небу.

Цзя Шун что-то скрипуче рыкнул и взмахнул широкими рукавами своей темной накидки... И из этих рукавов вынырнули две огромные темные ширококрылые птицы с мощными, крючковато изогнутыми клювами. Едва шевеля маховыми перьями своих огромных, широко распахнутых крыльев, они стремительно ринулись за удаляющейся фигуркой маленького мага и догнали ее чуть ли не в одно мгновение.

Первый удар настиг Цзя Лянь-бяо справа. Темная птица резко откинула голову и мазнула клювом по голове мага. Голова мотнулась в сторону, словно уклоняясь от удара, а само тело неожиданно перевернулось в воздухе. Однако полет мага не прекратился, хотя его направление изменилось.

В это мгновение вторая птица, успевшая набрать приличную высоту, камнем упала на пытавшееся уйти в сторону тело, и, сначала ударив клювом, обхватило его одной лапой поперек туловища.

В этот момент мне показалось, что карлик потерял сознание - его голова бессильно откинулась, ноги и руки обвисли... Но посланные Цзя Шуном фурии не прекратили истязать свою бессильную жертву. Пока птица, державшая Неповторимого Цзя в своей лапе, по широкому кругу поворачивала назад к помосту, вторая налетала сбоку и била клювом по неподвижному телу, издавая при этом душераздирающий клекот!

Я невольно опустил голову и встретился взглядом с синсином.

- Все, Гварда! - шепнул я ему. - Выбирайся из толпы и мчись к Шан Те! Они должны как можно быстрее убираться из Пакита!

- А ты?! - задал синсин неожиданный вопрос.

- А я... видимо, буду искать Желтого Владыку!... - столь же неожиданно ответил я.

Больше вопросов не последовало. Гварда спрыгнул на мостовую и нырнул между ног толпящихся людей.

Я снова поднял голову.

Цзя Шун стоял уже посреди помоста, и черные полосы, расчерчивавшие его доски на квадраты, стремительно бледнели. Перед долговязым магом, снова набросившим на свою голову капюшон накидки, лежала крошечная кучка цветастой ткани, на которую маг опирался ногой. А его горящий из-под капюшона взгляд скользил по толпе, и головы склонялись под этим взглядом, словно невыносимая тяжесть прижимала их к земле.

Я подался за колонну, и в этот момент над площадью вновь разнесся скрежещущий голос:

- Я знаю, что ты здесь!!! Ты не спрячешься от меня!!! Верни мою Книгу, которую ты утащил из незримого храма!!! Верни сам, иначе твоя участь будет гораздо горше участи этого несчастного коротышки!!!

И вдруг из-под низко опущенного капюшона в толпу ударили два темно-красных луча! Этот жуткий овеществленный взгляд побежал по склоненным головам, словно выбирая свою Жертву, а над площадью монотонно скрежетало:

- Я тебя найду!!! Найду!!! Найду!!! Найду!!! Ты будешь умирать очень долго!!! Долго!!! Долго!!!

Ужас рябью дрожи пробежал по склоненным спинам, но в этот момент мертвый скрежещущий голос перебил тупой гулкий удар. Это почти забытый Мэнь-Шэнь, неподвижно высившийся надо всеми, неожиданно грохнул концом своего да-дао в помост, а следом за этим ударом разнесся его грозный голос:

- Невиновные не должны пострадать!!! Именем Желтого Владыки - поединок закончен! Победитель забирает все! Праздник Сбора Дани продолжается!

Грозный взгляд Великолепного Цзя, чуть помедлив, погас. Его фигура вдруг сгорбилась и даже, кажется, уменьшилась в росте. Он медленно повернулся и, нетвердо ставя ноги, поплелся прочь с помоста. Двое его слуг в темных накидках бросились на помощь к нему, еще двое быстро подбежали к останкам Цзя Лянь-бяо, а еще двое направились к четырем лежащим рядом с помостом помощникам поверженного мага.

На помосте между тем снова появился в своем кресле хранитель Ю Синь, а перед ним возник столик со всеми полагающимися причиндалами. Толпа на площади ожила, распрямилась, забурлила... Словно ее только что не давил беспощадный взгляд страшного мага! Снова зашевелились, задергались огромные бумажные куклы, веселя окружающих, неизвестно откуда взялись и зашныряли между "налогоплательщиками" продавцы с подносами снеди и напитков, и над всем этим шевелящимся людским морем повеял голос хранителя:

- Третьим Дань вносит почтенный житель Пакита Юй Хуай!...

Через мгновение:

- Четвертым Дань вносит почтенный житель Пакита Ян Сюн!...

Через мгновение:

- Пятым Дань вносит...

"Поехало!... - устало подумал я. - Ну а нам пора назад в "Полет зимородка" и... прочь из Пакита".

Я нырнул с подножия приютившей меня колонны на боковую улицу и быстрым шагом двинулся в сторону Синего Пригорода, размышляя на ходу: "Так внес покойный Цзя Лянь-бяо Дань Желтому Владыке или все-таки не успел?! Судя по его заявлению, подтвержденному этим хранителем Ю, внес, хотя сам я этого и не видел. Из этого следует, что теперь мне придется искать сначала Желтого Владыку, а потом возможность истребовать с него драгоценности моей родины! Правда, скорее всего этот Желтый Владыка просто выбьет из меня дух... Или мне есть что предложить ему в обмен?!"

Эта мысль была настолько неожиданной для меня самого, что я даже остановился, но почти сразу же зашагал дальше. На ходу лучше думалось!

"Так!... Что же я могу предложить ему в обмен на камни, которые он, судя по действующим в Поднебесной законам, коллекционирует? Ну, во-первых, тот небольшой мешочек с камнями, который я имел счастье захватить из дому. Конечно, камней такого качества, как те, что похищены ныне покойным карлой, у меня нет, но судя по реакции местных жителей, жемчужины или, по-местному, слезы черепахи Ао здесь ценятся высоко, а у меня их еще четыре штуки. Во-вторых, я могу предложить... мир, дружбу и взаимовыгодное сотрудничество между нашими дружественными мирами!... Ну да, много ли рядовых граждан этих миров смогут между собой сотрудничать - это же не Амур переплыть! В-третьих... А что в-третьих?... Только если что-то неожиданно выскочит при личном знакомстве с этим самым Желтым Владыкой!..."

Я свернул на улицу Синий пригород, и мои мысли тоже свернули: "А может, все-таки плюнуть на все и попытаться дать деру из этой... сумасшедшей Поднебесной?!"

И в тот же момент перед моим мысленным взором встали Учитель Фун Ку-цзы, Поганец Сю, Шан Те... Гварда... Они молча смотрели на меня, и только Гварда, опустив свой черный нос к земле, недовольно качал головой.

"Ну-да, - с горечью подумал я. - Вы считаете, что это недостойно Сор Кин-ира... Что ему на роду написано ввязываться в дела, которые его не касаются, но требуют... А чего они, собственно говоря, требуют, эти дела? Доберемся до Желтого Владыки, а там посмотрим! Ну не буду же я, в самом деле, нарываться на..."

На что я не буду нарываться, мне сформулировать не удалось, поскольку я понял, что стою уже у ворот усадьбы "Полет зимородка". Толкнув калитку, я обнаружил, что та не заперта, и беспрепятственно оказался на дворе усадьбы. Здесь было до странности пусто и тихо. Я быстро прошел к нашему павильону и взбежал на крыльцо. Еще раз оглядев двор, я вошел и сразу направился в свою спальню, где хранилось мое оружие. Все было на месте, даже оба мешка - полупустой учителя и полностью пустой мой - лежали нетронутыми!

"Быстро же они смотались!..." - с усмешкой и в то же время удовлетворенно подумал я. Опоясавшись поверх халата и повесив на пояс Неукрашенного Правителя, я прихватил второй меч, оба мешка, чань-бо учителя и направился к выходу, но по дороге решил завернуть в столовую. Там я увидел сидящего за столом... Поганца. Он что-то прихлебывал из чашки и закусывал печеньем. Повернувшись на звук моих шагов, малыш ворчливо пробормотал:

- Ну, наконец-то, я уже волноваться начал!

- Так ты не уехал со всеми?... - удивился я.

- Как это я могу бросить своего учителя?... - усмехнулся в ответ Поганец. - Тем более что ты назначил меня казначеем!

Я не особо удивился, что мой ученик решил со мной не разлучаться, и потому спросил о другом:

- Ну а что с правителем Тянь Ши и учителем? Поганец довольно улыбнулся и доложил:

- Если школа Хун за что-то берется, никаких осечек не бывает! Как только ракеты от Синих ворот взлетели, в "Яшмовые ворота" ворвалось двадцать пять очень шустрых ребят. И дела-то было на пять минут - всего десять цзинов, все в человеческом обличье, и пять служащих усадьбы, включая этого толстого управляющего! Положили всех, забрали правителя и Фун Ку-цзы... А советника Шу Фу оставили Великолепному Цзя взамен утраченного слуги... ну и на память!...

- Дальше что?! - нетерпеливо спросил я.

- Ну что? - спокойно сказал малыш. - Освобожденных привели сюда и сдали мне на руки. Они в общем-то были в норме... ну голодные, ну чуть-чуть побитые, а так ничего. Я их быстро накормил, а тут Гварда примчался, сообщил, что маги затеяли поединок и что Цзя Лянь-бяо... того... Понятно, Тянь Ши тут же заторопился домой, армию собирать. Я отдал ему вороного, а Шан Те усадил в паланкин. Из города они уехали без проблем, я их сам проводил до самых Синих ворот... И Гварда с ними ушел.

- А учитель?... - перебил я Поганца.

- А что - учитель? - пожал тот худенькими плечиками. - Учитель сказал, что ему негоже бросать своего ученика... на полпути к знаниям!

- Так где же он?!

- Да в конюшне!... - усмехнулся Поганец. - Любуется нашими приобретениями... и с управляющим о чем-то говорит.

Я сразу успокоился:

- Ладно, нам надо срочно уносить отсюда ноги!...

- А куда спешить, Цзя Шун, оказывается, остановился в городе... Это мне Тянь Ши сказал, а ему сам управляющий усадьбой. Заниматься пленными Великий маг собирался не раньше завтрашнего дня, видимо, знал, что сегодня с утра у него другие проблемы будут.

- Значит, у нас есть возможность умотать довольно далеко! - перебил я маленького болтуна. - И если он пошлет за нами погоню, сбить ее со следа.

- Да с какого следа?...- снова усмехнулся Поганец.- Никого из нас в "Яшмовых воротах" не было, ну а "братьев" пусть ищет, Желтый Владыка ему в помощь!...

- И все-таки давай поторопимся! - твердо сказал я.

- Ну давай, - Поганец полез со стула, - если ты поесть не хочешь...

Поесть, допустим, я хотел, но еще больше мне хотелось оказаться как можно дальше от прекрасной столицы Поднебесной!

Я отдал Поганцу мешок учителя, и мы пошли к выходу.

Конюшни располагались в глубине двора, и, вступив с ярко освещенного двора в их прохладную, пропахшую сеном, навозом и конским потом полутьму, я на мгновение ослеп. Пока я стоял на месте, привыкая к слабому освещению, Поганец быстро прошел вперед, в отгороженный у дальней стены закуток, и громко спросил:

- Ну что, господин Вэнь Ди, готовы наши одры?...

Ответа я не услышал, поскольку тут же раздался несколько раздраженный голос Фун Ку-цзы:

- Ты это зачем мой мешок взял?!

- Учитель велел!... - коротко ответил Поганец.

- Да?! Сейчас я с твоим учителем поговорю!... - коротко рявкнул старик, и я немедленно увидел его грузную фигуру, вынырнувшую из закутка с мешком в руках.

Глаза мои уже привыкли к полумраку, так что я смог вполне вовремя приветствовать своего учителя:

- Рад видеть тебя, учитель, в добром здравии!...

- И я рад!... - буркнул в ответ Фун Ку-цзы, подходя ближе, и тут же, уже громче вопросил, потрясая своей торбой: - Ты зачем мой мешок отдал в эти... ловкие лапы?!

Признаться, я несколько растерялся. Вопрос я в общем-то понял - репутация Поганца была мне хорошо известна, но я настолько привык к исполнительности своего ученика, его готовности защищать наши общие интересы, что совершенно упустил из виду... э-э-э... воззрения своего учителя на моего маленького друга. Потому ответил я хоть и с некоторой растерянностью, но без дрожи в голосе:

- Тяжело мне было все на себе тащить, вот я и отдал часть поклажи Поганцу. А если ты так переживаешь за свою торбу, надо было забрать ее и таскать самому!

- Так мне твой ученик заявил, что в твою комнату заходить нельзя. Что ты... э-э-э... заклятие на нее наложил!

- А это все в усадьбе знали! - неожиданно раздался фальцет Поганца.

- Откуда?! - удивился я.

- А когда мы в город за покупками ходили, к тебе, учитель, поваренок зашел, спросить, что ты на ужин хочешь. Так призрак, которого ты у себя поселил, чуть бедняге нос не откусил!

Я с подозрением покосился на Поганца. Во-первых, если поваренок и заходил, он мог выяснить вопрос с ужином у Шан Те - она ведь дома была, а во-вторых... не накладывал я на свою спальню никаких заклятий и призраков не оставлял... эта история сильно смахивала на каверзу Поганца. И тот, словно желая развеять мои подозрения или... объяснить свое поведение, торопливо добавил:

- И верно!... И правильно!... В твоей спальне вон сколько ценностей хранилось!... Один чань-бо учителя Фун Ку-цзы чего стоит!

Только после этих слов старик заметил, что я держу в руке его грозный посох. Его суровая физиономия сразу размякла, он протянул руки и сделал шаг в направлении... своего оружия.

- Это ж надо!... - раздался его хриплый растроганный шепот. - Значит, вы его подобрали и сохранили!...

Я протянул ему посох и смущенно пробормотал: - Ну... не мог же я бросить его, после того как увидел, сколь искусно ты им орудуешь!...

Фун Ку-цзы нежно погладил отполированное древко и, привычно опершись на свой посох, деловито поинтересовался:

- Ну и что мы теперь собираемся делать? Как я понял, Великолепный Цзя взял верх в поединке с Неповторимым Цзя и теперь...

- И теперь я собираюсь отправиться к Желтому Владыке!... - закончил я фразу учителя.

И Фун Ку-цзы и Поганец изумленно уставились на меня, а из отгороженного закутка выглянула совсем уж обалделая физиономия управляющего усадьбой. Около минуты длилось молчание, казалось, эта троица никак не могла взять в толк, о чем это я говорю. Наконец учитель, видимо на правах старшего, осторожно поинтересовался:

- Я правильно тебя понял?... Ты собираешься отправиться к Желтому Владыке?...

- Да! - коротко ответил я.

- Зачем?... - столь же коротко спросил он.

- Ну... - замялся я, - у меня есть к нему личное дело...

- Какое дело?... - не понял старик.

- Личное!... - чуть раздраженно ответил я, мне стало надоедать это странное осторожное непонимание.

- Слушай, учитель, - встрял в беседу маленький Сю. - Сейчас в Паките не меньше двух Мэнь-Шэней. Не проще ли подойти к одному из них и попросить, чтобы тебя... э-э-э... убили?!

Я холодно посмотрел на своего ученика и несколько свысока поинтересовался:

- Ты находишь, что я ищу смерти?!

Тот молча, но очень энергично закивал головой.

- Ты ошибаешься! - все так же свысока проговорил я. - У меня на самом деле имеется дело к Желтому Владыке. Кроме того, могу вам сообщить, что Великолепный Цзя заимел на меня здоровенный зуб, так что мне необходимо как можно быстрее покинуть этот славный город...

Я чуть помолчал, вглядываясь в лица Фун Ку-цзы и Поганца, а потом добавил:

- На вас... этот "зуб" не распространяется, так что вы вполне можете остаться в Паките до конца праздника, тем более что жилье наше... э-э-э... ваше... оплачено вперед!

Тут старик и малыш неожиданно переглянулись, а затем Фун Ку-цзы странно задумчивым тоном заявил:

- Желтого Владыку никто не видел уже несколько сотен лет... Вернее, никто не высказывал желания его увидеть!... Так что такое путешествие... э-э-э... может вызывать некий, я бы сказал, научный интерес!

Тут он склонил голову набок и с непередаваемым достоинством произнес, обращаясь к некоему воображаемому собеседнику: