великое чувство. Обычно за него достаточно простой благодарности. Но мне
стало жалко коз.
города, построен он был из глиняных кирпичей и обнесен стеной со
сторожевыми башнями на всех четырех углах и единственными воротами, сквозь
которые в этот момент погонщики прогоняли блеющее стадо овец. Красные
черепичные крыши сотни или более домов виднелись из-за грязно-желтой
стены. У ворот стояли два стража в шлемах с красными перьями,
обозначающими принадлежность к Гвардии Божественного Короля. Тенар уже
доводилось видеть солдат в таких шлемах, когда, раз в год, они приводили в
дар Храму Божественного Короля караваны с рабами и приношениями. Когда она
сказала об этом Геду, он ответил:
деревню, чтобы сжечь и разграбить ее. Но их прогнали, а потом разбили в
устье реки Ар, на берегу моря... Сотни людей погибли... Может быть,
теперь, когда Кольцо соединилось и Утраченная Руна восстановилась, войны
между Империей и Внутренними Островами прекратятся.
что будет Божественный Король делать с таким огромным количеством рабов?
эти воины! Архипелаг просто не сможет сопротивляться, если на него
нападут!
сказал Гед. - Если бы я увидел его в то время, когда только что спустился
со своей горы, он тоже показался бы мне гигантским. В Архипелаге множество
городов, по сравнению с которыми этот - всего лишь деревушка. В Архипелаге
много островов, Тенар, и ты увидишь их все!
как новая страна поднимается из моря. Леса и поля, города с гаванями и
дворцами, рынки, где можно купить что угодно!
радость осталась в горах, в сумеречной долине, по которой спешит ручей. В
душе ее поселился ужас, который рос с каждым часом. Впереди лежала
неизвестность. Она не знала ничего, кроме пустыни и Гробниц. Кому нужны
такие знания? Она знает все до единого повороты разрушенного Лабиринта,
умеет танцевать перед алтарем. Она ничего не знает о лесах, городах,
человеческих сердцах.
каргадского деревенщины, и Тенар не хотела видеть его таким. Но голос его
не изменился. Это он звучал во тьме Лабиринта.
Пока еще ни в одной стране не задерживался я надолго. Понимаешь? Я делаю
то, что должен, и делаю это в одиночку. Пока я нужен тебе, я останусь на
Хавноре. А если я понадоблюсь тебе в будущем, позови, и я приду. Я приду к
тебе даже из могилы, если ты позовешь, Тенар! Но остаться с тобой я не
смогу.
- так назвали его рыбаки из близлежащей деревушки. Один из них угостил
Тенар и Геда дымящейся ухой. Поужинав, они спустились на берег. День
угасал. Грот представлял собой узкую, с песчаным полом, трещину в скале,
которая уходила вглубь футов на тридцать. Песок был сырым, так как дно
едва-едва возвышалось над уровнем прилива. Сам грот смотрел на море, и Гед
решил не разжигать огня, чтобы рыбаки не заметили его, если выйдут на
ночной лов, и не проявили излишнего любопытства. Так что несчастные
путешественники расположились на холодном песке, таком мягком, когда
пропускаешь его сквозь пальцы, и жестком, как скала, когда лежишь на нем.
А Тенар слушала море. Оно бесновалось всего в нескольких ярдах от входа в
грот - ревело, вздыхало, разбивалось о камни, снова и снова производя одни
и те же звуки... нет, не совсем одни и те же. Оно не помышляло об отдыхе,
на всех берегах всех островов всего мира вздымало оно безразличные ко
всему волны и никогда не уставало. Пустыни, горы - вот где прибежище
тишины. Там не слышен вечный, громкий и печальный плач. А море... море
вело свой рассказ с начала времен, но языка его Тенар не понимала.
был отлив, и увидела, что Геда нет в гроте. Босой, он шагал по выступающим
из пены прибоя поросшим черными водорослями камням и что-то искал.
мокрого, похожего на бордовые камешки с оранжевыми ртами.
вкуснее. Смотри, вот так...
раковину и проглотил ее оранжевое содержимое, запив, как соусом, морской
водой.
голодный, опустошил все до единой раковины.
чтобы не засосало в песок, на нескольких круглых бревнах, кормой к выходу.
Предыдущим вечером Тенар недоверчиво рассматривала ее и ничего не поняла.
Девушка не представляла себе, что лодки бывают такие огромные - почти в
три ее роста длиной! К тому же в ней лежало множество предметов,
назначения которых она не понимала и потому боялась их. На носу лодки
(который она приняла за корму), на каждом борту был нарисован глаз, и
ночью, в тревожном полусне, Тенар все время казалось, будто лодка
подглядывает за ней.
сухарь, тщательно завернутый в листья для предохранения от влаги.
выхода из грота.
плохо спала ночью, отдохни, пока есть время.
в обрамлении черной арки входа, на фоне мятущихся сверкающих волн, и не
двигался. Неподвижность его была сродни неподвижности скал, и тишина
распространялась от него во все стороны, подобно кругам от брошенного в
воду камня. Молчание его стало не просто отсутствием произносимых звуков,
но почти осязаемым, как молчание пустыни.
неподвижно волшебнику, заглянула ему в лицо, словно отлитое из меди -
напряженное, с глядящими внутрь полузакрытыми глазами и плотно сжатым
ртом.
сможет Тенар последовать за ним в те края.
хвостом, пошла. Как тот дикий кролик в ночной пустыне. Теперь у него есть
Кольцо. Гробницы лежат в руинах. Первая Жрица опозорена навеки и не нужна
ему больше. Бывшая Первая Жрица не может идти за ним дальше, а он не может
остаться с ней. Он обманул ее и оставляет одну-одинешеньку.
стальной кинжал, который она дала ему. Маг сидел, подобный закутанной в
плащ статуе.
всего около четырех дюймов и заточено с одной стороны. Вместе с поясом,
сплетенным из конского волоса, связкой ключей и другими предметами,
назначение которых забылось за долгие столетия, кинжал составлял часть
обязательного наряда Первой Жрицы. Тенар не пользовалась им, если не
считать одного из танцев новолуния, когда ей приходилось подбрасывать его
и ловить перед Пустым Троном. Тенар любила этот танец, безудержный, дикий,
исполняемый под аккомпанемент босых ног, притопывающих по каменному полу.
Много раз резала она себе пальцы, пока не научилась безошибочно ловить
кинжал за рукоятку. Короткое лезвие было достаточно острым, чтобы
прорезать палец до кости... или перерезать сонную артерию. Хозяева предали
Панов Вадим
Акунин Борис
Корнев Павел
Конюшевский Владислав
Орлов Алекс
Шилова Юлия