настигли нас. Саммерли был сбит с ног, мы подняли его и бросились под
деревья. В лесу опасность миновала, потому что птеродактилям с их
огромными крыльями негде было развернуться между ветвей.
провожали нас, паря кругами в голубом небе на такой высоте, что снизу их
можно было принять за самых обыкновенных голубей. И лишь тогда, когда нас
скрыла лесная чаща, птеродактили прекратили погоню.
Челленджер, обмывая в ручье распухшее колено. - Теперь, Саммерли, мы с
вами прекрасно знаем, как ведут себя разгяренные птеродактили.
перевязывал довольно глубокую рану на шее. Лорд Джон отделался легче нас -
чудовище только оцарапало ему плечо и разорвало рубашку.
получил колотую рану, а вырвать такой клок из рубашки лорда Джона можно
было только зубами. Меня же били крыльями по голове. Таким образом, мы
познакомились с разнообразнейшими способами нападения птеродактилей.
лорд Джон. - Более гнусную смерть трудно себе представить - пасть жертвой
этих мерзких тварей! Мне очень не хотелось стрелять, но выбора не было.
убежденно проговорил я.
Джон. - В здешних лесах, наверно, часто раздаются звуки не менее громкие:
то отломится ветка, то рухнет целое дерево. Однако на сегодня сильных
ощущений хватит. Пойдемте-ка лучше к лагерю, поищем в нашей аптечке
карболки. Кто этих гадин знает - может быть, их укусы ядовиты.
столько приключений за один день. Нас подстерегала новая неожиданность. Мы
вышли по берегу ручья на поляну и, увидев колючую изгородь, окружавшую наш
форт, решили, что на сей раз испытания наши кончились. Однако отдыхать нам
не пришлось. Вход в Форт Челленджера был завален по-прежнему, изгородь
была цела, а все же мы сразу поняли, что в наше отсутствие здесь кто-то
побывал. Непрошеный гость не оставил на земле никаких следов, и только
нависшая над лагерем огромная ветка дерева гингко выдавала его с головой.
Что же касается его силы и дерзости, то об этом ясно говорило состояние
нашего склада. Все вещи были раскиданы по поляне, одна жестянка с мясом
раздавлена - очевидно, таким способом он пытался извлечь ее содержимое. От
ящика с патронами остались одни щепки, а подле него валялась смятая в
лепешку гильза. Смутный страх снова сжал нам сердце, и мы стали испуганно
вглядываться в густые тени под деревьями, ожидая, что оттуда вот-вот
появится нечто чудовищное.
Самбо и, подойдя к краю плато, увидели на вершине утеса его ухмыляющуюся
физиономию!
здесь. Не бойся! Когда позовешь Самбо, он всегда будет здесь.
ли не до притоков Амазонки, мы вспомнили, что это все же двадцатый век,
что мы живем на Земле, а не на какой-нибудь полной первобытного хаоса
планете, куда нас перенесло волшебной силой. Но как трудно было
представить себе, что от фиолетовой линии горизонта рукой подать до
великой реки, по которой ходят большие пароходы, что люди там толкуют о
своих маленьких житейских делишках, в то время как мы, заброшенные в
первобытный мир, к первобытным существам, можем только смотреть в ту
сторону и тосковать о мире, полном для нас стольких радостей.
необыкновенным днем, и на нем я закончу свое письмо. Полученные ранения
явно подействовали на нервы обоих профессоров, и они затеяли горячий спор
о том, к какому роду доисторических ящеров принадлежат наши враги - к
птеродактилям или к диморфодонам. Дело дошло до обмена колкостями. Чтобы
не слышать их перепалки, я отошел в сторону и, сев на ствол упавшего
дерева, машинально закурил трубку. Через несколько минут передо мной
выросла фигура лорда Джона.
гнездятся эти твари?
где все еще раздавались голоса наших ученых спорщиков - напряженный,
резкий тенор Саммерли и зычный бас Челленджера.
услышать их от него еще раз: "Синяя глина... синяя глина в вулканическом
кратере.... Это было последнее, что донеслось до меня сквозь дремоту,
после чего, измучившись за день, я погрузился в крепкий сон.
чудовищ были ядовитыми. На следующее утро после нашего первого приключения
на плато у меня и у Саммерли начались сильные боли и озноб, а у
Челленджера так распухло колено, что он едва мог ступить на больную ногу.
Поэтому мы провели весь день в лагере, стараясь по мере сил помогать лорду
Джону, который занимался укреплением колючей изгороди - нашей единственной
защиты от врагов. Помню как сейчас, меня с самого утра преследовало тогда
странное ощущение: мне все казалось, что за нами внимательно следят, но
кто и откуда, этого я не мог сказать.
замедлил приписать их умственному расстройству, будто бы вызванному моим
лихорадочным состоянием. Как бы там ни было, но я то и дело продолжал
озираться по сторонам, готовясь увидеть что-то и ничего не видя, кроме
темной груды веток, из которых была сложена наша колючая изгородь, да
сумрачных сводов зелени, венчавших стволы огромных деревьев. И все же
уверенность, что какой-то недоброжелательный наблюдатель прячется в двух
шагах от нас, не только не покидала меня, но становилась все сильнее и
сильнее. Я вспомнил суеверный страх индейцев перед грозным Курупури,
таящимся в лесной глуши, и уже был готов поверить, что этот злобный дух
лишает покоя тех смельчаков, которые вторгаются в тайная тайных его
священной обители.
произвело на нас очень тяжелое впечатление и заставило лишний раз
поблагодарить лорда Джона, не пожалевшего трудов, чтобы укрепить Форт
Челленджера. Мы спали возле потухающего костра, как вдруг нас разбудил,
вернее, буквально поднял на ноги, неистовый рев и визг. Я не знаю, с чем
можно сравнить эти крики, раздававшиеся где-то совсем рядом с нашим
лагерем, - мне не приходилось слышать ничего более страшного. Они
раздирали воздух, словно паровозный свисток, не обладая ни чистотой, ни
четкостью этого звука. Мы зажали уши, стараясь не слышать густых
вибрирующих раскатов, полных беспредельного ужаса и муки. Нервы не
выдерживали такого напряжения. Я весь покрылся холодным потом, сердце
замерло у меня в груди. Казалось, все горести жизни, все ее неисчислимые
страдания - все, в чем она может обвинить небеса, слилось воедино в этом
страшном, мучительном крике. И, как бы аккомпанируя звенящим воплям, как
бы оттеняя их, там же рокотал чей-то прерывистый, низкий смех, чье-то
ликующее гортанное рычание. Этот кошмарный дуэт длился минуты три-четыре;
он переполошил всех птиц, спавших на деревьях, и так же внезапно стих. Мы
долго молчали, потрясенные слышанным. Потом лорд Джон подбросил хвороста в
костер. Красноватые отблески огня осветили напряженные лица моих товарищей
и заиграли в листве у нас над головой.
дальше той прогалины.
разыгравшуюся в тростниках у лагуны юрского периода, когда крупный ящер
приканчивал в тине своего более слабого собрата! - провозгласил Челленджер
с необычной даже для него торжественностью. - Да, человек много выиграл,
появившись на Земле несколько позднее. На заре мироздания ему пришлось бы
встретиться с такими чудовищами, которые не устрашились бы ни его
мужества, ни его изобретательности. Разве помогли бы ему стрелы, праща и
копье при столкновении с теми силами, которые разгулялись сегодня ночью?
Даже современная винтовка не даст вам перевеса при встрече с таким сильным
чудовищем.
поглаживая дуло своего "Экспресса." - Но не спорю, у этого страшилища были
бы немалые шансы на победу.
пробиралось в чаще, осторожно ступая тяжелыми лапами. Оно медленно обошло
наш Форт и остановилось у входа. Мы услышали его свистящее дыхание. Только
легкая изгородь отделяла нас от этого ночного чудища. Мы схватились за
винтовки, а лорд Джон, вытащив куст из колючей изгороди, проделал в ней
Посняков Андрей
Максимов Альберт
Каменистый Артем
Роллинс Джеймс
Корнев Павел
Сапковский Анджей