было и столько же лазеек в хитросплетениях юрисдикции...
эпизоду. Снова кадры с изображением криогенного устройства, этой утробы
Тессье- Эшпулов, созданной швейцарскими инженерами. Она знала, что
предположение Беккера о сходстве верно: эти круглые двери из окаймленного
хромом черного стекла были центральными образами в воспоминаниях незнакомки,
убедитель ными и тотемными.
на внутренней поверхности веретена в условиях невесомости. Продвигалось
строительство осветительной системы Ладо-Ачесона, преобразующей солнечную
энергию, наращивалась атмосфера, создавалась ротационная за счет вращения
гравитация... Тут Беккер столкнулся с непреодолимым, на первый взгляд,
препятствием: он обнаружил, что на него свалилось сказочное богатство в виде
многих-многих часов блестяще-глянцевой документации. Он ответил на этот
вызов яростным, рваным монтажом, напрочь выстригая поверхностный лиризм
исходного материала; на экране остались лишь от дельные напряженные лица
измученных рабочих среди неистового улья механизмов. Фрисайд зеленел и
расцветал в ускоренном порхании записанных на пленку восходов и
искусственных закатов. Роскошная, запечатанная в бетон и пластик земля,
усеянная драгоценными камнями бирюзовых озер. Тессье и Эшпул выбирались из
Блуждающего огонька, своего тайного дома на кончике веретена, лишь на
официальные церемонии. С примечательной отстраненностью обозревали
властители ими же созданную страну. Тут Беккер резко сбросил темп и снова
принялся за свой одержимый анализ. Вот это последний раз, когда Мари-Франс
взглянула в объектив. Беккер исследует черты ее лица в мучительной,
растянутой фуге, крупные планы медленно перетекают один в другой в
изысканном контрапункте к пульсирующим волнам аудиореверса, прорывающимся на
звуковой дорожке сквозь дрейфующие наслоения статических шумов.
испытывала странный подъем, пришло неожиданное ощущение силы и внутренней
гармонии. Что-то подобное произошло с ней семь лет назад в Нью-Джерси, когда
она узнала, что и другим известны те, кто приходил к ней в снах, что они
зовут их лоа, Божественными Наездниками, дают им имена, и призывают их, и
торгуются с ними о милостях.
например, утверждал, что Линглессу, оседлавший Бовуа в оумфоре, и Линглессу
из матрицы это различные, не связанные между собой сущности. Если, конечно,
первого из них вообще можно считать сущностью.
они такое, обитают там лишь последние лет семь-восемь, не более.
Неудачнике всякий раз, когда карьера Энджи приводила их в Муравейник.
Старики считали, что лоа появились не так давно, они вроде как
новоприбывшие. Старые ковбои жили прошлым, когда решительность и талант были
единственными решающими факторами в карьере компьютерного виртуоза. Впрочем,
Бовуа возразил бы на это, что для того, чтобы иметь дело с лоа,
решительности и таланта требуется не меньше.
настал такой день, когда все изменилось, хотя существовали разногласия отно
сительно того, как и когда.
однажды Бобби заставил Энджи загримироваться и привел ее в Неудачник, чтобы
она сама послушала стариков. Вокруг бара суетились агенты из службы
безопасности Сенснета, которых даже на порог не пустили. То, что охрана
осталась за дверью, произвело на нее тогда большее впечатление, нежели
разговоры стариков. Джентльмен-Неудачник стал баром ковбоев еще во bpelem`
войны, которая ознаменовала рождение новой технологии. Тогда в Муравейнике
не было другого места, где криминальные элементы были бы представлены в
таком изобилии, хотя, когда Энджи появилась здесь, это изобилие наводило
скорее на мысль, что завсегдатаи бара в большинстве своем давно ушли на
покой. В Неудачнике уже не толклись крутые ребята из молодых, но некоторые
из них приходили сюда послушать.
том, Когда Все Изменилось, понимая, что какая-то часть ее сознания
мучительно пытается найти место стариковским байкам и воспоминаниям в
коллаже из обрывков ее собственной жизни и истории семейства Тессье-
Эшпулов.
рождения была официально зарегистрирована тем же днем, что и рождение
девятнадцати ее клонированных братьев и сестер-близнецов. Расследование
Беккера стало еще более нервозным, когда 3-Джейн была выношена в чреве
очередной суррогатной матери и вышла на свет посредством кесарева сечения в
хирургическом отсеке Блуждающего огонька. Критики соглашались: 3-Джейн
явилась для Беккера чем-то вроде спускового крючка. С рождением 3-Джейн
фокус документального фильма незаметно сместился, являя новое усиление
напряженности, прогрессию одержимости как бы некое чувство греха, что
отмечал не один критик.
массиве семьи. Нет, подумала Энджи, серебра, тусклого и сумасбродного.
Изучая снимок 3-Джейн и двух ее сестер, сделанный китайским туристом у озера
возле какого-то отеля во Фрисайде, Беккер неиз менно возвращается к глазам
3-Джейн, рассматривает выемку ключицы, хрупкие запястья. Физически сестры
совершенно идентичны, и все же нечто выделяет 3- Джейн. И попытка Беккера
докопаться до природы этой особенности превращается в основной посыл всего
фильма.
узел, публичный дом, гавань данных, нейтральная территория для воюющих
корпораций веретено начинает играть все более сложную роль в истории высокой
орбиты; тем временем владельцы Тессье-Эшпул СА скрываются еще за одну стену,
на этот раз дочерних корпораций. Имя Мари-Франс ненадолго всплывает в связи
с разбирательством в женевском патентном суде по поводу определенных
достижений в области создания искусственного интеллекта. Впервые и только на
короткое время достоянием общественности становится информация о
массированных вложениях Тессье-Эшпулов в исследования в этом направлении. И
вновь семейство проявляет свою своеобразную способность исчезать из виду,
вступая в еще один период забвения, тот, что окончится лишь со смертью
Мари-Франс.
расследования натолкнется на богатство и изолированность клана, на сложное
переплетение их финансовых и политических связей.
Мари-Франс Тессье.
смотреть на бледную линию прибоя.
Казалось, он каким-то окольным путем внушал эту мысль.
предполагает, что матрица киберпространства населена или, скорее, посещаема
некими существами, чьи характеристики соответствуют первичному архетипу
скрытого народа. Другая основана на предположении о вездесущности,
всесильности и непостижимости самой матрицы.
том, что у матрицы есть Бог, поскольку вездесущность и всесильность этого
существа ограничивается матрицей.
бессмертием, что обычно присуще религиозным системам, основанным на вере в
высшее существо, по крайней мере, в рамках именно вашей культуры.
Киберпространство существует если, конечно, можно употребить слово
кресел эпохи Людовика XVI стали чем-то похожи на скелеты: их изогнутые ножки
напоминали позолоченные кости.
Контровский Владимир
Суворов Виктор
Корнев Павел
Шилова Юлия
Орлов Алекс
Витковский Евгений