светящуюся змею с переливчатыми желто-зелеными пятнышками. Все, кто был в
состоянии идти, начиная с маленьких детей и кончая такими стариками, как
Сэнд, собрались вместе в этой изгибающейся спиралевидной колонне. Никто не
жаловался, никто не возражал, когда колонна стала подниматься вверх,
никому не хотелось отдохнуть или вернуться назад.
прорывался через обычные и мягкие успокаивающие звуки дождя. Борн подошел
к Логан и Кохоме.
огонь.
хлорофилловое море. Шестилапая масса фуркота последовала за ним.
справа раздавался сильный грохот и стон. Стон становился выше, превращаясь
в визгливый, гортанный смех. Он поднялся и превратился в оглушительные
крики. Звук прервался бульканьем.
разрывая виноградную лозу. Свет от факелов едва освещал пространство.
громадные передвигающиеся где-то поблизости очертания.
темноте, словно камешек в сухом колодце. Грохот превратился в шелест,
потом в эхо, пока все не поглотил шум дождя. Борн вернулся на свое место,
а колонна снова двинулась вперед.
оно шло мимо.
не пряча свое лицо, мокрое не только от дождя.
отрывались от угольно-черных веток.
если один-два человека встретятся с этим чудовищем в лесу, они не вернутся
в Дом. Он пересекал нашу дорогу и был голоден. Он бы никогда не напал. Они
очень сильные, но медлительные. И очень интересные для охотников и
фуркотов.
бросок.
Борн не имеет представления об этом и напоминая ему, что есть вещи,
которые не может понять даже великий охотник.
быстро спросила:
названия.
или окифер, либо плод несъедобного растения мальпаз.
Логан, - они не были расположены давать стандартную научную классификацию.
Поэтому имена, что давали они, были скорее разговорными, чем видовыми.
тихими голосами. Однако по обыкновению, он не подал вида, что слышал. Это
было бы невежливо. Хотя много раз ему хотелось бы понимать больше, чем он
слышал.
Однажды откуда-то снизу послышалось треньканье, словно работал
неприглушенный компьютер. Охотников послали вперед разведать источники
этих пугающих звуков, но они ничего не нашли. На людей никто не нападал.
мир. Были сказаны последние слова, отданы последние почести. Люди
возвращались в Дом. Кохома и Логан не могли понять, каким образом братья
Борна находили дорогу. И они скорее успокоились, чем обеспокоились, когда
увидели первые цветущие виноградные лозы со множеством розовых цветов и
кожаными мешочками.
были погашены последние медленно горящие факелы, когда был туго натянут
последний кожаный занавес, заграждающий вход в жилище - только тогда
послышались одинокие звуки плача, сдерживавшиеся в лонгаго. Ночь покрыли
деревню черным влажным одеялом и принесла покой и сон.
длинные тени, собирающиеся наверху на сплетенных ветвях.
щурились в почти полной темноте. Руума-Хум стоял перед Сувом. С уходом
Мура он должен был заботиться об этом детеныше. Не было никакого чувства
сожаления, никакой томительной печали из-за смерти Мура. Сув был со своим
человеком и это был Лоу.
за ним, запутался в своих средних лапах, но потом все шесть лап стали
работать вместе и засеменили.
и понял, что юнцам надо держать язык за зубами, пока им не дают других
указаний. Молодой фуркот уже привык к своему новому наставнику.
Дома колонной по двое, двигаясь тайком и в молчании. Такое тихое
передвижение все же не могло остаться незамеченным. Чуткие ночные хищники,
вышедшие на охоту, обнаружили его и крались рядом, ощущая запах и видя
очертания между ветками.
готовились к защите своих территорий и логовищ от непрошенных пришельцев.
Случайный порыв ночного ветра шевелил листья и доносил до их расширенных
ноздрей запах фуркотов. Независимо от своих размеров, количества или вида,
независимо от страха, учуявшие этот острый запах бросали свои территории,
свои убежища и уходили. Живое облако светящихся существ порхало,
переливалось темно-красным, зеленым и лазурным, кружилось меж ветвями и
стволами, зависая над колонной.
пятнышки, исполняющие разноцветный танец. Тут и там порхающие существа
опускались ниже, блестящие крылышки сверкали в ночи, словно драгоценности.
Огоньки плясали во всех трех глазах фуркотов.
из-за своих размеров он стало значимым для фуркотов. Они расположились
вокруг дерева под его переплетенными ветками в соответствии с возрастом.
он по очереди поглядел в глаза всем собравшимся братьям. Потом откинул
голову. Из-под острых как нож клыков и зубов раздался неземной звук,
что-то сродни крику, мяуканью и чему-то неописуемому человеческими
словами. Остальная группа присоединилась к нему, в том числе и Сув и
другие детеныши, которые пока не понимали значения этого рева.
некоторые подползали ближе (любопытство брало верх над страхом) и с
изумлением смотрели на этот обряд, такой старый и вечно новый. Он был
таким непохожим, на этот раз более сложным, чем помнили Руума-Хум или
Лиходон. Он будет иным и в следующий раз, хор всегда изменяется, подходя к
необъяснимому, невообразимому концу.
второй попытки добраться до Дома гигантов. Два дня для приготовления к
смерти, которая миновала их в битве с акади, так думало большинство
братьев Борна.
детства. Но это не могло изменить мнения его товарищей о его сумасшествии.
Они, в том числе Лостинг, полагали, что его особая храбрость - тоже
составная часть сумасшествия. Они высказывали почтение к Борну, но не
восхищение. Кто же будет восхищаться сумасшедшим.
поскольку никто не говорил ему в лицо о сумасшествии. Это еще больше
сводило его с ума, но в другом смысле. Он до предела наточил топор и нож,
и был очень сердит.
корабля. Он возвратился от акади. И он вернется со станции гигантов и
принесет все чудесные вещи, которые они обещали ему. Может быть, может
быть тогда, наконец, Брайтли Гоу увидит смелость, и отвагу, и ум там, где
все видят только умопомешательство. Она поймет, что в Борне больше ума и
отваги, чем мощи и силы.
Разве Борн не спас жизнь других? Правильно, считали они, но это тем более
не причина, чтобы покинуть своих спасенных братьев. Лостинг, которого Борн
раньше мог не видеть неделями и месяцами, будет сопровождать его. Борн был
доволен помощью великого охотника, но на людях подтрунивал над ним.
Шилова Юлия
Андреев Николай
Маккарти Кормак
Лукин Евгений
Херберт Фрэнк
Пехов Алексей